Дождь на Троицу

Мы с семилетним внуком Глебом обычно бываем на Троицу в монастыре, где все знакомы и грехов, как шила в мешке, не утаишь. Но в этом году из-за семейных обстоятельств мы отправились в городской собор преподобного Александра Невского на раннюю семичасовую праздничную службу. С нами вместе собралась моя подруга Анна, которой я постоянно рассказывала о том, что православные – это одна большая семья. В сорок пять лет оставшись совершенно одна, она в течение нескольких лет находилась на перепутье и не могла примириться с насылаемыми на неё скорбями и болезнями. Сейчас она волновалась из-за предстоящей исповеди, и слегка моросящий дождь чуть ли не смутил её и не заградил дорогу к храму. Но дождь прекратился, как только она вышла на улицу. Впрочем, Анна плыла посуху под куполом голубого зонта, пока не увидела нас и не поняла по нашему сложенному зонтику, что дождика уже нет.
Мы с внуком пришли на перекрёсток Гоголя - Герцена, где была назначена встреча, раньше Анны. И я стала рассказывать ему про Троицу, про то, почему люди приходят в храм с берёзовыми веточками. А также о том, что мы - листики в руке Божией, что, как мы растираем в руке пахучие листки и делаем им боль, чтобы они источали запах, так и Господь через скорби наши разливает благоухание духовное вокруг нас.
До храма мы добрались быстро: на улицах не было ни души, чистый пустой город, утопающий в блестящей летней листве, радовал взгляд.
В храме было по-домашнему уютно: то ли из-за немногочисленности паствы, то ли из-за того, что служба шла в боковом приделе, огни люстр и свечей светились только там, а остальная часть храма была освещена естественным светом.
Исповедовал молодой иерей Андрей. Мой внук получил отпущение грехов очень быстро, мне это оказалось сложнее, а подруга застряла у исповедального аналоя надолго и потом стояла службу с мокрыми глазами. Я не спрашивала её ни о чём, зная по себе, что в такие моменты ни до кого нет дела. Причащаться Анна не пошла, хотя Глеб несколько раз подбегал к ней и звал с собой.
Во время проповеди я почувствовала, как за спиной кто-то хлюпает носом. «Подруга», - подумала я и оглянулась. Но это оказался четырёхлетний малыш: он изо всех сил сдерживался, чтобы не разреветься, и так яростно кусал губы и тёр нос, что у меня самой на глаза навернулись слёзы. Я беспомощно посмотрела по сторонам и вдруг увидела, что один из листиков на сорванных нами берёзовых веточках, закручен в трубочку.
- Кирюша, - обратилась я к малышу: - ты не поможешь мне развернуть листик, а то я боюсь: вдруг там кто-то есть.
Кирилл всхлипнул ещё разок и принялся деловито раскручивать нежный тоненький листочек, склеенный липкой паутинкой, и за этим важным занятием горести его забылись.
- Ой, - не сдержалась я, увидев внутри листика зелёную гусеничку. Тут Кирилл заулыбался. А я разъединила три веточки и отдала ему ту, на которой обнаружилась такая чудесная находка.

- Он раздавил! – С этими словами Кирюша подбежал ко мне в конце службы, показывая на мальчика лет тринадцати, - он раздавил гусеничку!
- Ну, он больше не будет, стала успокаивать его я, - прости его, сегодня праздник. Божья Матерь смотрит на нас всех и любит всех. – Кирилл, набычившись, посмотрел на паренька, но тут же улыбнулся и махнул рукой, мол, ладно. А я почему-то расстроилась из-за гусенички.
Возвращаясь после службы домой, мы с подругой почти не разговаривали. Несмотря на праздник, было пасмурно , а на сердце хоть и светло, но грустно. Оказалось, что подруга соблюла все формальности: не ела скоромного, не вкушала пищи и воды после полуночи, молилась по мере сил, но священник не допустил её до Причастия из-за того, что она не всегда посещает храм по воскресеньям и не читает утренних и вечерних молитв. Так ведь впервые пришла!!!
Мы расстались с подругой на перекрёстке: она уходила вся в слезах, не желая больше ходить в храм.
А я шла и думала: где проходит грань между праведностью и милосердием? Достойна ли была я сама и многие другие прихожане, причастившиеся в тот день? Да и как определить эту меру, не судя и не сравнивая? И что мы и впрямь листики в руке Божией, в которые иногда заворачивается гусеничка.
Когда мы пришли домой, разразился сильный дождь, и внук спросил:
- Это Бог плачет вместе с тётей Аней?