Поезд в неизвестность

Маршрутка № 480 остановилась, из открывшейся двери вышли последние пассажиры. Конечная. Улица была окутана мглой, дорога уводила куда-то в непроглядную тьму, где вспыхивали лишь фары несущихся навстречу машин. Мрак придаёт всему знакомому другой, порой совершенно неузнаваемый облик. Так, возвращаясь как-то поздним вечером с выступления, я проглядел свою остановку, а выйдя, ещё несколько кварталов прошёлся, прежде чем понял, что иду в обратном от своего прибежища направлении.

Объятый сумраком силуэт остановки исчез за спиной. Впереди уже маячил сотнями огней ж/д вокзал. Помню, как впервые вышел из его чрева, когда только приехал в город. Бросив первый взгляд на Самару, я положил сумки и на миг представил, что было бы, если б я оказался здесь один. Мне не впервой рассчитывать только на себя, но хуже когда подводят другие. К счастью тогда меня никто не подвёл. Уже через несколько минут на вокзал приехали друзья, и мы отправились за город. Напоследок я сделал фотографию первого, что предстало передо мной, когда я только вышел из вокзала. Солнечный, тогда ещё совсем не знойный, вид (на фото).

Я достал из кармана телефон. Когда-то дома, во Пскове, я хотел снять остановку, куда приходил автобус, летом и зимой. Это я так и не воплотил. Но сейчас мне тоже захотелось снять вид, противоположный тому, что я увидел впервые в Самаре. Ночной и холодный. Зимний. На телефоне сел аккумулятор. Сейчас уже поздно было думать о том, почему я не догадался зарядить его перед отправкой. Несмотря на то, что я выехал с определённым запасом, вновь возвращаться в общежитие, кроме того ждать, пока телефон зарядится мне не хотелось. Окинув напоследок взглядом панораму по-новогоднему украшенного вокзала, я поплёлся внутрь. Впереди было, по меньшей мере, полтора часа ожидания поезда. И почему я вышел настолько рано?

К счастью сразу нашлось свободное место. Положил сумку на пол, а сам плюхнулся на скамейку. Мыслями я уже был во Пскове. Я не скучал по той жизни, каким бы странным это не казалось. Совершенно. Но мне было интересно, изменилось ли там хоть что-нибудь. Мать и брат всё так же любят ругаться? Да и вообще стал ли кто-нибудь из родителей другим? Хоть в чём-то? Думаю, их интересовало то же самое обо мне.

В ночь с 28го на 29ое декабря поезд Самара-Москва отправился в путь. Мой билет был на купейное место, хотя по цене не слишком отличался от плацкартного. Всё думал, почему. Оказалось, отличие такое малое не только в цене. Стена препятствовала люду, отправляющемуся ночью в туалет или покурить, задевать ноги, то-то и всего. В остальном – всё тот же тесный вагон. Сосед оказался только один, как выяснилось дальше, на протяжении пути к нам так никто и не присоединился. Вечер был скрашен за беседой, а вот уже на утро поезд подошёл к Саранску, и оставшийся путь я ехал в одиночестве. Что ж, если купе – это когда хотя бы полпути ты едешь один, тогда в следующий раз я снова возьму такой билет.

В Москве оказался уже под вечер. По привычке вышел из Казанского вокзала и направился на Ленинградский. За ноутбуком и книгой дождался момента, когда прибывал мой поезд. Спустился, глянул на табло. Почему нет поезда на Псков? Прошёлся до расписания маршрутов. Там тоже не было моего поезда. Только когда время перевалило за назначенное, я догадался повнимательнее прочесть билет. Уже в названии маршрута крылась загадка – я пришёл не на тот вокзал. До сих пор не могу понять, как я не удосужился внимательно прочитать свой билет. Впрочем, я должен был прочесть его уже давно, чтобы иметь хоть какое-то представление о том, куда должен был прийти. Мне почему-то казалось, что во Псков поезда идут только с одного вокзала.

Впереди маячили, по меньшей мере, сутки - это потому что с наступлением января, у меня появится возможность снять деньги с кредитной карты и оплатить новый билет. Те же деньги, что у меня были, я потратил на зарядку телефона и остаток положил на счёт… Как оказалось, большого смысла в этом не было, СМС отцу дошли только к вечеру следующего дня. А мне оставалось только ждать. Ждал я до двух часов ночи. Это было не так сложно, но в конце концов я понял, что если не пройдусь, непременно замёрзну.

Впрочем, тогда я уже замёрз. В горле неприятно першило, по телу носился озноб. Но, тем не менее, я поднялся и зашагал к выходу. Мне хотелось посмотреть, так ли холодно на улице. Табло упрямо маячило в районе 0 градусов, хотя я готов был поспорить, что не выше этого было только в здании вокзала. Приблизившись к дверям на улицу, я понял, что в своём нынешнем состоянии не смогу сделать за них и шагу. Дрожь буквально охватила всё тело, сотрясая его, словно пытаясь разбудить сонное сознание. Я отошёл от дверей. В проходе к залу ожидания я увидел терминал и столпившихся у него трёх-четырёх людей. Раньше я не обращал на него внимания, но теперь мне стало интересно - скорее просто для того, чтобы скоротать время. Я встал рядом и проследил, как две девушки закончили с приобретением билета и ушли в зал ожидания.

На терминале красовалась надпись «Вставьте карту оплаты». Отлично зная, что на моём счету ничего пока нет, я решил просто посмотреть на работу терминала и выполнил требование. Глянул на список маршрутов и понял: даже будь у меня сейчас деньги, я смог бы купить билет на поезд, прибывающий во Псков, лишь после Нового года – в пять часов утра первого января. Да и ждать его было долго, поэтому я решил посмотреть список поездов до Санкт-Петербурга, ближайший и недорогой. Скорее всего, во-первых, в Питере я обещал встретиться с хорошей подругой, ну а во-вторых, ждать поезда во Псков до десяти утра мне хотелось меньше всего. С чего я в мыслях тогда вообще допускал возможность того, что я действительно могу на каком-то из этих поездов отправиться, я не понимаю до сих пор. Помню лишь, что шутки ради решил завершить свой экскурс кнопкой «купить билеты». «Слишком мало времени до отправления этого маршрута» - выдал терминал. Но мне уже хотелось увидеть, что он сообщит, узнав, что я нищий бродяга. Чуть позднее – на три часа. Каково же было моё удивление, когда из отверстия начал вылезать билет! Считанные минуты, выжданные мной до прибытия поезда, показались мгновением на фоне долгих часов бездействия. Холод как будто отступил, когда апатия сменилась временной бодростью.

Помню, как шёл до своего вагона. Поезд, с крыши которого свисают многочисленные толстенные сосульки, произвёл сильное впечатление, но уже через минуту я об этом забыл, погрузившись в размышления о том, что будет после того, как я приеду в Питер. Ехал без постельного белья. Было уже поздно, а я, как мне казалось, так устал, что смог бы заснуть мгновенно. Впрочем, завтрашний день покажет, что я ещё ничуть не устал. Пожелав на ночь соседу, лёгшему в «гроб» (плацкарт в конце вагона обладал стенкой у ног) покоиться с миром, я закрыл глаза и пролежал так с некоторыми изменениями всю ночь. Пролежал, а не проспал. Горло сводило с ума непрекращающимся и даже усиливающимся першением. Ощущение, будто там держат бенгальский огонь.

Ближе к утру я написал СМС Жанне - подруге, с которой планировал встретиться. Тогда же проклял её привычку писать уклончиво и невнимательно. Так как симка у меня была самарская, за каждое сопливое сообщение с меня снимали по пять рублей, так что к концу поездки у меня не осталось на счету почти ничего. На все же мои попытки вместить в одно сообщение полный перечень интересующих меня вопросов Жанна отвечала коротко и, как правило, только на один из них. На уточнения и повторы ушли все деньги. Утром, разговорившись с соседкой – очень милой девушкой, как мне подумалось, близкой мне по духу - нарвался на угощение чаем и таблетками от боли в горле. Очень кстати.

В 15-00 31 декабря я оказался в Питере. Первым делом я узнал, что буквально двадцать минут назад ушёл последний на сегодня поезд во Псков. Маршрут должен быть весьма нередким, на что я рассчитывал, особенно под Новый Год. Словом, план попасть домой или хотя бы в поезд (всяко лучше вокзала) до наступления 2011 года с треском провалился. Кладу деньги на счёт, узнаю путём СМС от Жанны последние детали предстоящей с ней встречи. Отправляюсь на поиски нужной остановки… забегая вперёд: только потом, орудуя гугл-мапс я понял, что у меня не было никаких шансов их найти – необходимый мне маршрут проходил рядом с совершенно другим вокзалом. Но как бы то ни было, три часа я потратил с большим интересом, пусть и не слишком приятно и определённо бесполезно.

Звонок на телефон – родители беспокоятся, почему меня до сих пор нет. Нехотя в общих чертах рисую ситуацию: поезд упустил, теперь в Питере. Сначала мне говорят подождать, пока брат найдёт какой-нибудь способ поскорее отправиться во Псков. Я сажусь на скамейку и раскрываю книгу. Карл Эдвард Вагнер – Ветер Ночи.

Как-то летом мне довелось прогуляться по Тольятти. Тогда мне надо было подать документы в пять вузов, чтобы было меньше шансов остаться на целый год без дела. Одним из таких вузов, куда я мог поступить, был ТГУ. Я договорился о встрече с подругой Витой (по счастливой случайности, она живёт в Тольятти). Однако в назначенный день я заплутал в тогда ещё не сильно знакомой мне Самаре (гугл-мапс и прочие прелести цивилизации были мне недоступны – ноутбук появился только к середине осени) и приехал днём, когда Вита уже ушла на работу. В двух словах объяснив мне по телефону, как добраться до университета, она предложила мне посетить несколько достопримечательностей, недорогую забегаловку и откланялась. Так я и сделал. Пройдясь по городу, я нашёл какой-то небольшой парк с потрясающим видом, увидел стадион (насколько я мог понять), прогулялся по улицам. У меня в памяти отложилось замечательное мнение об этом городе. Чистый, ухоженный, не столь многолюдный, как та же Самара. Но всё же это был лишь день. Это был только маленький кусочек Старого города. Разве я могу составить адекватное представление о городе на этой почве? Я это говорю к тому, что очень многие интересуются у меня, как там в Самаре. Город есть город, его не опишешь в двух словах, вроде «Питер – город, состоящий на треть из банковских офисов».

Моё чтение прервал мужчина, что-то неразборчиво промямливший и протянувший руку. Даже будь у меня деньги, я не сильно мучился бы совестью оттого, что откажу ему, а уж в ситуации, когда мне даже не придётся кривить душой, я не раздумывая ответил:

- Если вы о деньгах, у меня их нет.

Мужик отрицательно замотал головой. Я непонимающе уставился на него.

- Печенье, дружбан, не откажи…

Я едва не прыснул со смеху. Оказывается, жуя время от времени за чтением книги крекеры, я спровоцировал чей-то аппетит. Без проблем, у меня этого добра навалом, - думал я, роясь в пакете. Поспешно, как оказалось. Крекеров там почти не осталось.

- Просто, сам понимаешь, Новый год так встречать – это ****ец, - сопровождал мою рыщущую руку мужик. Думая, станет ли праздник для него краше от пястки моих крекеров, а заодно, какой Новый год ожидает меня, я захватил всё, что нащупал. Вышло мало, просящий, небось, отметил про себя, какой я жмот. Что ж, с этим не поспоришь.

Вскоре позвонил телефон. Ждать поезда, как я и опасался, было бесполезно, брат предлагал отправиться на автовокзал и там посмотреть, есть ли на сегодня автобус. Путаясь в городе, проехав лишний раз на метро, но зато не заплатив ни копейки за троллейбус, я всё-таки достиг вокзала. Как и следовало ожидать, никаких автобусов до Пскова на сегодня уже не намечалось. Беру билет на завтра и отправляюсь, куда глаза глядят. Один квартал прогулялся в неизвестном направлении, потом решил идти в сторону Московского ж/д вокзала. Денег на счёте не было, оставалось дожидаться звонка от родителей.

Они дозвонились, когда я уже почти дошёл до вокзала. Отцу пришлось класть деньги, так как я проговорил уже до долга в сто рублей. Предложили отправиться к родственникам в Питере. За неимением альтернативы я согласился и ещё часа полтора протыкался, словно слепой котёнок, пока не достиг того самого дома на окраине города. Наконец, я мог позволить себе отдых. Помылся, переоделся, меня накормили и до праздничного стола я с троюродным братом весело побеседовал о вреде алкоголя. У него недавно обнаружили язву желудка, и никто особо не терялся в догадках, что было тому причиной. Новый год был встречен, как подобает, вопреки моим опасениям. Когда я уснул, было уже не так много времени до отправления автобуса во Псков. Но, тем не менее, я, наконец, смог хоть как-то выспаться. На утро я попрощался с родственниками, приехал на вокзал и отправился, наконец, домой во Псков.

Дома я всё-таки полноценно заболел и не смог поехать в деревню. Но всё же я побыл с семьёй. Как-то я успел позабыть это ощущение. Теперь я будто был в гостях. Отвратительное чувство неудобства, зависимости. Как когда-то, когда я нашёл своё первое пристанище в тогда ещё даже не совсем Самаре. На её окраине.

После того, как я уехал с ж/д вокзала, друзья привели меня в гости. Семьёй одной из друзей было решено временно поселить меня на второй квартире. Естественно, хотя красть там было решительно нечего (ремонт), в этой квартире меня, можно сказать, запирали каждый вечер и отпирали каждое утро. Конечно, в любой момент можно было уйти, оставив дверь открытой, но каким бы неблагодарным уродом я не был, на такое меня не хватило.
Кроме того, отец семейства ненавязчиво (ненавязчивость на уровне дула у виска) поторапливал меня съехать с занятой квартиры. По сути, хватило меня на неделю, после чего я снял комнату в Самаре. Впрочем, винить в этом следует, видимо, меня. Как всегда я пожинал то, что сеяло моё безрассудство. Никто так и не понял, зачем я приехал в Самару. Даже я. Просто однажды решил, что поеду туда, и не нашлось причин этого не делать. Причины нашлись потом, когда я уже приехал.

Дома всё было как прежде, если не считать того, что он уже не был для меня домом. И я, наверное, остался для моей семьи тем же. Это успокаивало – пусть я уже совсем не тот, каким уехал, я всё ещё способен натянуть маску. Как бы то ни было, неделя дома прошла скоротечно, но была приятной и весёлой. Назад в Самару я намеренно взял билеты через Питер и Москву, чтобы всё таки встретиться с Жанной. В Санкт-Петербург я приехал на автобусе чуть за полдень. Сразу же списался по СМС с подругой, но выяснилось, что сегодня её нет дома. И хоть я пытался предупредить её о своём приезде за день, всё равно отчётливо почувствовал себя дураком. Оставшиеся сутки до двух часов ночи я просидел на Московском вокзале. Потом в сидячем вагоне, не обменявшись ни словом с миловидной соседкой, до самой Москвы. Настроение было паршивое, каким и осталось на протяжении всей поездки до самой Самары.

Вышел из Ленинградского вокзала и привычной дорогой направился на Казанский. В зале ожидания все места были заняты. Устроился на широком подоконнике, принялся уплетать заготовленное в дорогу продовольствие. Интересно было наблюдать за тем, как сотрудник охраны зорким взглядом вычислял располагающихся на сиденьях бомжей и планомерно их прогонял.

- Почему не садитесь, вот же места свободные, - указал он, проходя мимо меня, - а то приходят бомжи, садятся. А вы стоите.

Молча занимаю место. Интересно, проронил ли я хоть слово за время той поездки? Кажется, тогда я тоже задавался этим вопросом и всё же смог нарыть в памяти пару примеров. В поезде на Самару я тоже не проронил ни слова и всё время пролежал на своей верхней полке. Вернулся я в восемь часов утра. Усталый и с морем впечатлений, увы, не положительных, но сильных по модулю.

Выйдя из вокзала, я взглянул на город. Солнечный и морозный вид напомнил уже забытое чувство свободы, радости и волнения. Как тогда, когда я взглянул на Самару в первый раз.