Прогулки по памяти

  Память - странная штука. Стоит увидеть какую-то деталь из прошлого - и она "выдаст" целую историю.

   Вот так наша героиня Люба, войдя совершенно случайно во двор художественной школы, в который не входила четверть века, оказалась в 1985 году... Не то чтобы школа ничуть не изменилась (очень даже наоборот - и не в лучшую сторону), но то ли воздух здесь был каким-то стационарным, неизменным, то ли из-под земли исходила неповторимая энергетика... Не важно. Память сразу же превратила Любовь Андреевну в девочку Любочку, которая торопится на занятия живописью.

  Вы наверное подумали, что Люба - юная художница, увлечённо рисующая в школе (во время нудных уроков), дома (вместо уличных игр с друзьями) и т.д.? Не совсем так. На самом деле хорошо рисующую Любу отдал в художественную школу отец. Во-первых, в их небольшом провинциальном городке считалось очень престижным, если твой ребёнок занимался в художественной или музыкальной школе. А во-вторых, его тётя Соня  была самоучкой и рисовала прелестные лубочные картинки. Поэтому отец справедливо полагал, что Люба, обладая явными способностями к рисованию, должна воплотить в жизнь несостоявшуюся мечту его тёти и стать художницей.

  Сама же Люба рисованию предпочитала активные игры на свежем воздухе: летом - скакалки, "резиночки", зимой - лыжи, коньки. Но родителей расстраивать не хотела и частенько делала вид, что отправляется в художественную школу, а сама втихаря убегала к друзьям.

  Так было до тех пор, пока Любочка не влюбилась. А случилось это очень просто. Ей исполнилось 13 лет, она, как обычно, в очередной раз прогуляла "художку". На этот раз выпал нереально глубокий снег высотой в человеческий рост. Затем небольшая оттепель и очередной мороз образовали прочный наст, и она вместе с друзьями увлечённо весь вечер рыла тоннели, похожие на лабиринты. Было здорово, очень интересно! Какое там рисование! Но ночью у Любы поднялась высокая температура, она не могла спать, пыталась ходить, но всё плыло перед глазами, а пол куда-то ускользал. Утром врач определил скарлатину и... потянулись 1,5 месяца постельного режима.

  Единственное, в чём Любочке повезло, так это то, что незадолго до её болезни у них пришёл в негодность старый телевизор и родители приобрели новый - цветной. Целыми днями Люба лежала на диване и смотрела зимнюю олимпиаду. И не видать бы ей потрясающих выступлений фигуристов и головокружительных соревнований по фристайлу, если бы не болезнь.

  После долгого выздоровления настал день, когда пришлось идти в школу. До болезни Люба училась хорошо, но потом дали о себе знать пропущенные уроки, и постепенно почти отличница стала чуть ли не троечницей. Чтобы наверстать упущенное, пришлось на некоторое время забросить "художку". Так что когда она снова переступила порог художественной школы, прошло уже более двух месяцев.

  Она и сама не помнит, как и почему из всех девчонок и ребят выделила именно ЕГО. Самое удивительное было то, что с Борей они учились с начала учебного года, но почему-то у Любы до этого момента он не вызывал никаких особых эмоций: мальчишка как мальчишка, ничего особенного. Ну одет, как настоящий художник: брюки дудочкой и серо-коричневый свитер "под горло". Аккуратен, умён, вежлив. Чуть волнистые волосы, серые глаза, почти аристократические черты лица... Рисовал он, кстати, не очень. Когда учитель выходил из класса, за Борин мольберт быстро садился его друг Костя и почти профессионально исправлял все погрешности. Все знали, что в школе Боря был круглым отличником, поэтому он не мог смириться с тем, что в "художке" подобный успех ему не грозил. Странно, но этот "приёмчик" с Костиком никого не коробил, все всё понимали и относились к Боре с неизменным уважением.

  Итак, наша Любочка впервые приблизилась к пониманию своего имени. Боря стал для неё чем-то вроде Солнца, вокруг которого вращался весь остальной, второстепенный мир. Внешне это почти никак не проявлялось, ну разве что теперь ни одно занятие в художественной школе пропущено не было. Борю она, похоже, совсем не интересовала, в отличие от весёлой беззаботной Инги. Люба с трудом переносила моменты, когда из класса выходил преподаватель и все ребята моментально оживали. Обычно Инга подбрасывала какую-нибудь злободневную тему и все бросались живо её обсуждать. Это был её "звёздный час"! До самого прихода учителя класс превращался в живой улей и резко замолкал, когда открывалась дверь.

  Домой Люба приезжала затемно, делала уроки (Боря отличник и она тоже станет отличницей - ради Бори!), а перед сном, лёжа на спине и сцепив руки на затылке, "качала" пресс ровно сто раз (в доказательство любви к Боре!). И ни одна живая душа не знала о том, как хотела Люба стать для Бори самой верной и любящей женой на свете. Ну если не женой, то хотя бы матерью ЕГО детей. Люба была согласна и на это - так сильны были её чувства.

  Здесь надо вспомнить, что действие происходило в Советском Союзе. И наша героиня, как и многие её сверстницы, была весьма далека от реального понимания природы деторождения. В свои 13 лет она была убеждена, что у каждой женщины дети появляются независимо от её желания или нежелания в возрасте, предопределённом природой. Кому-то суждено стать матерью в 18, кому-то в 20, а кому-то и в 30. Причём похожи они будут на тех мужчин, с которыми женщина целовалась (то есть, в понимании Любы, наследственность передавалась, пардон, через слюну).

   Однажды на перемене случилось то, чего Люба так боялась и ждала одновременно. Ну, не совсем, конечно, то... Инга, Боря и Люба сидели за журнальным столиком и рассматривали художественные журналы. Инга весело комментировала представленные образцы современного искусства, а Боря резко отвернулся от Инги и... чихнул! Прямо на Любу. Он, конечно же, извинился, но Люба встала, прошла в туалетную комнату, и, стоя перед зеркалом, расположенным над умывальником, тщательно облизала губы. "Всё, теперь у меня от Бори родится сынок, и я его обязательно назову Борей!" - счастливо подумала Люба.

  Любовь Андреевна ещё раз посмотрела на запертую дверь, окинула любящим взглядом полузаброшенный двор и подумала напоследок: "Интересно, кто-нибудь, когда-нибудь смог полюбить Борю так, как когда-то любила его наивная 13-летняя девчонка?". Её размышления прервал звонок мобильного. Звонил сынок. Серёжка.