Письмо ангелу-хранителю

"Здравствуй, мой милый ангел-хранитель. Я точно знаю, что ты у меня есть,
 мне все так говорят :
- Тимка, твой ангел тебя бережёт.
 Тимка - это я. Почему-то я не Тимошка, не Тимоха, а Тимка для всех. А в документах написано, что я Золотарёв Тимофей Александрович. Правда здорово? Мне нравится.
Как говорит баба Нюра :
- Звучит!
Баба Нюра это наша нянечка. Вот она единственная, кто меня Тимофеем называет.
У неё был жених, его тоже, как меня, Тимофеем  звали. Почему был? А его убили
на войне, он был нашим разведчиком и погиб при исполнении особого задания.
Баба Нюра так замуж ни за кого и не вышла. Всё ждала, говорила, что могли ошибиться и не на того похоронку выписать. У них в деревне в две семьи такие похоронки пришли, по ошибке. А люди вернулись. Вот она и верила, что её Тимофей живой. А не возвращается так долго потому, что память потерял при контузии. Она меня любит очень. Подойдёт, начнёт по голове гладить и сразу плакать начинает:
- Тимофеюшка мой горемычный.
Так скажет, конфету даст и идёт дальше пол мыть.
Хорошая она. Добрая. Хотя у нас все добрые. У нас это в нашем доме. Да нет,
не в многоэтажке какой-нибудь, а в нашем добром, родном детском доме. Директор наша, Ангелина Львовна, нас очень любит. Так как муж её, Николай Василич, лучший хирург области, то у нашей Ангелины очень много нужных каких-то связей. Я не знаю, что ей там нужное связывают, но так все говорят:
-  У нашей Гели огромные связи, поэтому в нашем доме все одеяла новые и крыша не течёт.
А ещё у нас добрая повар тётя Даша. Она такая полная, как и полагается быть настоящему повару, и глаза у неё ласковые-ласковые. Смотрит на меня как-то печально только вот.
 У неё большая семья. Целых пятеро детей. И все отсюда, из нашего детского дома.
 Тётя Даша их усыновила потому, что всегда мечтала иметь большую семью.
А её любимый муж Максим из-за какой-то болезни детской, кажется "свинки"  детей
иметь не может. Тёте Даше все знакомые говорили :
- Разводись пока молодая, нарожаешь ещё...
А она своего мужа очень любит, и разводиться не стала. Вот отсюда и позабирала
к себе в семью двух пацанов и трёх девочек. Она их всех взяла потому,  что их разлучать нельзя было. Они все меж собой родные были. И не хотели по отдельности усыновляться.
Когда кого-нибудь из них кто-то из взрослых присматривать на усыновление приходил, они умственно-отсталыми притворялись. И от них сразу отказывались. Никто не хотел глупых детей себе брать. Всем умных подавай.
А тётя Даша взяла их всех пятерых, и её Максим даже не ругался, а был очень рад. Он сказал:
- Я хорошо зарабатываю, хватит на всех, берём Дашка эту ораву раз родному отцу
 после смерти их матери до детей дела не стало. Спился мужик от горя и их несчастными сделал, лишил семейного уюта и тепла. А с нами им будет хорошо.
Вот так он сказал и уехал опять в рейс (он дальнобойщиком работает . С тех пор они все и живут вместе. Только теперь тётя Даша уже бабушка, старший сын женился и у него теперь есть уже своя собственная семья.
Откуда я всё это знаю? А я подслушиваю, когда вечерами весь женский коллектив нашего детского дома на кухне чаи гоняет, я люблю "гулять по коридору" мимо открытой двери. Поэтому про всех всё знаю. Знаю, что Катеньку (новую помощницу по кухне) не увольняют за постоянные опоздания и бесконечно бьющиеся тарелки потому, что она мать-одиночка. Потому, что <этот козёл бросил её в 19 лет с ребёнком и кобелирует теперь в другом городе> - так наша Геля говорит.
Я не знаю, как козлы могут кобелировать, но нашу Катеньку все жалеют и не ругают,
когда она по субботам на работу с малышом прибегает, ну некому ей его оставить.
 Ещё я знаю, что Вика (моя подруга самая близкая) навсегда останется жить в нашем доме потому, что никто не захочет взять ребёнка с каким-то там синдромом, Вика у нас говорить не умеет, мычит только. Она вообще не у нас должна быть, а в специальном заведении для детей с разными отклонениями, но у нас нигде рядом такого заведения нет, и Геля решила её никуда не отдавать, потому, что Викуля к нам всем привыкла и ей будет плохо без нас. Но я решил - вырасту, женюсь и мы с женой Вику удочерим. А сюда будем в гости приходить. Вообще у нас все всех жалеют, не пожалели только сторожа Колю. Геля его уволила со словами:
 - Нечего детям пьяную морду видеть постоянно, они на это уже насмотрелись в своей жизни.
 И взяла вместо Коли тётку Машу, здоровенную, как два шкафа, но добрую и смешную.
Тётке Маше негде жить, у неё в прошлом году дом сгорел, а государство так комнату
и не дало. И теперь Маша живёт у нас в каморке. Ей нравится. Она одинокой была,
ее муж и сын пять лет назад в автокатастрофе погибли, Маша чуть с ума от горя не сошла, а сейчас говорит:
 - У меня теперь есть большая семья и я впервые за пять лет снова научилась улыбаться.
Вот я и рассказал тебе немножко о нас, мой добрый ангел, чтобы ты знал, что у нас
всё хорошо и мы счастливы. А письмо я тебе пишу с одной маленькой, но очень важной для меня просьбой. Я знаю, что ты мне поможешь. Ведь все говорят, что это ты меня уберёг, когда на меня грузовик наехал. Я остался жив только благодаря тебе.
Меня все жалеют потому, что я теперь ходить не могу, и что коляски инвалидные
большой дефицит. Нашему дому такое не выдают, но Геля подняла на уши <все свои связи> и мне коляску прислали из Германии, коллеги её мужа- хирурга, правда она мне великовата сначала была, но я же вырос и не пришлось искать новую. Как говорит весь наш персонал <в наше время всё "на вырост" приобретать нужно >
Все на маму мою обижаются, говорят, что она сбежала, сказав:
- Мне одной инвалида на ноги не поставить.
Но меня, как сказали врачи, на ноги и так не поставить уже, и помочь мне может
разве что чудо. Я маму не помню почти. Я и грузовика-то не помню, мне пять лет было, а теперь 12 будет через неделю. Баба Нюра говорит:
- Тимофеюшка ты маму-то прости, бестолковая она, на глупых обижаться не надо.
Если вернётся да каяться начнёт, прощение вымаливать, прости ты её грешницу.
Я и прощу, она мама моя, я ей всё прощу, а не вернётся - я сам её найду,
когда взрослым стану. Вдруг ей плохо будет, а я найду и помогу.
Потому, что близким всегда нужно помогать, так нас Геля учит.
Я и пишу тебе письмо, дорогой ангел, потому, что у меня скоро день рождения,
и мне очень хочется один важный для меня подарок. Дело в том, что меня хочет усыновить одна добрая женщина. Она узнала, что в нашем доме есть мальчик на коляске, то есть я.
Сразу же прибежала, такая взволнованная, увидела меня, обняла и стала плакать.
А потом они с Гелей закрылись в кабинете и долго о чём-то разговаривали.
Геля позже за чаем всему персоналу рассказывала, что у Томочки (так зовут ту женщину)тоже был ребёнок-инвалид. Умер от пневмонии её сын год назад. И теперь Томочка хочет забрать меня к себе. Мамой моей она хочет быть.
Я всё это подслушал и обрадовался. Только оказывается радовался я преждевременно.
Тамара вдова, в общем, в неполноценную семью государство ребёнка (меня значит)
отдавать не хочет. Тамара приходит ко мне сюда, Геля даже разрешает на выходные меня забирать к себе домой. Только всё это большой секрет, а то Геле влетит, если узнают какие-то там социальные службы. Вот моя к тебе просьба, дорогой ангел,
подари мне папу, пожалуйста, недели на три хотя бы, пока Тамара документы оформит.
Она уже ищет временного мужа, как Геля говорит "фиктивного". Может и найдёт, а может кто-нибудь решит нам помочь и одолжит своего на время.
Помоги мне, нам с Тамарой помоги, мой ангел. Я верю, что ты меня не оставишь.
И у меня будет своя маленькая семья. Заранее спасибо тебе. На этом заканчиваю своё письмо.
 Тётка Маша его вечером в почтовый ящик обещала бросить. Всего тебе самого доброго.
Твой Тимофей Золотарёв."

Все имена и события вымышлены, любые совпадения случайны.