Миша

 Популярность человека иногда бывает чисто механической, вынужденной так сказать.   Директора комбината и продавщиц знают в нашем поселке практически все. Но чтоб директор или продавщицы запросто привалили к вам в гости – нереально.  А Миша побывал у всех в гостях, буквально в каждой комнате любого барака и в квартирах начальников тоже. Популярность имеет  свои обратные стороны. Миша – человек простой и никогда не отказывается выпить в гостях  рюмку-другую. Кроме того, Миша – человек  правдивый. Ведь  люди не одобряют, когда им по одному и тому же поводу говорят то одно, то другое. А при такой жизни можно и запутаться. Эти два обстоятельства – правдивость и алкоголь многих рядовых и  не рядовых жителей поселка часто  сильно смущают.  Иной раз не поймешь, то ли Миша шутит, то ли ему самому нужен совет соответствующего специалиста.  Однажды у  главного механика, который пожаловался на плохой сон (он  не выключал на ночь радио, чтобы не проспать сигнал «Тревога цунами»), Миша спросил, сколько тот выпивает на ночь и предложил увеличить дозу в два раза. А секретарше,  постоянно озабоченной своим внешним видом и плохими нервами, предложил взять побольше  аккредитивов и  срочно съездить  в Гагру  хотя бы на пару недель и пожить в нормальном мужском обществе без проблем и комплексов.  Дамам попроще, живущим в бараках, он    в аналогичных случаях советовал ехать не на Кавказ, а на любой теплоход, стоящий в порту. Но с собой брать не деньги, а исключительно «газ».

   Однажды мне тоже пришлось обратиться к Мише. Температуры у меня не было, имеется в виду высокой, нормальная была, и потому я потопал на самый край поселка в больницу.  Возле его кабинета сидело человека четыре. Я устроился на лавке и стал изучать информацию. Справа от двери висела стенгазета. Верхнюю треть занимала надпись: «Уважай и цени врача твоего, чтобы он помог тебе в  минуты болезни твоей». Изречение принадлежало какому-то  Маймониду. Ниже шел вполне тривиальный текст  об ипритке, т.е. сумахе ядовитом - очень симпатичном кустарнике с ярко-зелеными глянцевыми листьями.  Ожоги и язвы от этой «ипритки» напоминают поражение боевыми ОВ.   С иприткой я был уже, увы, лично знаком и потому  прочитал все три колонки.  Однако про  Маймонида больше ничего не сообщалось.  Сидеть пришлось долго. Я все прикидывал, как этот неведомый Маймонид попал в нашу глухомань.  Судя по его имени и тексту  цитаты, человек этот  жил где-то на Востоке в мусульманской стране, увлекался медициной и  психологией. Возможно, это изречение висело в институте на кафедре среди портретов и афоризмов корифеев медицины. Слева возле другого кабинета пылилась еще более интригующая стенгазета с описанием тех уникальных болезней, которые происходят не от нервов, а исключительно из-за удовольствия.  Бегло просмотрев наглядные пособия и картинки, я порадовался, что мне этот специалист не нужен.

   Миша сидел за столом в белом халате, вид у него был весьма солидный.  Я рассказал о своей беде – ловил форель в горном ручье, приходилось практически сидеть в снегу. Форель – рыбка осторожная. Увидит тебя,  и клева уже не жди. Нужно подбираться на корточках или ползком, забрасывать удочку очень аккуратно.  В общем, форели наловил, но простудился. Миша поставил диагноз за 30 секунд, велел калить на печке булыжник и делать паровые ванны на ведре, накидав туда березовых веточек, выписал какие-то таблетки и порекомендовал  больше на форель не ходить, пока на берегах не появится зелень.

   Из этого визита я вынес  противоречивые  впечатления. Наш поселковый терапевт  явно понимал толк в рыбалке,  уважал народную медицину и, весьма вероятно, увлекался если не философией, то  античными авторами. Но спросить его напрямую я постеснялся. Вид у стенгазеты был довольно-таки древний, выпустить ее могли задолго до появления Миши в нашей больнице. Текучесть кадров  среди медработников  была высокой, поскольку зарплата у них, как, впрочем, и других высокообразованных специалистов, была неприлично мизерной. Признаюсь, меня несколько задело, как мог врач  слету разобрался в моей болезни  без анализов и прочих непременных врачебных священнодействий.

   Случай расспросить его представился в сентябре. Было воскресенье.  Перед этим за несколько дней Миша попросил моего напарника и корефана Серегу взять его на рыбалку, если, конечно, кто-нибудь не начнет помирать или не подойдет очередной тайфун. Тайфун не появился, и мы бодро зашагали через остров на океанскую сторону.  К ночи ход рыбы затих, мы развели костер, закусили, чем бог послал.  Когда все животрепещущие темы иссякли, я вспомнил, как  Миша навскидку поставил мне диагноз  без осмотра, анализов и прочих традиционных ритуалов.
  - Открою вам не очень большой  секрет.  Самая массовая болезнь у нас – тривиальный цистит, а на втором месте – дизентерия.  С дизентерией что-то непонятное. Начинается вспышка – локализуем. Через некоторое время опять вспышка, причем совершенно другой штамм, раньше такого   никогда здесь не было.  И такая картина не только на нашем острове, во всей области. Создается  впечатление, что нам эту дизентерию специально везут со всего света. Так что мамы правы, когда говорят: «Мойте ручки перед едой». Но на первом месте был и остается цистит – воспаление мочевого пузыря. Кто  имел эту радость, запомнил надолго. И болеют им почти поголовно женщины.  Мы их лечим, но дело не в медицине, а в местных туалетах. Все они продуваются ветрами любого направления, причем в кабинках дует снизу вверх. Ветер холодный, все, больше ничего и не требуется. Я уже и со строителями говорил, бесполезно.  Нужны ватерклозеты, а это достижение цивилизации нам недоступно.  Выручает только то, что народ сюда едет молодой и здоровый.   Лечить хронические заболевания здесь вообще бесполезно.  Давно известно, что медикаментозно успешно лечатся острые заболевания. Застарелый радикулит можно вылечить только на курорте и соответствующей лечебной физкультурой.   А все мази, блокады и прочее дают лишь временный и  внешний эффект.
 
   Мы с Сережей переглянулись. Миша это заметил и улыбнулся: «Понимаю. Больной желает быть здоровым, и побыстрее.  Именно на это и строится расчет. Создаются новые волшебные лекарства. Чтобы поставить диагноз, людей обследует несколько специалистов и не бесплатно. Там, где пахнет деньгами, медицина заканчивается, начинается бизнес.    В мединститут я пошел из-за дедушки. Он был военным врачом.  Когда я оканчивал школу, он уже давно был на пенсии.  Я тоже мечтал стать хирургом, как он.  Но с хирургией у меня не задалось. Там требуется решительность, умение работать инструментом. А я с техникой никогда особенно не дружил.  В общем, после практики по патанатомии  понял, что туда мне не дорога. До сих пор завидую хирургам.  Хотя  взятки берут, но два раза оперировать один аппендицит как-то не принято. А бронхит, воспаление легких или радикулит коллеги-терапевты лечат месяцами. После антибиотиков организм нужно очищать и восстанавливать нормальную микрофлору кишечника. Вместо этого начинается хождение по кругу от одного узкого специалиста к другому. И чем больше дорогих лекарств вы принимаете, тем хуже себя чувствуете.  Как и любая система канализации, человеческая тоже имеет предел пропускной способности.  Но сказать такое  пациенту невозможно.   Честно говоря, все это мне сильно надоело.  Особенно наши истеричные дамочки, которые начитались медицинских справочников и теперь болеют по науке. И попробуй сказать, что им нужен не терапевт, а психиатр! Скандал устроят в полное свое удовольствие.  После таких визитов врачу нужно выдавать молоко за вредность. Но лучше водку.
 На том и остановились.
 
 Летом следующего года у нас случилась беда. На соседнем острове началось извержение вулкана, поселок буквально засыпало пеплом.  Периодически становилось невозможно дышать. Пыль пластами лежала на крышах, при малейшем ветерке поднималась в воздух. И, как назло, совершенно не было дождей.  Консервные заводы  стали, рабочие оказались  без заработков, началась паника.  В приемной директора комбината я столкнулся с озабоченным Мишей: «Хочу попросить начальство привлечь любых ученых, чтобы в клубе прочитали лекцию и успокоили народ.  В столовых  я уже был. С завтрашнего дня начнут добавлять во все блюда витамин  С. Очень похоже, что имеет место отравление людей тяжелыми металлами».   Мишин демарш имел последствия. На следующий день в клубе несколько бледных сейсмологов рассказали народу, что вулкан далеко, извержение скоро закончится и остров в океане не утонет.  Последнее волновало собравшихся больше всего.

   Через год с небольшим у нас появился новый терапевт, увлеченный  новомодным иглоукалыванием. Пациенты валом повалили к  доктору, освоившему  достижения  китайской медицины.  А Миша не уехал, как обычно было раньше.  Мне он сказал, что ехать ему некуда, да и незачем, и перевелся грузчиком в рыбкооп.  Народ посудачил и забыл о чудаковатом докторе, а Миша сменил белый халат на фуфайку и стал развозить по магазинам ящики и коробки.
 
   Прошло несколько лет. В нашем поселке многое изменилось.  Сначала развалилось государство, потом экономика, финансы, снабжение. В стране стало больше свободы и меньше продуктов в магазинах. На Востоке это проявилось острее всего. Появилось дотоле неведомое в наших краях воровство.  Уносили не ковры или телевизоры, а картошку и тушенку из сараев. На консервных заводах рыбу стали оберегать, как драгметалл на золотых приисках. В начале апреля 199… года возле почты меня остановили знакомые и попросили помочь проводить в последний путь односельчанина.   Это был первый случай, когда в нашем поселке  собирали деньги на похороны человека. Оказалось, что умер Миша. Умер от хронического недоедания.  В его комнате не обнаружили никаких материальных ценностей, ни сберкнижки, ни ковров, ни хрусталя. Комната была чисто подметена; единственное, что в ней нашли – пачку писем, аккуратно перевязанных лентой. Это были письма от его дочери, которую мать увезла на материк через несколько лет после рождения. Хоронили Мишу  всем миром. В столярке  сделали гроб, в мехцехе памятник из стального листа.  Завгар выделил автомашину.  За ней шло десятка полтора старожилов, а Костя играл на кларнете.
 
   Я стоял возле дороги и вспомнил стенгазету, висевшую возле  кабинета: «Уважай и цени врача твоего, чтобы он помог тебе  в минуты болезни твоей». Мне так и не  удалось узнать у Миши, откуда эта мудрость оказалась в наших краях.   В своей жизни  моему поколению  пришлось услышать и увидеть множество  призывов, начиная от «Учиться, учиться и еще раз учиться», до « Правильной дорогой идете, товарищи!». Как впоследствии выяснилось, все призывы оказались бесполезными.  Собственно, если бы мы по-настоящему учились всю жизнь и шли правильной дорогой,  призывать никого вообще бы не потребовалось. Похоже, то же самое имело место в частном случае по отношению к врачам, которых мы так и не научились ценить и уважать.

   Дома  наудачу  я открыл Советский энциклопедический словарь и неожиданно легко обнаружил  маленькую заметку: «Маймонид (Моше бен Маймон), 1135-1204, придворный врач Салах-ад-дина, евр. философ. Главное сочинение «Путеводитель колеблющихся». Выходит, со времен Крестовых походов в отношениях врачей и пациентов мало что изменилось. Интересно, что будет еще через 800 лет? И не пора издать массовым тиражом «Путеводитель колеблющихся»?   Решать эти вопросы мы не стали, а сели за стол, чтобы по-христиански помянуть Мишу,  покинувшего этот колеблющийся мир. Он был честным человеком и никому не навязывал своих проблем.  Может быть, поэтому жизнь его была столь коротка и печальна.