Начало Чернобыльской эры

Авария случилась в ночь на субботу. Я узнал о ней или в воскресенье вечером – по радиоголосам, или утром в понедельник на работе. К тому времени радиоактивное облако – разумеется, несравненно меньшей активности, что вблизи АЭС – достигло Скандинавии. Я сразу предупредил знакомых, чтобы зря не ходили по улицам, особенно дети. Погода была теплая и влажная.

Не могу сейчас понять, как я, прекрасно сознавая ситуацию, все же поехал второго мая со знакомой и ее сыном на залив. Небольшой теплый дождик. Распускающаяся зелень. Наверное, и меня успокоило то, что в Киеве прошла обычная демонстрация с участием детей (как сейчас говорят, даже детей  тамошнего Первого секретаря).

Уже дома я испытал незнакомое состояние: мерцание искр в глазах во всем поле зрения. Прошло через час; утомление могло быть и естественным. Мои спутники ничего не ощутили.

Вести постепенно становились все тяжелее. После Дня Победы коллега, вооружившись счетчиком, все же поехал на давно запланированную конференцию в Киев. Там меры предосторожности были только – меньше гулять и пить вместо водопроводной воды сок из старых банок.

Я решил остаться. На тот момент у меня еще не было детей. При первом контакте с вернувшимся коллегой снова возник тот же оптический эффект. Ни до первого раза, ни после второго такого  больше не было. Это позволяет предположить, что эффект был связан с моей индивидуальной восприимчивостью к радиоактивности.

Между тем на вокзалах, в аэропорту появились пункты дозиметрического контроля. На них привлекались сотрудники, и в обычное время работавшие с радиоактивными материалами. Видимо, вместе с милицией. Основной способ дезактивации – смена одежды, мытье.

Проверяли и продукты на рынках. Один мой коллега носил свой счетчик, чем очень пугал продавцов. Думаю, они бы и бесплатно отдали, только чтобы не было неприятностей.

Вообще, просто купить счетчик в магазине было невозможно. А для работников АЭС стандартно было – носить завернутую в черную бумагу фотопленку. После проявления в лаборатории  по засветке объявляли дозу.

Через четыре года после этого мне довелось присутствовать на конференции, где один из руководителей только что созданного Института безопасности  атомной энергетики рассказывал, что он недавно вернулся из Чернобыля, где облазил сверху донизу всю станцию, и все сравнительно хорошо. В этот момент  академик Мигдал, остроумный физик и человек, сказал; «А вот посмотрим» - и поднес к докладчику свой счетчик. Тот заверещал оглушительно. Конечно, он мог быть настроен на очень малые дозы, но как пиар-ход вышло гениально.  Вспоминаю это, чтобы отметить – само тело также сохраняло следы воздействия.

В Ленинград начали поступать дети из Чернобыльских краев. Довольно много больных пригласил на Кубу Фидель Кастро – кстати, там медицина высшего мирового уровня. И до сих пор Куба принимает на лечение  детей и внуков ликвидаторов и жителей. Но проблем гораздо больше.

Много военных врачей подали рапорты о командировке в Чернобыль, но многие же были нужны и здесь. Детей сажали в автобусы и отправляли в Гостиный двор, где они приобретали новую одежду. Насколько помню, на 200 рублей.

Мой брат сумел вырваться туда, когда острая фаза уже завершилась. Помню, вернулся он в весьма угнетенном состоянии и пить стал намного больше.

Кстати, о водке. Как пишут, после очередного испытания ядерного оружия в ранние времена врачи заставляли каждого выпить не менее бутылки водки. Считалось, что это расширяет сосуды и радиоактивные частицы быстрее минуют позвоночник. Казалось бы, уж скорее коньяк нужен.

В те времена нередко в поезде люди рассказывали мне истории своей жизни. Были среди таких и ликвидаторы. Ведь всего участвовало около 660 тысяч человек. Много военных, в основной массе срочников. Других призывали из запаса.

Помню, в электричке, проезжая Царское село, один красивый цыган вспоминал, как приехал  к нему представитель военкомата в сопровождении милиции – чтобы блокировать пути отхода. И сразу – в путь.

Горькая жалоба его была, увы, стандартная для таких случаев – нарушение семейной гармонии. Правда, в то время еще как-то пытались лечить, направляли на хорошие курорты. Там, как он рассказывал, ликвидаторов считали миллионерами и старались везде сорвать с них лишние деньги.

Вот сегодня прочел, что тем, кто три минуты очищал крышу реактора, платили по 3-5 тысяч рублей (очень хорошая годовая зарплата, первый взнос за квартиру). Не знаю, в то время я такого не слышал. А вот, что за один-два выбега на крышу с лопатой  или еще где-то рядом за  минуту уборки становились инвалидами – это слышал.

В ту пору промышленность еще не развалилась; однако мне неизвестны хотя бы попытки привлечь или создать дистанционно управляемые механизмы для работы в особо опасной зоне.

                ________________

В начале атомной эры  Кирилл Иванович Щелкин (один из отцов-основателей, менее известен, так как рано умер по обычной для этих работ причине) установил такой порядок работы с изделиями: один читал инструкцию, второй выполнял действия, третий офицер следил за обоими. Каждый – от слесаря до академика – должен был знать инструкцию наизусть и периодически сдавать экзамен по ней. Не сдавшие не допускались к работе. Когда ему говорили: "зачем такие строгости, ведь ничего не случается", отвечал: "потому и не случается".

Если хотя бы одна десятая такого порядка соблюдалась, аварии бы не случилось. Там  выполняли некоторый эксперимент и были отключены все системы защиты. Тогда говорили – чуть ли не  ломик вставлен.

Как сегодня пишут, помимо всего прочего,  по просьбе Киевэнерго реактор работал 12 часов уже с отключенной системой аварийного охлаждения.

А вчера по телевизору сказано, что, судя по записи, в последние моменты аварийных действий операторы путались – действовать ли по печатной инструкции или рукописным исправлениям.

Говорят, что и реактор был не самого надежного типа, а министр не слушал.  Ну что же – один выдерживает десять, а другой – сто ошибок. Но вот ошибаться и нарушать не надо.

Кстати, министр среднего машиностроения Славский был неординарной личностью. В молодости буденновец, он работал до 90 лет. Была такая уважительная шутка. Министр говорит подчиненным: вы планы как следует составляйте; а то уйдете на пенсию, а мне за вас отвечать.

И еще вчера услышал, что – вопреки ожиданиям – горючего в реакторе после всех событий не обнаружили. А это означает, что взрыв  реактора не угрожал и,  возможно, не надо было сбрасывать мешки с песком, которые подымали много пыли, далеко разнося радиоактивность… Не знаю, проверить не могу.

А вот словам, что первое лицо долго не могли найти, а без него не рисковали начать эвакуацию, верю.

Усилия, приложенные в Чернобыле, несоизмеримы с тем, что делается на Фукусиме. Полагаю, мои опасения (http://proza.ru/2011/03/27/19 ) оправдываются, и она принесет еще много тревог.


                _______________

Чернобыльская трагедия  положила начало странной цепи происшествий: крушение поезда «Аврора» в болоте между Питером и Москвой, так что многих  вызволяли только с помощью автогена; столкновение с Нахимовым (http://proza.ru/2011/02/14/584) в простейшей ситуации; взрыв поезда с горючим в момент прохода мимо пассажирского…И ведь не скажешь, что это были диверсии… Нет…