Дэрри

 
        Это пегий широконосый боксер, молодой пёс. Морда у него, на первый взгляд, очень даже агрессивная, потому как прикус, видимо, не очень качественный и два белых, клыка угрожающе торчат. Но на самом деле это очень добродушный и хитроватый пёс со счастливой судьбой. Он попал к богатым людям. Его кормили, как хорошего трудягу, три раза в день. И ночевал он тоже в тепле вместе с хозяевами.
        Мы подрядились сделать фундамент моему знакомому Анатолию, который и был хозяином Дэрри, дома, яхты, двух автомашин и земельного участка. В наше время иногда попадаются советским людям вот такие необычные хозяева, которые всё время платят всем и при этом не ходят на работу.  Советское общество в начале девяностых годов стало быстро делиться на совсем бедных и далеко не бедных.
       Начали мы в свой первый день работы с разметки, пересадки сирени и копания траншеи. Сирень вот-вот должна была зацвести. Дня два стояла тёплая погода. Мы даже подумали, что наступила весьма ранняя весна. Но деревья двумя тёплыми днями не подкупишь. Они упорно оставались голыми и не торопились выпускать свои ярко-зеленые нежные листочки, да и правильно делали. Как потом оказалось, тепла долго ещё не было после этих дней.
        Дэрри бегал по участку и облаивал пробегавших собак. В эти минуты он был очень свирепым. Казалось так, что только забор мешает ему накинуться на проходившую псину, а так бы набросился и разорвал. Но вот получилось как-то, что хозяин выехал на своей машине и ворота остались открытыми и Дэрри кинулся вдоль забора на очередное свое облаивание. Бежал вдоль и рычал, а проходивший с хозяйкой пёс равнодушно дефилировал вдоль улицы. Дерри рычал, фыркал, пробежал мимо открытых  ворот, вроде бы они были закрыты и там, за воротами, продолжал злобствовать. Таким манёвром он убеждал себя в том, что всё-таки именно ограда не дает ему расправиться с чужой собакой. Мне  кажется, что он мастерски хитрил. Это у него получалось здорово.
        Дэрри стал интересоваться, что это мы делаем тут. Подождёт, посмотрит и опять по своим собачьим заботам. Земля была мягкая: жирный чернозём. Всё в ней просыпалось и готовилось к жизни. Сверх-синие фиалки бойко начинали зацветать, а внизу жирные дождевые черви лениво шевелились в едва прогревшейся земле. Мы углубились на метр и там пошёл серый песок и вода, которая не давала нам копать глубже. К концу первого дня мы почувствовали усталость, но это была ещё не та усталость, когда человек тупеет от физического перенапряжения и по лицу видно, что этот работяга умотался.
        Следующие дни пошли по-трудовому напористые и деловые. Копали в самом низком участке и вдруг вода подмыла траншею, и она начала на глазах обваливаться. Быстро начали заваливать камнями, делать опалубку.
       Запомнился еще один день, когда мы вдвоём перекидали шесть кубов бетона и  ещё прокопали 12 метров траншеи - навкалывались крепко. Погода стояла осенняя: мокрый снег и ветер. Только тяжёлая физическая работа не давала мерзнуть. Дэрри в такую погоду не выпускали и нам даже скучно было без него. Мы уже иногда похлопывали его по спине и ему это нравилось. Но хозяин  говорил, чтобы мы его гнали, а у нас это как-то не получалось. Да, наверное,  он бы один и не гулял по двору, а просился бы внутрь. Мы подзывали его к себе, гладили его и говорили с ним. Дэрри глядел своими карими глазами, сопел широким чёрным носом и внимательно слушал. Стоило его спросить: «Дэрри, где Васька?» Васька — это значит кошка.
        Дерри сразу преображался, настораживался и готов был стремительно кинуться за Васькой. Только покажи ему. И мы показывали. И он, хитрец, бежал туда, куда ему показывают, хотя и знал, что там нет никакой кошки. Там у забора он останавливался, вроде бы высматривая её. Передняя лапа у него изящно поднималась при этом, а дыхание становилось частым. Вот-вот зарычит. Но он чётко знал, что кошки нет и не рычал. Получалось так, что люди дурачили его, а он людей.

       Каких-нибудь четыре года назад советская собака чётко и ясно знала, что во двор в течение всего рабочего дня чужие люди ходят крайне редко. Сейчас время изменилось. Здоровые и пронырливые мужички частенько сновали к хозяину. Да и наёмные рабочие тоже менялись. Сфера деятельности несколько сместилась от государственных предприятий в сторону частника.
       Катерина, жена хозяина, вставала поздновато. Да и некуда было, как говорится, гнать лошадей. Главное она уже сделала гораздо раньше. Выбрала, сумела разглядеть своего конька-горбунка.
       Странно, когда у человека есть всё самое необходимое, ему хочется завести собаку. Может, людям требуется не только самый, что ни на есть минимум?
       В один из прохладных апрельских дней к Кате приехала её знакомая, с собакой-боксёром. Машину свою она поставила у калитки, а с собакой прошла во двор. Женщина была симпатичная лет тридцати. Она мне понравилась. И показалось мне, что я ей тоже приглянулся. Это получилась странная ситуация. Казалось бы, если люди нравятся друг другу, должна завязаться дружба. А в первые минуты просто диалог. Мы поговорили, но этого было очень мало. Это как с необходимыми условиями для создания революционной ситуации. Первое условие было, второе тоже было, но ещё вот одно и не давало развитию ситуации. А именно: мы были в данный момент в разных ипостасях. Мы  батрачили, а она была подругой госпожи и сама тоже была госпожой. И это при всём том, что они вообще-то знали, что мы работаем у них более по просьбе Анатолия, чем по другим причинам.
       Боксёр, который прибыл в гости, очень был похож на Дэрри. Это был его старший брат. Он оказался чуточку крупнее и окраска у него была более тёмная, чем у нашего боксёра. Вскоре во двор выпустили Дэрри. Характер гостя был агрессивным. Он зарычал на своего младшего брата и дальнейшее поведение его было раздражительным. То он прыгал ввысь к ручке двери, то толкал Дэрри и рычал на него. Кое-как между ними установилось взаимопонимание и то, только благодаря уступчивости Дэрри. Он был всё-таки добрее своего старшего брата и наверное ещё и хитрее. Вскоре они стремительно понеслись вдоль забора и скрылись за домом. На нас злой гость не обращал никакого внимания. Он нас воспринимал, видимо, как деревья, которые свободно передвигаются. А на деревья собаки не лают и не обращают внимания. Даже тот нюанс, что в руке у меня лопата, и я могу размахнуться и дать ему по заднице, даже эта возможность напрочь отвергалась этим нахалом.
       Есть одна хорошая особенность в делах, которые начинаешь на голом месте. Постепенно изо дня в день через упорный труд проясняется идея. Она становится реальной, уже существует во плоти и радует своей завершенностью. В начале мая мы закончили фундамент. Он вырос, как бы из земли, и красиво и чётко смотрелся, когда мы освободили его от опалубки. Фундамент был с явным запасом прочности и смотрелся солидно, и только окаменевшие следы Дэрри на его поверхности напоминали о его былой хляби, когда фундамент только-только зарождался. И ещё один из приятных моментов. Уходишь, закрываешь калитку, в кармане деньги за работу, а за калиткой добросовестно выполненный труд.

Июнь 1991г.