Мальчики из классов

За время обучения я сменила несколько школ и классов, потому что отец у меня был военным. Вследствие этого повидала я  очень много мальчиков-одноклассников. В течение десяти лет они взрослели, трансформировались и невероятно привлекали моё девичье внимание; удивлял меня их странный мальчишеский мир, основанный на подчинении и непомерной жестокости. Некоторых индивидуумов хочется  вспомнить отдельно и написать о них пару  строк.
 
 Часть первая.

1. Юра, Яша и Дима.

Первым мне вспомнился мальчик Юра из первого класса. Он никогда не давал мне покою и все время просил у меня списать домашнее задание, щупал меня за ребрышки, потому что сидел сзади меня, и это было ему очень удобно  и сподручно делать. Как-то  Юра пригласил меня в кино на школьные каникулы и показал фонарик, которым мы обязательно  будем светить в темном зале, но я не пошла, потому что заболела гриппом, а пока я болела, фонарик Юра где-то потерял. Сеансы кино пришлось отменить.
Вторым вспомнился мне мальчик Яша из второго класса. Он сидел со мной за партой и тоже без конца совал свой нос ко мне в тетрадь. Однажды я спровоцировала драку между Яшей и мальчиком, который  сидел впереди него. Просто пришло мне в голову раскрутить Яшину шариковую ручку, вынуть оттуда стержень и поменять  его на стержень из ручки мальчика Димы, того самого, который сидел перед Яшей. Эту невинную процедуру я совершала несколько раз, но однажды Димина соседка по парте стала свидетельницей моего мелкого хулиганства.
- Ты не говори ничего! Я уже сто раз меняла стержни! – сказала я этой глупой девочке.
Она пообещала хранить нашу тайну, но как только Дима вернулся с перемены и сел за парту, эта дурная девочка сказала:
- А у тебя в ручке не твой стержень! Твой у Яшки в его ручке.
Дима обернулся на нашу с Яшей парту, взял Яшкину  ручку и стал восстанавливать справедливость. За этим занятием и застал его  удивленный Яша. Началась перепалка, которая завершилась дракой. У Димы во время потасовки оторвалась пуговица на пиджаке. Наша классная руководительница стала разбираться кто прав, кто виноват и оказалось, что я самая  грешная и плохая, потому что заменила стрежни, поэтому в наказание мне был дан Димин пиджак и пуговица и иголка с ниткой, чтобы пришить все на место. Девочка-ябеда помогала мне тем, что вдевала нитку в иголку и подавала ножницы. Пока я пришивала пуговицу, наша учительница читала нам мораль:

- Ишь какие, растакие, сякие, маленькие! Уже мальчиков сталкивают друг с другом! Уже драки из-за них! А ты, Алиса, ты у меня дождешься! Скоро я вызову твоих родителей в школу!

 Было  очень обидно. Мне больше всего досталось  нравоучений и нотаций, а девочка-болтушка была даже объявлена хорошей, что сказала о моих проделках. Хотя, по моему мнению,  драку спровоцировала именно она, потому что не сдержала свой длинный язык за  редкими зубами.

2. Мальчик Саша  и другие.

Далее я сменила школу, потому что отца перевели на другое место службы. В новом классе были совсем иные мальчики, нежели в той, прежней школе. Были они какие-то разношерстные и недобрые. В классе все подчинялись двум мальчиками, которые были самыми отпетыми хулиганами. Один был рыжий, другой толстый.  Эти пацаны могли избить или обозвать любого, кто пришелся им не по нраву. В первый же день я увидела, как рыжий мальчик ударил в спину  своей ногой в пудовалом ботинке  девочку. Ударил только за то, что она назвала его рыжим. Моё настроение  как-то сразу испортилось, но  трогать меня никто не собирался, может потому, что в класс я впервые зашла с отцом, который был одет в военный китель. Видимо это сразу поставило мощный заслон на посягательства. Мальчики стали  относиться  ко мне уважительно, я перестала бояться и переживать и принялась приглядываться к противоположному полу.

 Самыми тихими и забитыми в классе были три мальчика из семей баптистов. Видимо воспитывали их так, что Бог терпел и им велел. Этим пользовались мальчики посильнее и покрупнее,  и время от времени оттачивали на них свои удары из запрещенного в те времена каратэ. Эти три мальчика были из многодетных семей, и им было положено бесплатное питание в школе. Я всё время видела их жующими какие-нибудь коржики или булочки. При этом на их лицах было такое  неописуемое счастье, что казалось вкуснее тех безвкусных столовских изделий,  мальчики никогда не кушали. Бывало рыжий с толстым отбирали у них эту  всегда несвежую выпечку и  с аппетитом ели сами.

Еще вспоминается мне мальчик по имени Саша, который тоже, бывало, получал пинки и удары от рыжего и толстого, но не это меня заставляло обращать на него внимание. Пару раз в нашем классе случалось ЧП. Один раз пропали деньги из учительского стола нашей классной руководительницы, а другой  - часы  географа. Оба раза этот мальчик был в той группе ребят, которая покидала обворованные классы последней, и оба раза эти группки были с новыми пацанами, лишь Саша всегда был и там и там.
 Особенно возмущался обокраденный географ, который лишился часов. Он устроил жуткий скандал, обозвал наш класс подлым и мерзким, и отдал на растерзание классной руководительницы, которая тут же по горячим следам устроила обыск в наших сумках и портфелях, но ничего не нашла. Учительница тоже ужасно ругалась на нас и обещала, что если часы не будут возвращены, то есть подброшены географу, то будет плохо всем.
Через неделю географ нашел часы у себя на учительском столе и успокоился, но недоверие к нашему классу осталось и однажды у него опять пропало что-то ценное. Как раз был урок у нашего класса. Взбешенный учитель приказал всем девочкам покинуть класс и устроил мальчикам неизвестно что, но ничего не нашел у них, даже тщательно обыскав. Географ, ничего не понимая, сел за свой  стол и увидел, что потерянная вещица просто завались между стеной и мебелью. Подбросить никто не мог, потому что мальчики сидели буквально вдавленные в стулья и парты после неприятного обыска. Географ понял, что на сей раз ошибся и очень долго извинялся. Этого невеселого случая могло бы и не быть, если бы учитель доверял нашему классу и при пропаже просто внимательно посмотрел вокруг себя и своего стола, но тот случай с часами подпортил нашу репутацию. Еще несколько раз что-то пропадало у кого-то по мелочи и везде фигурировал этот мальчик Саша, но как известно – не пойман- не вор.
Потом я убедилась сама, что Саша действительно тырит все, что плохо лежит. Как-то раз после урока физкультуры я обнаружила, что  у меня пропали часы из школьной формы, которая висела в раздевалке. Раздевалки никогда не закрывались и оттуда периодически пропадали наши вещи, но на сей раз было очевидно, что мои часы украл Саша, потому что во время урока он отпрашивался в туалет. Я не стала поднимать скандал, потому что часы уже были сломанные, шли плохо, но все равно было противно, что этот мальчик занимается подобными делами.
Потом снова случился скандал, потому что пропал очень дорогой челнок из  одной швейной машинки, и случилось это  после того, как мальчикам из нашего класса было показано  их устройство. Учительница труда   тоже ужасно ругалась, а потом слезно молила, чтобы вернули челнок, без которого швейная машинка была парализована. Вор внял угрозам, просьбам и мольбам и вернул челнок через одного мальчика, который пообещал хранить тайну. Я не знаю, кого еще обворовывал Саша  и что еще он стырил, потому что вновь перевелась в другую школу. Вот такая у меня память об этом мальчике Саше.

2.  Мальчик Дима. 

Далее перед моими глазами мельтешит мальчик Дима. Ничем он не отличался, учился посредственно, никого не обижал, стойко терпел побои от рыжего и толстого, хорошо относился к девочкам, но вел он себя всегда очень смешно, если не сказать странно и подозрительно. Дима не мог простоять на одном месте ни секунды и если его вызывали отвечать к доске, то он буквально выплясывал перед удивленным классом, переминался с ноги на ногу, выгибался, крутил головой, при этом забывая о чем только что рассказывал учительнице. Было видно, что его что-то ужасно беспокоит. Дошло уже до того, что Дима при всех стал сквозь школьные штаны чесать себе задницу на переменах, у доски, на улице, в столовой.  И тут я догадалась, что у несчастного мальчика  обыкновенные глисты, причем в ужасающем количестве, потому что Дима уже и сидеть не мог спокойно. Весь урок он вздыхал, елозил попой по стулу, приподнимался и производил шум. Однажды учительница литературы не выдержала и крикнула на весь класс:
- Бочкин! У тебя что, в заднице свербит? Ну, так надо провериться! Может у тебя глисты!
Весь класса захохотал, а Дима покраснел и чуть не заплакал. До конца урока он просидел спокойно, но как только прозвенел звонок,  тут же вскочил и принялся чесать  свою нездоровую попу. Наблюдала я Димины  мучения ровно три года, пока в нашу школу не нагрянули с проверкой на глисты. Как не обратили на своего сына родители – я до сих пор не могу понять, ведь Дима последнее время стал буквально стонать на уроках, без конца отпрашиваться в туалет и никого не стесняясь, тереться своей задницей по школьным углам, партам и прочим предметам мебели. Видимо зуд был уже невероятный. Этот бедный мальчик даже на школьной фотографии остался навеки запечатленным с перекошенным от  свербежа лицом и   рукой, спрятанной за попой. Однако Димино спасение всё же пришло. Приехали в школу две женщины в белых халатах  и устроились в медкабинете. Новость о том, что они лезут в задницу палочками и берут анализ на глисты и бакпосев,  за считанные секунды облетела всю школу.  Я ужасно испугалась, потому что стеснительна по природе, но вот взять и отказаться от обследования – тогда  это даже в голову не приходило. И я сидела весь урок в ожидании позорной экзекуции и волновалась так сильно, что не слышала ничего из того, что рассказывала учительница. Сначала вызвали всех  мальчиков на обследование. Возвращались они по одному.  Я заметила, что у одного пацана после этой процедуры ужасно тряслись руки и ноги, он даже забыл от стыда застегнуть ширинку, а ремень его не был на крючке. Я поняла, что скоро буду трястись так же. Потом пригласили нас, то есть девочек.

- Подходим  по одному, поворачиваемся спиной, снимаем трусы, наклоняемся и разводим ягодицы ладошками, - дала подробные инструкции  медсестра.

Девочки покорно по одной стали подходить для сдачи анализа. Очередь шла быстро. Было видно, что работали профессионалки, не один год  имеющее дело с анальными отверстиями, которые могли быть тайным прибежищем для аскарид, всяких болезнетворных бактерий и прочей нечисти.
 Одна из медсестер спрашивала фамилию и что-то записывала, а другая ловко шуровала в подставляемых попах. Я пропускала девочек вперед и всё никак не решалась перешагнуть через себя. И тут меня осенило! Я заметила, что у медсестер нет списка фамилий, а значит, меня как таковой нет, пока я сама не объявлюсь. Я продолжала двигаться, иногда пропуская девочек без очереди. Они охотно шли вперед, и случилось так, что я уже довольно долго простояла в нерешительности перед  работающими медсестрами. Вдруг одна оторвала свои глаза от голой расщепленной попы очередной девочки и сказала мне:
- Ну, долго ты тут стоять будешь? Интересно смотреть что ли? Иди в класс уже!

И я пошла, и никто меня не остановил и никто не заметил, что я не сдала анализ. Все были заняты собой. Так меня пронесло. Всё же иногда мне везет!

Через неделю в класс пришла наш школьный врач с таблетками и сказала:

- Так дети! Вы, конечно же, помните, что вас обследовали на глисты. Так вот у Бочкина Димы и  Оли Серовой нашли аскарид. Вот вам таблетки, обязательно выпейте, а потом снова сдайте кал на  анализ.

Известие о том, что у кого-то есть глисты, взорвало наш класс от хохота и улюлюканья. Пунцовые Дима и Оля подошли к врачу и приняли из её рук спасительные таблетки. Я отметила про себя, что Оля сидела на одной парте рядом с Димой и, видимо, он все же заразил её этими мерзкими червями. А еще через неделю я заметила, что Дима перестал чесать свою задницу. Вот как важна профилактика и обследование! А то представьте, что у Димы бы не вязли анализ! Да заживо бы сожрали его глисты! Не доучился бы парень до десятого класса!

3. Мальчик Леша.

Мальчик Леша был самым  тупым и неряшливым в классе.  Родители его  пили и нигде не работали. Леша ходил чумазый, в серой вонючей рубашке, в рваном галстуке, в заляпанном мятом костюмчике и в стоптанных ботинках. Изо рта его вечно воняло гнилыми зубами. Леша периодически отсутствовал в школе, ночуя то по колодцам, то по подвалам. Учеба вообще не давалась этому мальчику: в пятом классе он с трудом читал по слогам и не знал  даже таблицу умножения.  Учителя предпочитали не обращать на него внимания и просто ставили “трояки”. Правда, один раз новая учительница, не зная, что к чему, вызвала Лешу к доске отвечать урок. Леша долго мялся, что-то  нечленораздельно бубнил и вздыхал. Учительница вспылила и отчитала его при всем класс, при этом обращаясь к нему на “вы”-невиданное по тем временам дело!

- Я могу понять, что вы не  выучили урок! Но я не могу понять, почему вы не умыты,  почему у вас не чищены зубы, почему у вас рваный галстук, почему засаленная  рубашка, почему куски грязи на ботинках! Я могу понять, что вы бедно живете, но можно же постирать свои вещи? У вас есть дома  стиральный порошок? – вдруг спросила плачущим голосом эта учительница.

Леша замотал головой.

- Нет??? Ну, хоть кусок хозяйственного мыла, да есть! И стыдно ходить таким грязным и вонючим! И можно зашить дыры! У вас есть дома нитка с иголкой? – растерянно спросила учительница.

Леша пожал плечами.

Потом эта учительница ходила узнавать про Лешу у нашей классной руководительницы. Та пояснила ей, что вот такой он и просто переходит из класса в класс с липовыми оценками, а то, что грязный и оборванный, так все уже привыкли.  Молоденькая учительница успокоилась и перестала  пытаться изменить ситуацию к лучшему.
Вообще Леша был не плохим мальчиком, ни с кем не дрался и никого не обижал. Случилось так, что он подарил мне календарик на обороте которого корявыми буквами с жуткими ошибками  написал:” Самый красыво дивочки”.  Этот  памятный календарик до сих пор лежит у меня в столе. Не знаю, как-то не могу выкинуть. Просто он мне  на память. Леша трагически погиб в десятом классе. Сорвался с девятого этажа. С чужого балкона. Увидел он велосипед там и решил достать его любыми путями. Никогда не было у Леши ни велосипеда, ни коньков, ни санок, ни  наручных часов, ни даже мелочи на пирожок. Родители ведь  пили по-черному. Не до Леши и его элементарных нужд им было. 
Лишь спустя много лет я узнала о его смерти.

4. Мальчик Андрей.

Андрей пришел к нам в пятом классе. Был он гигантского роста и телосложения. Поначалу нам показалось, что в класс случайно забрел десятиклассник в пионерском галстуке и в огромных ботинках сорок второго размера.
 Андрей ничем не отличился за годы учебы, но помнится он мне потому, что в него были влюблены все девочки в классе, да и я тоже иногда начинала неровно дышать к этому черноволосому кудрявому атланту. Самое интересное то, что Андрей не обращал внимания на девочек,  и вот одна самая бойкая девчонка по имени Таня решила с ним подружиться, но прежде все девочки раз по десять погадали на специальной буквенной гадалке на этого Андрея. У меня вышло, что Андрей уважает меня, у кого–то  получилось, что интересуется, кого-то Андрей ненавидел, а вот Таню он, оказывается,  любил больше жизни.
 Таня была девочкой уже сформировавшейся и даже носила лифчик, потому что имела  очень большие груди. Таня тоже выглядела гораздо старше своих лет и видимо у неё уже началось сильное влечение к противоположному полу, но Андрей на её предложение дружить повел себя неадекватно. Он словно пропустил мимо ушей сказанное Таней и уткнулся в учебники. Таня была очень настойчивой и на очередной перемене решила с Андреем  серьезно поговорить на тему дружбы и любви между мальчиками и девочками. Только Андрей никак не мог понять чего именно хочет Таня. Девочка объяснила, что дружить с ней – это значит ходить в кино по воскресеньям, провожать её домой, гулять весенними вечерами дотемна,  и быть под  Андреевой защитой от всяких школьных и уличных хулиганов. 
Андрей не стал брать на себя такое бремя и просто-напросто отказался. Таня была в шоке. Она никак не могла взять в толк, почему Андрей не хочет дружить с ней. И Андрей объяснил  страждущей девочке, что он живет очень далеко от школы и что ему добираться полтора часа в один конец и столько же обратно. Просто она дружбу у него не было времени и сил. Таня надулась и больше старалась не общаться с Андреем, чему тот был несказанно рад.
Пытались заигрывать с этим занятым мальчиком и другие девочки, но тщетно.

5. Рыжий и толстый.

Рыжий с толстым были  на первый взгляд закадычными друзьями. Их считали самыми сильными. Толстый всегда хвастался своим старшим братом-боксером и сам постоянно оттачивал хуки и апперкоты на более слабых мальчиках. Не гнушался толстый иногда поколачивать девочек, да и рыжий тоже был такой же. Одном словом, были эти мальчики два сапога – пара. Учились плохо, дерзили, сбегали с уроков, били слабых одноклассников  и унижали девочек.
Рыжий с толстым, узнав у старших товарищей и братьев о нескольких приемах каратэ, каждую перемену молотили своих робких одноклассников в школьных коридорах. Рыжий любил бить ногами. Обычно он подпрыгивал и в прыжке наносил удар носком ноги в область шеи, груди или спины. Толстый, в виду того, что был не такой прыткий и прыгучий,  лупил всех кулаками. Кроме побоев у рыжего с толстым было еще одно устрашение своих одноклассников. Рыжий хвастался, что у него имеется  знакомый на стройке, у которого есть очень много сырой резины, и вот эту резину, постоянно перекатывая в руках, как мячик,  он грозил засунуть в жопу каждому кто ему не понравится, поэтому никто не перечил рыжему и  все исполняли  его прихоти.

Толстого боялись за силу и вдобавок   почитали за то, что он носил не обычный школьный костюм синего или черного цвета, а американский наряд  цвета хаки с металлическими пуговицами. На пуговках были выбиты звездочки. Это был, словно высший чин,  и мальчики,  всё поголовно,  пресмыкались перед толстым, а девочки шептались между собой, что это одеяние  ему привезли родственники из самой Америки!
 Американский наряд состоял из брюк с накладными кармашками на заду и курткой с такими же кармашками на груди,  и везде были эти модные пуговки, а сама  куртка застегивалась на молнию. По тем глухим советским временам это было что-то невиданное.
 Классная руководительница запрещала толстому носить такой наряд, но этот самоуверенный и самовлюбленный мальчик не слушался её и настырно приходил в школу в западной одежде. Из-под  его американской куртки обиженно выглядывал пионерский галстук, а бывало, толстый  забывал его повязывать вообще. Учительница постоянно делала ему устные замечания и записи в дневнике, но толстый перестал носить этот вызывающий костюм только когда вырос из него.
Вообще толстый всегда приходил в школу в ультрасовременных обновках. Однажды он зашел в класс в раскоряку, тяжело передвигая ноги,  на которых красовались серебристые дутыши.  В эти смешные  объемные сапоги были аккуратно заправлены штаны от всё того же американского наряда цвета хаки. Еще толстый самым первым стал носить вместо обычного советского портфельчика настоящий “дипломат”, тоже якобы из самой Америки.
Все мальчики угождали толстому и  во всем уступали ему. Помню, была такая игра у пацанов под названьем “три пятнадцать”. Семь человек становились  в круг и по очереди начинали прыгать друг другу на ноги.  Побеждал тот, кому  ни разу не смогли попасть на ноги. Толстый и рыжий всегда  прыгали со всей силы, пытаясь по максимуму отдавить ступни соседу. Другие игроки постоянно подыгрывали толстому и рыжему,  моментально становясь неуклюжими, робкими, плохо прыгающими и неловко двигающимися.
 Только однажды мальчик Дима, тот самый у которого водились глисты, вдруг стал играть по-настоящему и даже отдавил ноги рыжему, убрав его из игры.  И вот остались в  завершающем поединке толстый и Дима. Было видно, что Дима готов победить и наконец-то отдавить ноги толстому, отомстив за всех. Только рыжий негромко сказал Диме, что сегодня они с толстым заловят его после школы и Дима спасовал. Он встал как вкопанный и толстый с разбегу в своих американских ботинках с шипами прыгнул на Димину хлипкую советскую обвуь. Дима вскрикнул от боли и упал, а толстый решил еще попрыгать на его ступнях и шипами,  задев подошву на Димином ботинке, с треском оторвал её своим последним прыжком победителя. Дима ушел домой ужасно хромая, привязав подошву к ботинку носовым платком.

Как я уже писала, рыжий дружил с толстым и вел себя так же как он. Только одевался рыжий поскромнее. Никаких тебе американских костюмчиков, модных дутышей, американских “дипломатов” и ботинок с шипами. Лишь однажды рыжий пришел в класс в советских кроссовках и тут же в игре “три пятнадцать” отдавил  всем ноги, даже толстому, потому что прыгнуть кому-то на такую обувь рыжий позволить  никому не мог.
Мне всегда казалось, что рыжий завидует толстому.  В его зеленых глазах время от времени вспыхивало что-то недоброе, но идти на прямой конфликт с толстым он не мог, потому что тогда моментально был бы избит толстым или его братом-боксером.
Как-то раз толстый пришел в школу в супермодной куртке-аляске. Куртка была  на меху,   с яркой выстроченной атласной подкладкой и пристегивающемся капюшоном, отороченным натуральным мехом.  Такой одежды не было ни у кого в школе. Даже учителя одевались намного скромнее и проще.
Я заметила, что у рыжего моментально  испортилось настроение, он побагровел, насупился и стал раздражительным. Все перемены он стоял у окна, не играл и о чем-то думал. Толстый, пребывая в прекрасном настроении, попытался затянуть в игру своего друга, но нарвался на грубость.  Впервые закадычные друзья поссорились, а на следующий день случилось ЧП. После уроков толстый нашел свою куртку-аляску в раздевалке всю исполосованную ножом.
 Бывало, что из раздевалки пропадали вещи, бывало, что из вещей пропадала мелочь или конфеты, но еще ни разу никогда не кромсали вещи на мелкие кусочки. Было видно, что сделали  это  от злобы и зависти.
В тот злополучный день рыжего как раз не было на занятиях, он якобы болел, но кто-то видел рыжего около школы. Однако, никаких доказательств не было. Толстому пришлось вызывать скорую помощь, потому что с ним случилась жуткая истерика. Он бился в припадке в раздевалке над своей испорченной курткой и никак не мог успокоиться. На следующий день толстый не пришел в школу, потому что очень плохо себя чувствовал, а еще через день его увезли в  закрытую больницу с тяжелой формой гепатита.
Полтора месяца мальчики нашего класса жили спокойно, потому что рыжий не осмеливался бить их в одиночку. Потом из больницы выписался толстый. Гонор его немного спал, видимо болезнь сильно измучила его и чуть надломила. Он тихо сидел за партой, питался в столовой по специальной диете, дабы не навредить печени. Дружба с рыжим как-то стала не такой крепкой , все чаще рыжий играл с другими мальчиками, а толстый основывал свои шайки и выбивал деньги из слабых учеников.
Вспоминаются мне рыжий с толстым с каким-то неприятным чувством.

4. Мальчик Сергей.

Этот мальчик пришел к нам в пятом классе. Был он худощавый, хрупкий и очень улыбчивый. Казалось бы, Сережа должен был сразу попасть в группу пацанов, которых постоянно  унижают и бьют, но тут возникло много “но”, которые вкупе дали ему  хорошую защиту от посягательств на свою личность. К тому же рыжий с толстым уже перестали тесно дружить и общаться, а  начать бить новенького по одиночке никто из них не решился, поэтому Сергей сразу стал в классе третьим человеком после рыжего и толстого.
Сережа на каждом уроке тянул руку, отвечал всегда на одни пятерки и тут же стал старостой класса, знаменосцем дружины, звонким запевалой отряда и своим человеком у девчонок и мальчишек. Сережа впервые в нашем классе подружился с девочкой, стал провожать её до школы и до дому, ходить с ней  в кино и занимать для неё  очередь в столовой, а еще он носил её портфель.
Рыжий с толстым играли желваками, сквозь зубы презрительно  называли Сергея  подкаблучником, отличником и выскочкой, но  пустить в ход кулаки или ноги не решались. Но не учеба и пионерские звания прикрывали Сергея. Просто у него были очень влиятельные родители. Мать работала директором плодоовощной базы в нашем городе, а отец был директором  крупного завода. Сергей сразу показал всем, какие у него богатые и влиятельные родители.  Как-то учительница собирала деньги на какие-то марки, и надо было сдать по  десять копеек. Сергей принес в школу пятьдесят советских  рублей одной купюрой  и сказал, что у родителей нет мельче денег. Учительница, обегав всю школу так и не нашла сдачи. На следующий день Сергей принес купюру помельче – в двадцать пять рублей, и наша учительница кое-как наскребла ему сдачу, прежде наменяв денег у пяти бедных учителей. Сергей сидел за партой и хвалился всему классу, что у них в доме нет вообще мелочи. Конечно, же это было хвастовство и надуманная ложь. Просто Сергей так самоутверждался в нашем классе. Рыжий с толстым постепенно теряли свое влияние и авторитет. Мальчишки тянулись к Сергею, потому что он никогда не дрался и никого не бил.
Правда, Сергей ходил в отличниках не долго. В седьмом классе он намеренно перестал учить уроки, не тянул руку для ответа, говорил, что не сделал домашнее задание и моментально стал троечником. Так ради авторитета среди пацанов Сергей забросил учебу, стал курить и говорить неестественным басом. Разорвалась и его наивная дружба с моей одноклассницей, которая очень  расстроилась тому, что Сергей резко изменился в худшую сторону, но иначе поступить тщеславный мальчик не мог.

Вот собственно только этих мальчиков я помню из своего “А” класса. Конечно, их у нас было намного больше, но вся забытая мной масса была посредственной,  серой, забитой и донельзя униженной. Так тогда мне казалось. Наивная, я еще не знала, КАК  можно бить и унижать. На фоне того, что я повидала с восьмого по десятый класс рыжий с толстым мне кажутся милыми добрыми мальчишечками, трясущими копеечки  из своих одноклассников.

Часть вторая.

В восьмом классе я вновь оказалась в новой школе, с новыми одноклассниками. Вспоминать мальчиков из своего класса “Б”, с восьмого по десятый мне очень неприятно, можно даже сказать тяжело. Внутри у меня начинает все клокотать от возмущения и обиды, от несправедливости и от человеческого зверства. Я вспоминаю, что тогда  ходила в школу в вечно подавленном настроении,  и хоть меня абсолютно не касалось то, что происходило среди взрослеющих и звереющих мальчиков, но быть равнодушной как-то не получалось.

1 . Дима Богатырев.

Совсем недавно я летела на самолете в один город. Впереди меня сидел человек неопределенного возраста. Я никак не могла понять, сколько ему лет. Вроде ровесник мне, но как-то выглядит несвежим, потерянным, какие-то безобразные шрамы на скулах и кистях рук, согбенные плечи. Что-то постоянно приковывало к нему мое  внимание. В голове бились какие-то мысли, что-то крутилось,  мешало сосредоточиться. Человек казался мне до боли  знакомым. Этот затылок, этот облик, но вспомнить до конца полета я так и не смогла кто это, и лишь через полгода в моей голове всплыло имя этого человека. Дима Богатырев.  Да, это был он! Точно он! Как я сразу его не узнала! Но меня сбил с толку его внешний вид, но ведь могла же узнать! Могла! По шрамам.


Дима Богатырев совсем не оправдывал свою фамилию. Был он маленького роста, худощавый и прыщавый. Обычный мальчишка-пионер из советской школы.
Учеба давалась Диме на “три”. Отношения с одноклассниками складывались непростые – Дима  моментально стал мальчиком для  жесточайшего битья. С чего всё началось – я толком не знаю. Впрочем, для унижений иногда не нужно никаких  веских причин.
 Наш класс был сборный, то есть с первого сентября  в новую школу пришло много учеников из других школ, и контингент подобрался разношерстный. Пацаны из нашего нового восьмого класса тут же разделились на тех, кого нещадно начали лупить, вымогать деньги и на тех, кто это, собственно говоря, и делал.
Как ни странно, но как это бывает, последние были в меньшинстве, то есть маленькая кучка держала в страхе большую часть нормальных полноценных мальчиков, которые ну никак не могли собраться вместе и дать отпор кучке садистов. Такое же положение дел было и в параллельных классах, и там тоже были свои авторитеты, которые дружили с авторитетами из нашего класса, дружили для того, чтобы держать в страхе всю школу и даже учителей. Однако, опять как это ни странно, но как это  часто бывает,  некоторым учителям, особенно нашей молоденькой амбициозной классной руководительнице, это было на руку, потому что так по ее мнению держалась дисциплина, и при этом в классе были  якобы настоящие лидеры, и её вовсе не волновало, что это самое “лидерство” завоевывается при помощи  отвратительного унижения  и зверских  побоев. Поначалу я думала, что наша классная руководительница просто не знает, каковы наши “лидеры” и как поддерживается столь любимая ей дисциплина, но вскоре стало понятно, что она просто закрывает свои  бесстыжие глаза на творящиеся безобразия.
Первый раз я увидела акт избиения, когда вошла в класс химии на перемене.  За партами сидели, потупив взоры мальчиков пятнадцать, а в углу стояло три  наших “лидера” и два их приспешника. Они по очереди наносили кому-то сильные удары, слышались всхлипывания и просьбы о пощаде, но это только раззадоривало юношей.
 Наш класс постепенно наполнялся учениками, вот-вот должен был прозвучать звонок на урок, вот-вот должна была прийти преподавательница, но избиение и не думало прекращаться. На  помощь  кулакам пришли ноги. Через минуту юноши отошли от жертвы. Это был Дима Богытырев.
Все раскладывали свои учебники, расписывали шариковые ручки, листали тетрадки. Дима с трудом поднялся из угла и присел за последнюю парту. По скулам, из носа и уголков губ  текла кровь.

- Вытирайся, урод! – крикнул один из участвовавших в избиении и кинул в Диму носовой платок.

Потом в класс вошла учительница - наша классная руководительница и тут же начался урок. Елена Николаевна что-то объясняла, а потом принялась опрашивать учеников. Как это ни странно, но как это часто бывает, она вдруг вызвала отвечать к доске Диму Богатырева. Сгибаясь пополам, мальчик пошел к доске. Лицо его было опухшим и синим, из губ продолжала сочиться кровь, но наша классная руководительница словно ослепла, она требовала от Димы говорить четче и громче. Затем Елена Николаевна  заставила этого мальчика решать какую-то задачу по химии. Дима плакал от недавно пережитой боли и от продолжающегося унижения, но Елена Николаевна  была глуха к его всхлипываниям. Она ни  не спросила в чем дело, не направила Диму к врачу, она была всецело поглощена учебным процессом и избитый плачущий человек являлся  для неё только лишь  бездушным учеником.
 Вот собственно может с этого момента наши “лидеры” почувствовали свою безнаказанность и “правоту”.  И начались школьные будни. Диму били почти каждый день. В углах школьных коридоров и классов,  били  в раздевалке, накинув на голову пальто, били в туалете, держа голову в унитазе, и даже били в столовой, прежде отобрав деньги, а Дима терпел. Постепенно его стали лупить мальчики из параллельных классов. Если Дима пропускал школу, чтобы хоть чуть-чуть отдохнуть от побоев, то наследующий день он получал двойную дозу боли.
И еще было одно унижение для Димы. При этом должны были  присутствовать все мальчики из класса, видимо это всё устраивалось еще ради устрашения остальных. “Лидеры” загоняли Диму в угол и заставляли снимать штаны с трусами.  Из угла класса слышались рыдания, презрительный хохот, плевки и, конечно же, удары. 
Лицо и руки Димы Богатырева к десятому классу покрылись  безобразными шрамами и отвратительными  незаживающими язвами. 
Я ничего не понимала. Я не понимала, куда смотрели его родители, куда смотрела наша классная руководительница, куда смотрели учителя, куда смотрели  остальные мальчики, наивно полагающие, что их это никогда не коснется.  Однако, скоро пришли и по их души. Наши “лидеры”, видя, что Дима уже еле держится на ногах, решили для разнообразия и  острастки бить  по очереди всех остальных своих одноклассников. Били не только в школе, но и приходили домой, смело звонили в дверь и если им открывали мама или отец обреченного на экзекуцию, вежливо просили позвать своего одноклассника в коридор. Родители, ничего не подозревая, звали своего сына, дверь за ним наглухо закрывалась,  и на площадке начиналось месиво. Лишь одна мама, заподозрив неладное, открыла на шум дверь и увидела своего сына, бьющегося в конвульсиях на площадке по шквалом ударов. Только скандал на всю школу с привлечением милиции не изменил ситуацию к лучшему. “Лидеры”, побывав в детской комнате милиции, на время затихли, а потом снова начались их обычные школьные будни, которые они скрашивали зверскими побоями.
И Дима Богатырев – это скорее для моего рассказа имя нарицательное, так как этим именем можно назвать почти всех мальчиков из моего класса.  К примеру, одному пацану вскоре  почти проломили голову, и он на два месяца слег в больницу с сильным сотрясением мозга, другому сломали две ребра, третьему  раздавили палец на ноге, остальные по очереди ходили с жуткими кровоподтеками на лице. А  вскоре  из нашего класса пропал мальчик. Две недели его не было в школе,  и вот наконец-то Елена Николаевна  растелилась и решила узнать у его родителей, почему их сын не ходит на  занятия. Оказалось, что они были уверены, что их сын прилежно посещает школу. Общими усилиями надавили на  трясущегося от страха парня и узнали, что наши “лидеры” уже давно выбивают с него деньги, но всё по мелочи, а теперь вот решили слупить с него настоящих бабок и приказали принести восемьдесят советских рублей, а иначе…
Восемьдесят советских рублей – деньги не малые. Уборщица получала семьдесят, учительница сто двадцать. В месяц. У мальчика денег не было, да и родители никогда бы не смогли дать ему эту сумму,  и парень стал прятаться в подвале своего дома. Утром, озираясь, он выходил их своей квартиры со школьной сумкой, быстро спускался в  вонючий сырой подвал и  сидел там пока не возвращались  родители с работы, а потом приходил  будто бы из школы.
Странно, но родители этого мальчика не стали поднимать шум и жаловаться в милицию. Лишь состоялось родительское собрание, где родители забитых и ограбленных мальчиков попытались предъявить претензии к родителям “лидеров”, но те как заведенные твердили, что их мальчики не такие и быть этого не может. Так, опять никто не смог сломать устои, царившие в нашем классе.  Вскоре,  опять начались школьные будни.  “Лидеры” поняли, что никто больших денег им не принесет,  и умерили свои аппетиты, однако избиений и издевательств не прекратили.  Новой, но очередной их жертвой стал учитель географии.
Географию у нас преподавал молодой интеллигентный мужчина. Андрей Сергеевич был спокойным и добрым учителем.  В конфликты он никогда не вступал, оценки не занижал, требований непомерных не предъявлял, на учеников не кричал и даже иногда позволял поболтать на уроке. И вот однажды учитель не пришел в школу. Чуть позже поползли слухи, что его зверски избили и он лежит с многочисленными переломами и сотрясением мозга в реанимации. Еще чуть позже одна девочка рассказала нам шокирующую правду.
Один из наших “лидеров” вот уже три месяца  близко дружил с девочкой Ларисой. Они вместе сидели за партой, и он каждый урок щупал её ляжку через форму. Еще они вместе проводили время после школы и естественно эта девочка была под его защитой и покровительством. Любой косой взгляд в ее строну или неосторожное слово тут же служило поводом для зверского избиения. Ларисе очень льстило,  что унижая и избивая других без видимых причин, “лидер”  нашего класса доказывает ей свою любовь и симпатию. Лариса и сама себя начинала ощущать “лидером”, то есть королевой класса. Однажды кто-то из пацанов случайно ее толкнул, мельком извинился и не придав особого значения побежал дальше, но уже через час он стоял на коленях перед Ларисой, в окружении “лидеров” и их шестерок и заливаясь кровавыми слезами просил прощения и пощады.
А чем же провинился  географ? Нашему влюбленному “лидеру” показалось, что учитель занизил Ларисе  оценку за ответ. После урока он подошел к преподавателю и потребовал изменить бал. Географ удивился и сказал, что он здесь учитель и ему решать, кому что ставить. Этим же вечером возле школы в луже крови нашли этого учителя. Географ был без сознания.  Потом на все вопросы милиции он отвечал, что  не помнит и не знает  кто его бил.
Я сначала не поверила тому, что географа избили наши “лидеры”, но когда через два месяца он вернулся из больницы в школу и принялся вновь вести уроки, то поняла, что та девочка не солгала. Географ менялся в лице, когда вел в нашем классе урок и  руки его  начинали трястись мелкой дрожью,   он никогда больше не спрашивал домашнее задание у  наших “лидеров”, ставил им автоматом “пятерки” и “четверки”.  Отныне географ никогда не делал замечания на  их болтовню, позволял им играть в карты на уроке и всячески старался избежать столкновения, на которое его буквально провоцировали каждый урок. Так несколько  учеников-мальчишек сломали  учителя-мужчину.

И несколько слов о так называемых “лидерах”. Это были мальчики из нормальных, обеспеченных семей, учились они не плохо, мечтали быть летчиками, следователями и прокурорами. Для своих родителей они были самыми лучшими добрыми и нежными. Наша классная руководительница фактически покрывала все их грязные делишки и предпочитала не вмешиваться в происходящее.
Однажды я спросила у той самой Ларисы – девушки “лидера”, не знает ли она, почему  ее друг систематически бьет Диму Богатырева. Лариса сказал мне, что это их мужские дела и вмешиваться туда не стоит, чтобы остаться целой и невредимой. Вот такие они - мужские дела. 

2. Мальчик Женя.

Этот мальчик был самым первым, который стал заявлять на весь класс, что  каждую ночь у него встает  член. Женя был из так называемых “лидеров” нашего класса и вел себя  очень вызывающе. Одна учительница говорила про него, что он ведет себя так, словно царь, вор или проститутка. Женя действительно имел замашки от проститутских вульгарных, до величественных царских. Бывало после избиения кого-либо, он протягивал еле живой жертве  свою руку для благодарственного поцелуя.
Женя был очень маленького роста, но в избиениях  одноклассников был самым жестоким, он  словно  самоутверждался над жертвой, которая, как правило, была  гораздо больше его и возможно сильнее. Нападал Женя обычно сзади,  резко запрыгивал на спину, обхватывал за шею правой рукой, левой начинал бить жертву по голове и ребрам. Однажды Женя таким образом завалил на спор очень высокого и сильного мальчика из параллельного класса. Когда обессиленный ударами юноша упал на колени, Женя соскочил с него и продолжил избивать его уже ногами. Картина была нелепой, ужасной и мерзкой. Карлик с явным наслаждением месил в кровь статного красивого рослого парня.
 В десятом классе Женя буквально помешался на сексе, и принялся активно искать для себя девочку. При поисках столь нужного человечка, Женя становился ласковым, обворожительным и нежным. Пару раз он пробовал подкатить ко мне, но я, прекрасно зная, что это за беспощадный жестокий  человек, сразу же отвергла его ухаживания. Так же поступили и  другие  девочки из нашего класса, потому что они  не раз видели Женю в роли палача-экзекутора. Его руки в прямом и переносном смысле  постоянно были по локоть в крови, в кармане Женя носил кастет, а рукаве пиджака нунчаки. Тогда Женя пошел в младшие классы и нашел для себя глупую, смазливую девочку, которая вскоре стала его собственностью. Десятиклассник Женя нередко ходил под ручку по всей школе с семиклассницей Надей. К концу учебного года  девушка заметно располнела и Женя тут же бросил её. Вскоре история любви сошла на нет, девушке экстренно  сделали преждевременные роды, а Женя ушел служить в армию. 

Вот таких мальчиков повидала я,  пока училась в разных школах и всегда меня поражала их  либо  странная покорность, либо  необоснованная жестокость. Мало кто их них мог постоять за себя и спастись от унизительных побоев. Мало кто из них мог не кичиться своей силой и использовать её по уму, во благо, а не во вред окружающим.
 А как были мальчики зависимы от мнения  друг друга!  Отлично или хорошо  учиться – стыдно перед товарищами! Просить о помощи родителей, когда тебя унижают и бьют до смерти – стыдно! Стыдно, потому что в их понимании постоять за себя и свою честь таким способом – это значит быть маменькиным сынком или стукачем. Странно это всё, но видимо таков  мальчишеский мир.


Рецензии
Мальчик Яша, какая милость. Почти про меня.

Никита Хониат   25.03.2016 10:18     Заявить о нарушении
лично для меня Яша был самым милым мальчиком из всех мальчиков которых я узнала

Алиса Пердулайнен   02.04.2016 18:21   Заявить о нарушении
На это произведение написано 18 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.