Мастер

    Жена и двое детей не мешали гитарных дел мастеру придаваться время от времени невинным мечтам. Словно подогревая его желание вновь почувствовать себя юным, иногда к нему заходили девушки, нуждающиеся в его услугах. В таких случаях он сводил брови над переносицей и опускал голову, будто намекая на свою чрезмерную занятость, что заставляло этих милых созданий расплываться в улыбке и тихим голосом упрашивать мастера все же помочь их инструменту. Так было и в этот раз.
    То был вечер пятницы, и мастер уже не рассчитывал на каких-либо посетителей - погода была нелетная. Он сгребал стружку с пыльного стола, когда в дверь тихо постучали. С привычным скрипом дверь приоткрылась. Сразу бросился в уши мастеру звук завывающего ветра,  в комнату ворвался холод. Не ожидая начала диалога гостя и хозяина, в дом ворвалась кошка – жалкая и облезлая – она торопилась к коробке с мелкими пушистыми комочками, стоявшей в углу. Подбежав к пушистым малявкам, она замурлыкала, в ответ раздался пронзительный тонкий писк.
    - Можно?..
    Мастер по обыкновению нахмурился:
    - Вам кого?
    - А мне мастера, я по объявлению! Вы чините гитары?
    - Ну, смотря что… Да проходите уже, не стойте в дверях.
    В комнату вошла девушка, в полностью заснеженном пуховике. В руках у нее был такой же заснеженный чехол, внутри которого, собственно и находилась причина её появления здесь.
    Осмотрев «проблему», мастер нахмурился:
    - Ну, это к понедельнику, скорее всего…
    Девушка сняла капюшон и улыбнулась. Длинные каштановые кудри рассыпались по ее плечам. Молодое лицо было уж слишком свежим, а в глазах была такая надежда, что мастер то ли из симпатии, то ли из-за жалости решил ответить на её улыбку.
    - Ну, хорошо, проходите, сейчас посмотрю.
    Она прошла, по приглашению присела на самодельный табурет рядом с коробкой.
    - Эта фирма мне знакома, у них тут заводской брак. Вы не первая, кто ко мне с таким обращается. - С этими словами мастер принялся за работу.
    Дом этот стоял на окраине - то была исключительно рабочая площадь, сам он жил совсем в другом районе. Все здесь было ветхим и старым - пыльный ковер на стене, окна с облупившейся краской. Вокруг было много хлама - начиная от старых резиновых сапог и деревянных досок и заканчивая старинной соломенной шляпой и горстью перламутровых пуговиц на подоконнике.
    - А пуговицы, пуговицы вам зачем?
    - Я инкрустирую перламутром свои гитары.
    Девушка оглянулась еще раз по сторонам и увидела в дальнем углу на стене красивый, недавно вскрытый лаком, инструмент. Спросив разрешения, гостья подошла поближе. На гитаре были орнаменты из перламутра. Она была безупречна. А как она пахла…
    - Кофе хотите?
    - Спасибо, не откажусь.
    Не став заморачиваться на тему, был ли этот вопрос из вежливости, гостья снова села на табурет, наблюдая за мастером.
    Он поставил чайник на плиту и вернулся к своему делу.
    - Ну вот, готово.
    Словно ожидая этих слов, засвистел чайник. Поставив перед ней чашку, он налил и себе.
    - Что играете - рок, эстрадные песни?
    - Да что в голову придет, я не особо, знаете ли, игрок… Так, как говорится, не умею, но люблю…
    Мастер улыбнулся.
    На вид он не был стар. Ему не дашь и больше сорока, а ей - не больше восемнадцати. Они сидели и пили кофе. Он задавал вопросы, ей льстило его внимание так, что она даже спела недавно ею же придуманную песню. Он не сказал ничего о её творчестве, вместо этого предложил добавить в кофе спирта – «для того, чтобы согреться». Налил прежде, чем она успела сказать «нет».
    Вторую часть вечера говорил только он. О своей службе в ракетных войсках, о красоте Севера, о знакомствах со знаменитыми артистами. Спел даже стихи Бродского, положенные на музыку. От всего этого ей стало даже жарко.
    «Кофе со спиртом не то чтобы гадость, но напиток странный» - подумалось ей. В какой-то момент она поймала себя на мысли о том, что это одновременно очень интересная и очень странная беседа, и вообще, весь вечер был необычным.
    Он рассказывал ей новые и новые истории с еще большим упоением, чем предыдущие. Глаза его горели, руки словно дорисовывали в воздухе иллюстрации к его рассказам. Ей было интересно, пока она не посмотрела на часы - было уже половина двенадцатого…
    «Скоро полночь...Ну надо же...» - подумала она.
    - Мне, пожалуй, пора... - робко сказала гостья, дослушав очередной «очерк» мастера.
    Узнав, где девушка живет, мастер сказал, что им по пути и автобус им ни к чему - он знает короткий путь к ее дому «через дворы». Налив кошке молока, он стал собираться.
    Когда они вышли на улицу, погода была вполне дружелюбной: мороз был легким, а звездное небо, подсвечивающее заснеженный светящийся огнями город, ярким и романтичным.
    Всю дорогу они разговаривали. В основном он. Она слушала - ей был интересен этот чудак. Она хохотала над некоторыми его фразами, чем искренне его радовала.
    Он поддерживал ее за руку - это ей казалось не совсем уместным, но то ли из-за спирта, то ли из-за неба, она ее не отняла.
    - Вот и мой дом, - сказала она.
    Они остановились возле светящейся девятиэтажки.
    - Спасибо, - сказал мастер и с этими словами крепко обнял свою спутницу.
    От нелепости ситуации ей стало совсем не по себе, но она снова не стала сопротивляться.
    - Спасибо, что провели.
    Его счастливые глаза сияли, ей было приятно и странно видеть это.
    Так они и расстались.
    Она пошла к себе домой в свою теплую, уютную квартиру и унесла с собой свою молодость, свой свежий взгляд, свою чистую красоту. Он пошел к себе: к своему ремонту, больной старой маме и своей жене, недовольной вечной нехваткой денег и хлопотами с двумя маленькими детьми.
    Несмотря на это, мастер шел домой в прекрасном настроении. Впервые за долгие годы он казался себе интересным.