Исполнитель желаний

Он придет, никого не спросив
Ты узнаешь его не сразу
С первого взгляда он не красив
Со второго – безобразен

Когда он пришел и откуда – никто не заметил. На улицах нашего городка он появился как-то вдруг, отчетливо выделяясь среди местных черным костюмом-тройкой и мягкой фетровой шляпой.
Впервые я заметил его, когда он говорил с Финн, вечно обиженной на жизнь продавщицей в продуктовом магазине. У Финн были белесые, неравномерно окрашенные волосы и веснушки. И еще она никогда не улыбалась – стеснялась брекетов. Мы с ребятами дразнили ее «продавщицей смерти».
Так вот, я вломился в магазин продавщицы смерти аккурат тогда, когда она любезничала с незнакомцем. И, провалиться мне на этом месте, Финн смеялась. Смеялась над какой-то его шуткой. Оказалось, что она очень даже ничего, когда улыбается. Брекеты у нее были миленькие – зеленые и розовые и очень ей шли.
Я хотел было поинтересоваться у незнакомца, что это он такое рассказал нашей Финн, но мужчина неожиданно раскланялся и улизнул. С продавщицей смерти же говорить было не о чем – она улыбаться так, будто ангела увидела.

А через пару дней оказалось, что незнакомец снял квартирку в том же доме, где жил я. Как ему это удалось – ума не приложу. Гекельберри, управляющий, страшный зануда и сноб. Даже моим родителями пришлось изрядно потрудиться, чтобы Гек разрешил «этому придурку» (то есть мне) снять у него квартиру.
Впрочем, вскоре я заметил Гека в компании незнакомца. Они курили что-то отвратительно пахнущее на углу дома и мирно беседовали. Точнее, домоуправитель рассказывал о своей боевой юности. И, что самое удивительное, Гекельберри улыбался, и лицо у него было такое счастливое-счастливое. Таким я его никогда в жизни не видел.

Комнату незнакомец снял аккурат надо мной и я всю неделю изводил его громкой музыкой до утра и шумными вечеринками с друзьями. Я рассчитывал, что новоявленный сосед заявится с претензией, и вот тут-то я его и выведу на чистую воду.
Моим мечтам не суждено было сбыться. Незнакомец не приходил. Наверное, спал с затычками в ушах.
В конце концов я решил наведаться к нему сам.

- Привет, - буркнул я с порога, - я твой сосед.
Незнакомец поднял голову (он даже дома шляпы не снимал и, когда опускал голову, из-за полей не было видно лица) и улыбнулся. У него оказались очень здоровские черты лица. Резковатые. Острые нос, четкие скулы, тонкие губы. В целом он был похож на всех моим любимых музыкантов одновременно и от этого, что неудивительно, показался мне почти идеальным.
- Привет. Заходи.
Он посторонился и я вошел в маленькую квартирку. Кроме мебели, которую предоставлял Гек, незнакомец ничем не украсил свое жилище.
- Будешь кофе? – поинтересовался мужчина.
- Что ты мне, как девке, кофе предлагаешь? – обиделся я.
Незнакомец не удивился и не обиделся, только деланно развел руками.
- А больше ничего нет.
- Тогда давай кофе, - сдался я, осматривая убогую кухню.
Мужчина возился с джезвой, что-то напевая под нос, и я с удивлением узнал песню, которая играла у меня всю ночь.
- Это же Дэвид Боуи, - восхитился я.
- Ну да, - незнакомец разлил кофе по щербатым кружкам. – Любишь его музыку?
- Обожаю. А ты?
- Тоже.
Я протянул ему руку, признавая, наконец, своим.
- Ник Эплер.
- Керки Дюк.
Уже прощаясь я заметил прибитую около двери фотографию какой-то заводи. На фото значилось имя фотографа: «Керки Дюк». Тогда я не придал этому значения. Зря, наверное.

- Ник, а какая у тебя мечта? – спросил Керки, когда мы сидели на скамейке у дома, лениво потягивая пиво из запотевших бутылок.
- Не знаю… девчонку поцеловать.
- Это не мечта, - улыбнулся Дюк, - мелковато для мечты.
- Ну, в постель ее затащить.
- Затащишь, а потом что?
- Другую завалить, - пробурчал я, затягиваясь.
- Это все не мечты. Это так. Сиюминутные желания.
- А ты что, у всех про мечты спрашиваешь?
- Не у всех, - Керки поставил бутылку на землю у скамейки и откинулся на спинку. – Некоторые сами рассказывают. Вот Гекельберри, например, больше всего на свете мечтал с кем-нибудь поговорить о прошлом. А Финн мечтает, чтобы ее полюбили, не смотря на ее брекеты. А вот ты, Ник, о чем мечтаешь?
Я тоже откинулся на спинку и закрыл глаза.
- Я мечтаю… только не смейся, мечтаю популярным музыкантом быть.
- А ты поешь? – удивился Дюк.
- Даже песни записывал, - похвастался я.
Керки повернулся ко мне, спросил с надеждой:
- Дашь послушать?

Мы сидели на полу у магнитофона и слушали мои перепевки самых известных песен Queen и Дэвида Боуи. Я нервно курил сигарету за сигаретой – никогда до этого я не ставил никому этих песен. Кассета закончилась с тихим щелчком.
- Хорошо, - вынес вердикт Дюк. – Только зачем перепеваешь? Запиши свои песни.

Я записывал альбом две недели, почти не выходя из дома. Впрочем, из окна можно было увидеть почти все новости.
Гек организовал на первом этаже маленький шахматный клуб. Там собирались старики, ровесники Гека, пили пиво и кофе, играли в шахматы и болтали о прошлом. Иногда к ним заходил Дюк. Играл он так себе, но его все равно охотно зазывали.
Финн начала встречаться с Микки, моим приятелем, дразнившим ее азартнее остальных.
Да и весь городок вдруг стал более открытым и дружелюбным, как будто солнце светило прицельно, обеспечивая каждому жителю персональное место.

Мой альбом мы слушали вдвоем с Керки. Правда, он сидел ко мне, курящему, спиной и пялился на стену. В душе я был ему благодарен – мои щеки отчаянно пылали.
- Неплохо, - кивнул Дюк, когда кассета закончилась. – Теперь это нужно отправить продюсеру. Выбери того, который тебе нравится, положи кассету в конверт…
- Ты что, издеваешься?! – взвился я.
- А что, похоже? – изумленно обернулся Дюк.
Я обиженно отвернулся.
- Отправь кассету продюсеру, - повторил Керки, поднимаясь, - и я поеду с тобой в столицу.

Через несколько месяцев я долбил кулаками в дверь квартиры Дюка и думал, что если сейчас же не откроет, я снесу ее к чертям. Керки появился на пороге спустя минут пять.
- Ты поедешь со мной в столицу! – заорал я, бросаясь ему на шею.
Дюк, уронив шляпу и с трудом удержавшись на ногах, обнял меня в ответ.
- Ну вот, а ты не верил.

Это оказалось просто. Намного проще, чем я думал. Продюсер взялся за меня с нескрываемым энтузиазмом, и вскоре мое имя можно было прочитать на всех афишах. Я начал курить дорогие сигареты, вместо дешевого пива пить шампанское и выкрасил волосы в вызывающе-синий цвет.

- Ты счастлив, - спросил Керки однажды. Мы виделись теперь редко – слишком я был занят.
- Конечно! Моя мечта исполнилась! Если бы ты только знал, каково это…
- Я знаю, - он покачал головой, невесело улыбнувшись.
- То есть как? – я поймал его за рукав. – Чего ты мне не рассказывал?
- А я вообще хоть что-то тебе рассказывал? – прищурился Дюк. – Пойдем, я лучше покажу.
Он взял меня под руку и потянул вглубь зала. Ему кивали и улыбались – все поголовно. Он подносил ладонь к неизменной шляпе в жесте приветствия и улыбался в ответ. А я с ужасом замечал, как от человека к человеку неуловимо меняется его лицо. Становились светлее или темнее глаза, тоньше или полнее – губы, удлинялся или укорачивался нос.
Мы прошли зал насквозь и вышли через черный ход.
- Кто ты? – спросил я ошарашено, когда Керки отпустил мою руку. Он пожал плечами.
- Волшебник счастья. Исполнитель желаний.
- Керки Дюк – не твое имя?
- У меня нет имени. Нет лица.
- Но…
- Мое лицо принимает форму идеала для собеседника. Моя личность и характер – лишь отражение желаний других. На самом деле меня нет.
- Но… но это же несправедливо!
- Что несправедливо?
- Ты ведь… ты ведь тоже, наверное, о чем-то мечтаешь?
- Нет, - мужчина покачал головой, - если не считать неосуществимое желание быть чем-то – мечтой, - он невесело улыбнулся и попросил. – Проводи меня.
- Ты уходишь?
- Ухожу.
- Навсегда?
- Навсегда.
Я взял его за руку, крепко сцепив пальцы.

Он осторожно высвободил руку, когда мы вышли за пределы района. Улыбнулся, будто извиняясь.
- Дальше я один.
Отсалютовал мне, коснувшись кончиками пальцев полей шляпы, и шагнул вперед.
А мне оставалось только смотреть на его фигуру, облаченную в извечный черный костюм. Под ногами у него были все дороги на свете, и все звезды и огни мира светили ему в лицо.
Если бы он только знал, как же мне будет его не хватать.

28.02.2010