Жизнь первая. Госплан

Когда-то последний русский царь, Николай Второй, сказал просто: «Россией правит не царь, а чиновники». Акакиевичи составляли 10% населения и брали взятки красненькими и, в редких случаях, борзыми щенками.

Царя немножко замочили. К власти пришли коммуняки, часть народу тоже замочили, и страной стали править чиновники. Я был одним из 260 миллионов, которыми они правили. 30% населения стали чиновниками. Взятки брали, но осторожно, в основном дефицитной краковской колбасой и импортными поллитрами.

В то время чиновничьей Лысой горой был Госплан. Он определял всё. И какие пятилетние планы приймут на великих съездах партии, и кто будет самым главным.

Великая Революция уничтожила зачатки непредсказуемой буржуазии и создала плановую систему, стройную и предсказуемую как молодая девушка и коварную, как уже повзрослевшая.

Каждый гвоздь, каждая сосиска и каждый полботиночный шнурок в стране – планировались вперед на пять, десять и 25 лет. Сейчас трудно поверить в торжество идиотизма, потому что оно изменило свое лицо, это торжество. Но я участвовал в процессе, что, между прочим, говорит и о моей умственной недостаточности.

Чтоб планировать 260 миллионов на много лет вперед, их пришлось усреднить. Хотят они того или нет. О том, что это возможно, и даже нужно, за сто лет до того вещал бородатый Карлуша, сидя в чужом теплом кабинете. Его послушались и стали выводить среднестатистического строителя коммунизма.

В то благословенное время величия могучего СССР компьютеров не было. Даже сами слова кибернетика и компьютер явно еврейского происхождения и оттого жутко реакционны. Поэтому их заклеймили, и массовые вырубки леса ценных пород пошли на производство СЧЁТ. СССР вел весь мир в производстве счет и экспортировал их уж в совсем слаборазвитые страны. Вроде Тимбукту.

Счеты нужны были всем, чтоб планировать всё что нужно. Каждый второй в стране щелкал на счетах и, чтоб защитить локти от протирания, носил черные сатиновые налокотники. Производство налокотников №7853 по ГОСТ 3697-32 росло с каждым годом, опережая производство угля, стали и керосина для примусов. Наш паровоз летел вперед.

Еще до войны на счетах вычислили среднего строителя коммунизма. У него всё было среднее, поэтому женщины часто оставались недовольными. Средний гражданин СССР назывался «товарищ», 164 сантиметров росту, весил 68 кило без носок и был склонен к вегетарианству или, вообще кушал редко, потому как вредно для здоровья.

Средний товарищ любил кучковаться в коммунальных квартирах, мылся раз в неделю, имел одну пару черных трусов «семейные», которые его супруга стирала в ванной, пока он сидел на кухне, прикрыв яйца руками. Супруга товарища вручную отжимала трусы, оставляя вокруг ванной черную полосу краски, и приносила их ему на кухню. Он их одевал, чтоб быстрее просохли на теле.

Госплан грохотал счетами почти круглосуточно, мимо гигантского здания было страшно проходить, казалось тысячи самодеятельных рок-групп разучивают соло для ударных инструментов.

Чиновники Госплана, вооруженные магическими счётами, упростили жизнь. Четко зная, что хочет средний индивид, они планировали ему детей и отпуска, церрозы печени и спортивные успехи. Госплан знал всё!

Главу Госплана боялись. Он присутствовал на всех тайных вечерях, где планировалось догнать и перегнать. А для этого всё должно было расти. Производство. Урожаи. Удои. Мощь армии-освободительницы и славного военно-морского флота. Все успехи обязательно должны были расти. От пяти до десяти процентов в год. Так было простукано на счетах, обкашляно на тайных вечерях и прохриплено по бумажке с трибун.

Увлеченный счетными костаньетами, чиновник остановитьтся не мог. 7% роста вели его путеводной звездой. И когда корова отказывалась увеличивать надой, среднестатистическому председателю колхоза грозили реальными, а не среднестатистическими карами. И чтобы туда не попасть, председатель повелевал корове заткнуться, а в очередную сводку Госплану писал то, что чиновнику нужно было – 7%.

Планировалось так же сколько среднестатистических председателей  должны уйти туда, куда ихний Макар телят не гонял, и сколько они оттуда произведут великих строек коммунизма. Попасть на строительство великих строек коммунизма висело домокловым мечом над каждым среднестатистическим товарищем.

Вся великая промышленность первого государства победившего социализма тоже росла на 7%. Эти 7% годовых, мы, сознательный пролетариат, обеспечивали куда более прогрессивными методами, чем недообразованный председатель. Мы делали статистику. ДЕЛАЛИ. У многих из нас уже были арифмометры, значительно ускорившие прогресс. Почти бесшумные, они позволяли крутить ручку и получать то, что надо.

Объясняю как сделать статистику. Например, наш Гвоздестроительный комбинат имени 26 бакинских космонавтов в данном календарном году произвел тонну гвоздей. А всё считалось на счетах в тоннах – не поштучно же – костяшек нехватит. На следующий год он должен произвести...щёлк-щелк-щелк...умножаем на 1,07, получается 1,07 тонны. Мы посылаем эту цифру в Госплан. Госплан...щелк-щелк-щелк...добавляет к остальным, и получается, что чтоб обогнать всех и вся нужно не 7%, а 9%. Ну что ж – звонят космонавтам чтоб те пересмотрели планы на 1,09 тонны. Мы грим – пожалуйста, мы работаем круглосуточно, станем 25 часов, чего нам! И понеслось.

А произвести на горА 1,07 тонны гвоздей – как два пальца! Очень просто. Мы делаем один большой гвоздь на полтонны весом, а остальные – мелкими пташками. Госплан счастлив. Мы тоже. Этот гвоздь еще счастливее – его никуда не забьешь – продаем в металлолом, производство стали в стране резко возрастает. Нам – премия. 

Поскольку место, куда Макар не гонял, всегда имело вакансии, все искали как Госплан удовлетворить не теряя девственности. И научились. Все рапортовали трудовые успехи, перевыполнения планов, повышения качества, догоняние и перегоняние.

На бумаге.

К середине 60-х почувствовали чтой-то неладное. Произвели столько чугуна и стали на горА, что соседние государства стали бояться потопов расплавленного металла. Урожаи высевали всё раньше и раньше, уже не оставалось времени на сбор – пора сеять следующий. Новая техника лезла из ушей, как старческие волосы. А Госплан так расстучался счетами, что его подключали к радиостанциям, чтоб глушить Голос Америки и БиБиСи.

Съезды партии собирали тысячи среднестатистиченских товарищей и те отдавали 107% голосов за следующую пятилетку, в которую уж непременно обгоним тех, кто существенно отстал. Уже исчез хлеб из магазинов, а легенда о существовании докторской колбасы вошла в фольклор. А Госплан всё заваливал и затапливал мир нащелкаными цифрами перепроизводства молока и колбасных изделий в отдельно взятой стране.

Ну а дальше, кто постарше, помнит: в один прекрасный день смолкли костаньеты чиновничьего фламенго. Госплан немножко умер.

И его место заняла вертикаль власти, где те же чиновники, быстро поверив в Бога, перестали брать взятки – ни-ни, только откаты, и теперь их 40% населения страны победившего идиотизма.