Дом из серого камня. Часть 3. Голоса

Дверь, понятное дело, не поддавалась. Что ей какие-то когти, пусть даже волчьи?!  Конечно, монстр  по ту сторону двери  не совсем волк, и когти у него помощнее, ну так что?! Дверь была добротная: дубовая и очень толстая. Так что шансов разнести ее в щепы у волколака не было. Волколак, вовкулак, вервольф...как ни называй, все одно.  Что ему надо? За мной, что ли, притащился?
Вой оборотня  менялся каждую минуту. Он то злобно рычал, то скулил, как собачонка, которой прищемили лапу. Потом начинал плакать о своем одиночестве и горькой участи забытого богом создания.  Если бы он повыл на одной ноте хотя бы немного дольше, я бы, пожалуй, сдалась. Пожалела бы, скорее всего, бездомное существо. А может, приняла бы вызов на бой. На какую-то уловку  из его арсенала я бы, конечно, среагировала.  Особенно  сильно действовала  песня лунной ночи.  Я   слишком  живо представила, как волки сходятся в круг и, задрав морды, протяжным воем приветствуют огромный серебристо-голубой диск в черном небе.
 Сначала в области поясницы появилось небольшое покалывание, постепенно усиливающееся.  Потом оно переросло в сильный зуд,  который опускаясь к крестцу и, наконец, к копчику, сменился  тяжестью и болью: я поняла -  режется хвост. Одновременно точно такие же ощущения появились в кончиках всех  пальцев: когти.  И стала бы я, несомненно, волчицей; но, во-первых, не дожидаясь окончательного превращения, сама в нетерпении подергала дверную ручку, а она не поддалась. Вот так новость! Хозяин, уходя, запер дверь. А во-вторых, чудище снова сменило интонацию и жаловалось теперь  на голод. Тьфу ты, тварь прожорливая! Тут я ощутила ужас: оказывается я не могу уйти отсюда! И дискомфорт: хвост довольно сильно уменьшил свободное пространство внутри моих джинсов, которые и без того сидели на мне в обтяжку. Он колол и неприятно щекотал кожу.  Сконцентрировавшись, вспомнив необходимое заклинание,  я по-быстрому от него избавилась. Так, значит, ЭТО выходит из под контроля. А ведь меня никогда не кусал ни один зверь. Этак, чего доброго, увлекусь когда-нибудь... Нет-нет-нет! Надо в любой ситуации уметь держать себя в руках, не поддаваться инстинктам и порывам души!
Дальше слушать его излияния я не собиралась. Поэтому сперва отошла от двери подальше, потом вообще поднялась на второй этаж по той самой лестнице, по которой недавно  спустились хозяин и его обаятельная гостья. Вой здесь не так докучал, и я осмотрелась. На балюстраду выходило множество дверей. Не считала, но думаю, их было не меньше дюжины. Я наугад открыла ближайшую. Колеблющийся свет свечей в канделябрах  позволил разглядеть: библиотека. Все стены уставлены шкафами, буквально забитыми книгами. Первым желанием было достать одну из них и расположиться в мягком кресле; но я не решилась: в любую минуту мог  вернуться хозяин.
Прикрыв дверь, я прошла немного дальше и распахнула следующую. Комната  за этой  дверью  явно служила кабинетом. Свет из-за моей спины  падал на  огромный письменный стол, занимающий чуть ли не четверть всего пространства помещения. Днем здесь, наверное, как  и во всем доме, царил полумрак: плотные шторы были задернуты. Сейчас же тут было почти совсем  темно. И ступить через порог из слабо, но все-таки освещенного    редкими    факелами  коридора в темноту,  я почему-то не спешила.  Так и стояла в дверном  проеме,  пока не обратила внимание на собственную тень. Вид у нее был какой-то...неуравновешенный. Не слишком уверенный вид, прямо скажем. Чего мне бояться-то, на самом деле?!
Найдя  почти ощупью  на столе свечу, я зажгла ее, вернувшись в коридор, от ближайшего факела, прикрепленного в стенной нише. Потом снова зашла в  кабинет.
Н-да, увиденное наводило на мысли...
Тут тоже стояли шкафы. Пахло чем-то непонятным. Не то плесенью, не то пылью. А может увядшими сухими цветами...Я не разобралась.
Стоящий посередине большой, как я уже упомянула, стол, был сделан из дорогого красного дерева, инкрустирован  и  украшен резьбой. Он явно не заслуживал того обращения,  с каким столкнулся в этом доме. На нем  были в беспорядке свалены груды каких-то книг,  манускриптов, древность которых выдавали их обтрепанные и затертые края и пожелтевшая от времени бумага;  некоторые свитки  были из папируса, какие-то из кожи. Тут же на  столе стояли колбы со всевозможным содержимым, мензурки в штативах, пара  тиглей  и спиртовая  горелка. Пятна от, как мне подумалось, ядовитых жидкостей, разъели  полировку. Ясно было, что хозяин кабинета проводил   какие-то опыты. Подтверждало догадку  присутствие на столе небольших аптечных весов, фарфоровой ступки с пестиком и нескольких  банок с притертыми пробками, в которых  копошилось что-то неприятное. Я могла бы разглядеть при свете свечи, что это было, но не захотела.
Мое  внимание привлек журнал со  множеством записей. На некоторых его страницах расплылись разноцветные пятна, кое-где листы были обожжены, видимо кислотой. На полях пестрели отметки: восклицания и вопросы, галочки и жирные кресты. Я села поудобнее и принялась читать...Ого! А хозяин-то не только  менестрель ее светлости...Алхимик: записи свидетельствовали  о поиске    философского  камня  и формулы  элексира вечной молодости. Философ: записанные им собственные мысли и выводы поражали глубиной. Маг, чародей, колдун...Это я тоже поняла из его записей. Волшебник, в общем.
Свеча тихонько потрескивала, где-то снаружи  попрежнему упражнялся в завываниях  незванный гость.
Сначала я решила, что мне показалось. Но потом  прислушалась...вне всякого сомнения -  это был    голос. Женский, негромкий и мелодичный, он доносился как будто из-за стены. Голос пел. Нежно  и грустно. Хм, поющая девушка вряд ли угрожала мне хоть чем-то. Я решительно вышла в коридор, неся свечу перед собой, и толкнула дверь, из-за которой теперь уже явственно доносилось пение и звуки клавикорда.
С десяток  женских голов повернулось в мою сторону на звук открываемой двери...Десяток пар глаз, серых, карих и зеленых вопросительно уставились на меня.
 - Ты кто? Ты новенькая?