По ком звонит рында 60. Сатанинское кино

(подборка из мистерии "Дремучие Двери")

*   *   *
ЧЁРНЫЙ ОКТЯБРЬ. РАССТРЕЛ ДОМА СОВЕТОВ.

Происходило то, чего быть не могло никогда.

Шла вселенская на весь мир, трансляция - показательное сожжение остатков царства Мальчиша-Кибальчиша, постаревшего, а может уже погибшего на военном или трудовом фронте.

 Или даже в лагере по ложному навету набравших ныне силу, а тогда затаившихся в овечьих шкурах буржуинов.

Детского царства мечты с его неразгаданной Тайной и захватившими власть плохишами.

Никто в этот страшный день не говорил о Тайне, - в лучшем случае, о верности конституции, о нынешнем обнищании масс, о правах народа...

Шла в определённом житейском смысле разборка, политическое шоу. Но это был лишь внешний пласт, за которым скрывалось именно эта временная победа Бочки над Тайной.

Которую искали, прозревали глубинами души.

За которую погибали избранники Святой и Советской Руси.

Конечно же, победа была временной, потому что уже не раз менялось "первородство" на "похлёбку" и кричалось "Распни Его!" в жажде сытого земного Иерусалима.

Но Тайна всякий раз воскресала, на то она и Тайна. И теперь именно из-за неё, глубинной, неразгаданной, интуитивно шли люди к Дому Советов, многие на смерть.

Именно по ней палили из танковых орудий слепые шестёрки из Кантемировской дивизии, которым пообещали за это квартиры и бабки.

*   *   *

Неразгаданная Тайна никому не раскрыла, "что Она есть, что Она такое", но раскрыла людям за несколько тысячелетий, что она "НЕ ЕСТЬ".

Что она "не есть" ни "бочка варенья", ни отдельная квартира, ни конституция с "правами и свободами", поскольку "закон - что дышло", придуман сильными мира сего.

"Недорого ценю я громкие слова", - вздохнул Пушкин.

Люди знали одно своё выстраданное право - не наступать снова на грабли, которые в Евангелии называются "служением Маммоне" и "сеянием в тлен".

"Смертью второй".

То есть, фараоновым рабством, омертвением души.

Не возвращаться на путь, отвергнутый Русью и омытый кровью тысяч мучеников. Не менять первородство - великий дар стать бессмертными сынами Божьими - на жалкую земную похоть.

Власть, которую сейчас добивала взявшая реванш торжествующая буржуазность, хоть и не ведала Тайны, но берегла худо-бедно завоёванное право народа / народа, а не стада/ - отвергнуть "широкий путь, ведущий в погибель" и идти своей дорогой.

Дом Советов был последней корягой, препятствием на пути этого вдруг девятым валом вздыбившегося грязного, неотвратимого селевого потока властолюбия, алчности, вседозволенности - "семерых бесов". Сдерживаемых прежде всякими советскими моральными кодексами, цензурами, партсобраниями, публикациями о "перерожденцах" и "проповедниках чуждой буржуазной идеологии".

А теперь отравляющих всё на своем пути с дьявольской энергией взорвавшегося атомного котла.

Ужасны были даже не доблестные танки, молотящие хладнокровно по полному людьми зданию - свои по своим, не этот ритуальный, на всю планету, кровавый спектакль, - а восторженный рёв зрителей при каждом залпе...

Обнимающихся на мосту, курящих, перебрасывающихся хохмами, надувающих на губах пузыри из жвачки - сатанинское зрелище, делающее весь мир соучастниками массового убийства...

И это сборище на мосту, уже не народ, а "толпу". И каждого, сидящего сейчас у экрана, возбужденного необычным зрелищем, - соблазненного "оком".

Это мы впервые поняли и почувствовали, когда транслировали войну в Ираке - американскую "Бурю в пустыне".

"Не убий", - сказано нам, - с этим, вроде бы, мир согласен.

Но какая прекрасная сатанинская идея - заставить все человечество скопом совершить убийство - оком, слухом, сопереживанием, жаждой крови...

А ведь сказано: если взглянул на женщину с вожделением, - уже виновен.

А на убийцу - с восторгом, с солидарностью?

Не сериал, не компьютерная игра - реальность.

*   *   *

"Молчанием предаётся Бог".

Как быстро нас приучили к преддверию ада, где до геенны всего один шаг. И уже не разберёшь, где кино, а где взаправду...

И называется всё это "свободой", от которой нас так придирчиво и унизительно оберегали нехорошие цензоры "Империи зла".

И вот сидим, балдеем... Да, неплохой улов для ада, если помножить на количество зрителей...
Если смотришь греховное и услаждаешься - участвуешь во грехе.
В этой обыденности и заключалось самое страшное.
Адаптация к аду, мертвенность души - следствие духовной гангрены.
Вот так же, с горчичкой и кетчупом, скоро можно будет есть друг друга, а в кофейной чашечке размешивать кровь.

Всё выше поднимается планка дозволенного.
Ещё вчера мы говорили, что у нас "секса нет", а сегодня он у нас и групповой, и детский, и СПИДОНОСНЫЙ...
Сегодня мы "впереди планеты всей".

Эти плохие дяди из империи зла повторяли "Не ешь!", а теперь нам прогрессивные демократические дяди разрешают всё:
-Ешь, не умрешь. Солгал Бог!..

Что нам дальше разрешат?

*   *   *

Внутри было мертво и глухо, как в том расстреливающем танке

Будто горели на наших глазах не живые люди, в том числе и дети, корчились в муках, а так, фигурки из компьютерной игры. Театр, политическое шоу, очередной ужастик...
То, что с каждым залпом разрывается в клочья плоть и содрогается Небо - мы не вмещали. Сгорели предохранители.

Ведаем ли, что творим?

Эти вампиры постепенно готовили нас к аду. Мы избрали их и поддержали, соблазнённые гееннской свободой пить у ближних кровь, поддержали своим "молчанием ягнят".

Да, там, за чертой, адовы режиссёры непременно получат своего "Оскара".

Мы породили оборотней молчанием, и теперь они прильнули к нашим шеям и душам, причмокивают по-гайдаровски.
Мы мертвеем, и тоже жаждем крови.

Господи, милосердный Боже, вбей в нас осиновый кол, только спаси души...

*   *   *



Что-то снова глобально изменилось то ли в мире, то ли в нас, как для Адама с Евой после грехопадения.
Прежде думалось: "Дураки, вредители, разгильдяи".

Теперь осознали -настоящий, уже не выдуманный Воланд появился в Москве со своей свитой. Зло превзошло все прежние пределы, скинуло маску.

Уже никто не соблазняет продать душу, продавцы сами ищут покупателей.

"Купленный дорогой ценой", искупленный Кровью Спасителя бесценный товар перестал быть дефицитом.
Всякие демократии, права человека, болтовня про империю зла и свободу порабощённых коммунистическим режимом народов обернулись гробом с позолотой и рюшечками.

Из-за моря вместо солнца вставало страшное чудище. "Обло, огромно, озорно, стозевно и лаяй"...

Которому, если дать волю, по силам перевернуть весь мир.

*   *   *
Ужасные бедствия, потом - конец истории.
Она, история, началась с того, что мы стали различать добро и зло, съев яблоко с древа познания.

Смысл истории - в отделении избравших добро от избравших зло.
Мы, кажется, снова перестали отличать плюс от минуса, и в продолжении истории скоро не будет смысла.

Дверь в новоявленное царство российской демократии "вдруг распахнулась, окно с треском вылетело вон, и страшная свиная рожа высунулась, поводя очами, как бы спрашивая: "А что вы тут делаете, добрые люди?"

" Сказал, и в тёмный лес ягнёнка поволок".

*   *   *

Изменить греховную человеческую природу в "лежащем во зле мире" невозможно.
Но не пытаться это сделать - величайший грех, ибо делает бессмысленным Замысел Творца и роль человека в истории.

Спасение, в том числе и коллективное, - цель жизни, указанная Богом. Поэтому упреки коммунистам могут быть лишь по поводу "средств".

Сталин устраивал показательные процессы.

Но показательные расстрелы - никогда!

И сталинские процессы устраивались во имя спасения Отечества, пусть порой и варварскими средствами, но не ради того, чтобы драть в клочья и грабить богохранимое православное государство и его граждан.

Власти, вслед за показательной американской бомбардировкой Ирака, не только нарушили заповедь "Не убий" во имя своих "тленностей", но и ввели в этот грех народ. Заставив соучаствовать даже не в исполнении судебного приговора, а в явной расправе.

А ведь "горе тому, от кого исходят соблазны" и "кому много дано, с того много спросится".

*   *   *

Христианская любовь - это любовь к светлой стороне в человеке.

Христианская ненависть - к тёмной изнанке. К вампиру, оборотню в каждом.

Любовь и ненависть - две стороны одной медали по имени "сострадание", направленные на самое важное - спасение человеческой души. Искупленной божественной Кровью и потому бесценной.

Если мы будем любить в ком-то тьму, или ненавидеть свет, мы будем равно наносить человеку страшный вред, не заботясь о его судьбе в вечности.

Ненависть к врагам отечества должна быть направленной по возможности не на их уничтожение, а на запрет их права влиять на судьбу страны.
На их отрешение от должности.

Хотя и бывают ситуации, когда приходится из двух зол выбирать меньшее. Полюбить в каждом враге потенциального союзника, помочь ему освободиться от пут зла и перетянуть на свою сторону - вот христианское отношение к врагам.

При всех разногласиях, всё же в главном Господь и Советская власть были заодно.
Теперь впервые  Небо и кесари стояли по разные стороны баррикад.

Прямо пойдёшь - смерть найдёшь, направо или налево - неизвестность.

Власть погнала всех кнутом прямо, на бойню, телесную и духовную, распевая всякие лживые походные марши про свободу и демократию.

Власть была чужой, омерзительной и враждебной.

*   *   *


Смущала и позиция Патриархии, промолчавшей после показательного расстрела. А потом и братавшейся всенародно с кесарем-убийцей, искавшим почему-то церковного покровительства.

В то время как столь ненавидимый нынешним кесарем Иосиф, созидатель и собиратель земель Руси Православной, то есть продолживший дело Преподобного Сергия, оградил Церковь от неизбежных при этом разборок.

Власть вошла в сговор со слугами Маммоны и благословение её церковью не шло на пользу Божьему делу. Объяснение "Бог наказывает властью" здесь не годилось.

Да, Бог наказывает, воспитывает нас искушениями, предлагая каждый раз выбирать между добром и злом, но это не значит, что надо принимать искушение и подчиняться искушающей власти, соучаствовать в её грехе.
Церковные пастыри тем самым тоже соучаствуют делам кесаря, разделяя с ним грех соблазна паствы.

Сталин после процессов не просил благословения церкви и не стоял прилюдно со свечкой в окровавленной руке.
Он брал грех на себя.

*   *   *

Митрополит Филипп отказал в благословении пролившему кровь Ивану Грозному - великому государственнику!

Разве допустимо, чтобы паства, как и перед революцией 17-го объединила в умах Церковь с несправедливой и ненавистной машиной угнетения?

Не явилось ли это одной из причин последующих народных бесчинств против храмов?

"Никто не даст нам избавленья. Ни Бог, ни царь и ни герой".

Это не значит, что Церковь должна принимать прямое участие в политических разборках, в драке на развилке дорог. Но она обязана указать дерущимся верную дорогу.

Любви к ближнему, милосердия к слабым.

Не служи Маммоне, не давай деньги в рост, не лги, не распутничай, не подавай дурной пример подданным, не желай чужого, не убий...
Вот требования Бога к каждому, а ко власти - тысячекратно, ибо кому много дано...

Предупредила же церковь об анафеме в случае пролития крови - почему же потом - молчание?

Ведь всё неугодное Небу власть не только сама творила, но и увлекала за собой в пропасть паству, за которую церковь в прямом ответе перед Небом.

*   *   *

"Защитники отечества" стали убийцами. Инженеры и учителя - спекулянтами. Юноши - грабителями, наркоманами, сутенёрами. Девочки - проститутками...

Почему церковная иерархия не обличает допустившего это кесарей?

И вот мы уже намеренно отделяем церковь мистическую, которую "врата ада не одолеют", от социальной политики церковной иерархии.
Потому что не может Господь соучаствовать делам тьмы, ибо "Бог поругаем не бывает", и предупреждения Господа по этому поводу очень жёсткие.

Уже то, что многие вынуждены отделять церковь Небесную от церковной политики - дурно.

Это явилось соблазном осуждать её, отвергать, лишая себя соборной молитвы, причастия, исповеди и других таинств под расхожим предлогом, что "нигде нет правды".

Мол, можно молиться и дома, ибо "Бог везде".

*   *   *

"Если соль потеряет силу, -  что в ней пользы"?