О внешнем сходстве влюблённых

Вчера съездил в гипермаркт за упаковкой кофе. На входе образовалась небольшая очередь. Мужчина впереди меня очень бережно под локоть поддерживал женщину. Рост мужчины был примерно метр восемьдесят. Его лицо было повёрнуто в мою сторону. Волевое лицо интеллигентного человека лет 55, тёмные волосы, слегка тронутые сединой, пронзительный взгляд черных глаз. Женщина, которая была рядом с ним, не превышала ростом 1.55, у неё была очень низкая талия, широкие бедра, широкие плечи и необыкновенно кривые, буквально саблевидные ноги. Я полностью согласен с Оскаром Уайльдом в том, что "Мужчин можно анализировать, а женщин... только обожать!" И я скажу, что меня не ноги женщины поразили, хотя ничего подобного я в жизни не встречал, а то, насколько эти мужчина и женщина на мой взгляд  не соответствовали друг другу.

У меня множество дурацких манер, а самая дурацкая из них - это то,  что мне решительно всё интересно. Вот мне приспичило увидеть лицо женщины, и я стал делать соответствующие манёвры. Ничего при этом у меня не получалось. Пара остановилась спиной ко мне у стола, где были  выложены биккини. Я повертелся рядом, но лица женщины увидеть не смог. Я сделал круг и остановился в главном проходе с таким расчётом, чтобы, когда они двинутся, то некоторое время будут идти мне навстречу. Пока они двигались мне навстречу, я разглядел, что мужчина с женщиной были чем-то невероятно похожи друг на друга, хотя ни одной сходной черты у них я обнаружить не мог. Это было какое-то совершенно мистическое сходство абсолютно непохожих людей. Я сделал ещё один пасс и наверное повторил бы свои движения не один раз, настолько всё это меня поразило, если бы не заметил, что мужчина бросил на меня быстрый взгляд: заметил-таки любознательного дурака.

На свете обитает множество учёных и даже великих учёных, которые никогда не преступали порога какого-либо научного учреждения, не написали ни одной статьи, не изобрели ни одного изобретения. Я заметил, что такого типа учёные широко распространены не только среди людей, но и среди котов. Подобные особи ищут и находят в обыденной жизни задачи, которые походя решают, находя в этом особое, ни с чем не сравнимое удовольствие. У меня был персидский кот Беня, который тщательнейшим образом изучал любое устройство, которое я приносил в дом, нацело отвлекаясь от всех первостепенных кошачьих занятий. По его мордочке можно было видеть, насколько важно ему было понять, где предполагается использовать новое устройство и чем оно отличается от виденного им ранее. Между прочим очень часто эти особи, не ставя об этом в известность мировую общественность, легко решают довольно серьёзные проблемы, в которых безрезультатно путаются солидные и опытные учёные. Меня же, например, всегда очень интересовало морфологические сходство влюблённых пар.

Народные ламаркисты на форумах часто высказывают мнение о том, что люди становятся друг на друга похожими, потому что долго живут вместе. Аризона, где я живу, является райским местом для пенсионеров, которым нужен климат. Климат у нас такой, что нужнее просто не придумаешь: круглый год жаркое лето. Я слышал, что некоторые люди тоскуют по запаху морозного утра и аромату увлажнённых снегом меховых шапок, по берёзкам, покрытым россыпчатым снегом, по полуметровым сосулькам, нависающим над прохожими. По моему мнению этих людей просто обделила и в какой-то степени объегорила жизнь, не помахав у них перед носом тем, по чему действительно стоит тосковать безмерно. Что же касается, например, меня,то я щеголяю в тонкой рубашке на босу ногу круглый год, счастлив этой босоногостью, и, думаю, что аризонские пенсионеры недалеко ушли от меня во взглядах на жизнь.

Так вот, не будучи ламаркистом, а будучи дарвинистом, я постоянно задумываюсь, обращая внимание на 80-90-летних супругов, которых почти каждый день вижу, когда езжу в магазины за продуктами. Это - необыкновенно интересные наблюдения. Супруги очень часто не похожи друг на друга.  Разного роста, разной комплекции, разного цвета глаз. Но практически всегда у этих престарелых супругов есть что-то неуловимо общее, которое часто несложно бывает обнаружить, если всмотреться. Это может быть нос уточкой или с характерной горбинкой, это может быть одинаковый специфический наклон головы, необычно глубокие глазницы, характерный прикус, форма подбородка, сужающееся в середине лицо, покатый или наоборот выпуклый лоб, торчащие в разные стороны или же плотно прижатые к голове уши и многое, многое другое, которое просто никак не может стать одинаковым за десятилетия совместного проживания и совместных трапез, если в предшествующий период было морфологически отличным.

Эти парочки престарелых, как правило, держатся за руки, что меня всегда умиляет. Одни любят смотреть бои без правил, а я люблю смотреть любовь без ограничений. У старичков могут быть серьёзные, отрешённые лица, но почти никогда не возникает сомнение, что они милы друг другу, что они не ошиблись, встретившись и поженившись многие десятилетия назад. Любовь волшебна и многогранна, и нет никаких сомнений, что 90-летних стариков, которые держатся за руки, как влюблённые школьники, жизнь сделала сопричастной великому счастью любить и быть любимым (-ой).

Великий Ламарк, грубо говоря, полагал, что у жирафов такая длинная шея, поскольку они тянутся за листьями на высоких деревьях, шея удлиняется и это удлинение наследуется. В отношении счастливых престарелых пар эта идея ни по каким показателям не подходит. Так что народные ламаркисты из форумов не имеют ни малейших шансов объяснить феномен парциального морфологического подобия как критерия повышенной психо-физиологической совместимости мужчины и енщины. "Так шож тепех делать!?", как говорил один мой знакомый, который всегда панически боялся брать на себя ответственность. Я, например, этого не боюсь, поскольку чувствую, что в ответе за френдов, которых приручил своим ЖЖ. И поэтому выскажу здесь свою гипотезу, которая имеет прямое отношение к парциальному морфологическому подобию.

Итак, мы имеем трудно-оспоримый факт того, что часто молодые влюблённые и почти всегда прожившие долгую жизнь супруги имеют ту или иную степень внешнего сходства, которое очень часто касается лишь отдельных деталей анатомического строения. На сегодняшний день какое-либо логичное объяснение этому феномену отсутствует. Если можно предположить, что какая-то морфологическая особенность прочно связана со специфическим психофизиологическим проявлением, например, лопоухость - с умением прощать неверность, то ни одна морфологическая деталь не может коррелировать с особенностями человеческого характера в целом. Таким образом я хотел бы подчеркнуть, что то, о чём я здесь пишу, представляет собой не "хухры-мухры", как говорил один мой знакомый, а реальную проблему, в решении которой заинтересовано всё человечество, которое отныне получит некоторое облегчение, оценивая правильность выбора, как передним, так и задним умом. 

Моя точка зрения на эту проблему состоит в следующем. Каждый человек обладает индивидуальностью той или иной степени проявления. Хотя, например, все члены Политбюро выражались на совершенно сходном тарабарском языке так, как-будто выросли в одном детдоме, но Брежнев всё же абсолютно был не похож на Суслова, Громыко или Горбачева. Индивидуальность людей происходит от врождённого неподобия мозга на клеточном уровне его организации, от мельчайших различий органов восприятия и многих других генетически обусловленных различий. Эти изначальные не очень выдающиеся различия приводят к тому, что на самых ранних стадиях развития человека формируются: предпочтительная манера чувствования, привычки, набор инстинктивных реакций. Однако главным инструментом формирования индивидуальности человека являются множественное разнообразие получаемых им впечатлений и сон.

В последних частях недописанной мною пьесы, посвящённой сну и сновидениям (http://systemity.livejournal.com/64029.html, http://systemity.livejournal.com/65415.html), я писал о том, что в процессе сна происходит ревитализация долговременной памяти. Происходит это так. Накапливающаяся за сутки  информация в промежуточной памяти стирается в процессе сна таким образом, что отдельные эпизоды поступают сначала в долговременную память, в которой информация хранится в течение жизни. Некоторая часть этих эпизодов по ассоциативному механизму встраивается в определенные сайты долговременной памяти, а та часть, которая не встраивается, поступает в кратковременную память, где распадается на фрагменты, соответствующие сенсорным фракциям десорбируемых эпизодов информации, главным образом, конечно, видео-фракциям, поскольку 80-90% объема информации человек получает посредством зрения. Десорбированные, невстроившиеся в долговременную память отдельные эпизоды дезагрегируются и перемешиваются в кратковременной памяти, поэтому в одной из обязательных стадий сна - в стадии быстрого движения глаз - человек видит сон - бессмысленный набор образов, скреплённых там, где это возможно, с помощью мыслительной активности в состоянии сна, но от этого не становящегося менее абсурдным. Такой абсурдный набор образов, как правило, не запоминается и именно таким образом вычищается из промежуточной памяти: путём незапоминания.

Тотальный механизм стирания мусорной информации в процессе сна теснейшим образом сопряжён с процессом ревитализации долговременной памяти, с постоянной профилактикой целесообразности организации ассоциативной структуры долговременной памяти, проще говоря этот процесс выполняет функцию не давать памяти костенеть. Если бы не ежесуточный регулярный сон, то человек ещё до поступления в первый класс школы проявлял бы признаки старческого слабоумия. Функция ревитализации долговременной памяти рассчитана на поддержании сознания на должном уровне в течение всей жизни человека. Сон играет ту же функцию, какую играет постоянное строительство и ремонт автомагистралей в мегаполисе, он поддерживает и совершенствует структуру вспоминания, которая начинает формироваться в младенческом возрасте. 

В психологии известен закон, сформулированный в XIX столетии французским психологом-теоретиком Т.Рибо (Ribot`s law). Этот закон, известный также, как закон регрессии или обратного "развития памяти", характеризует определенную последовательность процесса разрушения памяти, наблюдаемого при прогрессирующей амнезии в случае заболевания или в пожилом возрасте. Разрушение памяти протекает, согласно закону Т.Рибо, всегда в одном и том же порядке, начиная с неустойчивого, и кончая стойким. Сначала разрушение касается недавних воспоминаний. Затем оно распространяется на информацию, полученную на более ранних стадиях жизнедеятельности, и в дальнейшем затрагивает всё, что связано с умственной деятельностью личности, включая чувствования и привычки. Заканчивается этот процесс распадом памяти инстинктивной, отличающейся наиболее стойкой организацией. В современной психологии закон Т.Рибо объясняется с помощью великой общенаучной формулы под названием "бла-бла-бла", но Вы, дорогой читатель, уже несомненно поняли, что, во-первых, мало спать - очень плохо, а, во-вторых, что именно постоянная ревитализация памяти является залогом человеческой индивидуальности наряду с генетически предопределёнными особенностями органов восприятия.

С детского возраста человек наблюдает за событиями, которые его окружают и в которых он участвует. Всё это формирует долговременную память человека и эта память по-особому прессуется, структурируется и освежается в процессе жизнедеятельности человека. Что-то он забывает навсегда, что-то помнит до самого конца жизни. Поскольку наиболее быстрый способ восприятия информации аудио-визуальный, то телевизор, компьютер, мобильный телефон, малахольная музыка с большой долей повторяющихся идентичных фрагментов, обёрнутых в децибелы, от которых пупок развязывается в радостном харакири коллективного счастья, и многие другие достижения современной цивилизации, включая агрессивную рекламу, которые всё активнее вытесняют из жизни книги и тетради, всё это способно демобилизовать мозг в направлении деиндивидуализации. Но я здесь начал говорить про старичнов, которых я каждый день наблюдаю. Так вот, старички эти, кем бы они не работали в активной части своей жизни - рабочими, актерами, преподавателями - не могли не чувствовать
давления индивидуальности своей психической организации. Времена тогда были совсем иными.    

Ощущение собственной уникальности - довольно серьёзная нагрузка на психику человека. Он понимает, что другим людям не просто понять то, что для него предельно ясно. Ярко выраженная индивидуальность - всегда нагрузка на психику, всегда переносится непросто. Именно поэтому любая пуповина, непредсказуемо вдруг связывающая людей - пусть даже не очень жизненно существенная, как лавинный камнепад в горах, вызванный падением одного камня, создаёт иллюзию того, что между людьми существует чрезвычайно много общего. Вот это парциальное морфологическое сходство, которое вполне может коррелировать с каким-то очень узким психо-физиологическим сходством, и лежит в основе пуповины, непредсказуемо вдруг
связывающей людей. И люди конечно же абсолютно не в состоянии отделить тотальную совокупность кажущегося полимодального сходства от той узкой струны, которая натянулась между будущими любовниками в момент первого свидания.

Поскольку я здесь выступил в качестве любителя-психолога, любителя-нейрофизиолога, любителя-социолога, то - хрен с ним! -  выступлю и в качестве любителя-футуролога. На нашей планете самым активным образом происходит деиндивидуализация населения. Ярким свидетельством этой тенденции является распространение татуировок и пирсинга. Люди уже не мучаются тем, что ни на кого не похожи. Они мучаются тем, что на всех похожи и хотят хоть чем-то, хотя бы скарабеем на жопе отличаться от струящегося мимо потока близнецов. Поэтому смею предположить, что в не очень далёком будущем влюбляться будут люди, максимально друг на друга не похожие.