Сати

Сати – «правдивая», «честная» (санскр.)
Слово связано с богиней Сати.

 Сати – похоронная ритуальная традиция в индуизме, в соответствии с которой, вдова сжигает себя на погребальном костре, вместе с умершим мужем.
 Современные исследователи считают, что практика самосожжения получила распространение примерно в 500 г. н.э., и продолжала соблюдаться с большей или меньшей регулярностью до XIX века.
 Подобные обряды можно встретить и у других народов. Например, в Аравии, его называли «Костёр вдовства».


                *    *    *


 - Посмотри на цветок Лотоса! Он рождается в мутной воде. Живёт в ней, но не становиться от этого нечистым. Люди не обладают таким совершенством. Их жизнь впитывает в себя грязь, и освобождение от неё достигается страданиями. Твой муж был хороший человек, и ты достойна его, - закончил говорить брахман.

 Давая понять, что беседа закончена, он величественно направился к выходу, оставляя Джаю в окружении родственников.

 Лицо женщины выражало тихую скорбь, а белое сари говорило о смерти близкого человека.

 Молча, словно повинуясь приказу, стали расходиться остальные. Перед тем, как покинуть комнату, каждый из них подходил к Джае со словами соболезнования и заверениями, что всё будет сделано, как она захочет.

 Наконец, женщина осталась в комнате, наедине, с мужем. Медленно, словно во сне, она дотронулась до его родного, и в то же время, изменившегося лица. Пальцы ощутили холод, исходивший от безжизненного тела. Могучее, и дышащее здоровьем, всего несколько дней назад, оно теперь стало угловатым и осунувшимся.

 - Маска смерти, - прошептала Джая, проведя ладонью по его волосам, - маска всегда скрывает что-то важное. Она прячет от посторонних глаз то, что им не нужно видеть. Но ведь я твоя жена!  Поэтому  вижу, как ты протягиваешь ко мне руки и улыбаешься. Я знаю, что ты всегда любил, и продолжаешь любить меня, - шептала она, покрывая поцелуями его лицо, - мы всегда принадлежали друг другу, и я, как и ты, ничего менять не буду. Дети уже достаточно взрослые. Построенный тобой дом – крепок. Он защитит их.

 Продолжая свой монолог, женщина щедро перемешивала слова поцелуями. Время потеряло для неё счёт, и смерть, ровно, как и жизнь, уже не властвовали в этой комнате.

 Между тем, совсем неподалёку, находился ещё один человек, страдания которого были никак не меньше, а может, в какой-то мере, и больше, чем переносила Джая.

 Камаль – так звали мужчину, который уже много лет был безответно влюблён в Джаю. Так и не женившись, он лишь со стороны наблюдал жизнь своей возлюбленной, радуясь тем, что каждый день может видеть её. Смерть мужа Джаи вселила в него надежду, которая мёртвой птицей упала к его ногам, едва он узнал о её намерении взойти на погребальный костёр вместе с мужем.

 - Я должен её уговорить не делать этого, - твердил он как заклинание, не находя себе места.

 Зная, что законы Атхарваведы позволяют вдове, после соблюдения траура, вступить в новый брак, он надеялся на такой исход, и не мог представить свою жизнь без неё. Немало труда ему стоило уговорить Амара – старшего сына Джаи, попросить мать выйти к нему для разговора.

 - Мама! Тебя зовёт дядя Камаль, - неожиданно услышала Джая  голос сына, робко прозвучавший из-за чуть приоткрытой двери.

 Не сразу разобравшись, что от неё требуется, она некоторое время продолжала сидеть около мужа, и лишь повторная просьба Амара, заставила её подняться и выйти из комнаты.

 - Кто меня хочет видеть? – переспросила она.

 - Дядя Камаль ждёт тебя на улице, - смущённо пояснил сын.

 Джая с немым укором посмотрела на Амара, но всё-таки, вышла из дома.

 Наступившие сумерки уже успели стереть дневные краски. На улице веяло вечерней прохладой.

 - Джая! Я здесь! – раздался тихий оклик из темноты.
 
 - Что тебя привело сюда, Камаль? – спросила женщина спокойным, ровным голосом.

 Из-за дерева вышел высокого роста мужчина и подошёл к ней.

 - Я прошу тебя, - его голос заметно задрожал, - остаться живой!

 Джая, без всякого удивления, спросила:

 - Почему ты меня просишь об этом?

 - Я тебя люблю. Давно.

 Из-за верхушек деревьев показался едва народившейся месяц, скупо освещая, стоящих друг против друга, мужчину и женщину.

 - Я это знаю, - также спокойно, сказала Джая.

 - Мы могли бы, - начал говорить Камаль.

 - Мы!? – прервала его женщина.

 - Я хотел сказать, могли бы жить дальше, - смутившись, закончил мужчина.

 Джая пристально посмотрела на его лицо. «Маска смерти», - пронеслось у неё в голове.

 - Посмотри на свои башмаки, Камаль. Разве рука сапожника шила их не друг для друга? Едва был готов один, как уже стала готовиться ему пара. Также, происходит и с людьми. Рождение одного, подразумевает рождение другого. Потом они называются мужем и женой. 

 - Но мои чувства к тебе, крепли с каждым годом! Может, ты была суждена мне? – горячо проговорил Камаль.

 - Нет. Ведь я стала женой Вали.

 - Он тебя не любил как я!

 - Конечно. Вали меня любил, как подобает мужу. И плодом нашей любви стали дети. Это было потому, что и я его любила, - Джая сделала паузу, - и сейчас люблю.

 - Я тоже тебя люблю!

 - Что поделаешь, когда один башмак изнашивается, его выбрасывают вместе со вторым. Новую пару уцелевшему, сапожник уже не делает.

 - Но мы – люди! И живём по другим законам!

  - Верно. Мы люди. Это значит, что у нас есть свобода выбора.  И я его сделала! – спокойно сказала Джая, одёрнув руку.

 - Тогда я тоже сделаю свой выбор. Мне без тебя не жить.

 Женщина долгим взглядом посмотрела на стоявшего перед ней мужчину.

 - Пойми, Камаль! Жену мужу, как и мужа, жене, даруют Небеса! Нельзя желать не принадлежащее тебе! Я клялась в верности Вали, и сдержу  слово.

 Камаль охватил руками свою голову, словно не хотел слышать это признание.

 - Ладно! Пусть ты навсегда останешься верной ему. Пусть! Но верность можно хранить, оставаясь живой! Твои дети будут около тебя. Ведь ты им ещё нужна, Джая! – взволновано проговорил он.

 - О моих детях позаботиться великая Сарасвати. Всё что могли, мы уже им дали.

 - Но ты представь, что им предстоит увидеть завтра!

 Лицо Джаи озарилось мягкой улыбкой.

 - Завтра они увидят силу моей любви к их отцу. Разве это плохо?

 Руки Камая обессилено опустились.

 - Вали не дал бы тебе совершить сати, - горько произнёс он.

 - Возможно. Но ему было бы плохо без меня. И мне без него, тоже, – тихо ответила Джая, - муж и жена всегда должны быть вместе.

 - Ты убиваешь меня, Джая! – с трудом выговорил Камаль 

 - Это не так. Я не могу распоряжаться твоей жизнью. Не в моих силах забрать её, и не в моих, подарить. Наши пути никогда не соприкасались, и никогда не соприкоснутся. Но мне будет жаль, если ты повредишь свою карму.

 - Твои слова разумны, но я не смогу забыть тебя.

 - Подумай, Камаль. Там, куда я с Вали отправлюсь, тебе, также, не будет места. Неужели ты хочешь продлить свои страдания, на целую вечность? Не лучше ли помнить меня, как помнят ушедшую благочестивую сестру? И жить, веря в дхарму! В нашем селении много красивых и одиноких женщин. А не нравятся наши, поищи в других местах. Поверь, где-то тебя ждут! Я уверена, есть та, которая предназначена тебе Небом. Она будет любить тебя, родит детей, и в один из дней, с радостью сделает то, что завтра сделаю я.

 Камаль, не отрываясь, смотрел на Джаю.

 - Я хочу быть всегда с Вали, - продолжила она, - завтра мы наденем свадебные наряды, и соединимся с ним навечно. И великий Сапожник будет всегда дарить нам жизнь друг для друга.

 На глазах Джаи блеснули слёзы.

 - Иди, Камаль! Найди своё счастье, как нашла его я. Прощай, брат! – сказала она, и, повернувшись, быстро вошла обратно в дом.

 Наступивший день принёс много радости жителям селения, где жили Вали и Джая. С песнями и плясками пошли многочисленные родственники и соседи, провожать их в последний земной путь. Место для погребального костра выбрали на берегу Ганга. Впереди всех, важно шёл Амар, неся в глиняном горшке священный огонь, взятый из домашнего очага. Дальше, несли на носилках, нарядно одетого Вали, рядом с которым величественно шла его жена, в свадебных одеждах.

 Огонь разгорался всё сильней, и сильней.

 - Мы будем с тобой неразлучны! – прошептала Джая, и крепко обняла мужа, растворяясь в своей любви.