О человеке, работнике и способе присвоения

 О человеке, работнике   и способе присвоения.  Старостинизм как Первое Правовое уложение.  (Ирония истории.)

Победителям   олимпиад
по обществознанию:
дальше думайте сами.

 

            Распространившееся утверждение  о материальной основе прогресса общества стало фундаментальным. Другие мнение  потеряли  право на жизнь.  И общественное мировоззрение, возможно, могло   определиться  иначе, если  бы  исследователи и публицисты захотели  посмотреть на общество как действительное   образование, а не призрачное  и надуманное его обозначение. Уже не объективное  понимание общественных отношений, а стремление к  искусственному обобществлению стало причиной  множественности    этих  состояний. Появилась убеждённость,  которая подавляет частное  и утверждает результат – определённый взгляд.

            Выстроенная взаимосвязь содержательных элементов   и формирование на их основе образа способа производства поднимают  мировоззренческий подход на фундамент научного мировоззрения. Есть предмет труда, есть рабочая сила, есть орудия производства и есть отношения по вопросу использования этих орудий производства в применении к предметам труда и распределению полученного результата. Хорошая упаковка и товар красивый. Если бы его предлагали для покупки, то вероятно, что покупателя  этой теории было   трудно найти.  Однако, знаем, представления не продаются. Они просто излучаются со значением: верьте   и будьте счастливы. Имеем феномен: научное на базе сакрального.

            Для обучающихся, кем все мы  и являемся,   демонстрация   веры заканчивается её конвертацией  в счастье от сданного  экзамена. Следует посмотреть на явление счастья внимательней  и  узнать , что происходит с человеком на переломном рубеже «общественного»  осознания?  Какая здесь появляется степень взросления общественности.   

            Видим, до  экзамена  на зрелость идёт  закладка мировоззренческого предопределения в грешные, до этого момента,  души и сознание. Вот,  последнее сделано – народ готов к жизни.  Известно, большое значение имеет предварительная постановка вопроса, когда задаётся  алгоритм сознания для   будущего понимания человека. Заложили, дело сделано: незыблемость  будущего понимания утверждена и зацементирована передачей мировоззренческих технологий в поколениях. Убрано основание для сомнений. Нет свободного места.

             Каждое новое поколение, входящее в жизнь, имеет в уме ориентир на своё участие в цивилизационном продвижении. Однако, всё готово для другой жизни и у тех, кто ведёт большой идеологический процесс.  И  уздечка одета, всё предопределено – человек  сразу попадает в цементирующую основу,  а   выходит из учебного процесса  уже  связанным по ногам и рукам.  Так мир оказался повязанным идеологическими установлениями.

             О мечте поколений -  цивилизационном подходе -  можно сказать, он присутствует в жизни, есть потенциал преобразования в сознании и духе, людям хочется, как всегда,   вперёд, да ноги не двигаются : остаётся говорить и махать руками. Что не делаем,  жизнь уходит в цемент.

            Итак, цемент на стройке – жизнь начинается,  цемент в голове  – конец идеальным образам, а без звезды, без курса  идти трудно.   Как говорится, зацементировали  и на всю жизнь.  А ведь могли   дать сомнению право на жизнь. Но постановили: идеологический процесс – методологическая часть  учебного процесса – технология отрицания  сомнения.  Не подумали, сомнение – мать учения.      А без них жизнь – перевалы с провалами. Такое движение: на каждом перевале узнаём о провале.

            Идеология в развитии нужна, идеология вчерашнего дня есть, положена  под руку, удобно, она в ходу. Все знают, как использовать, и все знают о старом: сомнений быть не должно  Есть движение – его считают результатом: для одних – хорошая жизнь, другим –   обратная сторона Луны.  Оказалось,  развитие идёт по  воображаемому образу, но в разных направлениях.  Стало правилом установки на развитие – констатация идеологических  ошибок   перед большим погружением в глобальные проблемы.

            Хотели отменить «курсы идеологического цементирования» и  утвердить  право на сомнение, дать право каждому увидеть свою полезность в будущем,   изучить и понять это явление, но так чтоб не попасть  в технологию скручивания идеалов. Среагировали: отменили., но утвердили другую догму. Оказалось, потушили весь  свет.
            
            Наступила другая эпоха идеализированного обобществления: время семейственности и роднимости экономических отношений. Народ начал осваивать предложенные  способы обобществления: появился « … в большом городе», сохранивший и утвердивший неравенство с деревенскими отношениями. Побуждения нашлись, но оказалось, что они не имели ничего общего с экономическим развитием. К последнему хочется отнести развитие всех, а не отдельных лиц за их  счёт.  Причина – потерянное или ненайденное  побуждение к развитию. А это оказалось не одно и то же. 

            Может ли такое случится, что идеологическая   ориентация укажет путь на движение по дороге цивилизации? Может, но при смене «общественных отношений». Сориентировались: надо идти в» деревню»: там ещё знают, что делать и не только: знают, что  для этого нужно. Похоже, нам нужны «деревенские отношения».

            Интересен вопрос, что есть производительные силы.  Известно, что в их составе присутствует одно маленькое  и, что отличительно, мыслящее существо – человек. Как производитель, структурный элемент рабочей силы и процесса труда, он представляет собой несколько составляющих. Первое, физическая сущность и носитель духовного образа, обладатель  сознания с мыслительной деятельностью. Второе,  проявление человеческой активности в социальном, правовом и экономического взаимодействии. Имеем потенциал и его проявление – реализацию. Разнонаправленную.

            Скажите,  активность имеет  цивилизационную направленность.  Последнее, скорее, желаемое. Это допускаемая цель.  Умозрительно,  цивилизация даёт новое качество и  продолжительность жизни, более полную и объёмную самореализацию человека. Это праздник управления и владения.

            Похоже, что вместо самореализации человека получили новую реализацию работника. Интересное дело, как не засучить рукава.  На рынке чудо: появился новый товар – работник.  И его надо заставить работать. Оказалось лучшим побуждением стали ограничения на рынке самих  работников. Редкость как работник перестала существовать. Знаем, что происходит с ценами. Такова ирония происхождения работника.

            Сделали цивилизационный шаг: отделили от человека работник и сделали его товаром – элементом производительных сил. Здесь надо иметь в виду, что   работник  – принципиально новой товар, который не является эквивалентом рабочей силы.

            Неумолим ход истории:  развиваются производительные силы. Силу рук и ума увеличиваем силой созданных механизмов,  новыми технологиями и  информационным процессом. Появился большой исторический    передел: создание орудий труда и использование их в новом воспроизводстве. Люди  в этом переделе и совокупности с продуктами своего труда – новыми орудиями труда стали представлять производительные силы.  Иначе: их стали так представлять.

            Что такое человек?  Живой организм, из которого вырастает  работник:  сила духа и сила воли, способность к труду и труд,  мыслительный и коммуникационный состав, способность к пониманию процессов и осуществлению  управления. Прекрасен и многолик человеческий образ.  Но главное оказалось в другом: человек – сильный пример развития жизни, но  он становится просто могуч   через стремление к присвоению, через мобилизацию всех способностей на осуществление этой функции. Последнее – крайняя привилегия  и обязанность отдельных лиц.

            Здесь возникает концентрированная сила – стремление к присвоению, как основной  энергетический источник воспроизводительного преобразования. Эта сила имеет особенность: распространяется и существует во всём многообразии природных факторов.  Доступ к пульту управления всегда органичен, но и управление, имеющее человеческую сущность, требует усиления своей могущественности, что достигается за счёт вооружённых сил общего и специального назначения. 

            Сила присвоения всю историю  опиралась на вооруженные силы. Это  основная функция последних.  Так и получили самую большую и самую разрушительную силу в мире. Полученная  вооруженность «горы передвигает»: сформировала  весь право-преобразовательный процесс в рамках первого правого уложения.   Но, как только меняется   субъект её владения,  принято считать, что в мире происходят революционные преобразования. 

            Историческая наука ввела ряд обозначений общественно-экономических формаций, но существом на пути этого преобразования было преобразование  факторов права и власти.   И  не преобразование, а способы и формы этого  присвоение играли определяющую роль  в цивилизационном развитии.  Знаем обозначенные формационные устройства» первобытнообщинный строй, рабовладельческий строй, феодализм, капитализм и социализм, как  первая попытка выйти их первого правового уложения – социализм.  Все они представляли изменение в механизме присвоения. Не может способ производства развиваться сам по себе и находясь сам в себе. Присвоение же стоит за способом производства, определяет потребности, цели и задачи способа производства.

            Итак, как видим, движущей силой цивилизационного развития стали  силы духа и сила воли,  представленные стремлением к присвоению. А какова, спросите,  роль производительных сил. Они как всегда становятся объектом присвоения. Конечно, работник  и думает и считает, что  свободен. Он так думает. Кто же скажет ему правду. 
            Но у закона и жизни  строгий порядок: человек должен быть без тех прав, которые ему нужны. Это основа управляемости. Подозреваю, старые налоги  отменят или уже отменили: будут введены новые. Помните, те старые, что ни на объект ни на субъект, ни на предмет и ни на средства, а, просто, на  мистический результат -  бездетность. Единственный налог, который заставлял работать. Точнее сказать: настоящий  цивилизационный налог. Поэтому и живём.

            Сейчас, понимаете, всё хорошо, все нравится, но без принуждения процесс идёт куда-то, но точно не туда - не в нужную цивилизации сторону. Что имеем, правильно: одну имитацию:  вся страна  в … shop(e). Естественное превратилось в искусственное и мир перевернулся.

            Пришло время узаконить налог на право, ибо сам закон сегодняшнего дня  вводит такое ограничение.

            Каждый наш предок рождался в мире,  где он был органической составляющей, а правда жизни заключалась  в умении как отстоять  своё право, так и присвоить чужое. Здесь созрели первые представления о войне и появился первый опыт, а с ним и человек как воин.

            Понятно, что не сегодня,  и не вчера, а у истоков возникновения человека мыслящего возникло и осознанно-волевое присвоение.  О таковом мы можем говорить,  когда происходит присвоение чужого права. Видимо,  первоначально, это была сила родства и старшинства,  реализованные в ближнем кругу человека, а за пределами его ничего другого  и не могло быть. Это присвоение на основе силового отчуждения  разного рода полезностей у других людей. 

            Возможно,  силовое воздействие  могло прямо применяться в актах присвоения- отчуждения. Вероятно, что  угрозы его применения было достаточно для проведения таких актов. Все последующее развитие закона в правовой области - главной области человеческих отношений - основывалось на  становлении и применении законов, регулирующих присвоение. На основании этого, можно констатировать, что на земле началась эпоха присвоения, которая продолжается от возникновения разумной жизни  до сегодняшнего дня.

            Согласитесь, если у эпохи нет названия, то это упущение нужно немедленно исправить. Назовём эту эпоху – время  властвования законов жизни основанного на присвоение: Первое правовое уложение  или Старостинизм.  Основной особенностью данной уложение является присутствие  в  правовом взаимодействии  фактора  старосты, регулирующим процедуры управления, а попутно технологии  присвоения на основании комплекса отношений.     Такое лицо присутствовало в семье, оно было в поселении или ряде их. Вся структура устройства определялась присутствием в социальной структуре этих лиц.

            И как бы ни определялась политическая экономика, но исследовательское позиционирование по вопросу  первостепенности человеческого фактора в образовании производительных сил стало  определяющим. Человек  стал системообразующим фактором.

             Действительно, производительные силы  для любой  формации  можно представить в виде  работников – производителей  с орудиями труда в руках или возможностями в процессе управления. Орудия труда принято считать таким же продуктом труда, только – прошлого, а идущий процесс можно считать этапом большого исторического передела, как орудий труда, так и самой жизни  с её обустройством и организацией.

            На фоне внешнего изменения орудий труда, человек в своём внешнем виде остаётся длительное время неизменным, как по конституции,  так  и стремлению к реализации своих потребностей.  Можно с определённой долей уверенности предположить, что эволюция  человека всё-таки  продолжается и идёт более быстрыми темпами, нежели в другие период его развития, как его самого,  так и движущих сил производственного развития.

            Однако такое преобразование  не имело сравнительной оценки и сегодня трудно говорить о скорости  эволюции человека, но   предполагать активное изменение  человека в этом ракурсе  есть основания. Сами машины и механизмы, а  с ними технологии  и информационные процессы являются доказательством появление другого человека, его  способного к   осмыслению новой действительности в материальном мире, в организации жизнеустройства.

            Очевидно, есть свойство не только одного человека, но и целых направлений человеческой деятельности как стремления  присвоению - коренного свойства  сложившегося управления. Это стремление носит правовой характер. Оно  в совокупности и определяет формационные изменения. Базой их становится достигнутое состояние исторического передела, формы присвоения материального права и    реализация  права, а также власти, как организационной основы этих процессов. Современный этап принято считать постиндустриальным.

            Мы можм только предполагать, что  деятельность  современного человека является более значимой в социальном и историческом плане, чем его прародителей, Но если посмотрим на основную задачу жизни, то будем затруднены в признании  такого утверждения. И нам сегодня также трудно  признать более значимой  жизнедеятельность будущих поколений, которым ещё надо дать жизнь.  А процесс такого продолжения стал выходить их обратного: отрицания своего вклада в её продолжение.

            Долгое время  с позиции правового толкования  и имущественного положения было принято выделять  классы людей, характеризующихся различным отношением к средствам производства и ресурсам. С позиции характерных признаков  Первого правового уложения это отношение выражается  через присвоение средств производства ч формированием  законодательного права собственности и доступа к ресурсам,  преимущественно обеспечиваемого присвоением власти в форме её захвата.

             Как правило,  эти классы имели и разныё материальные доходы . Группы лиц, которые формировали ближнее окружение   носителей классовых признаков формировали   страты,  для которых главным различием служило как право получения доходов, так и сами доходы.

            Итак, отношение к воспроизводственному процессу сформировало основное правовое различие. Оно выражалось  в двух составляющих: присвоении власти и присвоении права, включая материальное. Несомненно, что такое присвоение не могло происходить по желанию, а было результатом борьбы за формы и состав экономического властного  управления. Последнее было и является венцом процесса присвоения.

            Несомненно, право было у всех, но приз получал победитель. И это было  право определять и формировать  закон.   Проигравшим оставили другое дело – защищать установленный  порядок, такое принуждение закреплялось законами.  Медленно и всегда «верно» формировалось законодательство. 

            Итак, часть людей установила свое положение в качестве законорегуляторов   социального  поля. . Часть примкнула к ним в качестве ближнего окружения в котором складывались  отношения своего круга. Он же давал и воспроизводство  новых лиц в качестве «законорегуляторов. Оставшаяся часть населения оказалась должна законорегуляторам: 1.   быть управляемой и жить по законам. 2. Обеспечивать своей жизнедеятельностью существование законодательства.

            Такая  обозначение правого разделения сформировало три группы, различимые по отношению  к власти и праву. 1 . С правами власти и возможности присвоения материального права – законорегуляторы (ласковый свет), 2 . Ближнего окружения  законорегуляторов –среды жизни и защиты законорегуляторов –( тёплый свет). 3.  Социальная вреда без функции законодательного присвоения  - ( холодный свет).

            Отметим, что в определённые исторические  моменты наиболее целеустремлённым людям, ориентированным на глобальное присвоение власти удаётся достичь такой цели .     Данное состояние   может  быть   всеобъемлющим или  территориальным.   Оно может быть  ограничено экономической сферой деятельности, но  в рамках последней формировалась как полноценная власть.

            Наука политэкономии, нет, не стояла на месте: она всегда что-то выдумывала и осталась верной  себе.  Вот, ей показалось, что  двух классов недостаточно для характеристики социума и появился новый – это класс интеллектуалов.  Возможно, что научному составу захотелось сформировать  для себя новое историческое предназначение .

            Неизвестно, что можно положить в   основу интеллектуального класса, но он    стал претендовать на биологическую особенность.  Не спорю, но есть мнение, что состав этого класса только  классовую самоидентификацию   группы населения.  Простите, но это заявка на особую роль в  биологической среде. А принцип идентификации: поближе к кассе, подальше от народа. Только картина уже другая и  народ   не простой.

            Идя научным путём,  необходимо вспомнить и ещё об одном потерянном классе ,  что остался без местоопределения в классовом  пространстве и каком-либо праве. Вы его знаете –  это класс Бомжа.   

            Ну, нет, несправедливо идти  не до конца.  Ради её потребуется определиться  ещё с очень большой группой людей, что самостоятельно стали определяться в своих правах вопреки закону –  это осужденный законом  класс людей (осуждённый). Не уверен, что население  в большой части своего состава  сможет признать класс интеллектуалов, но осуждённый класс признают.  Он имеет специальное позиционирование по характерным признакам классовой принадлежности.  Этот класс точно определён в своих отношениях в социуме, что сделано не только в законодательном, но и   в правовом плане. И, если у кого-то есть другое мнение,  подумайте и скажите тем, что были осуждены,  Вы узнаете правду о классовой борьбе.

            И если говорить  об особом знание, по характеру которого хотят определить  класс интеллектуалов,  то можно сказать, что своё специальное знание есть у каждого человека, у каждого работника, а степень качества и объём определить достаточно трудно. Здесь коэффициенты интеллектуальности  не помогут.  Об остальном сказано выше. 

            Всю историю человечество живет с идеей установления достойной власти. Современная идеализация этих представлений сформировали  новый образ  – меритократию как власть достойных, чье право на управление  предлагали признать на основе интеллектуальных способностей. А их решили получить из ближнего круга. Методология поражает: сворачивание интеллектуальных процессов в основном пространстве социум даёт относительный подъем в центре. И такой подход  беспроигрышный. И недалёк тот день, когда по улицам начнут ходить  или бегать питекантропы.   Ни одна власть не устоит. Съедят.

            Однако ничего страшного  не произошло. Власть по-прежнему захватывается и присваивается.

            Пришло осознание  разнопланового существования природы: есть растительная, животная,  человеческая и сформировалась новая – властная форма жизни. Поэтапное развитие человечества показывает и  изменения в процессах   власти.  Но если история человечества  открытая, то история власти может быть только разгаданной, что происходит редко. Одни тайны и загадки, Кому по силам. Это таинство власти, рожденное управление, стало передаваться по поколениям.

            Современный способ   установления власти  основан на формировании  легитимности, которая оформляется большим счётом при отборе голосов на выборах. К сожалению, эта процедура разорвана с процессом представления и реализации интересов. На выборах  человек должен обязательно отдать свой голос, а не отданный будет присвоен косвенным образом.  Не забудем, что абсолютное большинство не знает субъекта присвоения своего голоса, мотивов и результатов возможного нахождения во власти. . Знание обоюдное: как правило, субъект  присвоения голосов не знает  индивидуальных интересов лиц, чьи голоса были отобраны.  Нет смысла агитировать  за что-то новое, миру неизвестное.  Тогда остаётся одно – присвоение, как  причина и основа знакомства власти с народом.   

            Демократия поставлена как процедура установления и власти и  лиц в ней, но если допустить идеализацию процедуры выборов, и условно признать, что  результатом выборов будет определение самых заслуженных и достойных  лиц, то на повестке политического дня по-прежнему будет стоять вопрос о реализации интересов управляемых.  Оказалось, что интересы управляющих и управляемых имеют лишь относительно совпадающие векторы своих обязанностей, но интерес власти  поворачивает свой вектор в противоположную сторону.  Изменение направленности вектора – в жизни измена, о чём не принято говорить.  Куда бы ни шёл народ, власть идёт навстречу.  Отсюда неизменен вопрос:  что есть власть, как она в действительности структурирована и как соотносится  с публичными формами.

             И если бы существовало идеальное управление, то, очевидно, оно могло быть  представлено изначально  определённой структурой. Но таково устройство живой  жизни и в том её сила, она в большой части автономно и определенность её  можно только предсказывать. 

            Автономность власти утвердилась до такой степени, что жизнь власти оказалась за стеной от взгляда народа.  Но есть телевизионное окно, что открывают по вечерам.  Да,  показывают, чтоб не забыли: выборы не отменяли.  Так и идёт  стратно-классовое общение от зари человечества до заката. А что по поводу последнего сказали Ванга и Глоба?.     И мы свидетели , что коммуникационный процесс в этом направлении отредактирован на  всю историю человечества. О результатах деятельности власти можем узнать и от прорицателей.

            Вернёмся к распространенному мнению  о принципе оценки власти по заслугам. Действительно ли такое решение будет демократическим и    может ли быть наука  методом формирования  власти.   Закрытость властного процесса значительно  упрощает сравнительный анализ, для которого достаточно сравнить свою жизнь в разных периодах и соизмерить её с состоянием и продолжительностью жизни в других местностях. Это означает приведение жизни к одному знаменателю. Несомненно, наука станет  частью  метода формирования власти, ели преуспеет в сравнительном анализе и  сможет сделать мысли и интересы власти  публичным достоянием.

            Но надо понять и человека. Он тоже не простой. Конечно, задача понимания современного человека и сформированного социума могла быть облегчена, когда бы могли «увидеть» действительную  эволюцию человека от питекантропа и  синатропа к неардетальцу и далее -  к   современному образу.   Сегодня, мы представляем  свою историю по догадкам  на признаках их     жизни. Помогают праздники  и средство  трансформации состояния – спирт в качестве машины времени. Давно известно, путешествие в прошлое   освоено и проходит  с особенной радостью,    возвращение – с горечью.  Ведь есть в том какая-то закономерность. Может у кого-то были другие ощущения?

            Особенность понимания исторического развития  является и существования   материнской общины, где правило лицо давшее человеку жизнь и обеспечившему продолжение  рода.

На последнем примере  можно сформировать золотое правило управления социумом:   к праву  на управление допускаются лица,  личным     формированием и  применением права которых обеспечен рост качества и расширенного восстановления жизни населения или части его.  Можно сказать, что данное правило есть первое условие допущения лиц  к властному управлению. Действует и обратное: любое ухудшение качественного состояния и процесса восстановления жизни формируют запрет на властное управление.

            Всё-таки учёный мир преуспел в методологии исследования власти и стал рассматривать эволюцию  управления как  превращение её в  специализированную деятельность, характеризуемую  отторжением и присвоением прибавлчного продукта.

            Возможно, что рассмотрение  такой категории, как прибавочный продукт,  навеяно современными видами из политической экономии и является дополнительным аргументом для  утверждения  его в  современном  продукте. По крайней мере,  это взгляд из современности.   Современные представления  об эволюции человека  и организационных формах всей  жизнедеятельности сложились       только в 19 – 20 в.в.  Если честно, сами знаете,  это знание  в определённой степени гадание по фактам.  Любое  утверждение  о правом характере отношений той эпохи  может попасть под сомнение, ибо  даже  простое понимание существующего правового уложения  до настоящего времени не охарактеризовано.

            Когда-то придётся опуститься на грешную землю и посмотреть на неё глазами обитателя и обывателя. А у него, как  правило, есть семья.  Из простого взгляда на семью можно увидеть, что специализированная функция управления присутствует в каждой семье независимо о наличия добавочного продукта. А отторжением управлением части его – есть функция  присвоения власти. здесь присвоение  означает безвозмездное изъятие в пользу властного лица. Отсюда следует, что отторжение части продукта властным управлением не связано с категорией прибавочного продукта и его избытка. Всё просто, ясно и доступно. Поймут люди и специалисты.

            Конечно, удивительной является та уверенность, с которой нам в категоричной форме предлагают верить в  исторические утверждения, далекого от нас процесса преобразования. Вместе с уверенностью нам  даётся  образ этого преобразования. Конечно, последний нужен для картины мира, но его роль не может формировать  наши представления о власти, тогда, как  легче было бы вынести свои определения из  непосредственного наблюдения за ней. Однако, это оказалось затруднительным. Почему? 

             Обращение к  мысленному образу далёких исторических периодов может  быть подменено  на рассмотрение  жизнедеятельности общины  в не столь далеком прошлом, что и происходит при любом историческом обращении. И если мы рассматриваем общину, то  можем говорить о закономерном существовании старосты, осуществляющего как текущее управление, так и правое регулирование отношений в общине.

            И пусть в ней нет ещё  хождения денег, как мы их видим и понимаем, но сами отношения по поводу создания продуктов и их распределения  существуют. Здесь также есть эмиссия прав и обязательств, но праворегуляторный процесс в этих отношениях не столь формализован, ему не  требуется документальное раскрытие. Все регулирование правовых отношений, в том числе по поводу генерирования прав и обязательств  осуществляет сформировавшийся праворегулятор общины – её староста.  Здесь ещё нет явной формы денег, но  прообраз их – микроденьги - уже появился. Мы не можем недооценивать их роль.

            Говорят, что в исходном состоянии  низового уровня праворегуряторного процесса  произошло  исчезновение  должного состояния  управления – перестала  существовать «меритократия». Несомненно,  были достойные старосты, отдававшие себя  выполнению доверенной им миссии управления.    Основания для их существования есть и их снова  надо   формировать и «разводить». 

            Говорят и другое. Как будто, сохранились причины   для признания общины  с праворегулятором в качестве старосты с должным исполнением своих функций как  прообраза   демократии -  процедуры установления власти меритократии. Но все  это слухи о демократии, возможно последние,  ибо улучшение этой процедуры  уже перестало походить на демократию: искажения   стали  её же новым образом. Возникло отторжение, по шибке  отторжение часто ориентировано не на искажение, а на саму демократию. Немного политического плутовства и дезорганизация политического плана в мысленном представлении населения гарантирована. А дальше всё происходит по известной схеме: «за что боролись».

             Понимаем, демократию во что-то закатали, а ещё что-то переделали в неё,  полученное и представили  как суверенную демократию.   Отказаться от использования образа Демократии нельзя. Никто не поймет, что есть что и кто есть кто. Придётся объясняться. Зачем . Легче утверждать, что она есть и бесконечно разбираться с её стандартами. С чем разбираться, когда как в природе он всего один: смена власти и готовность к смене власти. В запасе достаточно способов. Любопытные могут изучать бесконечно.  Один из новых способов демократического урегулирования заключается  в  том, что к иммтационности ответственности власти добавляется имитационная оппозиция  и соответствующим  соревнованием и конкуренцией противников, как сторон в политической борьбе. 

            Итак, отказываться от символического названия « Демократия»     никто не хочет. Однако присутствующий отказ социума     от искаженного образа  следует принимать   за внутренние побуждения        к возврату  демократии. Здесь надо сказать, что процедура  формирования власти ещё совсем не означает демократического порядка.  Следует помнить, что демократия не должна закрывать проблем устройства и функционирования самого государства. Это другая история.

            Потребности человеческого существования и  деятельности  требовали получения большого эффекта от применения  своих сил,  и на этой основе  происходила   рационализация    орудий труда  вкупе  приемами  и методами  их использования. Начальная технология расширила состав  обрабатываемых предметов и перечень получаемых продуктов. Процесс начался и продолжается. Появился передел. Одновременно произошло накопление предметов   орудий труда для производства. В экономическом процессе появилась категория прошлого труда, а параллельно её развитию появилась потребность закрепления права   на владение переделом и орудиями его. 

            Надо отметить,  что не только общая социальная организация нуждается в управлении, но  и каждый обособленный участок  видовой деятельности требовал  своего управленца, сочетание их сформировало   профессиональную среду  властно-экономического управления. Несомненно, что  все отношения в процессе этого передела регулировались  старшими  управленцами, которые распоряжались  накопленными ресурсами как в краткосрочных, так и в долгосрочных периодах. 

            Такое распоряжение со временем отождествлялось  с владением ресурсом производства и жизни.  Из общины выделился и сформировался работник. Нет основания, утверждает история, для идеализации образа старосты.   Обычное дело, чем распоряжаешься, то со временем мысленно сближаешь со своим правом личного его использования. Возможно, таким образом, зародились особые отношения по поводу использования, распоряжения и присвоения всех атрибутов передела, к которым впоследствии  относились и работники. 

            Понимаем, что под этим процессом здесь рассматривается формирование собственности.  Утверждение такого права потребовало и защиты его. Начал формироваться процедура законодательного обеспечения    материального  владения. Появление узаконенных процедур  означало переход к отношениям с использованием частной собственности..

            Из приведённого рассуждения не трудно увидеть  основного правообладателя  частной собственности. И если расположение лиц  в этом отношении изменить,  то и прав собственности  будут соответствующим образом изменены, утверждает история и правовая практика. Нарастание передела, а также степени вовлечения в оборот  природных ресурсов, включая землю, недра многократно усилили процесс присвоения, сделали его всеобъемлющим.  Из данной взаимосвязи  преобразований видим, что основой  формирования собственности является присвоение функции управления, а она расставляет всё на  «свои» места. Порядок остался неизменным. Всё предельно просто.

            Процесс расширенного производства и управление в нём не могут обойтись  без счёта затрат и доходов, учёта интересов участников производства и реализации продукции.  Товары, продукты, машины с работниками  представляют натуральный аспект экономической деятельности. Процедуры счета и учёта выработали  процедурные технологии, которые принято называть бухгалтерским учётом и отчетностью. 

            Понятно, чтоб всё считалось и учитывалось, для этого  требовалась единица счёта.    Давно начали счёт и в определённом плане  преуспели в нём. Однако экономическую сущность  единицы счёта стали трактовать так витьевато, что сами толкователи перестали верить в свои разъяснения и утверждения. 

            Хотя, надо об этом сказать формально, если б  кто об этом не знал:  обозначение элемента счёта давно дано – это деньги.  В России им название -  копейка с рублём. У многих стран свои  единицы и названия. Как правило,  они сами занимаются эмиссией денег и денежным обращением. Есть такие страны, что не обременяют себя  ни эмиссией, ни денежным обращением, приспособились и живут в свете иностранного выпуска и регулирования соответствующих отношений.

            На повестку дня  давно поставлен вопрос о сущности денег, но как поставлен,  так и стоит.  Для этого не нужны никакие дополнительные средства. Нужна была трактовка – её дали, записали в учебники. Здесь прошу посмотреть на историю об этой истории происхождение, точнее, историю понимания. ……. И Вы увидите, то о чем сообщено в названии  этого материала – иронию истории.

            Она   имеет отношение и к деньгам.  Не могу сказать,  что все существующие или доступные определения   нравятся или имеют доказательную убедительность, но мир живёт с ними, используя разные взгляды  при необходимости.  В этом вопросе появилась неоднозначность и многовариантность, но и они пригодны только для толкования. Здесь порядок простой: говорим об одном, думаем о другом, а что имеем, то в кармане. Вся философия: можно не знать, но иметь.

             Раньше обращались, а сейчас вернёмся к вопросу о способе производства, В его обозначении заложено столько глобальных факторов, что создаётся ощущение, что ничего более фундаментального как соображения по поводу представления способа производства в политэкономии не было и не будет ( если не учитывать понимание прибавочной стоимости) . И, если здесь  попробовать воссоздать  эти утверждения,  то могу представить  все эпитеты которыми бы сопровождалось чтение этих откровений. Поэтому , и в очередной раз ,  я разочарую  возможного читателя своей неуверенностью в классическом взгляде.

            Вспомним  историю. С чего всё начиналось, что было глобальной опорой и стабилизатором прав человека в ближайших окрестностях и мировом хозяйстве. Правильно: первобытное ведение натурального хозяйства. А термин этот следует понимать как хозяйство, стоящее на первом месте в быту  человека. Все знали, что оно для экономики давно отмерло, но все упорно им занимались, ибо оно  защищало  людей от превратностей мировой экономики, созданной и развивающейся  ради большой цели – присвоения созданного продукта.

             Итак, с одной стороны, была глобализация без прав человека – мелкого для него существа,  а, с другой, то,  что так любили поколения  -  натуральное хозяйство. Если Вы не верите, изучайте всемирную историю. В наших человеческого рода рядах ёще имеются те, что ведут его и  точно  знают правду жизни – природа не обманывает и не присваивает. Она отдаёт – этим и живо как натуральное, так и глобальное хозяйство. Первое даёт, второе забирает.

            Если сочетание разного уровня производства перевести на современное понимание, то увидим натурально-глобальный способ производства. Натуральный, где есть права человека на все компоненты, и глобальный, где человек является компонентом чужого воспроизводственного цикла.  Итак, натуральное хозяйство по-прежнему кормит массового человека, а он своим трудом и отторжением продукта кормит человека  другого правового уровня – человека Присвоения. Надо отметить , что и уровень присвоения не однороден, он имеет  подуровни, свою иерархию присвоения. При таком  «правопорядке» более нижний уровень присвоения подкармливает принудительным отчуждением более верхний.  Отсюда имеем два вида людей: натуральные люд и- живущие в едином воспроизводственном природном процессе, искусственные люди, что живут только благодаря присвоению. Одни живут утверждением своих прав в  природно-натуральном взаимодействии, другие живут в ласковом свете законодательно-властного  регулирования процесса присвоения прав.

            Натуральные люди перестали быть собственностью, а превратились в потребность людей искусственных: жизнь одних является условием потребления жизни других. Экономический каннибализм – это способ производства? Да, искусственных людей. Тогда экономический каннибализм – вершина цивилизационного развития. Выше, некуда. Порядок на всю оставшуюся историю людей: просто человека и работника, как объекта  присвоения.

            Вернёмся к традиционному пониманию способа производства. Есть первобытнообщинный способ производства, далее рабовладельческий, за ним - феодальный. Через революцию перешли к  буржуазному,  и никто до настоящего времени не отрицает полезность  революции для мироздания. Практика пользования сформировала условия для нового взгляда  на  историческую перспективу, когда через соединение буржуазно демократической  и социалистической революции пришли  к новому способу производства – построению социализма.  И, считали, каждый последующий способ нес  свою новизну, раскрывал новую историческую перспективу. Людям объяснили, что все преобразования – это обновление способа производства. Не поняли, но поверили,    все же  хотели «понимать», пусть даже через имитацию, что-то в этом вопросе  пришлось скрыть.

            Интересно,  когда исследователи говорят о  способе производства, то возникает ощущение,  что понимают  под ним нечто другое. Если посмотрим на компоненты всех способов, то предположим  присутствие  тех, что по каким-то причинам не захотели открыть.  А до этого согласимся: все  обозначенные способы производства имели один и тот же состав. Тогда, что ещё? Есть вопрос. Если все  уже обозначено и охвачено,   то где найти  нечто новое, доселе неизвестное. Если они есть, то какая у них природа и качество. Такой обособленной природой является право. Кесарю – кесарево.

             Отсюда  видим, что состав  характерных компонентов, которыми характеризуют различные способы производства оставался всегда неизменным. Отличием же было состояние   и форма права на их.  Могло ли новое  качество их не может принципиально изменить способ производства?

            Наши  экономисты и социологи увидели заслугу капиталиста в том, капитализм дал подняться в ранг искусственных людей новом составу. Несомненно, состав искусственных людей увеличивается, поднимая все выше  их верхний этаж, что представлен  реальным использованием власти  в развитии искусственного способа производства, точнее -  присвоения. 

            «Ясное дело», одним из сочетаний  факторов производства в способе производства являются производительные силы. Закономерен вопрос, а  могут ли они быть собственностью. Знаем, что один сочетаемых компонентов – человек с трудом( подменяемый рабочей сиой), таковыми быть ,  на первый взгляд не должны, что  законодательно  утверждено. Пишем, теория в уме, а практика  с присвоением на производстве.

Тогда задаём себе боле значимый вопрос, а узаконено  ли право собственности на производительные силы? Что Вы думаете? Есть версия утвердительного ответа. В частности так думают владельцы  больших и малых предприятий. Почему вы об этом не знаете.  Ответ простой: станьте владельцем. И всё-таки, интересно, что думает владелец предприятия  о его прауве на средства производства. Он может  им распоряжаться? Да. Он может его использовать? Да. Он владеет им и может его продать? Да.  Предприятие является частью производительных сил? Да. Его ответы.

            Далее есть другие вопросы. Надо посмотреть на живой  компонент производительных сил – работника  как потенциальную и   преобразовательною  энергию. На предприятии и в способе производства она представлена работником. Работник представлен человеком. Иначе экономическая функция человека  есть работник.  Иначе, работник – человек в производстве.  Посмотрите, если человек, как личность и живой организм не продаются,  то работник в форме производительной функции,  как продавался, так и продаётся. Закономерен вопрос,  в какой части стоимости предприятия находится стоимость  работника. Несомненно, на этот вопрос есть и ответ. В капитализации – превышении  стоимости  предприятия над  стоимостью    материальных факторов производства.

            Если посмотреть,  работник   есть представление человека в производственном процессе.   Представление есть и занятие человеком рабочего места. Экономическое образование  с незанятыми рабочими местами предприятием или частью производительных сил не является.  Интересно, что элемент « работник предприятия» может создаваться одним или другим человеком. Есть закон, который позволяет человеку выходить  из качества работника.  Данный порядок сохраняет  свободу человека, а не работника.  Сейчас мы знаем, что состав работников и их  производственный потенциал создают капитализацию  предприятия. Другое  утверждается законом: предприятие является объектом сделки: может быть продано и куплено, и, конечно, вместе с работниками. Показателен и  пример продажи спортсмена в качестве работника.

             Утверждение о том,  что производительные силы являются основой развития  общества.  только на первый взгляд бесспорны.

            Бытует представление о том, что  всёх людей  надо считать обществом.  Как иначе, если  допустить признание общественного характера производительных сил. Только присутствует одно но, которое  не предоставляло и не предоставляет  обществу качество собственника с вытекающими из него функциями.  Для этого потребовалось бы увидеть структурированность общества и представление всех его элементов и уровней. Однако, такой структурированности и представления отдельных звеньев и уровней  организации общества нет. Такое понимание ставит и под сомнение  общественный характер производительных сил и сегодня и в эпоху Присвоения – Первого правового уложения.

            В роизводительных силах в настоящее время стали выделять научные производительные силы, о которых можно сказать, что они являются  частью производительных сил. Продуктом новых сил является  не результат очередного передела,  а знание, которое можно рассматривать как результат познания и его  развития, отраженный в памяти и опыте, в  упорядоченных формах и масштабах  его хранения.    Несомненно, что к нему относится  новые представления  материального мира, отношений и права. Фактически знание, как продукт научного сектора производительных сил, представляет временное состояние  продукта науки. Сама наука воспринимает современное знание как рубеж познания. Конкретные представления и образы есть определённый передел на пути её развития.  Одновременно,  знания этого рубежа  закладываются в методологию  организации производительных сил, с также научные результаты  превращаются здесь  в высокопроизводительный инструментарий производства.

            Особое место в трактовке  понимания  производительных сил стали уделять  выделению интеллектуального потенциала  рабочей силы, однако, вскоре признали  что любой потенциал, в том числе,  и научный как имеющийся  у человека, представлен квалификацией работника.

            Особенностью  правовой деятельности меритократии является определенная ориентация учебных процессов, доступ к которым большей части населения в сил экономических причин ограничивается. Такой порядок ведёт к запланированной дифференциации  людей   по подготовленности для политического и экономического управления. Одновременно, «образовательный процесс» позволяет относительно безболезненно оставлять власть   у руках  определённого состава меритократии. Знание, как продукт деятельности научных школ, институтов, имеющих, как правило. государственное создание  через процедуры доступа к обучению и управлению, становится доступным для  узкого круга лиц, как правило, ограниченного меритократией и приближенного к ней..  Отсюда, все разговоры  о доходах  по исключительным способностям.

            Фактически только присвоение власти, а присвоение всегда и без исключений есть нелегитимная для права процедура, формирует  новое состояние  и состав управления, право на владение которым  утверждается скорее мистическим, чем доказательным способом. И даже такая процедура как демократия в современном состоянии более чем имитируется, что доказывается отсутствием преемственности  в реализации интересов населения, фактически  бессвязным отбором голосов на выборах, а также  отказом большой части населения от голосования как   от  заявлений о передаче каких либо своих  прав  выбираемой власти. Это эпоха присвоения и она не может быть другой.

            Странное дело: современность  становится все более непонятной, а за получением ответа о её  характеристике  снаряжаются и отправляются в историческое прошлое целые  виртуальные экспедиции, осталось прибегнуть к использованию медитации и полученный результат утвердить  для изучения и признания. Что же происходит   со стремлением к познанию, что происходит с наукой в области естествознания,  что происходит с самим миром? Нужны простые ориентиры.  Ради этого можно присмотреться к сложившейся  реальности.

            Для такого понимания   истории и действительности обратимся к двум принципиально важным формационным компонентам:  власти и праву У них есть состояния и функции. Если меняются, то в определённой степени, что можно отследить и понять.   Характеристика  складывающегося права и власти позволяет получить ясное   представление о действительном состоянии  утвердившейся и сложившейся формации.

            Часто  употребляемое определение «Демократическое государство» не даёт никакого представления о действительном характере и устройстве государство. Характеристика государства заменяется на отсылку к декларируемому принципу установления власти в стране.  Итак, как правило, в названии и  обозначении государства  отсутствует   основной правовой признак устройства, нет  и других привязок к данному вопросу.

            Понимаем, демократия не является формационным устройством, не имеет отношения к способу производства,   но  у неё есть принципиальная обязанность  - это процедура установления  власти, она имеет прямое  отношение к государству. Процесс привития демократии к государству в современных условиях трудоемок  и продолжителен.

            В связи с тем, что демократия – явление сложное,     легитимность нуждается в доказательстве, то  требуется особое внимание в управленческой деятельности, чтобы та власть, что приходила к управлению  была  адекватна интересам  народа. И придание власти адекватности более сложный процесс, чем формирование власти.   Поэтому, демократия  без процедуры придания  власти народной адекватности     несёт в себе мистический характер: вам дана власть, верьте и подчиняетесь. Забывают  о проверке лиц, допущенных к власти,   о взаимосвязи и преемственности  интересов  народа и власти  при реализации её  функций.

            В условиях России, когда исчезла адекватность власти по отношению к народу, определяющим принципом формирования власти стала, к сожалению, не демократия в сочетании  с адекватностью, а её имитация.  Почему и откуда такие выводы?

            Для ответа на вопрос посмотрим на процедуру выборов. Выборы представляют голосование. Определение предпочтения идёт только по одному лицу, тогда как  для выбора представлен целый список. Уместно спросить: почему голосование производится не рейтингом. Интересный принцип:   отдаю голос  только одному кандидату и никому другому. 

            Такое положение может означать отрицание  власти, в случае победы другого кандидата. А если бы голосование производилось рейтингом, то избиратель в рамках  «демократии как есть» мог уже признавать  и другого кандидата, которому он,  хоть и не отдавал большего предпочтения, но за него определённой позицией голосовал.  Если выборы представляют собой счёт, то и к нему надо относиться со счётной логикой выражения  выборных предпочтений.

            При существующем порядке даже счётная процедура в абсолютном большинстве случаев  будет формировать  не только нелегитимную власть, но и противостояние населения и власти, начавшееся со взаимного отторжения на выборах. Спросите,  зачем  нужно принуждение к  голосованию рейтингом. Для одной мелочи: признания голосовавшими в качестве власти тех победителей, за которых голосовали все избиратели, хотя и делали это по-разному.  Получили новый  подход. Скромно: принцип Корня - голосование рейтингом.

            Понятно, принцип Корня  может подождать, а можно и апробировать  в делах поменьше. Да,  при этом предполагаем, что счет  имеет ответственное исполнение и учитывает  и фактическое состояние заполненных бюллетеней.  Это всего лишь счёт. Есть вопросы важнее. Забудем, но вопрос оживили.

            Важность выборов для человека имеет большое значение? Между ним и  властью устанавливается прямая связь. Сегодня, при имитации существующей демократии,  этой связи нет. Здесь  есть игроки, в качестве кандидатов.  При такой процедуре, сами выборы можно понимать не как доверие избирателей на управление их интересами, на реализацию их интересов, а как   принудительную систему отбора голов с определение властного  праворегулятора на основе факта мероприятия, обозначенного как выборы с голосованием.  Первое и основное, что определяет  эти выборы – это их назначенность. Скажите, какие могут быть минусы.  Иначе – дополнительные расходы и узурпация. Возражений нет. Назначили выборы – состоялись выборы. Отказ от сущностного насыщения выборов  значением  установления взаимосвязи между интересами населения как выборщиками и  потенциальными кандидатами – это уже другая особенность.

            Выборы,  следуя   логике избирательного процесса, должны формировать   связь между волей    населения, основанной на своих интересах, и обязательствами кандидатов  при реализации  установлений населения.

            Присутствие декларативных заявлений, что представляются  в избирательной компании кандидатов,  как  правило, не достаточно для необходимой преемственности интересов населения и   практики выборного лица. И если бы не было массы проблем правового характера у населения, и не существовало бы соответствующих интересов самого населения, а деятельность выборных лиц была направлена исключительно на выполнение на реализацию  интересов населения, то незачем бы было и говорить по  выборному вопросу.

            Однако, если явная взаимосвязь между интересами населения и  выборным лицом власти не установлена, то такое положение  ликвидирует прямую ответственность  перед населением.  Естественно, что будут дежурные мероприятия, но самоотверженной деятельности по защиты и реализации интересов  выбравшего населения у данного  представителя выборной власти может и не возникнуть. И такое состояние уже может означать только одно – присвоение власти, что по отношению  к факту наделения такого  лица властью следовало  бы  считать неправомерным действием.

            И пусть она еще не использовалась по другому  значению и интересу, но это исходный пункт для формирования  власти, ориентированной в  в значительной степени на некие другие интересы,   отторгает  значение исходных интересов. В личном приоритете властного лица интересы населения уходят с первой позиции, что определить  при существующем порядке  взаимоотношений властных лиц с населением,  практически невозможно.  Но деятельность властного лица осуществляется  на территории и в среде жизнеустройства того самого населения. Наличие некоторого смещения интересов в сторону от народных делает автоматически его позицию антагонистичной, порой,  агрессивной и враждебной по отношению  к правоустанавливающему населению.

            Здесь интересы населения, в частности, и народа, вообще,  подменены первостепенными интересами  нового властного лица,  его  правовым  фальш-ориентированием  на  цели    ближнего круга, формирующего стратное окружение.

            Не трудно увидеть, что отбор голосов на выборах  является принудительным и не связан с верой и доверием. Помним   появление понятия  суверенной демократии, примат которой был объявлен в России,  к вере и доверию не имеет никакого отношения. Демократии без веры не существует.  Все построено от обратного.  А это  может означать одно: такая демократия формирует выборный процесс как  утверждение властных лиц, всегда готовых к игнорированию  веры,  злоупотребляющих на ней.

         Выбранная в таком процессе власть имеет отделённую от народа   легитимность.   Что это такое, и можно ли говорить о таком  явлении и отношении. Это право или антиправо.  Ответ предельно простой:  легитимность  стали определять на основе принятого властью закона, чем фактически ликвидировали легитимность в исходном понимании власти как выбора народа. Подход  предельно прост: если невозможно получить  легитимность, то  надо просто объявить  её существующей. Так искусственная легитимность – это предмет узаконивания  власти  присвоившими её лицами.  Иначе присвоение власти есть искусственная легитимность.  Получили отношения более химические, нежели демократические.  Но нет процедур ,что ликвидируют властность  при отсутствии легитимности. А отсутствие данных процедур поощряет  процесс игнорирования народных интересов. Что имеем. Искусственная легитимность пришла на смену обычной легитимности

            У старостинизма    содержательная история: всё плохое,  что написали  о развитии способов производства – это все о нем,  а что хорошее  - это о мечте и идеале в экономических тяготах.  Что имеем то и бережём: жизнь и старостинизм  в качестве как есть.  И сколько не  обвиняй старостинизм, к сожалению или радости, это все чего достигли на пути цивилизационного развития. Отдали бы должное явлению, определили праздник – День старостинизма, как день  прямого поклонения власти и торжества последней. Стоит он непоколебимо как фундамент существующих отношений.

             Люди всю  свою историю  искали некоторый путь выхода или освобождения  из состояния чужого присвоения своей судьбы. Кто-то рубил канаты, другие цепи, однажды  надрубили цепь истории  старостинизма. Знаете,  начали      строить новое: внесли в старостинизм  социальную корректировку и назвали  этот образ социализмом.  Как лучший пример прошлого – Советский Союз.

            Интересен вопрос о толковании содержательного значения с позиции  Старостинизма – первого правового уложения.

             С позиции  факторов обозначения Старостинизма  применительно к Советскому Союзу  - это было присвоение власти одной партией( группой) с идеологией, ориентированной  на  обобществление права и формирования на его основе законодательства. Необходимо учитывать, что  движущая сила социализма зародилась ранее  как стремление к народному упорядочиванию формационных факторов. Это намерение осуществлялось  в рамках глобального регулирования правопорядка в социальной среде.. В основе были  эволюционные представления    о цивилизационном развитии. Носителем этих представлений  был политический состав, ориентированный на преобразования.  И конечно, он был связан с конкретными личностями. В революционном процессе личности организаторам – являются миру революционерами.

            Переход через рубеж прошёл  почти  бескровно, но  резко  нарушенные пропорции в правовом уложении вызвали организацию сопротивления. Убеждённость революционеров была высокой, имела большую историю, что формировала  их убежденность и веру. Они стали определяющим  в создании Советского Союза  и развитии в нём процесса строительства социализма.

            Процесс развивался, можно сказать, был прогрессирующим, пока данная революционность сохранялась и передавалась во властном управлении. Здесь мы видим взаимосвязь между цивилизационный революционностью и развитием самой цивилизации. Ни у кого нет сомнения,  Советский Союз внес большой вклад в развития мирового прогресса как  вообще, а в частности донес его до множества людей..  Не будем идеализировать достигнутые состояния, но они  были значимые.  Они и  сегодня для части стран и многих людей  служит прообразом  социальных преобразований.

             Взгляды истории выражены признанием  различных слоев во времени . Они давно определились и полезность революционных преобразований   не подвергают  их сомнениям.          Это не капризы, и не желания групп и партий,   а  принуждение истории -  воля народов.   Революционность  - объективное принуждение к цивилизационному развитию. Несомненно, что существующей власти всегда трудно признать объективную сторону революционности развития и согласится  со стремлением  народа к изменению властного управления.  Самой власти не понять степень достигнутого несоответствия состояния управление и складывающихся представлений о нём.  Единственным  объяснением является требование смены власти.

             Говоря о прошлом, видим сменяемость власти в будущем. Нам нужно понять,  что требование смены власти  – основа демократического процесса, закон развития.  Для современной истории нет простого наделения  властью,  прийти к наделению можно только через её захват. Цивильным захватом может быть ориентированием  населения на  полезность  новой власти.. Прямой ориентир на идеал бывает опасен, но стремление к большей полезности управления – нормальное побуждение. Оно – основа поступательного движения и присутствует во всех процессах. 

            Народу нужна полезность особого рода, степень которой выше существующего положения. Здесь надо подчеркнуть, что всякая власть, занимаясь вопросами  управления, создаёт обычную полезность управления. Вопрос в простом: кто является основным получателем полезности и как власть создаёт и развивает условия жизни Любая дифференциация в получении полезности – есть внесение диспропорции в социальное и экономическое взаимодействие населения. 

            У присвоения есть некоторая степень допущения, которой пользуется власть: размер определяется  скрытостью   против незнания народа.   Существование её  определено временным отставанием  в понимании нарушенного права. Как же достигается это понимание и кто его выражает?  Его давно знают:  лицом народа  в состоянии осознания нарушенного права  является оппозиция, та, что по существу. Ограничение её в плане доступа к информированию населения  - явно выраженная борьба с демократией, первая фаза политической агрессии власти по отношению к народу, несмотря на то. что прямым объектом  силового и ограничительного воздействия является оппозиция.

            Опять же, это признание массовой народной полезности, что может сделать только сам народ, ему требуется время и он всегда даёт его власти: ещё не вечер.

            Вернёмся в Советский Союз   и посмотрим на завершающий период его существования.   Не сложно понять, что  на месте   революционности, которой незаметно отказали в праве на существование,  проросла и прижилась её имитация.  Об этом превращении необходимо знать всем революционерам, которые смотрят, как в прошедший, так и будущий день.

             А вот она – имитационность  революционного процесса - вместо обобществления права стала  менять свой вектор развития, склоняя его в сторону присвоения. Нужна была идеология эволюционно-революционного  процесса, однако, их место заняли приматы вчерашнего дня – догмы нового времени. И как будто,  тот процесс строительства социализма продолжался, но у него уже было новое качество, отвергающее революционность. Советский социализм стал  большой социальной  подвижкой эпохи Старостинизма, он смог показать вид на новое качество управления и права, однако выйти за рамки первого правового уложения он не смог.

            Смотрим на право; это не абстрактная, а вполне конкретна и живая категория.. Это все материальное право, в вопросах уложения  которого на первом месте оказалось присвоение. Чему  предшествовало мысленное допущение его. Итак, революционность реформаторов была заменена на её имитационность управленцев,  стремление к признанию  на присвоения. 

            Как стало известно от   Горбачёва, решение о   ломке  социализма  принадлежало ему. Ясное дело: «ломать – не строить», «лиха беда – начало». Нашлись последователи. Погромщики устроили последнее социалистическое соревнование. Позднее стали искать индульгенции и строить церкви. Им, да помогло, народу нет. Многие  ориентировались на Запад. Как приз за успешность  в большой ломке получили и политическую идульгенцию, с чем живут и играют.    Особенностью социализма явилась предельная концентрация права решать все значимые вопросы  на верхнем этаже властного управления. Низы сложившегося управления не являлись  центрами эмиссии права и обязательств. Страна имела состояние, когда всё положение глобальной организации  зависело от    одной головы. Это был методологический изъян в конструкции:  дефекты, которой не заставили себя ждать: «опоили» одного, второго и всё рухнуло.   

            Особенность Старостинизма, как правового уложения является его ориентация  на присвоение права и  власти.  Это закон. И если его интересам что-то угрожает, то несмотря на жертвы и разрушения  неизменность этих принципов обеспечивается. Мы убедились, что любая страна, попытавшаяся выйти из первого правового уложения мгновенно попадает под гнет требования к возврату исходное и базовое состояние старостинизма.

            Для России переломным моментом возврата  в базовое состояние первого правового уложения стал новый октябрь, но уже 1993 года, когда произошёл властный переворот. Одна часть власти  сумела свергнуть другую, но свергнув с использованием  насилия, стала вне права. Однако, внеправовое действие было урегулировано законодательно и признано законным. Не секрет, что горят о законе. Появилось новое правило над правом:      ант правовое действие власти упорядочивается  в законодательном порядке.

            Прогресс в цивилизационном  развитии заменили  на регресс.  Отмеченное выше существование имитационности, что была заменой революционности  при смене поколений в управление страной,  проявилось и в форме признанного  застоя. Перефразируя получим,  решение имитационщиков отказаться от революционности, утвердив состояние застоя, на который в свою очередь указали как на причину необходимой перестройки, сформировало оправдание для ликвидации как социализма, так и Советского Союза. Гениально. Несомненно, схема достойна лучшей прими в мире. 

            В результате получили политическое плутовство- продукт 80-х и 90-х годов.  Распробовали и привили. По этому  явлению  есть наблюдение:   социум не выработал    своевременных критериев идентификации переломных действий власти, а их отсутствие не позволяет    населению    своевременно реагировать  на внутреннюю агрессию против страны, самого населения.  Сейчас можно утверждать, что  мы не имеем сформулированных признаков сохранения революционности как основы цивилизационного развития. А если мы этим попробуем ими заняться, то начать придётся  с новых  представлений о власти и праве, с процедур их формирования и развития. О степени актуальности этого вопроса могут подумать политологи.

            Из данных рассуждений можно увидеть существующее ныне и возникшее в исходных периодах правового взаимодействия людей первое правовое уложение, которое характеризуется присвоением власти и права – старостинизм.  Полагаю, что нетрудно было понять  основные факторные критерии  его обозначения и существования. Кроме сказанного, это есть  состояние повсеместное и многоуровневое, частное и глобальное и, вследствие этого, представляет глобальное формационное уложение. А так как другого подобного уложения в истории не существовало, то оно и получило обозначение как  «Первое правовое уложение».  Нельзя его оставить без названия. Хоть говорили выше, но название не объяснено. Пришло время.

            Если обратим взор на всю  систему управления, то увидим множество разнообразных  центров государственного и общественного  управления  и руководителей линейного и функционального плана, которые выполняют свои функциональные обязанности, ориентируются    на удовлетворение частных интересов.   Реализация этих интересов производится  через склонение служебно-управляемых процессов в сторону параллельно организуемых  частных экономических мероприятий и предприятий, которые  получают приоритет в получении права занятия соответствующей деятельности  и соответствующую выгоду. Как правило, занятие определённых ниш закрепляет и право, как на   долгосрочную деятельность, так и получение соответствующих доходов.

             Без реализации своего частного интереса,   каждого из них можно назвать     Старостой в своем деле. Функции  и роль такого управленца была рассмотрена   ранее. Отличием является то, что ранее деятельность староста  имела исходным пунктов интересы общины, в современных условиях этот ресурс представлен государственными ресурсами и правами, которые транслируются  в старостинистское предприятие.

            Объективности ради, надо сказать, наш староста  не просто управленец, это скорее, реализатор правовых отношений в сфере своего управления и воздействия.  Несомненно, что у каждого из них есть свои правовые основания для деятельности и управления, однако, для присвоения, для частного использования  таких полномочий нет. Нет  их в теории,  и в функциональных обязанностях нет. Но, скажите, для кого такие дополнительные обязанности по реализации своих частных будут обременением?  Но с дополнительными и неотъемлемыми       частными интересами староста   реализуется в новом качестве «Старостиниста».

            Как яблоко от яблони,   так старостинист от  старосты, питаются одним способом: пока висят на ветке.     Сегодня можно констатировать,  что процесс возрождения старостинизма завершился, все старостинисты вновь «рождены» и заняли свои участки. Сами старостинисты состоялись в старостах – участниках  правого управления всех уровней современной России.  Его профессиональный праздник уже предопределили и не секрет, когда он празднуется.

            Итак,  стало понятным, что   основа, определяющая процедуру формирования и утверждения власти и права в России, является ничем иным как Старостинизмом – правовым уложением, основанным на присвоении власти и права. Здесь присвоение победило признание. Особенность нового времени: процедура присвоения не только допускается, но и утверждается. Это упорядочивание затрагивает весь национальный доход и всё национальное богатство, включая производительные  силы с народом как коллективным работником.  Понимаем, что существующей власти такое раскрытие вопроса не нужно, но нужно ли оно оппозиции как стремлению к новому составу и качеству власти.  А нужно ли народу     признание   права на миссию управления им  нового-старого способа присвоения, а также замены цивилизационного развития своего права  на ликвидацию его  в регрессе  социального преобразования?