Тонкости и издержки креатива

На этот раз Володя почти даже и не опоздал. Какие-то пятнадцаь-двадцать минут. Тьфу, в общем.  И у меня появилась надежда, что постричься к означенному часу успею. И правда, успела. Даже сына, подстриженного увидеть - успела.

- Володя, а что мы на этот раз будем делать? - закинула я удочку, пока кормила его супом.- Сразу честно признаюсь: короткие волосы не хочу, а что-то типа каре расширяет и без того мое отнюдь не узкое  лицо ("кругла, красна лицом она, как это глупая луна" - вот черт!).
 
- Не волнуйтесь, все будет хорошо, - оптимистично напустил туману Володя. (Все будет хорошо, - говорил он мне, и  раз за разом с маниакальным упорством красил в ярко-оранжевый цвет, а я слабо и невнятно восклицала одними междометиями и от ужаса закрывала глаза. И с ненавистью отворачивалась от лотков с апельсинами).
 
На этот раз, действительно, все сложилось хорошо. Он сделал мне... каре. Мое лицо стало шире и площе. Но мне… понравилось. Получилось нечто фантастически хитро-мудрое, с длинными неровными, торчащими в разные стороны обскубанными прядями поверх коротко выстриженных под ними волос - вид, как бы это поточнее выразиться, несколько диковатый.
 
Сын некоторое время изумленно разглядывал меня со всех сторон,  потом-таки снизошел до заключения, что ему, пожалуй,  нравится. У вернувшегося из бани к концу наведения марафета мужа, глаза стали, как плошки, потом он как-то неуверенно прическу одобрил и добавил, что на улице потеплело, поедем мы на машине и головной убор можно не надевать. Но глаза в обычное состояние не вернулись, и время от времени я ловила на себе его недоумевающий и изучающий  взгляд.

Воодушевленный Володя вошел в раж и принялся за сына. Заглянув в ванную в разгаре процесса, я воскликнула: - Сыночка, да ты же у меня похож на девочку! Сын сверкнул глазами, а Володя с мягким укором сказал: - Ну, что вы, Евгения Санна, это же такая укладка! Если он сделает свой обычный пробор, все будет, как прежде, - и он продемонстрировал это " как прежде", после чего я решила, что "прежде" не стоит.

- Ну, понятно - гламур,- я удалилась.

 Прическа у сына тоже удалась: короткий вьющийся верх, а под ним вытянутые и почти достигающие лопаток прямые волосы (общим рисунком и длиной шеи абрис стал напоминать известный профиль Нефертити). От такого авангарда даже я, закаленная Володей, немного прибалдела.
 
- Володя, как-то это,- сложив пальцы щепоткой, я покрутила ладошкой и пожевала губами,- ну, несколько смело, я бы сказала. Мне кажется, все-таки перебор. Может, немножко урежем. Наполовину! - и преданно заглянула ему в глаза.

Ни за что!- отрубил он.

У сына в глазах скакали чертики: - А что, прикольно.

- Ну, ладно.  В конце концов, отрезать мы всегда успеем. ("Ночью!" - подумала решительно ).
- Ну, да - ночью, - озвучил проницательный сын.

У папы при виде сына окончательно вывалились глаза. Тщетно пытаясь вернуть лицо обратно, он молча, но стремительно удалился в направлении машины.  Его смутные мысли на предмет, что не плохо бы тоже постричься, тем более что вот оно, с доставкой на дом, в секунду развеялись, как утренний туман на ярком солнце. И он уже недоумевал, как такая безумная мысль вообще могла прийти ему в голову.