14. Хор и радость, и горенье или профориентация

            Хор и радость, и горенье или профориентация


      Близилось окончание общеобразовательной школы. Так как я училась хорошо, то могла надеяться на поступление в ВУЗ. Мечталось в гуманитарном направлении: философия, филология, педагогика, иностранные языки, то есть о том, что получалось и в школе.

      Позже было желание дополнить свое музыкальное образование какой-либо из этих наук. Но все сложилось иначе. Любимыми предметами в школе были: английский, обществоведение, литература, русский.

      Я не помню, о чем и как я писала школьные сочинения, но, наверно, неплохо, так как их часто зачитывали в классе в числе лучших.

      По мере обучения в музыкальной школе вызревала и новая идея дальнейшей профессиональной ориентации.

- А не поступить ли нам в Магнитогорское музыкальное училище на дирижерско-хоровое отделение? - полуутвердительно, полувопросительно сказал однажды Виктор Иванович.

      К тому времени, находясь уже в почтенном возрасте (около 45 лет), он стал студентом – заочником того же училища.

- А одиннадцатый класс? - спрашиваю  я.
- Первый год – заочно, потом – на дневное,- ответил Виктор Иванович.
   
      Овладевая неслабой выпускной программой: Чардаш Монти, Венгерский танец № 5 Брамса, вальс Березка Шиллера без купюр, я стала готовиться к поступлению в музыкальное училище.
 
      Необходимо было параллельно овладевать игрой на фортепиано. Инструмента не было. Средств на его приобретение - тем более.

      Виктор Иванович предложил нам свой личный рояль почти бесплатно. То была, скорее, красно-коричневая деревянная тара: без струн, клавиатуры и педалей.

      Виктор Иванович натянул струны, поставил отдельно существовавшую клавиатуру. Но педали так и не были устроены. На этом символическом рояле я стала «штурмовать» навыки пианизма.

      За полтора года я ими овладела, приблизительно, до уровня четвертого класса музыкальной школы. Благо, техника игры на аккордеоне этому отчасти способствовала. После десятого класса я поехала поступать в Магнитогорское музыкальное училище.
 
      Волнение было невероятное. Фортепиано для меня было почти самым главным экзаменом, так как на отделение поступали пианисты с семилетней подготовкой. Конкуренция была сильной.

      В приемной комиссии был аспирант Ленинградской консерватории Ляшко Борис Михайлович. Я попросила его о том, чтобы кроме программы по фортепиано мне разрешили поиграть и на аккордеоне.
 
-  Хорошо, только немного,- сказал, широко улыбаясь, Борис Михайлович. Я успешно поступила  на первый курс дирижерско-хорового отделения заочно.

      И началась моя совсем неординарная жизнь учащейся одиннадцатого класса школы  №14  имени Павлова г. Кустаная и студентки Магнитогорского музыкального училища. Наверно, был прав Виктор Иванович, мой первый учитель, сказав однажды:

-   Ты, Верочка, если захочешь, можешь горы свернуть. По прошествии лет, я  думаю, этот тезис можно применить ко всей моей жизни.

      Постоянно, с течением жизни, в сознании звучал голос отца: «Дочка! В жизни нет ничего невозможного!». Он имел ввиду достижение благородных целей.

      Мы ещё не проходили Марксизма-Ленинизма, а в голове у нас у всех четко сформировалось Ленинское: "Учиться, учиться и учиться!».

      Отец, произнося это положение, удивительно сочетал в тоне голоса и строгость, и доброжелательность, и безмерную любовь к детям.

      Иногда у нас случались неудачи  в школе,  у мальчишек прогулы. Отец, хитро прищурившись, с усмешкой говорил, нарочито выделяя отдельные слоги:

- Ничего-о-о, сынок, свинопасы стране т-тоже нужны. Или с тоном деланной обреченности:

- Ну что ж, сынок, пастух – тоже хорошая и нужная профессия. У нас пробуждались злость и ярое желание справиться с трудностями.

      Учеба в музыкальном училище меня захватила полностью. Мне нравилось учиться настолько, что я согласилась, несмотря на всю мою загруженность, вести хор старших классов в родной школе.

      Мне хотелось, чтобы хор пел классику, не простые песни, а серьезные многоголосные произведения. 
 
      На городском смотре руководимый мной хор спел а capella (без сопровождения) «Куда б ни шел, ни ехал ты» Галкина, произведение трехголосное, с элементами имитаций (подголосков), и «Колыбельную» Моцарта. Хор занял третье место по городу. На сцене хор стоял в четыре ряда.

      Так как роста я была небольшого, то дирижировать и репетировать мне приходилось около сцены, стоя на табурете.

      За подготовку хора к конкурсу в школе меня наградили золоченными наручными часами «Заря». Они были маленькие, с выпуклым стеклышком. Я так гордилась ими.

      В музыкальном училище, однажды, позанимавшись в классе за роялем, я оставила их у пюпитра. Вернувшись в класс через некоторое время, на месте я их не нашла…
   
      Школьные учителя с уважением относились к моей музыкальности, но поблажек не было. Хотя, был такой случай. По литературе мы проходили роман «Война и мир» Толстого Л.Н. 

      Инна Ахметовна Агеева  отличалась строгостью и принципиальностью в оценке знаний учащихся. Она часто на уроках практиковала фронтальный опрос.

      Учащийся, по спонтанной очередности, устанавливаемой учителем, должен был продолжить краткий пересказ содержания глав романа.
 
      Прозвучала и моя фамилия. Я встаю и не могу продолжить. Дома я читала роман, но собраться с мыслями и продолжить я не смогла.
 
      Темп опроса был быстрым, приговор - суровым: «два» в журнал. Потрясением было для меня, когда Инна Ахметовна подошла ко мне на перемене и сказала:

      - Я сегодня тебе не поставила двойку в журнал потому, что ты хорошо разбираешься в музыке. Это прозвучало, как вердикт, приговор к профессии, налагавший еще большую ответственность за свой выбор. 

      Инна Ахметовна была обаятельным педагогом и человеком, артистически выразительно читавшей стихотворения или отрывки из прозы.

      Одета она была всегда просто и со вкусом. На ней всегда было платье,  подчеркивавшее ее стройную фигуру. Несмотря на строгость, мы любили её.

      Физику преподавал Аптекарь Дмитрий Александрович, ярко и наглядно толковавший нам её законы.

      Он толкал стол, поясняя при этом, что его сила воздействия на стол равна силе противодействия предмета. Это запоминалось надолго, часто - на всю жизнь.
 
      Позднее Инна Ахметовна и Дмитрий Александрович сочетались браком. Замечательные учителя.

      После весенней сессии в училище, прошедшей с 15 по 31 мая, на следующий день, 1 июня 1964 года я сдавала первый выпускной экзамен в школе. В аттестате у меня половина четверок, половина пятерок и одна тройка по математике.

      За все время учебы в школе не помню, чтобы у учителей были прозвища. Учительницу по математике все звали «Параболой». Это была белесого цвета женщина, лет сорока, одинокая.

      Она была непомерно строгой. Однако, нельзя сказать, чтобы она была предвзятой или злой. Она умела и улыбаться.

      В течение года у меня по математике были четверки, выпускной экзамен сдала на «три». Был вариант выставить общую четверку, однако, в аттестат пошла тройка.

      Мои страдания были безмерны. У меня почти никогда не было за все годы учёбы троек за четверть ни по одному предмету, а за год и подавно.
Так закончилась моя учеба в школе.

                Продолжение  здесь:  http://www.proza.ru/2010/10/17/488