Королек птичка певчая, все ли правильно в переводе

История эта, связанная с турецким языком и Турцией, случилась с моим приятелем. Когда-то, еще в советские времена, он работал в Министерстве внешней торговли и был направлен в загранкомандировку в Советское торгпредство в Турции. Там он проработал многие годы и за это время, совершенствуя свои знания турецкого языка, овладел не только стамбульским и анатолийским диалектами, но и стал понимать язык простого народа.

Вот эта история, рассказанная моим приятелем в изложении от первого лица: “В середине 70-х годов я, молодой инженер-связист, после долгого оформления, наконец приступил к работе в Министерстве внешней торговли. Наш отдел занимался импортом и экспортом систем связи, электронного и лабораторного оборудования.

Мой новый начальник, узнав, что я владею английским языком, пробурчал буквально следующее: ”У нас все сотрудники знают либо английский, либо немецкий. Если так дело пойдет, то скоро и наш дворник заговорит по-английски. А вот в турецком секторе нехватка специалистов со знанием языка. Торговый оборот со страной никак не повышается. Запишу-ка я тебя на курсы в группу турецкого языка. Думаю, это пойдет на пользу и тебе и отделу».

Возражать словам начальника я не посмел и стал в вечернее время изучать турецкий язык. Наш преподаватель прекрасно им владел и был опытным методистом. Русский по национальности, он родился в Баку и свое детство провел среди азербайджанцев. Когда пришло время поступать в школу, его русский язык был настолько плох, что мальчика пришлось отправить к проживающей в России тетке. В ее семье он быстро освоился с родным языком, вернулся в Баку, где закончил русскую школу. В последние годы Великой Отечественной войны служил на Кавказе переводчиком турецкого языка в армейском штабе. Затем, закончил школу военных переводчиков и там же, уже в звании лейтенанта, начал работать преподавателем турецкого языка. Однако  через какое-то время попал под сокращение, проведенное Хрущевым в Советской Армии, был уволен, остался без работы. Повезло найти подработку в Университете, а затем устроиться на курсы уже полноценным преподавателем турецкого языка.

Когда наша группа продвинулись в знании языка, преподаватель принес на урок книгу на турецком языке под названием “Cali kusu”. Автором книги значился Решат Нури Гюнтекин. Учитель рассказал нам, что этот роман хорошо известен в Турции, также как “Унесенные ветром” среди американцев. Он дал задание каждому перевести отрывок из книги на русский язык. Когда мы выполнили задание, учитель показал нам эту книгу, переведенную на русский язык под названием “Птичка певчая”. Переводчиком значился некий И. Печенев, как мы поняли – бывший ученик нашего преподавателя.

Однокурсники с интересом сравнивали написанное ими с литературным переводом. Конечно, он был намного лучше нашего. Да  по-другому и быть не могло, ведь мы учили язык всего лишь третий год. Тем не менее, нам удалось найти несколько грамматических ошибок и неточностей в переводе, чем порадовали учителя. “Вы неплохо потрудились” – подвел он итог этой работы.

Когда я взял в руки книгу, в глаза мне бросился перевод ее заголовка. Показалось, что он был сделан не совсем правильно. “Птичка певчая” – размышлял я – “C какой стати автор перевода дал такой заголовок книге?” Прочитал роман еще раз от корки до корки и не нашел в нем сравнения или связи главной героини Фериде-ханым с какой-нибудь певчей птицей, да и с птичьей породой в целом.  “Очевидно, в переводе названия книги допущена ошибка” – решил я и пошел за советом к учителю.

Мои рассуждения основывались на следующем. Ошибка заключалась в переводе слова “cali". Очевидно, переводчик принял его за корень глагола “calmak” (играть, петь). Ведь в турецком языке играть на пианино будет “piyano calmak”. По аналогии с “yapmak – yapi” (строить – строение), “calmak – cal;” (петь – пение), слово “ cfli kusu” было переведено как “otucu kus”, т.е. певчая птица. В то время как словарный перевод “ cali kusu” – желтоголовый королек, маленькая птица из семейства воробьиных. Причем эту птичку, живущую в густых зарослях и быстро бегающую по земле, никак нельзя назвать певчей, поскольку издаваемые ею звуки далеки от пения соловья, также как воробьиное чириканье.

Была еще одна причина не называть роман в русском переводе “Птичка певчая”. Среди тюремного фольклора 30-х годов до сих пор известна полная непечатных выражений блатная песня о “птичке певчей”.

Однако и словарный перевод также не может быть названием романа, поскольку слово “королек” на блатном жаргоне означает некую особенность половых органов женщины.

Учитель внимательно выслушал мои доводы и не мог с ними не согласиться. Он признался, что перевод книги на русский язык ему тоже не нравится. Учитель похвалил меня за усердие. После этого я стал первым учеником в группе и закончил курсы с отличными оценками.

Однокурсники тоже обсудили отмеченную мною ошибку в переводе названия книги. В группе даже был конкурс на новый заголовок. Я предложил дать название роману “Воробышек”, на что возражений моих товарищей не было. Каково же было наше удивление, когда на обложке переизданного в СССР варианта книги вдруг появился заголовок “Королек – птичка певчая”.

С тех пор прошло 15 лет. За это время я успел поработать в Советском торгпредстве в Анкаре и на разных должностях в Министерстве. А вначале 90-х был направлен от Комитета по кинематографии СССР его представителем в Стамбул.

Моя новая работа в представительстве заключалась в продаже советских фильмов в Турции. Начал я ее с того, что составил список наиболее подходящих, на мой взгляд, картин с кратким переводом их содержания на турецкий язык.  Одновременно стал изучать местный кинематографический рынок и устанавливать контакты с его представителями.

В те времена в турецком прокате господствовало американское кино, а в местной киноиндустрии царила сильная конкуренция. Многие кинорежиссеры, сценаристы и актеры пытались заработать покупкой и перепродажей фильмов. Мое представительство представляло для них большой интерес, поскольку советские фильмы, по сравнению с другими иностранными, стоили очень дешево, не более 300-500 долларов за каждый.

Комитет по кинематографии СССР всегда получал большие дотации от государства. Ведь не зря главной целью в его уставе провозглашалась  “пропаганда советского образа жизни методом искусства кино ”. С началом горбачевской перестройки мои дела в Представительстве заметно пошли в гору.  Дешевые советские фильмы расхватывались как горячие пирожки.

Среди постоянных посетителей Представительства была госпожа Айше Дуру. Она возглавляла небольшую фирму под названием “Тора-фильм”. Для русского слуха такое название привычно – вспомним хотя бы Мосфильм, Ленфильм, Грузия-фильм.

В молодости Айше Дуру сыграла в нескольких турецких фильмах и запомнилась зрителям в роли сварливой бабы, которой, по сути,  и была в обычной жизни. Красота и незаурядный актерский талант контрастировали с ее наглостью и стервозностью.

Она рано перестала сниматься, удачно вышла замуж за известного турецкого актера и постановщика и начала писать сценарии. Затем стала активно заниматься покупкой-продажей иностранных картин. Ей даже удалось установить контакты в Совэкспортфильме и преподать себя как одного из ведущих представителей кинобизнеса Турции. Поэтому в Москве руководители этого ведомства встречали Айше-ханым по высшему протоколу, так, как будто она представляла “Warner  Brothers”. Хваткая бабенка умела пустить пыль в глаза и подать себя в лучшем свете. В результате в головах московских чиновников сложилось мнение, что “Тора-фильм” достаточно крупная турецкая кинофирма, с которой можно иметь дело. На самом деле “Тора-фильм” была мало кому известной фирмешкой на местном кинорынке, не имеющей в то время даже статуса юридического лица.

В те годы в кинотеатры Турции поступила в прокат экранизация романа “Cali kusu” с актрисой Айдан Шенер в главной роли. Кинофильм имел ошеломляющий успех у зрителей.

Госпожа Айше не могла упустить возможность продать этот фильм нашей стране. Она опередила всех конкурентов и организовала копию фильма с русским дубляжом в переводе Печенева и вообще настаивала на своем “монопольном праве” торговать с Советским Союзом. С этой копией кинофильма под названием “Королек – птичка певчая” госпожа Айше, будучи абсолютно уверенной в успехе своего мероприятия, явилась в мой офис.

Когда до меня дошло, о продаже какого фильма идет речь, меня пронзила мысль – вот он, знак судьбы. Второй раз в своей жизни я вновь столкнулся и с корольком и с птичкой певчей. Почти 20 лет назад, мы, будучи студентами, спорили, обсуждая этот роман, и пришли к заключению об ошибке в его русском названии. Но как мне все это рассказать госпоже Айше – думал я, - тем более в подробностях.

Тем не менее, избегая детали, неподобающие для женского уха, я постарался высказать свои сомнения в правильности названия фильма в его русском варианте, да и слабости перевода романа в целом.

Айше-ханым решительно отвергла все мои доводы и категорически не согласилась с предложением изменить название фильма. На этом встреча с хозяйкой компании “Тора-фильм” закончилась. Она заявила, что найдет другую возможность продать этот фильм, и, негодуя и возмущаясь, покинула мой офис.

Что же делать, думал я. Нельзя допустить выхода экранизации романа на советские экраны с ошибкой в его названии. У меня оставался последний шанс – встретиться с красавицей Айдан Шенер и рассказать ей, какие мысли возникнут у русских  мужчин, увидевших в названии фильма, где она снялась в главной роли, слово “королек”. Но как это сделать деликатно, ведь язык не повернется рассказать восточной женщине все подробности. Вдруг пришла дельная мысль. Расскажу-ка я эту историю ее супругу. Он, как мужчина, все поймет правильно, а потом передаст жене.

Муж Aйше-ханым – Мустафа-бей открыл в стамбульском районе Бейоглу культурный центр с рестораном для актеров и таких же как он сам в прошлом деятелей киноискусства. Мы не были знакомы, поэтому мне пришлось договариваться о встрече через его секретаря.

Мустафа-бей встретил меня с присущим всем туркам восточным гостеприимством и проводил в уютный кабинет своего ресторана. Выглядел он импозантно, в модном галстуке и очках в золотой оправе, но был значительно старше меня. Обменявшись обязательными при встрече фразами вежливости и обсудив последние новости в сфере киноискусства, я перешел к главной теме беседы.

“Cлышали ли Вы, господин Мустафа, начал я, что у разных народов существует набор жаргонных слов, обозначающих особенности полового строения женщин”.

“Да, слышал – отвечает – в английском арго есть, к примеру, термин “pearl gate”. А в чем собственно дело”?

“А дело в том – продолжил я – что если измерить расстояние от пупка до “ворот рая”, то оно у женщин будет различным”. Не успел я закончить фразу, как Мустафа-бей чуть с кресла не упал от раската хохота. Вытерев набежавшие слезы и отдышавшись, он вновь обратил на меня свое внимание.

“Так вот – продолжил я свою мысль –  тех женщин, у которых это расстояние короткое, русские мужчины называют “корольками”. А это означает, что совокупляться с такой женщиной-корольком мужчине удобнее спереди, а у той у которой расстояние большое – сзади“.

Я сделал паузу. Пока все идет нормально. Господин Мустафа сидел молча, уже без улыбки и ждал продолжения. И тут я подробно рассказал ему о визите госпожи Айше, сделанном ею предложении и возникшем споре. “Так вот – продолжил я – продать нам фильм, где снялась ваша супруга, в русском названии которого есть слово “королек” будет большой ошибкой”.

“К тому же птица, название которой взято в заголовок романа, по сути, не является певчей. Это явное преувеличение ее “вокальных” возможностей, примерно такое же, как назвать голубя солистом оперетты”.

Оперетту я упомянул намеренно. Начало творческой карьеры Мустафы-бея было связано с его появлением на сцене стамбульской оперетты в конце 30-х годов прошлого столетия.

Не знаю, что больше повлияло на мнение господина Мустафы – роль, сыгранная его женой, или оперетта, но в конце беседы он заверил меня, что сделает все возможное, чтобы не допустить в продажу в Советский Союз экранизации романа Гюнтекина под названием «Королек – птичка певчая».

Не знаю, выполнил ли он до конца свое обещание, сумел ли убедить госпожу Айше в этом столь деликатном деле. Во всяком случае, больше в стамбульское представительство Совэкспортфильма предложений о покупке экранизации романа не поступало.

Прошло несколько лет. Советского Союза не стало.

 Российское телевидение купило у Турции многосерийный фильм, который под названием “Королек – птичка певчая” стали периодически показывать на телеэкранах. Неточности перевода первоисточника и слабости дубляжа не смогли испортить превосходную игру актеров и картину в целом.

Госпожа Айше Дуру приобрела в фешенебельном районе Стамбула Пири Реис, расположенном на берегу Босфора, великолепную виллу.

Книга “Королек – птичка певчая” была издана в нашей стране, а потом странах СНГ 56 раз. Количество ее экземпляров превысило 18 млн. штук. В отличие от оригинала романа, в котором насчитывается 18 тысяч строк, вариант на русском языке имеет всего 9005 строк.

В 2008 году Московское издательство “Мир книги” выпустило юбилейный  экземпляр книги. Для него автор перевода переработал и улучшил свой прежний текст романа, название которому сохранил.

На обложке красочно оформленной книги, там, где должно стоять имя ее автора – Решата Нури Гюнектина, почему то напечатано Решад Нури Гюнтекин.