Отряд писателей

 " ...  Жуткое видение финальной битвы сил Добра и Зла владеет мной который день уже и отпускать не собирается. В моих ушах грохот столкновений, сочный хруст разрубаемых тел и агональные крики. Гнев переполняет меня, тело лёгкое, руки сильные, а ногами я могу сделать чудо - скакануть, как кузнечик, пролететь сто шагов и врубиться в злую рать. Но нельзя. Дисциплина! Засадный полк писателей пока неприятелем не замечен, мы вступим в битву на светлой стороне в критический момент.
      Мы знаем, что один в поле не воин, но каждый не струсит и водиночку против всех.  Сводный отряд одиночек? Это специальный отбор постарался, так помнится. Мы сплотились не сами, нас собрали и объяснили, что всю пишущую братию делят на два неравных отряда - на групповиков и безрассудных..."

      Выключив компьютер, она расслабилась в кресле. Закрыла глаза и вспомнила первые видения битвы.  Сражение длилось целую вечность! Из абстрактных представлений о светлых и тёмных сторонах всего сущего фантазия лепила образы бойцов, ряды ратников и магов, колесницы и даже лучемётные танки, но наяву воображаемое очень отличалось от сновидений. Разгадать этот фокус мышления всё никак не удавалось. Оставалось только записывать самые яркие впечатления и потом придумывать, к чему бы всю эту фантастику применить.
      Лавка закрылась давно, соседи наверняка уже десятый сон видят, а ей всё не спится. Когда в утомлённых бдениями глазах закончили мельтешить зеленовато-серые пятна, она снова включила комп и решила дописать ещё фрагментик-другой...
 
      Безрассудные все здесь, в засаде. Мы смотрим на битву в окрестностях Меггидо. Групповики там-сям видны в рядах и они неплохо справляются. Внезапными наскоками в местах яростной схватки коллеги-коллективисты вносят в ряды противника замешательство и часто загораются особым бойцовским пламенем.
      Так это выглядит: плотная группа охватывается свечением и из центра вырывается расширяющийся луч. Все противники на лини света на секунды чумеют, пропускают удары, медлят парировать или промахиваются, а наши копейщики и мечники охотно напирают.
      Беда в том, что на вражеской стороне такие тоже есть. Там группы надуваются чёрным пузырём и лопаются, разбрызгивая жгучие чёрные капли. Наше светлое воинство от них страдает - бойцы замедляются, испытывают кратковременный упадок сил и сомнения в победе. Иногда действие одной чёрной капли длится всего секунды, но становится гибельным. Битва кипит жарко, каждая секунда дорога, как вечная жизнь.
      Наши творцы текстов и вражеские писаки вооружены одинаково, только перья в руках чёрные и белые, а одежды у нас разноцветные и светлых тонов, а у гадов тёмные. Хлопать пером по доспеху без толку - надо создавать образ, причём всей группе одинаковый, а потом слаженно махнуть перьями, не жалея таланта. Исходя из наших организованных групп, лучи имеют отличия - некоторые на острие с наконечником, у юмористов - кукиш, лирики придумали яростный атакующий глаз на самом передовом участке своей огненной стрелы, а у романтиков даже сложная конструкция - светящийся парусник, а вместо носовой фигуры виднеется сияющая девчушка. Её чистый свет и след тающих алых парусов остаются ещё на секунды после попадания лучом в ряды врагов.
      Близко к нашей засаде сцепились антиподы - две группы поэтов-символистов, и поочерёдно теснят. Вражеские не пузырятся - от них струится чёрный туман и разъедает наших. Наши отвечают радугой и силы равны, похоже. Но к светлым в тыл подбирается отряд громил, вооружённый трезубцами! Мы все смотрим на командира и в наших глазах надежда и жажда битвы. Пора? Он отрицательно вертит головой и кивает на поле брани.
      На крадущихся врагов налетает толпа ярких миниатюрных прямоходящих козликов с сетями и дубинками! Козлики набрасывают сети и лупят обездвиженного упавшего врага, но стоячим достают только до пояса. Живут козлики всего секунды, но справляются отлично, а бегут просто потоком. Злодеи повержены! Это вмешались сатирики. Козлики - их фирменное оружие.
      А вот и наш сигнал! Крылатый вестник вострубил и мы ринулись во фланг, на бегу обстреливая противника образами. Первым с моего пера срывается пламенный шлем боевой брони и удачно накрывает вражеского десятника с оруженосцами. Они возятся под шлемом, как в густом киселе, вырубаются и оседают. Их стремительно добивают . Это вам, скотины, шапка-повредимка! Ваша броня теперь проницаема, а отводить глаза нашим иллюзиями никто не сможет на десяток метров вокруг, пока шлем не растает...

      Мойра Браун проснулась и уставилась на покупателя, ещё не до конца освободившись от  кишащих в голове образов битвы. В лавку пришёл кто-то новенький и надо бы ввести его в курс дела - где да что, какие есть товары и про верстак со схемами самоделок не забыть.
      Всю ночь Мойра редактировала дополнения к "Пособию по выживанию на Пустоши", пробовала сводить разнообразные заметки во второй том уже опубликованного "Пособия", пополняла особый файл новыми фрагментами, устала и забылась сном прямо в кресле перед компьютером только под утро. Вот и случилось  задремать за прилавком и даже сон увидеть.
      Не до отдыха и режима, когда идей полно, а времени мало! За окном начало нового дня, конец света в виде всепланетной ядерной войны начался два века назад, да всё никак не закончится. Наше место на светлой стороне. Ещё посмотрим!