Кеша парикмахер

Кеша в неполные одиннадцать лет решил стать парикмахером. Не вдруг и не с бухты-барахты. На то у него были веские причины.

Во-первых, эти злые тетки норовили вместе с волосами укоротить уши. От своих ушей он тоже не был в восторге, но так кардинально решать вопрос? Нет уж, дудки! Хоть торчат в разные стороны как у чебурашки, но все же свои.
Ещё не известно на кого бы он стал похож без ушей.

Во-вторых, со стрижкой связана одна из самых глубоких трагедий его детства.
Однако обо всем по порядку.

По окончанию пятого класса родители отправили его в деревню. В деревне Кеше нравилось. Добрая баба Таня хоть и ворчала, однако свободу не ограничивала. Это вам не город! Позавтракал и целый день свободен. Так он и проводил дни на речке.

Как-то баба Таня запустила пальцы в его спутанную ветром и песком шевелюру.

- Батюшки святы, ну ты и оброс, - сказала она, безуспешно пытаясь выдернуть руку. - Так и до вшей недалече. Завтра же стричься!
- А может помоем?
- Баловство всё это, - сказала баба Таня, - штоб к вечеру опять мыть? Нет уж, пойдёшь, как все, в цырульну.

Наутро бабушка напутствовала своей любимой присказкой:

- С богом пораню, не умом жила.
- А деньги?
- С деньгами и дурак сможет! А ты без денег попробуй, - сказала она, протягивая мелочь.
- Ба, а какую стрижку-то говорить?
- Иди уж! У нас окромя «под горшок» отродясь других не было.

И он пошел, мучаясь недобрыми предчувствиями. Представить себя с горшком на голове на виду у целого зала незнакомых людей было страх как унизительно. Поэтому войдя в «цырульну», он постарался не привлекать к себе внимание.
 
- Ну что встал, - сказала уборщица, угрожающе помахивая почерневшей от времени тряпкой. - Иди, садись! Сейчас мастер придет.

Кеша обреченно сел в кресло, следя за старухой, перемещающейся по залу в позе равнобедренного треугольника. Её руки биссектрисой свисали к пола и оставляли зигзагообразный мокрый след. Он смотрел и думал, что эта тряпка когда-то давно была её пеленкой, и в скором будущем, возможно, пойдет с ней в последний путь.

Не осуждайте Кешу! Вы же понятия не имеете, какие чёрные мысли приходят человеку, входящему на эшафот.

Из подсобки вышел не черный палач с топором наперевес, а белоснежная фея с копной золотых волос на миниатюрной головке.
С тех пор как Кеша увидел фильм «Золушка», такой идеал красоты затмил прочие. Все женщины похожие на Золушку, должны быть также милы, а главное у них такое же Доброе Сердце!

Кеша удивился, как это он не ослеп. Фея положила руки на спинку кресла и стала ритмично жать на педаль. С каждым рывком Кеша поднимался все выше и когда Фея нажала на педаль последний раз, он смог увидеть в зеркале не только её добрые глаза, но и свои растрепанные вихры, так кстати прикрывшие  возбужденно оттопыренные уши. В такие волнительные моменты кровь ударяла Кеше в голову и разливалась по щекам и ушам. Свои уши в такие минуты он ненавидел.
Золушка вопросительно взглянула из зеркала. Кеша смущенно выложил три серебряные монетки.

До этого он никогда не платил женщине за услуги и теперь чувствовал себя гадко. Он закрыл глаза и доверился ее нежным рукам.
Чего ждать от такой внешности? Подобное рождается от подобного. Красивое порождает красивое. Ее руки способны творить только столь же сказочно доброе, как и она сама. Не за деньги, а так, ради любви к искусству.
Особенно ободряло Кешу то, что никто не пытался водрузить ему на голову горшок. Он расслабился, погружаясь всё глубже в дремоту.

Когда он очнулся и взглянул в зеркало, комок встал в горле. Собрав всю волю в кулак, он рванул из зала и только на улице дал свободу своему горю.
Слезы лились ручьем.  Он, всхлипывая, проклинал Фею, Золушку, а заодно и всех красоток. С каждой слезой он расставался с обманутым идеалом.

Кеша приплелся домой только под вечер.
- Совсем другое дело, - ободрила его баба Таня, - практишно и гигиенишно!
От этих слов легче не стало. Чтобы не выслушивать подобные комплименты, Кеша отказался от ужина и ушел спать.

Спал он неспокойно. Всю ночь к нему приходила Фея-Золушка и со слезами на глазах просила прощения. Он был непреклонен: предательство идеалов не прощают! И не надо слез!

Проснувшись и взглянув в зеркало, он твердо решил больше никогда не показываться на люди. Ну, или до тех пор, пока не отрастут волосы.

От скуки Кеша целый день слонялся по двору, посидел у окна, изучая интимную жизнь мух, зашёл в курятник поделиться с несушками своими проблемами.

На другую ночь опять приходила Фея. Кеша был так же строг и она уходила, понурив златокудрую головку, но вскоре возвращалась вновь. Под утро, совсем измучившись, он снял грех с души красавицы, а проснувшись, решил не доверяться более случайным женщинам и взять судьбу и внешний вид в мужские руки.

Так как на собственной голове не осталось материала для опытов, то экспериментировать решил на соседских девчонках. Прикинув шансы, он решился предложить услуги самой некрасивой девочке. Порывшись в старых вещах, он откопал шапку-ушанку и, натянув поглубже на уши, отправился на охоту. Засаду Кеша организовал у самого её дома и как только она появилась, выскочил из кустов.

- Лена, - выпалил он, - если ты согласишься, я сделаю тебя самой счастливой девочкой.

Лицо Лены пошло пятнами. Она развернулась и влепила Кеше в ухо с такой силой, что у него слетела шапка и улица закачалась в глазах. Но юный парикмахер не пал... духом. Он подобрал шапку и, широко расставив руки, побрёл к дому.

Этот удар судьбы не охладил порыв страстной натуры. Немного придя в себя, Кеша решил переключиться на братьев наших меньших.
Спасибо дедушка Павлов надоумил. Его портрет висел в кабинете биологии, и Варвара Васильевна так мечтательно поглядывала на него, пока не выучивший урока Кеша мялся у доски.
 
- Иван Петровича на вас не хватает, -  сокрушалась учительница, так и не дождавшись ответа, - он бы у вас быстро выработал условный рефлекс к учебе. Было бы всё не ДО ЛАМПОЧКИ, а ПО ЛАМПОЧКЕ!

Надо сказать, что собак Кеша побаивался, а вот кошки казались ему существами с вполне предсказуемой тягой к прекрасному.

В деревне кошки наиболее многочисленный вид дикой фауны, однако при всём своём многообразии они имеют один существенный недостаток: нечего стричь!
Может быть, где-нибудь в Австралии их сородичи и покрыты длинной шерстью, но в деревне Сосновка у них облезлый вид.
Поэтому Кеша смешал в тазу две банки гуаши и, удовлетворившись насыщенностью цвета, принялся за дело.

Только теперь он осознал насколько поверхностные знания даёт средняя школа. Вот если бы рядом с портретом дедушки Павлова висели подробные инструкции, как обездвиживать пациентов перед опытами. А так все силы уходили на мелкие дрязги и возню с клиентами.
В общем, как Кеша не старался, ровного тона от ушей и до хвоста добиться не мог - клиент был уж больно вертляв и не лез в таз.

Плюнув на кошек, он решил сменить тактику и переключиться на кур. Наполнив лейку раствором, он загнал кур в угол и устроил им тонирующий душ.
Творчество все-таки доставляет несравнимое ни с чем удовольствие!  Кеше было весело до тех пор, пока с огорода не вернулась бабушка.
 
- Итить твою мать и мою дочку туда жа, - плеснула она руками при виде размалеванных кур и подсыхающих кошек. С прытью несвойственную её возрасту, она рванула к Кеше с крапивой наперевес. - Вот тебе, вот тебе! Что полил, то и получил!

Как Кеша не уворачивался, всё же получил пару горяченьких пока не успел улизнуть на улицу.
Там, прямо за воротами, стояла пыль столбом - это дворовые ребята играли в лапту. Как не странно, над Кешей никто не смеялся. Наоборот, его взяли в команду и, вообще, стали относится как к своему. Да он и выглядел среди загорелых, грязных, с жалким пучком волос на макушке парней как свой - инкубаторский.
 
Соседский мальчик Ваня даже пригласил к себе в гости.
- Не бойся – это Трезор. Он добрый, - познакомил Ваня нового друга со здоровенным псом.
- А что это он у вас такой лохматый? - тоном профессионала уточнил Кеша, - это же непрактично и негигиенично!

Ваня пожал плечами и тут же получил целую лекцию о правильном и своевременном уходе за волосами, тьфу ты, шерстью. То ли у Кеши рано открылся талант убеждения, то ли у Вани была сильна тяга к озорству, не знаю, но они быстро сговорились устроить на следующий день Трезору генеральную стрижку.

В эту ночь Кеша спал неспокойно. Опять приходила Фея в бальных платьях и с невообразимыми фантасмагориями на голове. Теперь она не хныкала, а томным голосом благодарила за всё. Кеша всё понимал и благосклонно принимал почитательницу своего таланта.

Утром он, захватив бабушкин гребень и ножницы, убежал на работу.
Вместе с сообщником они в радостном возбуждении подступились к Трезору. Ваня держал собаку, а Кеша стриг шерсть. В результате получилось нечто между львом с кисточкой на хвосте и павианом-бабуином средней лохматости.

Трезор не оценил Кешиных стараний. Поджав кисточку, он скрылся в конуре и не под каким предлогом не хотел выходить.
   
Кеша вернулся домой окрыленный в ожидании восторгов вернувшихся с работы хозяев Трезора.
Тетя Клава влетела в дом как фурия и затараторила так, что Кеша сразу ничего не разобрал, а когда понял, забился в угол. Вовремя подоспела баба Таня и загородила широкой грудью несчастного внука.

- Что ты Клава набросилась на парня? Ну, пошалил немного и делов-то. Небось обрастет твой облезлый пудель к зиме. Чего причитать-то?
Соседка ушла, не удовлетворив свой гнев.

Деревня есть деревня. Уже на завтра все ребята дразнили Кешу парикмахером, а особо ретивые растягивали слова и переиначивали их на свой лад.
- Ке-ша - парик-на-хер, - громче всех горланил соседский Ваня.

Прошли годы, Кеша вырос и теперь над ним никто не смеётся. Напротив, все подобострастно улыбаются, ловят каждое его слово и виляют хвостом или тем, что от него осталось.
Обращаются к нему не иначе как Иннокентий Петрович. Уважают! А как же может быть иначе? Не зря он занимает столь высокое кресло. Призванию своему не изменил: стрижёт купону с кого положено.

Своё дело он знает твёрдо и все прочат ему место на самом верху. Вот когда он развернется и  все узнают на своей шкуре, что такое безусловные рефлексы.