Сильнее, чем стереотипы 27. 02. 2011

   Я помню могучие и грозные горы, всегда покрытые холодным снегом на вершинах. Белизна этого снега тщательно скрывала серость и леденящую сухость таких прекрасных, но таких неприступных гор. Их величие было видно еще за тысячи и сотни тысяч миль. И тёмные пещеры, пробивающие горы насквозь, или заводящие в тупик любого, кто посмеет нарушить их покой. Холодная и недоступная красота, гордое одиночество – это то, что каждый раз наводит меня на мрачные мысли каждую минуту, проведенную в этих горах. Такими же холодными, грозными и гордыми были обитатели гор. Не так уж много их было, не столь разновидны обитатели гор, но среди них доминировали одни. Снежные барсы – правители вершин, спускающиеся вниз лишь за пищей. Их стан, сила, скорость и хладнокровие наводили ужас на тех, кто жил внизу.

   Холодная красота Дэйвы  поражала каждого, кто единожды мог её видеть. Но выбор молодой красавицы пал на сильного и надменного барса Сандора. Эта пара снежных барсов была великолепна. Сильные, яркие и быстрые. Два самых безжалостных и жестоких существа, которых мне когда – либо доводилось видеть, и о которых я могла слышать. Их жертвы, выбранные Дэйвой, умирали мучительно, живя последние минуты в смертельном страхе.
 
   Совсем иной мир представляли сочные долины. Они расстилались далеко – далеко, выходя тонкой тропой за пределы кольца гор и, заполняя собой все окрестности, давали пропитание и дом каждому. Тепло солнечных лучей наполняло землю силой. Сладкая трава, яркие цветы, деревья, ручьи и  бурные реки. Глядя на эти места, в моей душе просыпается поэт, а, иногда, и композитор. Хочется в точности описать всю красоту долины. Но я не найду таких слов, чтобы вы могли прочесть и представить.

    Ещё теплее были сердца и души тех, кто заполнял долину своей жизнью. Да, именно жизнью. Не присутствие, не пропитание, не существование. Это была самая настоящая жизнь, наполненная добром, теплом, любовью, легкостью, заботой, детским смехом и бурной молодостью, утвердившейся зрелостью и мирной старостью. Один старался помочь другому, поддержать в трудную минуту, спасти как от голода, так и от верной гибели. Серые мячики, прыгающие по полям, цветные картинки, перелетающие с одного цветка на другой, прозрачные брызги воды и влажные шкурки разношерстных детенышей, резвящихся в воде, блестящие волны, проплывающие мимо берегов и выныривающие время от времени. Беззаботные лани, чьей красоте и грации не было равных, прекрасно вписывались в этот пейзаж. Посмею даже сказать, что всё было бы менее привлекательно, если бы из густых зарослей время – от времени не появлялись два безупречных синих глаза, всматривающихся вдаль. Именно их бесконечная доброта и любовь ко всему живому поддерживали мир и покой вокруг. Сердца, безграничные и всеобъемлющие. Самые сильные и смелые из них наблюдали за окрестностями и, в случае опасности, предупреждали всех и вставали на защиту.

   Наблюдая за каждым их движением, за каждым шагом, прыжком, мне и самой хотелось стать ланью и отдаться этой стихии тепла, любви и счастья. Ещё одним героем в этой истории является та, чьи глаза я каждый раз высматривала в высокой зелёной траве. Та, которая наполняла теплом всё вокруг, едва ли улыбнувшись. Казалось, что от одного взгляда этих синих, как небо глаз, всё оживало, расцветало, пело и растворялось в нежности и любви. Она прогуливалась по полям, окунала нос в холодную воду, гладя чешуйки рыб, целовала малышей, вдыхала ароматы цветов. Ланио – это имя знали все. Не смотря на свою красоту и непосредственность, она была и самой отзывчивой из всех, всегда готовая прийти на помощь, всегда радеющая за примирение и всем сердцем желающая найти способ утвердить теплые отношения с теми,  кто жил высоко в горах.

   Однажды, далеко уйдя от семьи, Ланио подошла к подножию гор. Её сердце больно сжималось от одной мысли о том, что там, высоко, живут самые жестокие существа. Так далеко, и так близко.

   - Неужели ничто и никогда не примирит нас, - думала она, проходя мимо одного из выступа.

   - А ты хочешь, чтобы мы жили в мире? – где – то над ней раздался холодный смех. Лань собралась бежать, как прямо перед ней появился он.

   Белый барс с ярко – зелёными глазами, которые так напоминали сочную траву и смотрели на неё голодно и грозно. Всё его тело дышало силой и мощью. Каждый нерв был готов сделать единственный прыжок к цели. Лань стояла, молча, оледенев от страха. Её глаза скрывала тень так, что слёзы катились незаметно. Сандор обошел вокруг, готовясь к прыжку, но резко остановился, когда солнце ярко направило на неё свои лучи. От этого яркого света её глаза казались ещё более чистыми, ласковыми и буквально окутывали небесным теплом. В последний раз лань взглянула на небо и закрыла глаза.

   Прошло ещё несколько мгновений. Ланио открыла свои глаза и не увидела никого даже наверху. Судорожно она полетела домой, проведя весь остаток дня под камнем, она думала о барсе и об этой короткой и совсем непонятной  встрече.

   Следующий день, и через день, и в течении еще долгого – долгого времени лань не переставала думать о нем, вспоминать его голос и  глаза. Прошло время, и она не могла уже сдерживать мысли внутри. Повергнув сестёр в шок, Ланио дни и ночи рассказывала о нём, о своём желании объединить всех в одну большую семью. Одни смеялись, другие всячески отговаривали, третьи молчали, зная неотступный нрав юной лани.

   Тщетны были и её попытки переубедить семью. Ничего не оставалось, как попытаться что – то изменить самой. Во время одной из прогулок Ланио отошла от семьи и направилась в горы. Она знала, что её увидят барсы и сообщат Сандору. Лань поднялась наверх, удобно расположившись под одним из холодных выступов. Солнце садилось, становилось холоднее, и к горам приближался холодный ночной ветер. Ланио начала засыпать, когда в сумрачном тумане увидела две белые, приближающиеся к ней, фигуры.

   - Не бойся, - улыбнулся Сандор, - это моя сестра. Она очень хотела посмотреть на тебя.

   Барс лёг напротив лани, смотря в её глаза. Дэйва же обошла лань и встала позади, скрипя клыками. Ланио лежала неподвижно, её сердце бешено билось внутри и от радости встречи, и от предчувствия чего – то. Барс, молча положив свою огромную лапу на её плечи, улыбнулся. В считанные секунды Дэйва впилась в шею лани, сжимая челюсти сильнее и сильнее. Не было слышно ни звука, ни вздоха. И только сейчас Сандор увидел глаза лани, которые холодно освещала луна, выйдя из-за туч. Её сердце сжалось, разрываясь на куски неведомой силой.

   - Люблю, - только и прошептала лань, навек закрывая свои глаза.

   Прошло несколько дней, недель. Конечно, в тех двух мирах подобных понятий нет. Но через какое – то время семья Ланио сама поняла, почему их малышка так долго не возвращается домой. Долина заметно опустела, ручьи текли спокойно, не тревожась ничьими шагами, малыши бегали по полям лишь под присмотром родителей, а я тщетно выглядывала в сочной траве синие, как небо над моей головой, глаза.

   Сандор же, проведя несколько лун в пещере на вершине горы, прошел через перевал, ненавидя и проклиная себя за то, что рождён зверем. Поселившись на другой стороне горного кольца, он часто сверху наблюдал за игрой чьих – то детёнышей на поляне, за брызгами ручья, спускаясь к воде лишь ночью, когда все крепко спят. Трудно сказать, сколько времени такой жизни выдержало его тело. Но до самой последней минуты Сандор вспоминал синие и тёплые глаза прекрасной лани и её доброе, чистое сердце.