Машина и велосипед

             Жил был велосипед. Он был очень худой, но терпел и не роптал об этом, и каждое утро исправно ездил на работу. Работал велосипед много. И летом, и даже зимою, когда было не слишком холодно, а зарабатывал мало. И если ему за год перепадало две ложки машинного масла, он был рад. И жила – была машина. На работу она ездила очень редко. Ведь она была не ломовая лошадь.                Случилось, что как-то раз велосипед заметил машину и, как это часто бывает, влюбился в неё с первого взгляда. Сама машина была легковая и до того с такими обворожительными формами, что не влюбиться в неё было невозможно. Спереди у неё горделиво выглядывали над поясом бампера две большие ослепительные в своей белизне фары, а зад был широкий, мягкий, и так удачно  подрессоренный, что хотелось нажать на него, отпустить и любоваться, как он колыхается. Руки у его любимой были, о, это даже были не руки, это были крылья, нежные и тонкие. У машины был приятный голос на два тона, а в ушах красовались, словно бриллианты в оправе – зеркала заднего обзора.                Улучив момент, в одно прекрасное время, быстро, а может, времени прошло и гораздо больше, велосипед, как и подобает мужчинам, лёг на машину сверху. Правда, от этого ему пришлось буквально согнуться пополам, но чего не сделаешь ради любви. Велосипед лежал на машине и мечтал, что от их любви может родиться или маленький трёхколёсный велосипед «Малышка», или даже верткий и непоседливый мопед «Мокик». Машина в отличие от велосипеда, не торопилась заводить потомство. Да и где тут думать о детях, если самой не хватает масла, не говоря уже о хлебе насущном – бензине. Велосипед старался, как мог. Он превратился из когда-то резвого конька - скакунка во вьючную лошадь. Он перестал бояться, как в детстве, поцарапать шины, он боялся погнуть обода. Верьте, приятные женщины всегда имеют приятный аппетит. Во-первых, всякая приятная женщина должна иметь свою отдельную квартиру, а не мыкаться где попало. Она должна иметь свой гараж. Во-вторых, приятная женщина должна хорошо питаться, чтобы оставаться приятной женщиной. И к хорошему бензину, на свой завтрак, она должна иметь и не менее хорошее масло. Женщины, занимающиеся голоданием, как правило, неприятные женщины. Ну, а в третьих, кроме пищи насущной, женщинам требуется ещё и уход. К тому же ещё женские заведения: аптека, больница, женская консультация, парикмахерская, косметический зал, рестораны. Одним словом – автосервис. Благо, что машина во всех отношениях была приятной и не ходила по грязным пивнушкам – автомагазинам. Но на всё надо деньги. И машина, как и большинство женщин, воровала, приучая к этому, конечно, и велосипед. Она воровала всё, что можно было увезти, и всё, что плохо лежит. Она скупала всё, что можно было достать, обменять и перепродать.
«Все так живут, милый» - обычно говорила машина.
«Хочешь жить - умей вертеться» - добавляла она чуть позже.
«Если, конечно, хочешь прочно стоять колёсами на дороге жизни, а не на грязной обочине и в любую секунду боясь потерять равновесие» - заканчивала она с сарказмом.
Что мог ей возразить велосипед? Он видел всю правоту машины. Не рассказывать же ей о прелести неезженых тропинок, о пении птиц в первозданном лесу, о запахе ночного костра, о плеске утреннего озера, тем более, что он сам стал сомневаться, осталось ли всё это, хотя бы где-то. К ужасу велосипеда, машина стала торговать, и даже не торгуясь, своим собственным телом. За три рубля, ночью, она готова была увезти любого попутчика, хоть на край света, если конечно, край света находился в пределах пяти автобусных остановок. Она продавала водку алчущим, доставляла подруг ищущим, предоставляла места нетерпящим, а утром пыльная, помятая и усталая возвращалась в свой гараж отсыпаться до следующей ночи.
Рано, или поздно, а может, и вообще не стоило, но машину поймали, права отобрали… и вообще конфисковали. А велосипед отправили на стройки народного хозяйства. В то далёкое время, они ещё существовали.
             И, как ни жаль, не родилось от этой любви ни «Мокика», ни «Малышки».
Ничего в жизни не произошло. Ничего в жизни не изменилось. Хотя и должно было произойти. Хотя и должно было измениться. Прошедшие времена смотрели на времена настоящие и ничего не ожидали от времён будущих.
                Нет повести печальнее на свете,
                Чем о машине и велосипеде.

                17 января 1985 года.