Весенний сплин

   Нудная выдалась весна. Как партсобрание. К тому же, холодная и затяжная. Снег таял неохотно. Если асфальтовые дорожки во дворе уже просохли, то на детской площадке и у стола, где собирались доминошники, было слякотное месиво. А у стен гаражей и вообще лежали грязные обрывки не растаявшего снега.
 
   Под стать природе было и настроение у друзей. Тов.Бататов и пенсионер Волозов сидели в подвале за крышкой от пианино. И хотя импровизированный стол был привычно сервирован бутылкой водки и неизменной сельдью, обычного воодушевления не чувствовалось. Среди «разносолов» красовался даже шмат соленого сала, привезенного пенсионеру Волозову теткой из деревни. Сало было нежно розового цвета с прожилками мяса, которые городской родственник любовно называл «продрисью». Но и этот деликатес не озарял лица друзей улыбкой счастья.

   — Достала меня уже эта долгая весна, — произнес пенсионер Волозов, вяло жуя кусочек сала, — когда уже перелетные птички прилетят? А то у кормушки одни воробьи да голуби. Никакого разнообразия.

   — Барррдак! — согласился Борис со словами хозяина, переступая лапами на его плече и ловко выхватил у того ломтик сала, зажатый в пальцах.

   Тов.Бататов приподнял наполненный стакан, понюхал и, поморщившись, поставил на место.

   — Твоя правда, Петрович. Я вот тоже думаю, будь я председателем ООН, специальным указом запретил бы евреям держать в руках оружие. В целях безопасности. Раз и навсегда.

   — Ты тоже скажешь, тов.Бататов, — пенсионер выхватил из клюва Бориса украденный ломтик сала и отправил себе в рот. — Какой еще безопасности? Да ты дай нашему Фраерману автомат, так он, и знать не будет, куда рожок с патронами вставить. А ты говоришь безопасность.
 
   — Ну, если тебе дать противозачаточную спираль, ты тоже не додумаешься, куда ее себе вставить, — невпопад парировал председатель домкома. — Наш Фраерман — уникум.
 
   — Дались тебе евреи, тов.Бататов, — пенсионер Волозов никак не мог уловить связь между поздней весной и народом Израилевым. — Не любишь ты их что ли?

   — Да с чего ты взял, что не люблю, — отмахнулся председатель домкома. — Очень я им симпатизирую — или они мне, как правильно? — и уважаю за многочисленные ценные качества. Но несколько опасаюсь, уж больно они судьбоносный народ. Запрет на оружие — это так, превентивная мера.
 
   Тов.Бататов, не чокаясь, опростал одним большим глотком стакан и вскочив, в волнении забегал по каптерке, натыкаясь на ящики и шанцевый* инструмент, который хранился здесь в ожидании субботников.

   — А в чем судьбоносность? — пенсионер Волозов никак не мог взять в толк.

   — Да как же ты не поймешь?! — еще больше разволновался друг. — Стоит им только кого-то замочить, как тот сразу героем становиться. Причем заметь, на века. Вот Христа распяли, и полмира на него молится.

   — Один Иисус — не показатель, — с сомнением покачал головой пенсионер Волозов.

   — А Ленин? Фани Каплан стреляла в него отравленными пулями и что? Одна шестая часть суши на него молится. Прямо атеистический Иисус.
 
   — Погоди, тов.Бататов, я слышал, что Владимир Ильич умер от сифилиса мозга.

   — Одно другому не мешает, — отмахнулся оппонент. — Пули свою роль тоже сыграли. А вот не стреляла бы она в него, умер бы он спокойно, глядишь, через пару лет и забыли бы про него, как про Черненко. Потому как не героически погиб. Так что, я считаю, не надо разрешать им оружием пользоваться, у них что ни выстрел или гвоздь, то историческая веха.

   — Так ни Христа, ни Ленина уже нету.

   — Согласен, этих — нету. А представь, если они стрельнут какого-нибудь арабского лидера? Это же икона будет не для одной шестой суши, а поболе. Гораздо поболе. Страшно даже подумать, какого героя они сотворят.

   — Тов.Бататов, да не горячись ты так. От нас все одно ничего не зависит. Давай-ка лучше выпьем — я налил — а то выдыхается.

   — За что? — тов.Бататов послушно поднял стакан.

   — А за них, за вершителей судеб.
_____________________________

Примечание: Шанцевый инструмент (Schanze — окоп, укрепление) - ручной инструмент для производства земляных работ. Лопаты, кирки, заступы, ломы и т.п.