Рамиз Асланов, «Лот и Табил», http://proza.ru/2008/09/12/378
Мое знакомство с творчеством Рамиза Асланова началось именно с этого романа. Привлекло имя Лот в названии.
В Библии есть ряд сюжетов, интересных для меня своей непостижимой глубиной. Один из них – про Лота. Правда, из всего жизнеописания меня не очень привлекает ни его праведность (довольно странно, на мой взгляд, толкуемая), ни инцест с дочерями. Более всего меня цепляет история гибели его жены, которая, уходя из горящего города, обернулась – вопреки приказанию – и превратилась в соляной столб.
Для меня это – история расплаты за нежелание расстаться с прошлым.
И всегда, когда я думаю над этим сюжетом, вспоминаю картину Васильева (название, к сожалению, не помню). На ней изображена колонна марширующих солдат. Полотно заполнено черно-серыми касками и темными шинелями – все со спины. И только один солдат обернулся, зритель видит лицо. Если долго вглядываться в его глаза, охватывает ужас. Как-то сразу понимаешь, что этот - погибнет первым. У него глаза человека, уже преступившего черту между жизнью и смертью. Этот – уже не живой.
Потому что обернулся?
Тут у меня четкая привязка к истории про жену Лота. Наверное, в последний момент ее жизни, у нее был такой же взгляд.
Начиная чтение романа, я ожидала найти некое подтверждение – или опровержение? – своим мыслям. Очень интересно было узнать мнение стороннего человека. Однако романа захватил меня совсем другими чувствами.
Человек – образование многослойное, у него есть тело, душа и дух.
Библия рассматривает преобразования человека на высшем уровне: душа-дух. Существование тела только констатируется, не больше.
И взяла Сара, жена Аврамова, служанку свою, Египтянку Агарь, по истечении десяти лет пребывания Аврамова в земле Ханаанской, и дала ее Авраму, мужу своему, в жену.
Он вошел к Агари, и она зачала. Увидев же, что зачала, она стала презирать госпожу свою. (Быт.16)
Отмечены только начальная точка и конечная: было – стало.
Телесные ощущения остаются за пределами повествования. Как менялись отношения женщин – служанки и госпожи, матери детной и жены бездетной? Какой силы отчаяние испытала Сара, что смогла привести к мужу соперницу? Физических подробностей нет, потому что цель повествования – торжество духа, метаморфозы души, но не тела.
В «земной» литературе невозможно показать изменения души героя без рассказа о базисе – его телесных переживаниях. Герой ест, спит, ходит, говорит, смотрит и т.д. Все это – иллюстрации к изменению, душевное – через материальное.
До описаний духа добираются единицы, имена этих авторов сохраняются навеки и становятся знаковыми в культуре. Только единицы способны преодолеть опасность утонуть в физических подробностях текста и утопить там же своих читателей. Описательные мелочи есть обрамление сути произведения, подобно тому как скорлупа прикрывает ядро ореха. Без них (мелочей) нет текста, но в обилии скорлупок суть легко теряется. Вытряхивается, как мусор.
Восхищаюсь мужеством Рамиза, взявшегося за безумно сложную задачу, и только могу предполагать силу чувства, послужившего толчком к этой идее.
К разбору в рамках ОТ была представлена глава «Лот и Табил».
И взял Фарра Аврама, сына своего, и Лота, сына Аранова, внука своего, и Сару, невестку свою, жену Аврама, сына своего, и вышел с ними из Ура Халдейского, чтобы идти в землю Ханаанскую; но, дойдя до Харрана, они остановились там. (Быт. 11-3)
Лоту семнадцать лет. Молодой, красивый, умный мальчик. Живет нормальными телесными ощущениями своего возраста. Впервые познает женщину, любимую женщину, которая потом трагически погибает.
Сверхзадачу автора в этой главе я увидела так – через физическое показать, каким образом в Лоте проявляется – или формируется? – его богоизбранность. Как мальчик становится человеком, чья жизнь оказывается поворотным моментом в развитии человечества?
Является ли богоизбранность чертой, которая дается сверху – без согласия человека, то есть принудительно? Или в истории было достаточное количество людей, которые в принципе могли бы быть такими фигурами, но в ходе своего развития утеряли/недоразвили эту способность?
В представленной главе переживания Лота трагичны. Дед и дядя в заботах о нем вроде бы делают юноше добро – дают возможность насладиться физической близостью с любимой девушкой.
Много позже люди заметят, что добрыми намерениями вымощена дорога в ад.
Табил, не снеся физических и моральных мук вынужденного аборта, кончает жизнь самоубийством.
Кто в этом виноват? Дед, патриах Фарра, умерший в возрасте двухсотпяти лет? Или дядя Нахор? Или Авраам? Или сам Лот, оскорбивший любимую женщину ложью?
Но разве могут быть виноваты в случайной смерти случайной девушки патриархи, породившие человеческие племена? Разве жизнь незаметной хромоножки можно поставить вровень с судьбами человечества?
И разве может быть виноват семнадцатилетний мальчик, которому очень хотелось заниматься сексом? Он-то уж о чем мог в это время соображать?
Но читатель помнит, какая фигура вырастет из мальчика. Где, в какой момент его жизни должна проявиться граница – это делает просто ч е л о в е к, а это – божий избранник?
В романе много бытовых подробностей. С моей точки зрения, они органично вписываются в повествования и не уводят читательское внимание в сторону.
Глава начинается описанием жаркого полдня в лавке Нахора. Пришло в голову, что жизнь современных захолустных городков не особо отличается от библейских. Видимо, влияние кока-колы и телевидения не столь сильно, как принято считать.
То же могу сказать про заключительную сцену суда. Похоже, что судьи меняют свои одеяния сообразно смене времен, но справедливости от этого не прибавляется.
На мой взгляд, роман читается легко, есть много удачных деталей. Зацепок для глаза практически нет. Кое-какие предложения показались мне не очень гармоничными в плане стилизации, но лично я не вижу в этом большой беды. Объем произведения велик, идея, которая должна воплотиться – огромна. Такие произведения пишутся годами, и, как мне кажется, задача автора – постоянно удерживать основной вектор. Окончательная полировка должна наводиться уже после того, как будет поставлена окончательная точка, и – скажу парадоксальную вещь – не автором. Видимо, это должен быть сторонний человек, не задействованный - или мало задействованный - в процессе написания, но чьему языковому чутью автор всецело доверяет.
И еще одна мысль. Роман слишком колоссален, чтобы он был быстро закончен. Не удивлюсь, если он будет писаться всю жизнь, потому что он и есть жизнь.
Спасибо, Рамиз!
С уважением,
Ива.
Ива. Лот и Табил. Рамиз Асланов
© Copyright: Открытый Текст, 2010
Свидетельство о публикации №210122301013
Свидетельство о публикации №210122301013
Рецензии
Ива, благодарю за рецензию. За знакомство с романом. Бывают такие знакомства, которые невозможно представить несостоявшимися.
С Вашего позволения, обращусь к автору.
Рамиз, отличная глава. Некоторые тексты стоит просто читать. И это «просто» дорогого стоит. Большое спасибо за комок в горле, очень давно не ощущала его при чтении. Ваш – хотелось задержать. Таять в тексте как можно дольше.
Скажу только касаемо стиля. С самого начала Вы задали потрясающее ощущение. Л е н н о с т и. Каменными шариками (с) первого предложения, перестуком молоточков, самим фокусом: наблюдающего «сквозь полупрозрачный полог», словно застывшего во времени или ставшего самим временем Лота. И правда, кажется, что он может управлять временем, перекатывая каменные шарики в руках. Деталь «в городе полно мух» - великолепный пример, как сказать все и сразу. Вы одним штрихом создаете свой город. Даже не так – одним мазком сдираете нарисованную картину с холста и читатель попадает туда. – Внутрь.
«Вот прошел мужчина с ослом»
«Вот прошел какой-то оборванный мальчишка»
– повторы нужны и оправданы. Все в том же покачивающемся ритме, когда случайные прохожие появляются, как заблудшие тени, случайно вышедшие из тени на солнце. И ослы с кувшинами – как нельзя кстати проплывают. Не говоря уже о том, что кувшин – как обрамление и ключевой образ – важен в главе. Вообще, начало главы оч слышимо и видимо. Словно впадаешь в эту полудрему и… И мне вспоминается Laurent Gaudé и его «Le soleil des Scorta» (не уверена, как этот роман был переведен на русский, если поверить Гуглу «Солнце Скорта»), так вот там (тоже вначале) описано это жаро-изнывание. И путник с ослом заходящий в полуденно-мертвый город. Признаться, я достаточно давно читала Годе, но сразу же вспомнила, попав в Вашу лавку (опять же, не знаю, как он выглядит в русском варианте, но в оригинале – великолепная вещь).
И танец девочек в таком полусне особо завораживает. Все происходит сквозь полог, который невозможно поднять или сдернуть. Тем и прелестна полупрозрачная преграда – при всей своей эфемерности – это непреодолимая стена между:
Робостью и невинной бесстыдностью, четкостью и размытостью, вижу и чувствую. И читатель и чувствует. И видит.
А как только наваждение заканчивается, сразу же появляется динамика:
«Девочки смеются и, обнявшись, быстро уходят.
Лот встает, подходит к двери и, отодвинув полог, смотрит вслед».
– Отличный стилистический контраст.
И снова контрастная картинка с умирающим. Опять же, «прелый земляной запах» с самого начала – тот важный штрих, который код. Вы меняете манеру повествования.
Коротко рублено:
// Свыкся он с этим запахом. Свыкся Фарра и с мыслью о скорой смерти.
Скорее бы. Умирать не страшно. Страшно умирать брошенным и забытым. Страшно умирать, оставляя близких людей в неустроенности //
– нет времени на пространственные рассуждения. Логично. И умудрено. Так звучит этот отрывок – вплоть до упоминания внука. Тут уже восклицательные знаки – уколами в переживающее сердце . И пусть в его желудочках побулькивает не слепое обожание, а все та же трезвая кровь, но и кислород любви в ней есть.
Все оч хорошо, но «И смех и грех!» я бы убрала. Кажется лишним и возгласом не героя, а автора. Что не удержался и дал свою оценку.
// Идет Нахор по городу. Идет с базара….Купил Нахор... Купил он подарки…. Не забыл он и…
Идет Нахор, гордо расправив плечи. На шее его цепочка золотая, на пальцах - перстни с каменьями. Идет он, покидывая в рот сушеный виноград из горсти, и милостиво щурится на солнышко утреннее.
Нравится Нахору жить в городе. Чувствует он себя здесь на своем месте //
Удачное решение с инверсией глаголов. Создается особое звучание, на мой взгляд, органичное в таком романе. И Вы выдерживаете тональность вплоть до эпизода с Табил.
Вообще, мне кажется, что в этой главе два звучания. Умудрено - отстраненное, словно слепой кобзарь напевает историю, и врывающиеся, неподвластные ноты Лота и Табил (не говоря о диалогах, конечно же).
Но когда «Табил приходила к нему почти каждую ночь». Вот тут меняется манера повествования. И вроде бы иначе не скажешь. Но остается небольшой осадок. Будто ты пила-пила вино 86 года. А потом неожиданно отпила, а там «Советское шампанское». Конечно же, это только мои вкусовые рецепторы так отреагировали. Например, «и это было не менее увлекательно» - как-то совсем нет. Или «Эти две женщины, давно не знавшие настоящей мужской любви, обреченные доживать свой женский век ухаживая за медленно разлагающимся телом старика, жили теперь первой любовью пятнадцатилетней девушки - любовью к столь же юному и прекрасному юноше»: // две женщины - женский век; доживать – жили //. Но дело даже не в этом. Меняется звучание, имхо.
«И однажды все случилось», последнее предложение, которое укололось пузырьками – и снова отрывисто, психологично и внутри. Героини оказываешься.
// - Дура! - вскричала Бина…
- Ну, вот не дура? Два месяца! Почему раньше не сказала? А если бы мы не догадались - так бы и ходила, пока живот не выперло? - снова вскинулась Бина.
- Ладно, чего уж теперь кричать. Есть еще время//
я понимаю, что невозможно сохранить ту стилистику. Но у меня снова явный диссонанс (дуры и особенно «Ладно»). Я бы подумала над диалогами этих двух женщин. Понимаете, если взять их отдельно. Вырезать из текста. И прочесть. Вполне можно подумать, что это речь двух торговок. Но мне она никак не идет в паре с той леностью, что была сначала.
Или даже если сравнить с монологом Авраама:
«Сара!..
Сара, любовь моя, как же я измучил тебя ожиданием своим?!..
Как же ты сильна духом смиренным!..
Живешь ты с чувством вины, но не виновна ты! Это я виноват, я - грешник перед Богом, что не следует его указаниям ясным! Это меня он карает, не давая потомства, а тебя - через меня! Но не будет так вечно! Исполню я завет Божий - выведу наш род из земли поганой, воздвигну престол Божий на земле обетованной - и тогда!..
Верю я Богу своему, верю в его милость, верю, что даст он тебе в награду радость материнства, а мне - надежду гордую за потомство великое!..
Верю я!..
И ты верь - в меня».
Я осознаю, конечно, что в этом случае нужен высокий стиль, тогда как в предыдущем – разговорная речь. Но все-таки я бы подумала, чтобы и разговорную речь не выводить из русла того времени. «ладно», о котором я упоминала, мне как камешек из сегодня – всплеснуло.
«- Нет, девочка. Боги этого не допустят» - да! Да! Да! Вот я его ждала. Понятно, что одна фраза, обусловлена смыслом, но ведь органично!
И опять плывучесть с Лотом и Авраамом. Завораживает. И все время эта неторопливость. Замедленность созерцания.
И диалог не нарушает партитуру.
Идем дальше.
// Стражники пришли под вечер// Нахор ждал их, но в душе надеялся, что все обойдется.
// Его вели под руки два стражника// бросаются в глаза, стражники в двух абзацах подряд.
// Только сейчас ему стало чего-то страшно// - может, «почему-то», а не «чего-то»?
// Ладно! - устало подытожил судья.// - я Вас умоляю. Не нужно в то русло бросать "ладно". Я не слышу его нигде. Даже на суде. Вы сами не слышите его, ведь в тех эпизодах, где созерцательность переходит в диалоги – нет перебоев. В эпизоде с судом – опять же привкус не того времени.
Дальше – я не слышу сбоев. Просто наслаждаюсь.
Спасибо. И удачи Вам с романом. Судя по этой главе, Вы обречены на настоящий роман.
Камешки и всплески это мелочи. У Вас есть река повествования.
Марина Гареева 24.12.2010 22:12 • Заявить о нарушении
С Вашего позволения, обращусь к автору.
Рамиз, отличная глава. Некоторые тексты стоит просто читать. И это «просто» дорогого стоит. Большое спасибо за комок в горле, очень давно не ощущала его при чтении. Ваш – хотелось задержать. Таять в тексте как можно дольше.
Скажу только касаемо стиля. С самого начала Вы задали потрясающее ощущение. Л е н н о с т и. Каменными шариками (с) первого предложения, перестуком молоточков, самим фокусом: наблюдающего «сквозь полупрозрачный полог», словно застывшего во времени или ставшего самим временем Лота. И правда, кажется, что он может управлять временем, перекатывая каменные шарики в руках. Деталь «в городе полно мух» - великолепный пример, как сказать все и сразу. Вы одним штрихом создаете свой город. Даже не так – одним мазком сдираете нарисованную картину с холста и читатель попадает туда. – Внутрь.
«Вот прошел мужчина с ослом»
«Вот прошел какой-то оборванный мальчишка»
– повторы нужны и оправданы. Все в том же покачивающемся ритме, когда случайные прохожие появляются, как заблудшие тени, случайно вышедшие из тени на солнце. И ослы с кувшинами – как нельзя кстати проплывают. Не говоря уже о том, что кувшин – как обрамление и ключевой образ – важен в главе. Вообще, начало главы оч слышимо и видимо. Словно впадаешь в эту полудрему и… И мне вспоминается Laurent Gaudé и его «Le soleil des Scorta» (не уверена, как этот роман был переведен на русский, если поверить Гуглу «Солнце Скорта»), так вот там (тоже вначале) описано это жаро-изнывание. И путник с ослом заходящий в полуденно-мертвый город. Признаться, я достаточно давно читала Годе, но сразу же вспомнила, попав в Вашу лавку (опять же, не знаю, как он выглядит в русском варианте, но в оригинале – великолепная вещь).
И танец девочек в таком полусне особо завораживает. Все происходит сквозь полог, который невозможно поднять или сдернуть. Тем и прелестна полупрозрачная преграда – при всей своей эфемерности – это непреодолимая стена между:
Робостью и невинной бесстыдностью, четкостью и размытостью, вижу и чувствую. И читатель и чувствует. И видит.
А как только наваждение заканчивается, сразу же появляется динамика:
«Девочки смеются и, обнявшись, быстро уходят.
Лот встает, подходит к двери и, отодвинув полог, смотрит вслед».
– Отличный стилистический контраст.
И снова контрастная картинка с умирающим. Опять же, «прелый земляной запах» с самого начала – тот важный штрих, который код. Вы меняете манеру повествования.
Коротко рублено:
// Свыкся он с этим запахом. Свыкся Фарра и с мыслью о скорой смерти.
Скорее бы. Умирать не страшно. Страшно умирать брошенным и забытым. Страшно умирать, оставляя близких людей в неустроенности //
– нет времени на пространственные рассуждения. Логично. И умудрено. Так звучит этот отрывок – вплоть до упоминания внука. Тут уже восклицательные знаки – уколами в переживающее сердце . И пусть в его желудочках побулькивает не слепое обожание, а все та же трезвая кровь, но и кислород любви в ней есть.
Все оч хорошо, но «И смех и грех!» я бы убрала. Кажется лишним и возгласом не героя, а автора. Что не удержался и дал свою оценку.
// Идет Нахор по городу. Идет с базара….Купил Нахор... Купил он подарки…. Не забыл он и…
Идет Нахор, гордо расправив плечи. На шее его цепочка золотая, на пальцах - перстни с каменьями. Идет он, покидывая в рот сушеный виноград из горсти, и милостиво щурится на солнышко утреннее.
Нравится Нахору жить в городе. Чувствует он себя здесь на своем месте //
Удачное решение с инверсией глаголов. Создается особое звучание, на мой взгляд, органичное в таком романе. И Вы выдерживаете тональность вплоть до эпизода с Табил.
Вообще, мне кажется, что в этой главе два звучания. Умудрено - отстраненное, словно слепой кобзарь напевает историю, и врывающиеся, неподвластные ноты Лота и Табил (не говоря о диалогах, конечно же).
Но когда «Табил приходила к нему почти каждую ночь». Вот тут меняется манера повествования. И вроде бы иначе не скажешь. Но остается небольшой осадок. Будто ты пила-пила вино 86 года. А потом неожиданно отпила, а там «Советское шампанское». Конечно же, это только мои вкусовые рецепторы так отреагировали. Например, «и это было не менее увлекательно» - как-то совсем нет. Или «Эти две женщины, давно не знавшие настоящей мужской любви, обреченные доживать свой женский век ухаживая за медленно разлагающимся телом старика, жили теперь первой любовью пятнадцатилетней девушки - любовью к столь же юному и прекрасному юноше»: // две женщины - женский век; доживать – жили //. Но дело даже не в этом. Меняется звучание, имхо.
«И однажды все случилось», последнее предложение, которое укололось пузырьками – и снова отрывисто, психологично и внутри. Героини оказываешься.
// - Дура! - вскричала Бина…
- Ну, вот не дура? Два месяца! Почему раньше не сказала? А если бы мы не догадались - так бы и ходила, пока живот не выперло? - снова вскинулась Бина.
- Ладно, чего уж теперь кричать. Есть еще время//
я понимаю, что невозможно сохранить ту стилистику. Но у меня снова явный диссонанс (дуры и особенно «Ладно»). Я бы подумала над диалогами этих двух женщин. Понимаете, если взять их отдельно. Вырезать из текста. И прочесть. Вполне можно подумать, что это речь двух торговок. Но мне она никак не идет в паре с той леностью, что была сначала.
Или даже если сравнить с монологом Авраама:
«Сара!..
Сара, любовь моя, как же я измучил тебя ожиданием своим?!..
Как же ты сильна духом смиренным!..
Живешь ты с чувством вины, но не виновна ты! Это я виноват, я - грешник перед Богом, что не следует его указаниям ясным! Это меня он карает, не давая потомства, а тебя - через меня! Но не будет так вечно! Исполню я завет Божий - выведу наш род из земли поганой, воздвигну престол Божий на земле обетованной - и тогда!..
Верю я Богу своему, верю в его милость, верю, что даст он тебе в награду радость материнства, а мне - надежду гордую за потомство великое!..
Верю я!..
И ты верь - в меня».
Я осознаю, конечно, что в этом случае нужен высокий стиль, тогда как в предыдущем – разговорная речь. Но все-таки я бы подумала, чтобы и разговорную речь не выводить из русла того времени. «ладно», о котором я упоминала, мне как камешек из сегодня – всплеснуло.
«- Нет, девочка. Боги этого не допустят» - да! Да! Да! Вот я его ждала. Понятно, что одна фраза, обусловлена смыслом, но ведь органично!
И опять плывучесть с Лотом и Авраамом. Завораживает. И все время эта неторопливость. Замедленность созерцания.
И диалог не нарушает партитуру.
Идем дальше.
// Стражники пришли под вечер// Нахор ждал их, но в душе надеялся, что все обойдется.
// Его вели под руки два стражника// бросаются в глаза, стражники в двух абзацах подряд.
// Только сейчас ему стало чего-то страшно// - может, «почему-то», а не «чего-то»?
// Ладно! - устало подытожил судья.// - я Вас умоляю. Не нужно в то русло бросать "ладно". Я не слышу его нигде. Даже на суде. Вы сами не слышите его, ведь в тех эпизодах, где созерцательность переходит в диалоги – нет перебоев. В эпизоде с судом – опять же привкус не того времени.
Дальше – я не слышу сбоев. Просто наслаждаюсь.
Спасибо. И удачи Вам с романом. Судя по этой главе, Вы обречены на настоящий роман.
Камешки и всплески это мелочи. У Вас есть река повествования.
Марина Гареева 24.12.2010 22:12 • Заявить о нарушении
Марина, премного благодарен Вам за отзыв - конкретный и доброжелательный.
Практически со всеми Вашими критическими замечаниями согласен.
Вы правы: русское "ладно" звучит почти так же вульгарно как штатовское "о кей". Обязательно уберу. Тем более, что, помнится, я его не только здесь вставлял бестолково. Увы, полностью от слов-паразитов, которые присуще моей собственной речи, избавится труднее. Как раз потому, что привычные - и не замечаешь, взгляд проскальзывает. И не одно у меня такое слово - сам знаю.
Так что Ваши "частные замечания" обязательно приму к сведению, тотально редактируя текст. Есть просто небрежности - их выявить и исправить легче. Но есть и более серьезные огрехи, именно стилистические. Сказывается отсутствие филологического образования, наверное. Будем работать.
Еще раз - спасибо!
С уважением, - Рамиз.
Рамиз Асланов 25.12.2010 19:38 Заявить о нарушении
Практически со всеми Вашими критическими замечаниями согласен.
Вы правы: русское "ладно" звучит почти так же вульгарно как штатовское "о кей". Обязательно уберу. Тем более, что, помнится, я его не только здесь вставлял бестолково. Увы, полностью от слов-паразитов, которые присуще моей собственной речи, избавится труднее. Как раз потому, что привычные - и не замечаешь, взгляд проскальзывает. И не одно у меня такое слово - сам знаю.
Так что Ваши "частные замечания" обязательно приму к сведению, тотально редактируя текст. Есть просто небрежности - их выявить и исправить легче. Но есть и более серьезные огрехи, именно стилистические. Сказывается отсутствие филологического образования, наверное. Будем работать.
Еще раз - спасибо!
С уважением, - Рамиз.
Рамиз Асланов 25.12.2010 19:38 Заявить о нарушении
Да что Вы, Рамиз. Фил. образование - всего лишь корочка, под которой может и не оказаться умения писать. Я рада, если замечания были полезны. Честно говоря, не планировала писать развернутый отзыв изначально, пару часов просто ходила с этим текстом. Потом немножко отошла и решила хоть немного отблагодарить Вас за него. Пусть и таким сухо стилистическим отзывом. На самом деле, я даже не знаю, как бы на Вашем месте передала ту разговорную речь, к которой прицепилась. Наверное, потому что не в теме. Думаю, Вы дадите героиням тот язык, который их. А "солнцевые" части - это нечто. Правда, завораживают. И кувшин разбившийся, и молоко в конце - это до слез. Еще раз удачи Вам, я еще вернусь на зимних каникулах к роману, хочется стать просто читателем. Искренне благодарна Вам за эту главу.
Марина Гареева 26.12.2010 00:47 Заявить о нарушении
Марина Гареева 26.12.2010 00:47 Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.