О противоречии и не только о нем

В статье "О научном самиздате" я писал, что в СССР с 1965 по 1973 г выходил самиздатом научный журнал "Журнал научно-физического кружка им. М.В.Ломоносова". Из этого журнала я предлагаю читателям статью.

ЗА ТОЧНОСТЬ  И ОДНОЗНАЧНОСТЬ УПОТРЕБЛЕНИЯ ТЕРМИНОВ
(О термине «противоречие»).
A.Е.AP3AHОВ. (ЖНФК №10, стр.22)

Термин «противоречие» в буквальном смысле этого олова означает, что одна речь направлена против другой т.е. одна высказанная мысль несовместима с другой. Из   двух таких мыслей одна неизбежно должна быть ложной. (Закон исключенного третьего).

До Гегеля термин «противоречие» был применим только к сфере нашего мышления. Для того чтобы правильно мыслить, необходимо, во-первых не допускать противоречий между мыслями.  Таков первой закон правильного мышления, существующий объективно, независимо от того, соблюдаем мы его или нет.

Если в нашем знании о чем-либо есть противоречия, значит в нем имеются какие-то ошибочные положения. Поэтому данное знание нуждается в совершенствовании, т.е. в развитии. И в этом смысле противоречие, понимаемое как несовместимость между мыслями, является толчком к совершенствованию, к развитию знания.

С точки зрения объективного идеалиста Гегеля, мысли,  следовательно, и противоречия, между ними существуют независимо от людей. Носителем их является объективный: дух, или абсолютная идея.  Абсолютная идея, по Гегелю, обнаруживает внутри себя то одно, то другое противоречие. Разрешая эти противоречия, абсолютная идея тем самым совершенствуется, развивается, таким путем идет процесс самопознания, самопостижения абсолютной идеей самое себя. Значит, источником развития абсолютной идеи являются противоречия, существующие в ней самой. Абсолютная идея, по Гегелю, накладывает отпечаток своих противоречий и на природу, и на общество, поскольку природа и общество порождается абсолютной идеей как ее инобытие.

В гегелевской диалектике, как отметил  Энгельс, «действительные отношения поставлены на голову, ... отражение принимается за отражаемое» (Ф.Энгельс, Анти-Дюринг, 1950 г., стр.316). Поэтому, чтобы извлечь из этой мистики что-то рациональное, а точнее говоря, чтобы эта мистика натолкнула на какую-то нужную для революционной теории мысль, необходимо было перевернуть гегелевскую диалектику с головы на ноги и истолковать ее материалистически.  Известно, что Марке и Энгельс  успешно справились с этой задачей. Однако после такого перевертывания термин «противоречие» потерял свой буквальной смысл. Ведь речей друг против друга никто не произносит кроме людей. В природе происходит стихийное противодействие между противоположными процессами и тенденциями. Это объективное взаимопротиводействие  до сих пор в марксистcкoй литературе обозначается термином «противоречие».  И в то же время термин «противоречие» употребляется в своем собственном cмысле, как несовместимость между мыслями.

Итак, термин «противоречие» в настоящее время употребляется то в буквальном, то не в буквальном его значении, это приводят к такой путанице, что очень часто там, где необходимо соблюдать закон, запрещающий противоречия между мыслями, противоречие объявляется диалектическим.

Например. Два наблюдателя воспринимают одну и ту же траекторию. Один находится на земле, второй - на вертящемся колесе. Траектория с точки зрения первого наблюдателя прямолинейная, с точки зрения второго - криволинейная. Противоречие налицо. Не может же быть траектория перемещения одного и того же тела и прямолинейной, и в то же самое время криволинейной. Здесь надо применить закон исключенного третьего: один из наблюдателей неизбежно ошибается.  Однако вместо этого противоречие между наблюдателями объявляется диалектическим, т.к.  оно не зависит от наблюдателей. Наблюдателей, дескать, можно убрать, а точки зрения систем отсчета так и останутся противоречивыми.   Интересно, чье зрение останется после удаления наблюдателей? Ясно, что такой способностью - наблюдать за траекторией перемещения тел - наделяется уже, сама система отсчета. Таким образом, система отсчета превращается в субъект наблюдения за траекторией, существующей объективно, независимо от наблюдений.

Kaк бы мы не назвали двух субъектов, наблюдателями или системами отсчета, если они противоречат друг другу, то один из них неизбежно ошибается.  Здесь противоречие в буквальном смысле этого слова.  И если релятивистам удается подменять в данном случае закон исключенного третьего законом единства и «борьбы»  противоположностей», то благодаря двусмысленному употреблению термина «противоречие».

Второй пример. В физике существуют две противоречащие друг другу теории света; корпускулярная, родоначальником которой был Иcaaк Ньютон и волновая, начало которой было положено трудами Христиана Гюйгенса. Первая представляет свет как поток частиц, вторая - как распространение волн. Совместимы ли эти представления? Может ли быть такой объект как «частица-волна»? Такие вопросы не смущают некоторых философов.  Если за все время существования противоречащих друг другу теорий физики не пришли к единому мнению, то, как думают некоторые философы, тут физика натолкнулись на противоречие, существующее независимо от физиков. А раз так, то корпускулярную и волновую теории надо примирить по. формуле Гегеля: тезис - антитезис - синтез.

Допустим, что свет - это такoй объект, который можно назвать термином «частица-волна». В таком случае как волна свет должен иметь постоянную скорость распространения относительно распространяющей его среды, как частица он испытывает сопротивление этой среды и непрерывно замедляет свою скорость. Получается, что скорость одного и того же объекта относительно одной и той же системы отсчета и постоянна, и в то же самое время непостоянна. Как видим, примирением двух противоречащих друг другу теорий противоречие не снимается. Противоречивые принципы не примиряются, а борются до полной победы одного из них и до полного поражения второго. Ясно, что скорость света относительно одной и той же системы, отсчета в одно и то же время может быть либо постоянной, либо непостоянной. Следовательно, и свет может быть либо процессом распространения волн, либо потоком частиц. Третьего не дано. (Закон исключенного третьего). Единства противоположностей в обществе и природе хоть отбавляй (давление и сопротивление ему, ассимиляция и диссимиляция, буржуазия и пролетариат и т.д. Но это объективное  единство противоположностей ничуть не противоречит закону исключенного третьего. Тело не может производить давление, не испытывая сопротивления, ассимиляция неосуществима без диссимиляции, буржуазия и пролетариат не могут быть таковыми  друг без друга и т.д.

Чтo касается частиц, то они могут перемещаться независимо от волн, Что касается волн, то только группа частиц может распространять волну, передавая импульс от частицы к частице. Каждая частица по инерции стремится сохранять состояние своего движения, сопротивляясь действию на нее соседней частицы. А так как всякая материальная среда состоит из частиц, обладающих свойством инерции, то  распространяя волны, среда сама же оказывает и сопротивление их распространению. Это уже объективная диалектика волновых процессов. Здесь нет  дилемы: либо-либо. Бeз свойства инертности частиц в среде не могла бы возникнуть и распространяться волна. Но это же свойство является причиной сопротивления распространению волны и ее постепенного затухания.

Выражение «частица-волна» - это такая же бессмыслица, как «частица-теплота»,  «частица-реакция», «частица-рефлекс», частица-развитие и т.д. Общая форма этих бессмыслиц такова «частица-движение»  или «частица-изменение».

Здесь ясно видно, что бессмыслица получалась путем  отождествления подлежащего и сказуемого, следовательно, путем отождествления того, что движется с движением. Чтобы исправить эту бессмыслицу, надо поставить сказуемое на свое место, тогда мы получим суждение, имеющее определенный смысл частица движется  (волнуется, либо участвует в распространении волны, частица развивается, частица участвует в передаче рефлекса и т.д. В.И.Ленин  в его книге «Материализм и эмпириокритицизм»  показал, что попытка отождествить материю с движением является идеалистической. Ставя сказуемое на равноправное положение с подлежащим, мы вместо суждения «человек мыслит» получили бы бессмыслицу «человек-мышление». Это точно такая же бессмыслица, как «частица-волна». И  находятся же люди, которые эту бессмыслицу выдают за диалектику. Еще раз напомним,  что такой софизм удается благодаря двусмысленному употреблению термина «противоречие».

Известно, что употребление термина «противоречие» не в его буквальном смысле дает буржуазным философам повод извращать и саму суть закона единства и «борьбы» противоположностей. Кстати, термин «борьба» уместно употреблять применительно только к живым существам. Поэтому употребление этого термина в более широком смысле сопровождается оговорками и излишними определениями, сам же термин заключается в кавычки. Все это без всякой на то необходимости раздувает объем учебников по марксистско-ленинской философии.

Возникает вопрос: неужели наш язык настолько беден, что мы не можем найти термина, буквальный смысл которого соответствовал бы тому, что мы желаем сказать? Разве термин «взаимопротиводействие» не более широкий, чем термин «борьба»? Разве  это не тот термин, который применим не только к живой, но и к неживой природе без оговорок и без кавычек? Кроме того, термин «взаимопротиводействие» - это тот термин, который можно употреблять без особых определений вместо термина «диалектическое противоречие».

Диалектическое противоречие (если давать определение) - это и есть взаимопротиводействие между обуславливающими друг друга объектами, их свойствами и тенденциями, т.е. это единство действия и противодействия. То, что действие и противодействие - противоположности, не требует никаких доказательств. Кстати, не такие противоположности как верх и низ, левое и правое и т.п., примеры которых вовсе не нужны для раскрытия данного закона, а как paз такие, которые являются источником развития. Поэтому закон следовало бы так и назвать: закон единства действия и противодействия.

Следует заметить, что Ньютон, назвав третий закон механики законом «равенства действия и противодействия», употребил cлишкoм широкие термины. Третий закон механики говорит, лишь о равенстве давления  производимого на тело другим телом, и сопротивления этому давлению. Давления тел друг на друга равны по величине и противоположны по направлению. Так надо было сформулировать третий закон механики.  Именно давление в отличие от всякого другого действия есть величина  векторная.

После рассмотрении   этих двух примеров, которые показывают, каковы последствия двусмысленного употребления термина «противоречие» понятно, что уточнение терминов - это далеко не пустое дело, как думают некоторые, считая, что научная ценность работы зависит лишь  от того, сколько в ней математики (Заев, Замятин).  Анализ смыслового  значения терминов, выявление бессмысленных выражений, как "частица-волна", необходим для определения того, между чем мы собираемся отыскивать количественные отношения. Математическим вычислениям предшествует также выработка представлений о сущности данного явления и определение понятий. Это наиболее сложные и наиболее творческие операции мышления. Когда они выполнены и нужны  для математики величины обозначены определенными знаками, то математические операции может выполнить и машина. Математик без всей этой предварительной работы мышления - это машина без программы. Чистый математик, как и машина, не видит никакого смысла в борьбе материализма с идеализмом, в выработке правильного миропонимания. Именно поэтому он безразличен к терминологии. А правильная терминология для правильного миропонимания имеет огромное значение.
Киев, 25 октября 1970 г.