Памятный день весны...

  Екатерина прислонилась к притолоке двери, глубоко вздохнула.  «Только  не спать», - подумала женщина.

Она с трудом подняла отяжелевшие веки. «Сестра, иди приляг, ты же стоя спишь», - послышался из глубины палаты голос раненого в ногу старшины. Тело, налитое усталостью, будто плыло на мягких волнах сквозь звонкий туман. Но сознание продолжало бодрствовать, и она отмечала всё, что происходит вокруг.

«Тише вы, ребята, пусть хоть немного поспит, она же третьи сутки на ногах», - вновь донёсся голос старшины.

  «Сестра! Сестра!» – позвал сержант с третьей кровати справа.

Женщина встрепенулась, поправила косынку.

  «Что случилось? Я, кажется, уснула».

  «Отдыхай! Отдыхай! Я к нему подойду», - встал со стула старшина.

  Но Екатерина поднялась сама, чтобы подойти к тяжелораненому. Слегка кружилась голова, но короткий сон взбодрил и придал силы.

  Юноша, которого все называли просто сержантом, был доставлен в госпиталь с последним транспортом. Гангрена!  Тяжёлое ранение в голову, грудь и ноги. Он всё реже приходил в себя.

  «Оставьте его у нас, он не выдержит дальнюю дорогу», - настоял военный врач в звании подполковника.

  «Я иду, иду, мой дорогой!» – женщина помогла раненому напиться. Чёрные глаза его блестели в лихорадке, сквозь смуглую кожу проступали яркие красные пятна, волосы прилипли к влажным вискам и лбу.

Как попал этот юный чукча на  фронт? За те несколько минут, когда к нему возвращалось сознание, удалось лишь узнать, что учился он в Иркутске и на фронт ушёл добровольцем в составе сибирских дивизий.

  Екатерина вновь положила на лоб раненому влажное полотенце. Юноша ощутил прикосновение, слегка взял её за руку.

«Мама, мама!» – с трудом прошептал он потрескавшими от температуры губами. Из-под рубашки достал узкую кожаную ленту, на конце которой была воткнута жёлто-белая, похожая на маленький меч, костяная игла. Такими иглами женщины Севера шьют себе одежду, обувь и другие тёплые вещи.

  «Мама! Мама!» – повторил сержант. И женщина всё поняла: он отдавал ей самое дорогое, что бережно хранил и пронёс через эту страшную войну. Память о матери, далёком северном селении, тундре с её многочисленными оленьими стадами.

Екатерина, видя, как молодой и ещё недавно крепкий организм покидают последние силы, поспешила за шприцами в процедурную, где с высокой температурой отлёживалась заболевшая накануне сменщица Катя Воронова.

  Последний транспорт с ранеными прибыл несколько дней назад. Всё было заполнено ими, койки и топчаны стояли в коридорах и проходах. Пока приняли, обработали раны и наложили новые повязки, наступила ночь. И всё равно мест всем не хватило, пришлось до самого утра сооружать из досок нары.

   На молдавской земле вовсю господствовала весна. «А как там у нас, во Ржеве?» – думала всё чаще Екатерина.

Радостные мысли наталкивались на грустные и тревожные.

Иной раз прошлое казалось таким далёким, что верилось с трудом, что оно было...

Хорошо они было зажили с мужем. Он учительствовал, она работала при городской больнице санитаркой, а по вечерам посещала курсы медицинский сестёр.

Но грянула война. Страшная, всё сметающая на своём пути. Муж был призван на фронт в начале июля, она покинула горящий город с отступающими войсками Красной Армии. Так и стала работать в госпитале. Куда потом только ни бросала её солдатская судьба.

.....Большая палата служила когда-то спортивным залом. Об этом напоминали шведская стенка, сдвинутые в один угол брусья, перекладина, на которых теперь сушился перевязочный материал.

  Рядом с дверью была прикреплена на стене большая карта Европы. Во многих местах, где проходили важные боевые операции, она была так затёрта и заляпана пальцами, что города, реки и линии  угадывались с трудом. Для тех  бойцов, что лежали в этом госпитале, война заканчивалась.

  9 Мая 1945 года… На улице стоял невообразимый шум. Все, кто мог держаться на ногах, устремились наружу, где выступал с речью главный врач: «Каждый из вас внёс в эту Победу неоценимый вклад!»

  Екатерина наклонилась над раненым, сделала укол. Тот лежал спокойно, будто не чувствовал боли. Тоненькая ниточка пульса с трудом  прощупывалась. Мутные глаза посмотрели на женщину.

  «Слышишь, милый, Победа, Мир!»

  Его губы едва шевельнулись, и ей показалось, что он тоже прошептал эти слова – Победа, Мир. Лёгкий выдох вырвался из груди, и юноша затих. Женщина накрыла  умершего, чувствуя, как к горлу подступил тугой, горячий ком, а на глаза наворачиваются слёзы.

  Возбуждённые, гремя костылями и поддерживая друг друга, раненые возвращались с митинга. Екатерина  отошла к окну: за низким забором виднелись заполненные людьми площадь и улица. Никто не мог в этот день усидеть дома.

  «Как все радуются, - заметил подошедший старшина. – Делятся планами на будущее. Мы и раньше мечтали, верили в эту Победу, и вот этот день настал. Наши мечты-планы теперь ближе и реальнее. А вы куда? Поедем со мною, в Ленинград!»

  «Нет, я домой. Получила письмо от мужа из Томска, он выписался из госпиталя».

  После войны Матвеевы приехали жить в Думиничи. На калужскую землю, которую когда-то освобождал Александр Матвеев.          

  На ст. Думиничи, на улице Привокзальная построили дом, в котором родились и выросли их дети и внуки. Мне запомнились встречи с эти удивительными людьми. Их воспоминания и рассказы.
Подвиг ветеранов всегда будет жить в нашей памяти.