По приездe

По приездe ещё не совсем понималось, где мы находимся. Сесть в самолёт в Киеве и сойти с самолёта в Тель-Авиве - это не значит совершить переселение, или, говоря высоким слогом, "возвращение в страну предков".

По приездe тебе ещё не видно всей полноты картины и непонятна вся огромность факта, для отдельно взятой семьи, решившейся и выправившей документы в отдельно взятом отделении ОВИРа.
 Когда мы сошли с трапа самолёта и вдохнули полной грудью средиземноморский, такой насыщенный незнакомыми чарующими запахами воздух, то ощущение новизны и экзотичности происходящего полностью затмевало какую бы ни было разумность действий. Мы жили на эмоциональном, "клеточном" уровне!
Эйфория была настолько сильной, что хотелось, кричать, обниматься, улыбаться всем встречным людям! И только где-то, на подсознательном тревожном уровне, отмечалось, что встречные люди радуются тебе значительно в меньшей степени, смотрят с суровым неодобрением на твой щенячий восторг и... говорят на другом языке!
Мальчишка-араб, официант того ночного тель-авивского ресторанчика, куда мы зашли отметить прибытие и чего-нибудь перекусить, увязался за нами в гостиницу. И вот мы вчетвером, плюс наш первый израильский знакомый, сидим в номере, пьём водку, заедая её шматочками украинского сала ( мы тогда ещё совсем не знали, что евреям сало есть запрещено!) и во всё горло распеваем украинские песни!
- Silence, please! (Тише, пожалуйста!) -  в дверях стоит разгневанный хозяин этой частной дорогущей гостиницы… До сих пор не понимаю, каким образом нас туда поселили! Видимо, у общества поддержки приезжающим завелись какие-то сумасшедшие "лишние" деньги...
Звук убавляется, но песни и общение на сумбурном английском продолжается до первых лучей солнца, до первого израильского рассвета... Эйфория.

По приездe жизнь баловала нас неимоверно! Тёплый воздух с моря врывался в раскрытые настежь окна огромной, по нашим тогдашним понятиям, квартиры, которую мы сняли на год; девочки-дочки окунались в новое общение и новую жизнь со всем пылом подростковой души; каждый вечер соседи имели сомнительное счастье выслушивать наш песенный репертур...
Когда какая-нибудь песня или ария из оперы удавалась, мы слышали апплодисменты из соседних домов или от проходивших под нашими окнами случайных слушателей. Люди в округе достаточно легко смирились с нашим репертуаром, тем более, что у нас в квартире вскоре появилась профессиональная "Ямаха" - первая крупная покупка в Израиле - и звуки этой музыкальной  чудо-техники очень облагораживали наши импровизированные домашние концерты.
Бывали у меня и профессионалы высокого класса, которых я очень быстро нашла здесь. И тогда под окнами нашей квартиры останавливались люди и слушали их божественную игру - почему нет?
 Так жили мои родители на Украине, между прочим, - каждый день песни за огромными гостеприимными столами: гости -  часто с поставленными хорошо голосами, а то и вообще профессионалы.

По приездe мы часто сидели со старшей доченькой, обнявшись, и пели у "Ямахи"...
 Младшая - чистый сорванец! - быстро влилась в новое общество таких же весёлых соранцов, и дома вечерами её не было видно. Кстати, сейчас,  когда она подарила мне на днях третью внучку(!) - она остаётся таким же сорванцом, как и тогда! И в её доме без устали галдят двое старших сынишек, которые возятся с отцом у компьютера, играет музыка на всю катушку, "поёт" младшая дочка  и весело лает собака!
Однажды мы со старшей дочкой удумали устроить афишный концерт для русскоязычного населения нашего приморского городка. Составили программу, отпечатали в муниципалитете афишу, разослали приглашения. Программа напоминала Вавилон - чего там только не было! Украинские и русские песни, что-то их классики - ария из оперы и камерная музыка эпохи Возрождения, кое-что из репертуара "Битлз", бардовские песни периода студенческих строительных отрядов; песни, которые мы писали на свои стихи и, наконец, первые песни, написанные уже на иврите!
Казалось бы, как всё это можно совместить, исполнить и преподнести в одном концерте?
Оказалось - можно! Как нам хлопали интеллигентного вида старички и старушки с московским и санкт-петербургским выговором - отбивали ладошки в благодарность за атмосферу и задор, с которыми мы это проделывали! А когда в зал ввалились загорелые до черноты, средиземноморского типа мужчины - наши новые знакомые с необозримых пляжных просторов, которых мы по широте душевной тоже пригласили на наш концерт, - триумф был полным! Мужчины ворвались в притихший зал с букетами цветов, в ярких, попугайского вида раскрытых на груди рубахах (чем окончательно смутили благообразную публику), привнеся с собой ощущение морского бриза, бадминтона и солнечной прибрежной неги...Сцена оказалась завалена цветами, а громче всех хлопали и кричали "бис" наши израильтяне, ни слова не понимавшие по-русски!
- Мама! Больше мы этого делать не будем! - сказала доченька после концерта, устало привалившись ко мне плечом, в машине, полной букетов цветов, любезно доставившей нас домой.
 - Будем учиться жить на иврите. Искать свои пути здесь, в новой стране...

По приездe  жизнь казалась таким одним бесконечным праздником в розово-голубых тонах! Это потом будет долгий путь карабканий по социальной лестнице вверх, учёба, борьба за место под солнцем, очень трудная борьба, пока в один прекрасный день, после стольких лет титанических усилий, ты вдруг почувствуешь, как в жизнь постепенно начинают возвращаться розово-голубые краски...

По приездe мы любили весь мир, и мир отвечал нам взаимностью!