Сказка про Пузю

Знакомство.

Первый блин всегда комом! Именно эта поговорка вспомнилась Тимке, когда он разглядывал травяные джунгли. Пословица эта абсолютно не отражала положение вещей. Вспомнилась потому, что Домик, таким образом, успокаивал Фею и Сверчка. Они сегодня затеяли стряпать блины. И не смогли перевернуть первый блин. Он собрался комочком. И лица Домовенка и Лады тоже начали складываться в растеряно-печальные гримаски. И в этот момент мудрый Домик сказал:
- Первый блин всегда комом, попробуйте еще.
И они попробовали еще, и еще. И золотистая горка блинов на блюде становилась все выше и выше. Вспоминая о ней, Тимка довольно потер пузико. И вернулся к своим размышлениям:
- Все-таки, не первый раз через пространства шагаю, почему же промахнулся? Может от переедания блинов? Тяжелее стал и не рассчитал? Или…
Додумать свою мысль кот не успел, потому что услышал голос:
- А ты кто? Котогриб?
Тимка огляделся по сторонам. Он сидел на островке между двумя трехэтажными домами. Островок этот зарос травой, с Тимку ростом. В травяных джунглях шла своя жизнь: вдохновенно играли на скрипках кузнечики, сердито жужжали шмели в цветочках, словно предупреждали: «Это мой цветочек,  и нектар в нем мой, жу-жу, укушу!».  Сосредоточенно плел паутину паук, искала корм своим деткам божья коровка, четко  печатая шаг шли муравьишки. И всем жителям этой залитой солнечным светом полянки было не до тряпичного кота. Тем более коты здесь тоже были частыми гостями. Они задумчиво тыкались носом в одуванчики, и, сощурив глаза, провожали в путь их парашютики. Или дремали, развалившись на солнышке. Сядешь на его мохнатый бочок, а он горя-я-я-чий. И кот лениво махнет хвостом, не до  тебя, мол сейчас, сплю.
Не понимая, кто с ним разговаривает Тимка обиженно высказал пространству:
- Почему это я котогриб? Я - кот! И на гриб вовсе не похож.
- Очень даже похож. Все коты на четырех лапах ходят, а ты вырос из под земли, как гриб, - загудел за Тимкиной спиной басок.
Кот обернулся, и нос к носу столкнулся с Пазиком. Когда твои друзья Домик, Тополь, Фея и Домовенок, то разговаривающими автобусами тебя удивить сложно. Тимка и не удивился и даже обрадовался: есть у кого узнать где же он очутился. Однако, сначала надо было познакомиться.
-Меня Тимка зовут, а тебя?
Маленькие круглые глаза-фары погрустнели, и кота окутало  облачко бензина. Это автобусик печально вздохнул:
- А я не знаю, как меня зовут! Водитель сказал, что я  - груда металлолома, но мне это имя почему-то не очень понравилось.
- Сам он такой, - возмутился Тимка, - не стыдно ему обижать малышей.
Автобус и, правда был маленький и кругленький. И неизвестно почему Тимка мысленно дорисовал ему два мохнатых уха, и понял, что характер у автобусика как у маленького щенка. Только сейчас этот щенок был всеми покинутый и поэтому его глаза смотрели грустно и немного виновато.
- Ты будешь Пузя! Нравится тебе такое имя?
- Очень, - казалось, что сейчас автобус встанет на задние лапы и оближет мордочку кота.
Хотя какие уж задние лапы. Автобус был вполне настоящий и размерами превышал Тимку в несколько раз. Но он выглядел так беспомощно, что кот обращался с ним как с малышом. И как все дети, Пузя обожал задавать вопросы:
- Как ты так вырос из-под земли? – поинтересовался он.
- Я не вырос, из другого пространства пришел.
- Какого?
- Из волшебного леса.
- А что такое волшебный лес?
И так могло продолжаться до бесконечности, потому что автобусику все было интересно. Спасло Тимку то, что отличительной Пузиной чертой была скромность. Разузнав, что же волшебного в лесу, он спохватился. Ему стало стыдно. «Это непозволительно отвлекать глупыми разговорами такого серьезного сказочного кота», - сделал он себе строгий выговор.
- Здесь у тебя важное дело? – спросил он у Тимки
-Нет, - вздохнул кот, - здесь я заблудился.
- Если бы я не был сломан, я бы тебя обязательно отвез в любое место, - вздохнул Пузя.
- Да я и сам могу добраться, только мне надо понять, где я очутился.
- Ты в городе П.
-Ой! Вот ничего себе. Родину-то и не признал, - поразился Тимка.
Хотя родиной его был не этот город, а комната, где его сшили. Город он и не знал толком, видел только в окно заросший деревьями двор. Потом его куда-то везли на автобусе,  еще одном автобусе, грохочущем метро и, наконец, на электричке. Вот с этого момента, когда он прибыл в Турень,  и началась настоящая Тимкина жизнь, поэтому именно этот город кот справедливо считал родным.
- Ура! Теперь я понял,  как попасть домой. Спасибо! – обрадовался он.
- Ты уходишь? И больше никогда не заблудишься сюда ко мне? – искренне огорчился Пузя.
- Теперь не заблужусь, - засмеялся кот, - а приду  гости.
- Я тебе тихонько фарами буду светить, - прошептал автобусик, - чтобы ты не сбился с пути, когда пойдешь в гости.

Вот такой он Пузя.

Как все малыши, Пузя очень любил бегать. Только дети бегают на двух ногах, а автобусы на четырех колесах. Ему очень нравилось путешествовать  и узнавать новые дороги. «Бип-бип!» - радостно гудел автобусик, - «это я еду!». И большие автобусы, и серьезные грузовые машины деловито отвечали малышу на разные лады. Пузю не пугали даже плохие дороги. Он лихо перепрыгивал через ямы и колдобины. Только бабулькам эти прыжки не нравились. Они сразу начинали ворчать, что не дрова водитель везешь, нельзя ли поаккуратнее. Шофер же на бабушек огрызался, и Пузю ругал. Он был не такой веселый как автобусик, а наоборот, угрюмый. И не любил возить детей.
- Шум, гам от них. По автобусу бегают, в окна высовываются. Не повезу! И даже не уговаривайте.
Если бы была воля Пузи, так он бы только одних детей и возил. Это всегда смех, веселье, песни. И каждый Пузин прыжок они воспринимали как аттракцион.
- Еще, - радостно вопила детвора и хлопала в ладоши.
И автобусик прыгал еще и еще. Его круглые фары радостно блестели, и он постоянно бибикал, подпевая детям. Не забывал Пузя и  о безопасности. С детьми глаз да глаз нужен: чтобы не упали с сидения при прыжке, не выпали из окна, не поранились об ветки, если все-таки высунули любопытную лохматую голову. Да всего и не упомнишь. Приходится следить  не только  за вьющейся лентой дороги, но и за детьми. Пузя с легкостью справлялся с этими задачами, и ему было нисколько не сложно. Любимая работа не может надоесть, понимал автобусик.
Дети даже если незнакомы друг с другом, то очень быстро знакомятся и начинают играть. Взрослые же пассажиры сидят как вороны на ветках, нахохлятся и молчат. Если и разговаривают,  то в основном ругают кого-нибудь: водителя, дороги, начальников, правительство. Иногда и автобусик ругали. Они называли его взросло и солидно: автобус и всякие разные обидные слова говорили. Пузя такие слова даже не запоминал. Когда он вез взрослых пассажиров, то переключался с жизни в салоне, на жизнь вдоль дороги. Шелестели вслед только что проклюнувшиеся листочки деревьев, радостно приветствовали возвращающиеся с юга птицы, в теплых лужах причудливо отражались облака. Вжи-и-и-х и брызги из лужи в разные стороны. Капельки так здорово блестят на солнышке. Пассажиры  только ворчат, но это не страшно, а привычно. Хотя  ворчали взрослые не всегда. Как-то раз в дороге весело брызнул в стекло слепой дождик.
- Трам-тарам, барабанили весело капли, - смотри внимательно, сейчас красотища будет.
Дождик был короткий. Казалось, что он прибежал умыть  и разбудить землю, а потом поскакал по своим звонким делам. Только дождик убежал, как через все чистое  небо раскинулась радуга. Пузе показалось, что это небо улыбается вслед дождливому непоседе. И люди в автобусе замолчали, они смотрели на радугу и улыбались. И эти улыбки изменили людей. Из хмурых, насупленных взрослых, они превратились в доверчивых малышей, которые открыты навстречу чудесам. Лица стали добрыми и светлыми. И автобусик понял, что в каждом человеке живет ребенок.
- Жаль только, радуги редко бывают,  - подумал Пузя. - Чаще бы люди улыбались и вспоминали детство, меньше бы всяких ссор было.
Так и шла Пузина жизнь. С маленькими радостями, небольшими огорчениями, но важными и серьезными наблюдениями. Автобусик познавал мир, ему нравилось, что каждый день ему что-то открывалось что-то новое. И вдруг случилась неприятность. Крак-крак, щелкнуло где у Пузи внутри. И он уже не мог так быстро бегать и ловко прыгать. Друзья водителя говорили, что поломка ерундовая и ничего не стоит ее исправить. Шофер же сказал, что эта груда металлолома ему не нужна, его позвали на другое более выгодное место, и машина там будет – зверь, а не этот смешной автобусик.  Поставил Пузю между домами, чтобы глаза не мозолил, и забыл про него. А автобус заскучал. Огромный мир сжался до размеров крохотной полянки.
- Тут тоже интересно и жизнь кипит. Я очень много узнал, - говорил Пузя Тимке, - но для меня жизнь - это ДОРОГА. Куда-то ехать, открывать новое и главное быть кому-то нужным. Ведь для этого меня сделали, чтобы я приносил пользу, а не пылился тут.
Кот сочувствовал другу, но он ничего не понимал в технике.
- Если бы меня починили, я бы и сам мог ездить без водителя, - мечтал автобусик. – Я бы возил только детей. С ними мне всегда интересно, и дорога веселее. А главное, ты им всегда нужен. У них столько идей, куда можно съездить!
Тимка приходил к Пузе в гости ночью. Тряпичные коты почти не спят, да и автобусы могут обходиться без сна. Ночью под звездами они и вели свои беседы. Кот предлагал  автобусику перемещаться сквозь пространства.
- Наверное, это хороший способ, но не для меня. Он не предполагает движения и открытий.
Тимка качал головой. Его друг был большой мечтатель.
- Пока стоял тут, я научился путешествовать в мечтах. Где я уже только не побывал, - смущался Пузя. – Даже к вам в гости в волшебный лес съездил.
- Может тебе попробовать  двинуть себя силой воображения? У нас вон Домик даже летать научился.
- Домик он и умел летать, просто забыл об этом. А сказка проснулась и позвала его, вот он и полетел.
- Так давай и твою сказку разбудим, - предлагал Тимка и начинал оглядывать салон, где же в нем прячется Пузина сказка.
- У меня пока нет сказки, -  отвечал автобус. Мечты есть, а сказки, такой ради которой я бы все преодолел, пока нет. И придумать я ее не могу.
- Ее и не надо придумывать, она сама придет. Это мне дядюшка Тополь сказал. Он про сказки все знает.
Пузя  сначала радовался ожиданию сказки, потом начинал волноваться:
- А какая она моя сказка? Вдруг придет, и я ее не узнаю. Скажу вам не ко мне.
Тимка смеялся звонко и от души, даже птички просыпались и начинали петь песни, думая, что пришел рассвет.
- Узнаешь, - уверенно сказал Тимка – и  не ошибся.

В ожидании сказки

Ждать сказку – дело хорошее. Правда чаще всего она приходит, когда ее  не ждешь. Вот такая сказка скромница, не любит пристального внимания и шумных аплодисментов. Стоит только отвлечься и заняться важным делом, как она уже тихонько подкрадывается на цыпочках, чтобы посмотреть: чем это ты там так увлечен. Повернул голову, и оказался уже в сказке. «Поймала, поймала», - радостно кричит сказка, - «теперь твоя очередь догонять». И после этих слов растворяется. Только то там, то здесь мелькает ее смеющаяся мордашка. Бежишь за ней, пытаешься схватить -  и без толку. Присядешь отдохнуть, осмотришься вокруг и понимаешь, что сказка везде, и ловить не надо. Просто главное уметь видеть и слышать сказку в своей жизни.
Кот решил отвлечь Пузю от долгого и томительного ожидания чуда. Раздобыл где-то книгу про внутренне устройство автобусов и решил заняться ремонтом. Автобусик во всем этом принимал деятельное участие.
- Давай вместе будем разбираться, а то если я буду сам по себе ездить, то кто меня будет ремонтировать?
Тимка читал книгу, Пузя прислушивался к себе: фырчал, пыхтел. Потом делал вывод, что в этом отделе тоже все нормально. Автобусик очень увлекся познанием себя. Пока кота не было, он продолжал  рассматривать схемы и мысленно путешествовать по своим деталям.
- Это ничего, что сказки пока нет, - утешал он себя. – Главное снова ездить начать. Буду колесить по всему свету, глядишь, и встречу свою сказку. Может быть, она устала в дороге, села передохнуть, а тут я сам и приеду. И отвезу ее, куда захочет. Домчу в считанные секунды.
Так размышлял Пузя, и вдруг, споткнулся о какую-то деталь, которая не хотела работать.
 -Ура! - тихо возликовал он, - нашел.
Найти было мало. Необходимо выяснить, что это за деталь, и как, и почему она сломалась. Автобусик с головой ушел в книжку. Тимка научил его читать, и Пузя тихо по складам разбирал слова. Он возился весь день, зато сделал сам себя. Уже выглянули первые звездочки, когда автобусный двигатель взревел, и колеса радостно рванулись в путь.  Дорога звала и манила, но Пузя сладко зевнул, его фары погасли.
- Я только немножко отдохну, - пробормотал он, - и потом поеду. Я совсем чуть-чуть посплю, просто глаза закрою.
Автобусик сладко спал. Сказка не стала его будить, погладила по голове и упорхнула. И так умаялся малыш. А Пузе снился сон. Снился серпантин дороги, который вился вокруг гор. И автобус резво бежал по нему, стараясь обогнать теплый ветер. В этой гонке он и не заметил город, по которому ехал. «Быстрее, быстрее» - думал он. А ветер подразнивал его и улетал все дальше и дальше.
- Не догонишь! – кричал ветер.
- Догоню-ю-ю-ю! – спорил Пузя.
И когда ему казалось, что он почти догнал ветер, перед ним разверзлась пустота.
- Тормози! – испуганно закричал ветер.
Автобусик резко остановился. Отъехал от пропасти и собрался уже вернуться на дорогу, как в ночной тишине услышал чье-то  дыхание. Это дышал кто-то очень большой и сильный. Загадочный некто ни то стенал, ни то жаловался на что-то.
- Надо ему помочь, - встревожился Пузя, - пусть он большой и может даже страшный, но ему, наверное, больно.
И автобус прислушался, откуда идет этот загадочный звук. Дыхание было везде, казалось, что так дышит сама ночь. Или не ночь, а та пустота, которая окружала Пузю с трех сторон. В погоне за ветром он приехал к обрыву. И если бы не успел затормозить, то ухнул бы в эту черную пустоту. Кто знает, чтобы она  ним сделала. Голос ее нарастал и дыхание становилось все ближе и ближе.
- Ай! – не выдержал автобусик такого напряжения.
И услышал странный шорох - пустота отступила, но на радиаторе остались какие-то соленые  капли. 
-МОРЕ! – догадался Пузя. И мир стал совсем не страшным. Это дышит и разговаривает море. И он поскорее включил фары, чтобы разглядеть, какое же оно – море.
Морская бесконечность и сила поразили его. Автобусу казалось, что смотреть на волны, и вдыхать этот воздух и слушать морской прибой он может бесконечно. Каждую минуту  море было другим. Он так увлекся созерцанием морских просторов, что не заметил первых солнечных лучей. С рассветом на море пришли ребята. Пузя очнулся, когда услышал в их разговоре свое имя, точнее не имя:
- Эх, вот если бы у нас был автобус!- мечтательно протянул детский голосок.
- Тоже мне скажешь, автобус! Откуда у детей могут быть автобусы? – презрительно отозвался   хриплый голос.
- Да  водить мы его не умеем, - поддакнул третий, - чтобы мы с ним делали?
- А нам и не нужен большой, - откликнулся мечтатель, - ма-а-а-ленький автобусик, который отвез бы нас вот туда.
Пузя проследил за пальцем, который показывал направление, куда надо везти. И ему открылся Город. От моря вверх разбегались маленькие белые домики.  Они были беспорядочно раскиданы по холмам и балкам. Множество разных пространств Города были соединены между вьющимися узкими улочками или основательными лесенками. И автобусику захотелось пробежаться по этим тихим извилистым улочкам, мимо спящих домиков. «Бип-бип», - сказал бы Пузя потягивающемуся Городу, а тот улыбнулся ему в ответ.
- Я здесь нужен, - понял автобусик, - этим детям и Городу.
Только он собрался крикнуть тем, кто разговаривал под обрывом, что он здесь, как Город начал таять в туманной дымке. Автобус открыл глаза и увидел свою полянку и встревоженные Тимкины глаза.

Лунная сказка
- Ты чего? – спросил кот, - бормочешь чего-то во сне, зовешь кого-то.
Пузя печально смотрел на звездное небо. Как передашь все очарование и тепло незнакомого, но уже такого родного Города. В тот момент автобусик даже и не думал про то, что к нему пришла сказка. Он просто осознал, что уже не сможет без этого Города. И ему так хотелось встретиться с детьми и поехать навстречу приключениям.
Тимке и не надо было много объяснять. Он понял друга с полуслова. И почему-то грозно посмотрел на звездное  небо. Хвостик медведицы затрепетал. И кот сказал:
- Ты подожди несколько минут, я сейчас выясню, что это за Город тебе снился и где он.
Кот бесшумно растворился в ночной темноте. Так же тихо он появился в серебристой кроне Дядюшки Тополя и услышал писклявые девчоночьи голоса:
- А мы что? Мы ничего! Нам сказали такой сон нашептать, мы и нашептали, - оправдывалась одна звездочка.
- Глазищи у него как загорятся зеленым светом, он как зыркнет, - ябедничала другая.
- Ой, я его боюсь! Как хватит своими когтями, так мало не покажется, ой-ой-ой. Я вообще больше никому сны шептать не буду, - переживала самая маленькая звезда.
И говорили они это все одновременно, поэтому стоял писк, визг и стенания.
Тимка уверенно оседлал свою сказочную ветку и произнес:
- Да ладно прибедняться? Кого я хоть раз обидел? Все сказки  тополиные распугаете только своим визгом.
Звездочки надулись и обиженно замолчали. Потом самая храбрая произнесла:
- Подслушивать нехорошо! И не понимаешь ничего в сказках, так и молчи! Мы распугать сказки Дядюшки Тополя не можем! Ты думаешь, почему у Тополя листья ночью серебрятся?
- Уж не ваша ли эта заслуга? – съехидничал кот.
- Именно наша. Волшебство в сказках откуда? Не знаешь? И молчал бы. От звездной пыли. Если ее не хватает так и все в сказочном пространстве наперекосяк идет.  Понял? – и, показав язык, звезда гордо отвернулась от такого необразованного кота.
- А еще с Ладой дружишь. У нее же крылышки блестят тоже от этой пыли, без нее  она и летать не сможет, - поддержала подружка.
Только кот собрался сказать, что фея сможет летать и без крыльев вовсе потому что…
Как Дядюшка Тополь прошелестел:
- Ладно, хватит уже! Расшумелись, развоевались! Мне думается, Тимка  сюда не за тем пришел, чтобы про звездную пыль слушать.
-Да-а-а! – грозно протянул кот. – Пришел поинтересоваться, зачем они малыша обманули? Нашептали Пузе сон, про Город которого нет. Он теперь будет колесить по всем пространствам, колесики сотрет, и все без толку.
Звездочки возмущенно вздохнули и собрались дать достойный ответ. И тут шурша золотистыми шелками платья, возникла Луна. Она и тут не изменила себе: сидела в своем любимом кресле-качалке,  задумчиво улыбалась и рассеянно оглядывалась вокруг. 
-Тимка, ты зря возмущаешься, - сказала она низким грудным голосом, - ты же знаешь, что любая мечта реальна. И ты сам этому подтверждение. Тебя сначала придумали, а потом сшили.
Кот задумчиво почесал за ухом. От боевого пыла не осталось и следа.
- Значит, этот Город существует?
- Это вполне реальный Город, такой же, как и Турень. Я специально попросила звездочек нашептать Пузе этот сон. Сегодня он может там оказаться.
- Но как!? – удивился кот.
- Хитрый какой, - пропищали звездочки, - думает он один по пространствам скакать может.
- Автобусу нужна Дорога!
-Будет ему Дорога, та которую никогда не забывают.
Луна взмахнула своей шалью, и они переместились к Пузе.
- Ты не передумал уехать в этот Город? – спросила его Луна.
Автобусик не удивился ни гостям, ни вопросу. Он уже был в сказке, а там возможно все.
- Я согласен, - сказал он, и начал заводиться.
- А не забоишься?-  хитро улыбнулась Луна.
Пузя немного посопел, потом сказал:
- Даже если мне будет немножко страшно, но я все равно буду ехать, Город ведь не растает?
Все вокруг рассмеялись.
Потом Луна взлетела на небо, и к Пузиным колесикам упала лунная дорожка.
- Тогда в путь! По этой лунной Дороге!
Тимке было очень грустно расставаться с маленьким автобусом. Но он понимал, что у каждого своя сказка. Он погладил руль, кресло, в котором провел кучу времени, разбирая технические тонкости автобусного устройства.
- Счастливого пути! – сказал он Пузе.
И в ответ услышал шепот:
- Ты обязательно приходи, я буду тебе тихонько фарами светить, чтобы не заблудился.

Ребячий  автобусик

В приморском Городе появился странный автобусик, который возил только детей. Он часто попадался взрослым в разных местах, и они только головой мотали:
- Наверное, показалось. Не может же автобус ехать сам по себе без водителя.
Пузя, а это был именно он, мог и не такое. Автобусик понял, что городские лесенки – это свернутые пространства. Каждая лесенка – новое пространство. Если Пузе с друзьями требовалось попасть на средний этаж Города, куда вели только лесенки, а дорог не было, то автобус тихонько шептал волшебное слово:
- Пожалуйста!
На несколько секунд лесенки распрямлялись, и по ним радостно шурша проезжали автобусные колеса. Ребятня из заднего окошка видела, как за автобусом снова выстраиваются лесенки. Бум-бум-бум! Как будто их быстро сложили невидимые строители.
Целый день колесил Пузя по Городу со своими беспокойными пассажирами, а ночью, он стоял на берегу и смотрел на море. Под шорох волн ему вспоминались дневные приключения. И все-таки, как бы не уставал автобусик, он каждый вечер включал фары, чтобы Тимка не заблудился в пути. Кота все не было, а на свет фар как-то раз вышло маленькое существо в колпачке. Село рядом с автобусиком, повздыхало, глядя на море, потом спросило:
- Тебя тоже на сушу списали?
- Нет, я сухопутный! – ответил автобусик, и полюбопытничал: «А ты кто? И почему тебя списали?»
Пузя слышал, что списывают старые и непригодные вещи. Существо было живым, (как можно списать живого? - недоумевал Пузя) и молодым.
- Я гном! – потом уточнил. -  Корабельный гном. А списали.., - он махнул рукой и на гальку упала горькая слезинка.
Автобус деликатно помолчал, что тут скажешь, видно, что расстроен гномик своей судьбой. А гном повздыхал и начал повествовать:
- Сказали, что все приличные гномы живут в трюмах, и не носятся по вантам как стая диких обезьян, и не кричат от радости, как сумасшедшие чайки. Я позорю всех корабельных гномов, - сказал он и шмыгнул носом.
Автобусик прекрасно понимал гнома.
- Все нормальные дети ведут себя так! – сказал он
- Сказали, что корабельные гномы должны любить темноту трюма и тишину. Солнечные блики на воде им противопоказаны.
- Чепуха, какая! – возмутился Пузя. – Ты меня отведи к этим, кто тебе так сказал, я им все объясню!
Гном только рукой махнул:
- Старые они. Им хочется тишины и покоя. А я мешаю. Вот и придумывают всякие глупости. Не любят гномы солнца, и шторм переживают в глубине трюма для безопасности - передразнил он кого-то. – Солнце любят все у кого душа светлая. А в трюме какой шторм? Одна болтанка. Вот на палубе …- и глаза его загорелись.
Всю ночь Пузя разговаривал с гномом, а утром прибежала веселая ребятня.
- Пузя – это кто?
- Списанный корабельный гном. Оказывается бывает и такое,  - вздохнул автобус.
Глазищи гнома настороженно смотрели на ребят.
- Из-за болезни списали? – посочувствовала белобрысая девчонка.
- Из-за нес-нос-но-го характера, - выговорил гном.
И тогда все зашумели и загалдели. Из всего выходило, что гному самое место в этой компании.
-У нас у всех несносные характеры, - сказал мальчишка с расцарапанной переносицей и перебинтованной коленкой.
- Если хочешь, поехали с нами? – предложил самый маленький в компании.
Гном очень хотел. У него даже кисточка подрагивала на колпачке, от предчувствия приключений.
- Залезайте все! – скомандовал Пузя. – Будешь теперь автобусным гномом. Таких, еще не было. Ты первый! И я тебя никогда не спишу.
День пролетел как одна секунда. Тем более гномик научил автобусик хитрой заклиналке, и теперь они могли путешествовать внутри лестничных пространств. Останавливались возле лесенки, тихо шептали с гномиком заклиналку,  потом Пузя прыгал на  понравившуюся ступеньку. И…друзьям открывалось новое измерение Города.
- Город-то волшебный, - объяснял гном, поэтому измерений у него много. Такие волшебные Города сворачивают такие измерения: кто-то в мосты, кто-то в леса, а  наш - в лесенки.
Пузя вспомнил Тимкины рассказы про Дядюшку Тополя и понял, что сказочные пространства Турени спрятаны в тополиных ветках. День был веселый и суматошный. Вечером же Пузя загрустил. Под шорох волн уснул в салоне гномик. Автобус привычно зажег фары и грустно посмотрел на хвостик звездной медведицы:
-Может это не сказка? - спрашивал он. – Или даже в сказках друзья могут забывать друг о друге?
Ответа Пузя не успел услышать, потому что откуда-то сверху ему на крышу упало странное существо.
-Уй-я-а! – вскричало существо до боли знакомым Тимкиным голосом.
Автобусик улыбнулся:
- Все-таки сказка!
И был прав, дружба – это всегда сказка! И ей не страшны никакие границы.