Ариадна 8

Я не услышал будильник, и когда проснулся, у меня оставалось слишком мало времени, чтобы достойно собраться. Позвонил Джорджу.

- Джордж, - серьезно произнес я. – Джордж, я не буду сочинять истории и честно говорю: я проспал.
- Ну, это по-своему пикантно, - улыбнулся Джордж. – Что теперь прикажешь делать?
- Придется дать мне время. Я не могу приехать с заспанным лицом. Я просто обязан сделать все утреннее, все то, что полагается. Зарядка, душ, завтрак… Иначе процесс будет ущербным. Скажи всем, что я прошу прощения. И, возможно, я буду не один. Я еще не знаю. Не уверен.
- Может быть, отменить день? – справился Джордж.
- Нет. Два часа отсрочки. И только. Попробуй связаться с Натали. Она поможет все уладить.
- Считай, что уже связался.
- Тогда я спокойно собираюсь в обычном режиме.
- Хорошо.

Ариадна проснулась. Она улыбалась.

- Проспал на работу?
- Не спрашивай.
- Чем тебе помочь?
- Поедешь со мной? Тебе будет интересно.
- А что это будет?
- Съемка.
- Здорово!  Я буду уместна?
- Вполне! У нас там все добрые и общительные.
- Что будешь на завтрак?
- Там у меня набор овсянок в шкафчике. Любые две одинаковые достань и подержи в кипящей воде минуту. Ну, и… кофе … Там все готово, разберешься. В холодильнике тоже есть что-то. Чувствуй себя хозяйкой. Как твоя ангина?
- Уже нет никакой ангины.
- Отлично!

Я ушел на стадион. Круговыми движениями вприсядку размял колени. Повисел на турнике, сделал подъем переворотом, а уж потом начал делать упражнения. Настроение было скверное. Пользоваться уважением коллег, чтобы сгладить свою непунктуальность никогда не было стилем.

Прохладный душ расслабил меня, и за столом я уже был немного веселее. Ариадна не расспрашивала ни о чем. Она молча жевала бутерброд с сыром и маслом, который  запивала кофе. Было приятно с ней за этим столом. Я молчал. Чувствовал себя по-другому, нежели на днях, когда был здесь один. Слева сидело чудо, о котором еще вчера только мечтал.

Это чудо состояло, как и все люди, из туловища, двух ног, двух рук и головы. Сонные припухлости под глазами, нежная кожа, черные прекрасные глаза, губы, ушки, волосы… Все это сообразно утренним  действиям человека за завтраком неслышно пошевеливалось, вибрировало… В общем, это был живой человек. Женщина. Довольно молодая, лет двадцати пяти.   

- Какой у тебя серьезный вид, - сказала она.
- Ненавижу опаздывать.
- Вот видишь! Это все из-за меня.
- Не говори так.
- Но это правда.
- Эта не та правда.
- Не та правда? Какая не та?
- Никакая не та. Забыли. Ты готова?
- Ага!
- Все, поехали.


***   

Голая Лола в ванне с пеной должна была выехать из ворот ангара, перед самой камерой остановиться и сказать чарующим голосом: «Восхитительно!»
Для ванны, установленной на списанной сломанной дрезине, были проложены двести метров рельсовой дорожки, но  расстояние все же было слишком маленьким. Ванна была прикреплена к дрезине так, чтобы означать нос авто. За ней был воздвигнут макет кабины старого Ягуара. 

Едва Слава и Вадим успевали как следует разогнать Лолу, как надо было уже тормозить. За сто метров до камеры их уже не должно было быть в кадре. Для этого, на отметке «100»,  мелом по асфальту были проведены контрольные линии, ступить за которые означало запороть дубль. Поэтому Слава и Вадим, отпустив дрезину в контрольной точке, падали на асфальт и откатывались, как бойцы спецподразделения. Поначалу это вызывало много шуток и веселый смех, но на десятом дубле, все притихли. Возникало опасение, что Слава и Вадим могут не дожить до премьеры.

Я молчал, чувствуя, что скоро количество перерастет в качество. Было рано паниковать.

По мере стремительного приближения героини, Джордж, то и дело, шарахался в сторону, опасаясь, что дрезина сшибет его и камеру. Стоп-балка смягчала удар ванны плохо, и Лола измучилась. Вода с пеной начинали остывать, а дубли не получались. Когда все пошло, наконец-то, хорошо, и мы уже обрадовались, Лола забыла текст.

Мы застыли в ожидании…, но Лола вдруг встала, вся в пене и мурашках от холода, совершенно голая, ступила на асфальт и заплакала. «Я забыла текст!» - рыдала она. Ей дали стаканчик чая, накинули на нее одеяло и увели в машину.

В замешательстве я двинулся за Лолой, зацепил провод, и Betacam со всего маху упал на асфальт. Я испуганно посмотрел на Джорджа. Он медленно двинулся к камере. Присев и осмотрев аппарат, он повернулся ко мне и едва заметно, отрицательно покачал головой.

- Съемка закончена! – громко сказал я. – Всем спасибо, все свободны!

 
Уже в аппаратной, отсмотрев материал, мы с Леной пришли к выводу, что Лолу можно вмонтировать в тот дубль, где она забыла текст, с удачно сказанным словом из восьмого. Следовательно, завтра можно было снимать уже другого актера, что приводило  к значительной экономии средств и времени. Сделав пробный монтаж, Лена показала его нам, и мы решили Лолу больше не дергать.

Когда все кроме Джорджа и Ариадны разъехались, под укоризненными взглядами Джорджа я повел нас к нишам, располагавшимся  под аппаратными.

- Где-то тут, - задумчиво сказал я, и мы принялись вынимать из ниши всякую телевсячину . Мы нашли запасную камеру, и повеселевший Джордж сделал пробную съемку.
- В порядке. Но с той я сегодня начну разбираться. Не все так плохо.
- Уж пожалуйста, за это будет премия, - пообещал я.

Джордж посмотрел с улыбкой. Конфликт был исчерпан.


***

Оказалось, что Ариадна сносно рисует карандашом. Она помогла мне сделать раскадровку очередного сценария, и, если бы ни ее участие, то я потратил бы в два раза больше времени.

Кинематографический дух захватил ее, и она смотрела наши работы.

- Это кто? - спросила она, показывая на Славу Комарова.
- Славка. Он погиб. Упал с ледника, когда ходили на Белуху.

Она промолчала. Мне нравилось, что она не говорит всякие вежливости и тактичности там, где это не так уж теперь и нужно.

Когда я поймал себя на том, что еще только девять вечера, а мы  уже целых два часа дома, и уже закончили раскадровку, и что присутствие Ариадны означает, что я счастлив, я решил быть счастливым по настоящему.

Если вечером, ночью и утром Ариадна еще слегка недоверчиво относилась к моим искренним движениям в ее сторону, то сейчас, она была уже адаптирована. Едва я коснулся ее, она ответила мне целым букетом нежностей.

- Надо съездить ко мне, - сказала она.

Сумка, которую я так опрометчиво стал наполнять ненужными Ариадне вещами, вскоре была укомплектована тем, что моему милому другу было действительно необходимо.
Мы не обсуждали наши действия и планы.

Никто не хотел портить вечер пустыми разговорами. Я, умудренный опытом, знал, что женщинам не нравится, когда их загоняют в клетку, пусть даже виртуальную, а Ариадна вообще не склонна была ничего планировать.

Двое в пустом пространстве, от которых зависит чем оно наполнится. И если люди настроены так, они обычно дорожат друг другом. 
Но лишь одно условие. Это не начнешь с середины. Такое возможно только с нуля. И я осторожно начинал все с нуля, боясь спугнуть свое счастье.