И когда я умру...

...и когда я умру, а я не умру, ведь не являюсь
Коммерческим писателем, а сам адресат –
Честный эгоист, что с душой при уходе тела вольётся
В текст, и там материализуюсь во второй жизни.
Мне всегда были интересны механизмы существования
Материй. Рождаясь, человек привносит не только тело,
Но и целый мир в себе, особое восприятие, интерпретацию
Явлений, и образ мышления. Поэтому смерть – вообще
Неестественна, иначе же природа – несправедлива
По отношению к человеку; если это механизм поддержания
Баланса жизнедеятельности, в равных с небытием пропорциями,
То и это не оправдание, ни эволюции, ни Бога, ни Дьявола,
Если уж анализировать пространство, то во Вселенной всем
Места хватает для вечной жизни и ещё останется...
Да, категория времени, смерть клеток – всё это понятно, но
Время имеет место благодаря человеческой памяти, а так бы
И не заметили, что меняются ландшафты, а уж тем более вода –
она сгусток его остановившегося.

А если творец, если он и был, а он был, безусловно, и может
Есть действительно в царстве света, зачем же лишать творения свои
Возможности стремиться к этому царству, хоть и вечно?; это же
Надо так не любить детей, или же имеет место – психопатия…
Да, для господ гибель может и – экзистенциональная статистика,
Но для сына, чья мать ушла навсегда – это равносильно концу жизни.
Для некоторых естественно сожаление связано с вопросом «как они
Будут теперь без родных, будет ли им так же комфортно?», тут явен
Скрытый за тоннами слёз – эгоизм, но уже объяснимо биологически,
Из многих же вдов и сирот выделяются люди, именно люди,
Осознающие, что рядом никогда уже не будет человека, чья деятельность
Была опорой для семьи или целого государства, чьё творчество,
Труд схематичный и даже безделье – принесли радость и смирение
Людям, да и пусть одному... да трогательно, но физически плавать
в воспоминаниях бессмысленно.

За себя говорить мне всё неудобней, потому что говорить не о чем;
Да, крутятся в голове ещё шестерёнки, но и они сбиваются одним сверлом,
Что у соседей проделывает дыру в стене для провода или картины,
Чтобы подглядывать или... и стук молотка добивает. Есть, конечно, ещё ядро
Пламенное, в самом центре, не тела, глубже, в душе, она сохранила связь
С анализаторами, а те с органами, и иногда проходящими через мозг...
Так, думая о снеге, чья воля заковала город, машины и... я замечаю
Как ускоряющееся представление трением об воображение нагревает
Каждую клетку тела, становится жарко и душно, снег в образах тает и видны
Лужи, но я специально выпадаю ещё миллиметры осадков, чтобы продолжить
Чувствовать тепло от него, чтобы быть живым хоть и сломленным...
Энергия копится, и её масса деформирует само время – оно сжимается и
Уже не так хочется, чтобы пришла весна, потому что ты уже видишь за её
Лучами – лето, и там ненавистную осень и... это как постареть вдруг в юности,
Когда тело формально выпадает из возрастных групп, и видишь их свысока
И проблемы связанные вдруг – вызывают ироничную сатиру.

Но когда тебе звонит школьный знакомый и рассказывает, как на глазах
Умер отец, обуваясь, просто упал – остановилось сердце,
Не так уже доверяешь умозаключениям, но и в церковь не бежишь;
Видимо та степень неизвестности, присущая Богу – вселяет в лучшем случае
Недоверие и разумное неудобство – это как одна часть тела в горячей воде,
А другая – под холодным душем, как ни делай холодней, кажется, тепло
невыносимо... Не все поймут такое. Не каждый городской приезжий в деревню
Разделит в достатке хлеб с кругом молодых людей с виду приличных, но
Как и старики – потерявшие надежду, всякий смысл жить, в дыре по горло,
В снегу, в голоде и безработице, и скажем – от государства скрытыми
неизведанностью...