Кое-что о хантах. Усатые головы

   Самыми первыми аборигенами, у которых я побывала в гостях,были супруги Казымкины, Егор и Аксинья.Их зимнее стойбище  всего в десяти километрах от города, а летнее чуть подальше, на берегу реки Аган.

 Я долго уговаривала Лёху взять меня с собой, когда он собрался навестить Анкиных родственников.

 - Одевайся теплей, от трассы пешком пойдем, - предупредил он, - и спички не забудь, мало ли что...

  На попутной вахтовке мы доехали до какого-то места, ведомого только моему спутнику, и рванули прямиком через мелколесье. Часа через три, когда я уже выбивалась из сил и стало смеркаться, он, указав на валежину, сказал:

  - Сиди тут, дальше я пойду один. Костер разведи, а то замерзнешь.

 Не успела закрыть рот от удивления, как он уже скрылся в сумерках.

  Оказавшись одна, я нелепо топталась возле упавшей от старости сосны, потом присела на нее и стала замерзать. Тишина стояла такая, что в ушах звенело. Сунула руки в карманы и нащупала спички. Насобирала сухих веточек, коры и развела костерок  с торца валежины,вскоре  и она занялась веселым, ровным пламенем. Правильное дерево выбрал для меня Лёха.

  Хотелось есть, но все продукты он унес с собой, и я прыгала у огня,подставляя ему то бок, то спину. Казалось, моему ожиданию не будет конца... Вдруг где-то далеко между деревьями мелькнул огонек, послышался шум двигателя, прямо на меня что-то двигалось, освещая темноту одной фарой. Ну, конечно, снегоход "Буран".

 - Садись за спину Егору, держись крепче, - скомандовал Лёха, закидал костер снегом, прыгнул на нарты, и мы понеслись...

  Маленькая избушка распахнула  мне теплые и немного душные объятия на ближайшие сутки.

  Из упрямства или по какой-то другой причине Казымкины не переезжали в новый добротный дом, построенный нефтяниками в национальном поселке Варьёган в качестве компенсации за их охотничьи угодья, испорченные обустройством буровых.

 - 50 лет не растет ягель там, где прошел гусеничный тягач...Это понимаешь? - обиженно вопрошал меня Егор, когда я расположилась на низких широченных нарах, устланных шкурами, заваленных одеялами и подушками. - Олешкам кушать нечего, зверь далеко ушел, не догонишь...

 При этом он внимательно следил, что вынимает Лёха из рюкзака. Увидев желанную "апой-каплю", расплылся в улыбке.

 - Ну, белка-то не ушла! Бьешь белку?- поинтересовался мой напарник.

 - Да, что говорить? - махнул рукой хант. - В глаз не могу, совсем плохо вижу, однако. Руки ружье не держат. Лыжи не бегают, ноги болят. Совсем говно стал...- немного подумал и добавил: - да и был говно !

  Тем временем Аксинья поставила перед нами низенький столик,водрузила на него казан, от которого вкусно пахло, рядом большое блюдо жареной рыбы. Колбасу, сыр, тушенку и другие городские деликатесы куда-то унесла.

 - Ну, Лёшка, разливай, чего ждешь? - пододвигая эмалированные кружки, нетерпеливо скомандовал Егор. Но тот медлил.

 - Чего жду? Закуски.

 Понятливая Аксинья выскользнула из избушки и вскоре вернулась,неся в миске что-то черное. Подала Лёхе  нож, и он, прежде чем строгать черный кусок, насыпал на дощечку соли и перца.

 - Не бойся, ешь, вкусно, - шепнул он мне, строгая кусок острым ножом,- это печень оленья.

  Пройдет немного времени, и я в  компании хантов буду не только есть сырую печень, но и пить теплую кровь оленя, только что принесенного в жертву языческим богам. Но первый опыт всегда труден.

 Закусывать ледяную водку тающей на языке печенкой оказалось в самом деле приятно.

  - А теперь надо горячего похлебать! - предложила Аксинья  и сняла крышку с казана. На меня глянула усатая морда. Лёха захохотал. Он предвидел мой испуг, потому и молчал до последнего.

  Бульон из белок тоже оказался вкусным, однако...

 - Почему усы не обдираешь , Аксинья? - не переставал посмеиваться Леха.

 - Ёк-макарёк ! - возмутилась заметно охмелевшая и осмелевшая
хантыйка. - А зачем? И так хорошо.
 
  По вкусу мясо белки напоминало кролика. Но тогда я еще не пробовала лесную ондатру, которая гораздо больше на кролика похожа, сравнивать особенно было не с чем. Тушки с усатыми мордами своей экзотикой забили и строганину, и обилие рыбы. В тот вечер я, наверное, выпила гораздо больше, чем могла. Мне даже не пришлось выходить из-за стола, просто развернулась и поползла по нарам в дальний угол,  спать.

  Леха вслед пугал меня обилием блох в оленьих шкурах, но мне было все равно, кто меня съест, если я уже съела бедную усатую белку.

  Кстати, блох на Севере нет. Ни в оленьих шкурах, ни в собачьей шерсти.
Они там просто не живут. Как и энцефалитные клещи. Не климат.