Дорогие мои

       Сколько таких же как ты
       Птиц провожают с тоской,
       В странах далеких Кресты
       Будут хранить их покой...

       Я вышел на остановке напротив ТЦ "Сити". Я опять опаздывал на работу. Редкие машины проезжали мимо по Московскому проспекту. Ночной мороз еще ощущался в воздухе, но и уже разливался запах весны. Он был в теплом ветре. Нет, ветер был холодный. Но уже не как зимой. Весна ощущалась запахом оттаивающей земли.
       Мне вспомнился дед. Мой дедушка. Он умер, когда мне исполнилось десять. Слезы навернулись на глаза, и я медленно пошел вдоль проспекта. Мне хотелось побыть одному. На это всегда не хватало времени, на самом деле его не было и сейчас. Всей душой я ощущал движение минутной стрелки, уже прошедшей отметку 8.00. Нет времени... Всегда нет времени. Просто подумать, вспомнить дорогих, ушедших в мир иной людей.
       Вдруг я увидел В*, он шел мне навстречу. Заместитель главного метролога. Мой начальник. Я потянулся к остаткам снега на газоне, начал поспешно вытирать ими лицо.
       - Саш, ты что? - В* удивленно смотрел на меня.
       - Здравствуйте... я... понимаете, мой дедушка... - вдруг слезы сами брызнули из глаз, - понимаете, он меня до десяти лет растил. Дедушка, он любил меня, он...
       Московский проспект померк, как-то вмиг померкли машины, встающее солнце, теплый ветер, остатки снега, легкий мороз. Я проснулся. Я опять плакал во сне.

       Начиналось утро. На часах было около шести. Я разучился плакать. Прошло детство? Ушла юность? Слезы ушли в область подсознательного? Сколько ругали меня за эти слезы, сколько смеялись.

       ...Слезы, слезы, опять эти горькие слезы.

       ...Что тебе надобно вьюга, ты у окна завываешь,
       Сердце больное тревожишь, грусть и печаль вызываешь.
       Прочь уходи поскорее, дай мне забыться немного,
       Или не видишь - я плачу,
       Каюсь в грехах перед Богом.

       Сколько у Есенина стихотворений о слезах. Да, я не Есенин. И мне жаль, что больше нет слез. Что слезы ушли, а боль осталась. Дети плачут, а если не будем как дети, не войти нам и в Царствие Небесное...
       Дети видят маму и папу, дедушек и бабушек. Потом дедушки и бабушки уходят. Потом уходят мамы. Ты остаешься последним. Первым на очереди. Страшно. Кричите о том, что не боитесь смерти! Громче кричите!.. И я не боюсь. И если встану перед выбором - дочь или я, я выберу смерть. Чужая кровь вопиет об отмщении, и Бог услышал молитвы. Лучше умереть, чем жить подлецом. Я не боюсь. Я умру, если встану перед выбором. Но это страшно. Страшно осознание, что с этого дня ты первый. Год, десять, пятьдесят, но первый ты. Потому что после тебя твои дети, а если они вперед, то лучше не жить. Страшно. Кричите! Кричите, что не боитесь. Вы просто не поняли. Не прочувствовали душой.
       Первый.
       Дедушка умер, когда мне было десять. Он далеко. Далеко родные могилы. Любившие нас, жившие ради нас... Часто ли мы бываем на ваших могилах? Дедушка, прошло пятнадцать лет. Один раз. Дедушка!
       Твой внук вырос. Ты топил для нас баню, ты растил для нас сад и клубнику. Большее тогда я не мог понять. Дедушка. Я знаю - ты был коммунистом. Я - монархист. Дедушка! Я поговорил бы с тобой. Я выслушал бы тебя. Клянусь, я не стал бы перебивать. Я рассказал бы тебе.
       Ты умирал и плакал "парня жалко". С кем останется парень... Дедушка, ты не видел. У меня был хороший отчим. Он не только был мужем маме, дедушка, он почти заменил мне отца. Тебя, дедушка. Ты растил меня до десяти, ты читал мне добрые книжки. Я знал таблицу умножения, потому что ты научил меня. Дедушка...
       Я ничего не знал про тебя. Я тогда не мог знать. Мне было десять. Ты знаешь, сколько книг в сельской библиотеке я брал. Как любил красных, как переживал, когда белые брали верх. Сколько лет я жил в построенном тобой доме. Дедушка...

       Они умерли. Все... Все, кто любил меня, все, кто жил для меня. Рязанская область, Москва, Калининград. Милые, дорогие мои - я нечасто бываю на ваших могилах. Поток любви всегда идет сверху вниз. На детей, на внуков. Для меня он иссяк. Для меня он иссяк слишком рано. Двадцать пять лет... Вы давали мне силу, вы кормили, вы учили, вы давали мне кров. Вы недожили. Вы ушли слишком рано. Дедушка, бабушка, отчим, мама.
       Вы смотрите на меня. Вы ждете от меня того же. Мне трудно, но я могу. Потому что есть Бог, потому что Он есть Любовь. Потому что есть вы, потому что вы были. Простите меня, я так редко бываю на ваших могилах. Потому что вас много, а я один. Я один... Это вы дали мне жизнь. Вы вырастили семимесячного младенца. Дорогие мои старики. Нет, вы не все дожили до старости. Я не могу сдаться, я не могу отступить. Дорогие мои. Дорогие.