Олег Воронин Упадет ли велосипедист с каната?

(К итогам визита В.В.Путина в КНР)

    В начавшемся учебном году Китайский учебно-исследовательский центр Московской международной высшей школы бизнеса «МИРБИС(и)» открыл интерактивную программу «Как делать бизнес в Китае и с Китаем», призванную дать обширные теоретические и практические знания в области экономики и политики всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Кроме 17 мастер-классов, проводимых в основном китайскими бизнесменами или руководителями международных корпораций, связанных с Китаем, предусмотрен и ряд проблемных дискуссий и круглых столов. Первый из них носил многозначительное название «Китай: мифы бизнеса и реальность экономики»
    Основной доклад сделала профессор – Цзюнь Юин, декан факультета менеджмента Пекинского университета, депутат ВСНП (Всекитайского собрания народных представителей). И хотя он был выдержан в традиционном для китайского академического истеблишмента объективно-оптимистическом духе, но целый ряд пассажей выглядел, как бы это помягче сказать, необычным. Я попросил прокомментировать эти положения профессора Института финансов Сянганского (Гонконгского) университета и моего давнего электронного корреспондента Сюй Чангуана. Приводим его оценки, помятуя и о том, что живя и работая в Гонконге, и будучи консультантом американских и сингапурских инвестиционных банков,  профессор Сюй, имеющий в Китае прозвище «экономический диссидент» более независим и резок в своих оценках трендов развития «второй экономики мира».
    Построим наш текст в форме диалога двух оппонентов.
 - Цзюнь Юин: «…в целом, китайская экономика функционирует благополучно. Соотношение между скоростью и качеством экономического роста…более скоординировано, ряд острых противоречий постепенно смягчается…в любом случае темпы роста находятся на разумном уровне…»
 - Сюй Чангуан: «Экономика Китая находится в положении велосипедиста на канате: остановится – упадет и разобьется…».
 - Цзюнь Юин: «…большие риски для китайской экономики создает сложная и противоречивая обстановка в стране…, а так же наличие большого ряда нестабильных и неопределенных факторов [крайне необычное выражение для официального доклада – О.В.]…проводится умеренная денежная политика, начиная с четвертого квартала прошедшего года процент отчислений в резервный фонд повышался уже девять раз…суммарный масштаб повышения достиг 4,5%; также пять раз повышались базисные процентные ставки по вкладам и кредитам (в сумме 1,2%). В конце июля денежная масса возросла на 14,7%...[основным постулатом классического понимания финансовой политики является стабильность процентных ставок и ограничение денежной массы в целях борьбы с инфляцией – О.В.]…»
 - Сюй Чангуан: «Нынешний финансовый кризис имеет три основных характеристики (в КНР): слабый финансовый надзор за банками, высокая  доля небанковских операций (т.н. «черный кредитный рынок» капитала), практически не осуществляется делевериджинг, (т.е процесс замещения заемного капитала фирм собственным), заемные средства составляют приблизительно 70% всех активов. Отсюда стремление, к примеру, IT- фирм к «слепому развитию», т.е. к увеличению числа клиентов и пользователей любыми средствами. Но, по оценкам экспертов 99% сайтов электронной торговли в Китае не доживут до 2012 года. Самый большой курьез в том, что все это происходит на фоне беспрецедентного увеличения кредитования МСП в масштабах страны. По статистике, к концу 2010 года на долю малых и средних предприятий приходилось $1,12 млрд. или 24% всех корпоративных кредитов, что является приростом на 33,9%.  Одновременно неуклонно сужается рынок европейских капиталов для крупных предприятий. Поэтому государственные предприятия продолжают испытывать серьезную нехватку оборотных средств, им также не хватает инвестиций для обновления инфраструктуры, существует потребность в финансовой реструктуризации и реформировании организационной структуры предприятий и банков. В то же время  их балансы остаются отягощенными некачественными займами [в соответствии со стандартами Китая, некачественные кредиты - это кредиты, по которым просрочены платежи (по основной сумме долга и процентов) в точение года и более, по международным стандартам этот срок составляет 6 месяцев – О.В.]. Приблизительно 20% всех невыплаченных кредитов официально считаются некачественными, большая их часть лежит на плечах крупных государственных предприятий. Т.е. по международным стандартам большинство китайских коммерческих банков неплатежеспособны.
    Для финансовой реструктуризации государственных предприятий и четырех основных коммерческих банков правительство еще в конце ХХ в. разработало Программу обмена долгов на акции. Обмен долгов равнозначен списанию некачественных банковских займов и обеспечению банков дополнительными ресурсами. Оба процесса проходят одновременно и в ограниченных масштабах [т.е. для КНР эта программа аналогична «бархатной приватизации» - О.В.].
    Функцию институтов обмена выполняют т.н. «финансовые посредники». Сегодня действует четыре корпорации по управлению активами, каждая из которых сотрудничает с одним из основных коммерческих банков. Эти корпорации считаются независимыми финансовыми институтами, подконтрольными Народному банку Китая. Программа обмена долгов на акции продолжалась 10 лет, а затем была продлена до 2013 г. Министерство финансов полностью обеспечило первоначальный капитал каждой корпорации в размере $1,2 млрд. Ожидалось, что корпорации привлекут дополнительные ресурсы путем продажи акций и со временем начнут проводить операции на фондовой бирже. Однако итоги Программы пока не очень-то обнадеживают.
    Осознавая, что обмен принесет им огромную финансовую выгоду, государственные предприятия изо всех сил стремились осуществить эту операцию. Было запланировано обменять долги на стоимость $5,4 млрд., т. е. 53,1% объема просроченных банковских займов. Но за 2000 – 2010 гг. доход от продажи акций ни разу не покрывал затраты на покупку долга, что противоречит подобной практике в странах с рыночной экономикой. Китайская схема обмена изначально являлась убыточной и оказалась очень дорогостоящей. Обмен не решил основные проблемы государственного промышленного и финансового секторов. После его завершения правительству вновь предстоит решать проблему неэффективности государственных предприятий.
    Что же касается частных предприятий, то здесь картина еще более удручающая. Всекитайская торгово-промышленная Ассоциация (главный рупор частного бизнеса страны) направила в Госсовет КНР отчет, в котором говорится о том, что 7,5 млн. мелких и средних предприятий (МСП) находятся под очень серьезным экономическим прессингом и нуждаются в немедленной поддержке государства. По разным оценкам, в течение следующих 2 - 3 лет банкротство ожидает от 10% до 20%, а в некоторых южных регионах – до 30% МСП. Причем в провинциях Чжэцзян, Фуцзян, Гуаньдун, Аньхой сегодня сосредоточена значительная часть экспортно - ориентированных производств, именно туда инвестировали капитал многие иностранные производители и импортеры. Но именно там складывается наиболее тяжелая ситуация, грозящая безработицей миллионам людей. С января по июль текущего года только в Чжэцзяне по официальным данным закрылось более 7300 фабрик. Большинство из них частные МСП, на которых занято 100 - 200 человек, это значит не менее 1,5 млн. безработных. Одновременно в КНР готовятся к закрытию еще сотни предприятий с объемом производства до 1 млн. т. нефтепродуктов и переработки менее 80 млн. т. руды в год. Что может увеличить количество безработных на 70 млн. (!) человек по стране.
    Сегодня ставки по кредитам составляют 6,56%, однако, для частного бизнеса проблема не в ставках. Крупные китайские банки традиционно любят крупные китайские компании, особенно государственные в т.ч. провинциальные правительства, а в качестве гарантий любят видеть землю и недвижимость. К тому же, если крупная государственная компания может взять в банке кредит под 6,5%, а потом перепродать его частникам за 30-40% – зачем вообще заниматься чем-то еще? Только по официальной статистике, к марту 2010 г. на долю «черного кредитного рынка» приходилось более 5% всех кредитов страны, по неофициальной – в несколько раз больше.
    Провинциальные правительства в погоне за деньгами закладывают огромные площади земель (в т.ч. и пахотных, принадлежащих деревенским коммунам), под небывало высокие проценты, колоссально увеличивая риски банкротств и последующей распродажи земель. Многим этот кусок кажется настолько лакомым, что ростовщиками пытаются стать целые деревни, которые собирают кредитный капитал в складчину. Правда это часто заканчивается печально. Кратно выросло количество массовых бунтов крестьян. Официально на 2010 г. признано 1,5 тыс. случаев «массовых волнений» (о количестве участников данных нет).
    Но, крайне важно, как же вопросы макрорегулирования экономики коррелируют с задачей подъема жизненного уровня, о чем постоянно говорят руководители КНР?
 - Цзюнь Юин: «Приоритетной задачей макрорегулирования выступает стабилизация общего уровня цен на товары, что на фоне замедления темпов роста еще более осложняет задачу».
    В наши руки попали, уникальные материалы, т.к. прикладные социоисследования находятся в КНР под жестким контролем партийных органов. Вот некоторые данные из материалов китайских социологов:
    Рост индекса потребительских цен с января 2010 г. вызван повышением цен на основные продукты питания. В 2010 г. он составил 7,2%, а в июле 2011 г. – 14,8%.
 - Среди городского населения:
 - Сократили потребление мяса – 51,9%
 - Сократили употребление масла для приготовления блюд - 46,0%
 - Сократили потребление молока – 26,4%
 - Сократили потребление овощей и фруктов – 21,7%
 - Увеличили потребление зерновых (риса, пшеницы) – 36,3%
Опрошено 189 тыс. респондентов в 17 городах КНР.
(Особенно резко повышение цен на продукты питания (прежде всего, на свинину) сказалось на социальной группе с доходами ниже 4000 юаней в месяц [1юань= 5,5 руб.- О.В.].
    Еще более усилило социальную напряженность в КНР существенное повышение  тарифов на энергоносители, что стало для большинства китайцев полной неожиданностью. Дизельное топливо подорожало на 18% - до 3,58 долл. за галлон, а бензин - на 16%, до 3,83. Повысились также тарифы на электроэнергию (0,44 юаня за Квт/час) и, по всем признакам, ожидается подорожание угля. До этого цены на энергоносители в Китае оставались фиксированными с ноября 2007 года. Китайскую энергоненасытность нередко называют одной из основных причин стремительного роста цен на энергоносители во всем мире. В мировых масштабах Китай занимает второе место по потреблению энергоносителей (после США).
    При очень высоких уровнях китайской инфляции (ок. 7,7% с мая по август ) фондовый рынок демонстрировал отрицательную динамику, в первой половине года его капитализация упала на 842 млрд. юаней, усиливая социальную напряженность. Буквально накануне решения о повышении тарифов индекс Шанхайской фондовой биржи упал на 6,5% .В первой половине года каждый инвестор потерял в среднем 5,2 тыс. юаней (их общее число 160,2 млн.) и лидерами падения стали именно энергетические компании, которые при прежней ценовой политике работали практически себе в убыток.   Примечательно, что этот вопрос даже поднимался в ходе недавних американо-китайских переговоров. Пекину настоятельно рекомендовали ограничить субсидирование и отказаться от госрегулирования цен на энергоносители. По утверждению Вашингтона, нынешняя политика китайских властей лишь спо-собствует поддержанию растущего дефицита на энергоносители и создает условия для процветания контрабанды и коррупции в энергетической сфере. А также обеспечивает дополнительные сверхдоходы экспортеров, под которыми понимаются, прежде всего, страны СНГ. В настоящее время КНР уже получает нефть и газ из Казахстана и Туркменистана. Однако ситуацию в этом регионе нельзя назвать стабильной. Как напомнил аналитик нефтегазовой отрасли Сергей Правосудов: "Рядом находится оккупированный американцами Афганистан, в котором не прекращается сопротивление местного населения. Не будет ничего удивительного в том, если в зоне прохождения нефте- и газопроводов объявятся террористические группировки, которые будут их непрерывно взрывать, что поставит Китай в крайне тяжелое положение". КНР обеспечивает около 70% своих потребностей в энергоресурсах за счет добычи собственного угля. Однако это уже привело к экологическим катастрофам в крупнейших китайских городах. По оценкам Всемирной организации здравоохранения и Всемирного банка, 20 из 30 самых грязных городов в мире находятся в Китае. При этом во всех остальных странах главными загрязнителями городского воздуха являются автомобили. В Китае в расчете на душу населения автомобилей в 25 раз меньше, чем в США, и главными загрязнителями являются именно угольные электростанции. Но экономический рост привел к появлению китайского среднего класса и последние несколько лет в этой стране стремительными темпами растет автомобильный рынок. В настоящее время в Китае ежегодно продается больше автомобилей, чем в любой другой стране мира. Это означает, что вскоре в китайских городах будет совсем нечем дышать. Решить эту проблему можно за счет перевода угольных станций на гораздо более экологически чистый природный газ, а автомобилей – на газомоторное топливо.
    Недавно ведущая китайская компания PetroChina опубликовала прогноз, согласно которому в 2020 году потребление газа в КНР составит 300 млрд. куб. м (в 2009-м было 89 млрд. куб. м). Проблема только в том, что в Китае недостаточно газовых месторождений для удовлетворения своих потребностей. В последнее время стала появляться информация, что Китай планирует активно внедрять американские технологии добычи сланцевого газа. Однако ряд китайских специалистов обратили внимание на тот факт, что для извлечения газа из сланцевых пород необходимо большое количество воды, чтобы проводить гидроразрывы пластов, а в КНР с водой проблемы. Из-за загрязнения промышленными отходами половина водных ресурсов страны непригодна для питья, а четверть – для промышленного использования. Многие реки просто исчезли с лица земли. Не секрет, что в используемую для гидроразрывов воду добавляют специальные химические растворы, которые уже привели к загрязнению грунтовых вод в ряде районов США.
    Россия занимает первое место в мире по запасам природного газа, поэтому именно наша страна может обеспечить долгосрочные потребности Китая. В настоящее время КНР пытается получить скидку к цене газа. Однако из-за недостатка трубопроводного газа Китай вынужден увеличивать импорт сжиженного природного газа (СПГ). В настоящее время СПГ обходится Китаю в среднем по 325 долл. за 1 тыс. куб. м. Российский газ обходится Европе даже чуть дешевле. Поэтому стороны могут прийти к компромиссу в ближайшее время.
    Но энергетические проблемы волнуют простых китайцев в той мере, в какой они касаются их кошелька. Вот строчки из письма пенсионера (т.е. горожанина, у крестьян никаких пенсий в КНР нет): «Раньше придешь на рынок и на 100 юаней покупаешь, что душе угодно, а сейчас на эти деньги можно купить немного риса и овощей». Даже высшие руководители Китая (например Вэнь Цзябао) постоянно посещают рынки и интересуются ценами на продукты. Это не волнует только 960 тысяч «новых китайцев», чьи доходы по данным британских экономистов из GroupM Knowledge Центра превышают 10 млн. юаней. А среди молодежи самая популярная книга - размышления гонконгского профессора Лан Сяньпина под символическим названием «Почему наша жизнь настолько безысходна?».