Олег Воронин Большевики и голод Ч. VII

                И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ...


     И тем не менее политики,  признающие лишь одну тактику по отношению к советской власти - революционную и только революционную,  не перестают называть тактику членов Комитета "соглашательством", прибавляя иногда - для усиления эффекта - эпитет "жалкое". Жалкое соглашательство... Оглядываясь  назад,  проверяя  мысленно все факты,  все поступки членов Комитета,  я никак не могу отыскать в них именно этой  черты  - соглашательства. И как бы ни была плачевна эта попытка честного соглашения с властью для определенной практической работы, - таким попыткам суждено повторяться... Фашистская власть, желающая править страной путем "парламента без оппозиции",  коммунистическая власть, правящая путем законопослушных советов,  не могут,  - ни та,  ни другая,  - долго удержаться на этом принципе молчалинства... Подавляя все и всякие проявления чуждых фашизму и коммунизму элементов, - они нарываются в конце концов на оппозицию в собственной  среде.  Природа  государства  не терпит стирания различий, ибо именно в этих различиях - жизнь народа и его движение вперед. Вот почему не может быть продолжительным управление страной путем неограниченного самовластия.  Но не может быть и революция единоспасительным средством приспособления власти к воле населения. "Честное  соглашение" или - на европейском языке - конституция, проведенная во всех областях жизни,  - от крупных до мельчайших,  -  и после фашистско-коммунистических опытов единственным принципом, истинность которого остается непоколебленной.  В  борьбе  за  этот  принцип честного соглашения будут падать и отдельные люди,  и группы,  и целые поколения борцов. И те не менее, снова и снова будут рождаться "соглашатели", взывающие к прекращению гражданской войны - во имя культуры и интересов народа.  Какая власть осуществит это соглашение,  та и будет властью нового  государства российского,  покончившего с самовластными навыками прошлого.  Говорят, определенно, что к такому честному соглашению абсолютно неспособна советская власть.  Опыт конституции в малом масштабе - Комитетской - действительно показал неспособность власти на честное выполнение договора.  Не следует,  однако, забывать, что самый договор этот, произведший тогда такую сенсацию, - был вынужден обстоятельствами и прежде всего - паникой,  охватившей власть... Конституции вообще редко даются добровольно,  а тем более в  России,  классической стране деспотизма.  Но  именно  в  этой  стране,  привыкшей и свергать власть только силой и править только силой,  особенно важна пропаганда конституционных идей, - пропаганда словом и делом, - а главное - наличием активных сил,  не боящихся компромиссов  или  порчи  своих  белых одежд... И только тогда, когда самими защитниками свободы идеи конституции не будут считаться "маниловщиной",  - тогда только проникнут они и в  широкие  массы народа и в них именно найдут защиту.  Теперь этого еще нет...

Примечания               

    1.А.В. Луначарский, Об интеллигенции, 1923 г.
    2.Стр. 19.
    3.М.Н. Покровский. "Кающаяся интеллигенция", сборник статей. Интеллигенция и революция, стр.83.
    4.Красный Архив, том 4-й, 1927.
    5."Соглашателями" Покровский называет правых эсеров, стоявших в то время за  конструкцию  власти  путем  соглашения всех социалистических элементов.
    6. Кажется, если память не изменяет мне, после Н.М.  Кишкина и С.Н. Прокоповича, Патриарха посетил также А.М.  Горький с просьбой ускорить обращение по радио к Архиепископу Кентерберийскому.
    7. Комитетом было послано в Европу и  Америку по  радио  следующее воззвание: описание ужасов голода и далее:  "По получении от иностранных держав разрешения на въезд за границу, делегация Комитета, уже получившая право выезда из России,  немедленно выедет и даст все разъяснения о степени нужды и неотложности помощи,  организует прием пожертвований и отправку их по назначению, согласно инструкциям, которые будут вручены ей Комитетом. С глубокою верою в силу святого дела человеколюбия, Комитет  обращается  к народам Европы и Америки и к их правительствам с призывом к братской помощи русскому народу, не сомневаясь, что чувства  гуманности,  присущие  культурным  нациям,  вызовут у них дружный отклик на вопль смерти и подготовит к приезду  делегации  благоприятную почву для скорого выполнения возложенной на нее задачи".
     8. Кооператора Д.С. Коробова.
     9. Не могу не вспомнить характерный инцидент, связанный с именем С.А. Бенкендорфа.  Когда  делегация получила уже иностранные визы,  он виз еще не имел:  его имя было сообщено Англии позднее.  Но задолго до предполагаемого отъезда  делегации  Годжсон пригласил некоторых членов делегации на five o'clock Tea.  В квартире английской торговой делегации было человек 19-20 англичан и несколько русских. Вся квартира, огромный стол, уставленный яствами, производили странное впечатление: в тогдашней голодной Москве это был,  вероятно,  единственный оазис, где люди жили со всеми удобствами "буржуазной" Европы...  Мой  муж  просит Годжсона ускорить получение визы для С.А. Бенкендорфа.
     - Но,  ведь,  граф С.А. Бенкендорф, кажется, большевик? – говорит Годжсон, делая ударение на титуле "граф".
     Мы невольно рассмеялись. Уж очень комичным показалось это сочетание: сын царского посла в Лондоне и потомок знаменитого шефа жандармов времен Николая I - большевик!
     - Нет, ответил мой муж, это недоразумение...
     - Но,  ведь он участвовал - со стороны большевиков  -  настойчиво продолжал Годжсон, в переговорах с Латвией во время заключения рижского мира?
     - В качестве эксперта...
     - Вы уверены?
     - Вы осведомлены,  по-видимому,  больше,  чем я... Тем не менее я повторяю свою просьбу ускорить решение дела с визой  графу  Бенкендорфу...
     Этот разговор произвел на нас очень  тяжелое  впечатление...  Вот еще одна непредвиденная опасность: слежка международных контрразведок! Русским гражданам нельзя пошевелиться, чтобы не попасть под лучи большевистских и иных прожекторов. Времена!
     Через 2-3 дня Годжсон сообщил,  что виза С.А. Бенкендорфу предоставлена.
     10.Выражение "под руководством советской власти" в тогдашней России имело совершенно особый смысл.  Оно мозолило глаза в советской печати, на митингах,  в плакатах,  - всюду. Все в России должно делаться "под руководством советской власти",  - начиная с чистки улиц и кончая мировой революцией.  Не получая от граждан должного почтения,  не видя жажды этого "руководства", советская власть хотела внушить все это путем гипноза. Когда я приехала за границу, то и здесь - к моему удивлению -  я наткнулась на такую же многосмысленную и гипнотизирующую фразу: "вопреки советской власти"... Эволюция происходит, но "вопреки советской власти"... Нравственность еще сохранилась, но "вопреки советской власти"...  Там - все "под руководством",  а здесь все  -  "вопреки"... Как странно, что взрослые люди могут утешать себя столь наивной фразеологией...
     11. Так звали тогда исключительно вульгарные передовицы Стеклова.
     12. The  famine  in  Soviet  Russia  1919-23,  by  H.H.   Fischer.
New-York. Macmillan. 1927.
     13. Как и работали,  действительно,  уцелевшие члены  Комитета  на местах. Член  Самар.  Ком.  д-р Гран,  был даже отпущен за границу для сборов. Но уже в качестве советского деятеля...
     14. Кто лично знает Н.М.  Кишкина, тот не может не возмутиться даже, а просто не расхохотаться над этим обвинением: до того оно нелепо! Кишкин - и банды...  Гораздо интереснее обвинение формулированное Сталиным (в его речи на апрельском пленуме ЦК компартии в  1928  г.),  по отношению к шахтинскому делу. Поражает сходство этого обвинения с формулировкой вины Комитета:  та же,  дескать,  тесная  связь  внутренней контрреволюции с иностранными державами и эмиграцией.  Живучесть и однообразие этих обвинений показывает,  что советская власть и  через  6 лет после гибели Комитета не чувствует себя прочно, и страдает все теми же галлюцинациями, какие мучили ее непосредственно после победы над белым движением.