Дневник учителя 1925-1926 гг

               
       1 сентября, когда отзвенели первые звонки и праздничные речи, в узком кружке учителей и приглашённых  возник разговор о нынешней системе образования: скудное финансирование, мизерные зарплаты…Многие выпускники ВУЗ-ов не желают идти работать по специальности в школы. Те, кто всё же работает в школах, хоть и является при таких условиях фанатом своего долга и профессии, но часто чувствуют, как опускаются руки. Тяжело… Один из участников разговора произнёс: «Да, ведь, участь учителей в России после 1917 года всегда была не очень-то завидной и по зарплате, и по условиям работы…» «Но такой тяжкой не была никогда» - тут же отпарировали  учителя…
       Об отце моём, Козлове Николае Александровиче, «Нижегородская правда» уже писала: подпоручик лейб-гвардии, фронтовик I-Мировой, с 1918 г. пом. командира полка Красной Армии, пом. военного коменданта Нижегородского кремля… Казалось бы – успешная карьера впереди. И вдруг – учитель деревенской школы… Как и почему – отец никогда не рассказывал. Причиной «ссылки» могло быть и бывшее офицерство, и конфликт с ЧК – не доложил вовремя о «бунте» солдат в полку. Во всяком случае – повезло, что не расстреляли.
      И вот передо мной – необычная для нашего времени тетрадь. Большущий  формат, без обложки, скверная бумага, пожелтевшие от времени листы, потрёпанные по краям. На первом листе надпись «Дневник учителя». Чёрные выцветшие чернила, каллиграфический «дореволюционный» почерк. Тетрадь принадлежала моему отцу, Козлову Н.А., работавшему учителем в деревне Гремячка Каменской волости Богородского уезда Нижегородской губернии.
       Первая запись 3 октября 1925 года… 86 лет тому…Говорится в ней, что по распоряжению центра, опубликованного в «Учительской газете», начало занятий в школах следовало начать с 15 сентября. Затем пришёл другой приказ, некоего ВИК-а, - с 1-го сентября. Но пришло оно тогда, когда 1 сентября уже миновало и «к занятиям приступили, но лишь 8 сентября… По 19 сентября  занимались только с новичками – с 1-м отделением». (Видать, по-армейски: не класс, а отделение). «Посещаемость хорошая – даже в религиозные праздники. Явление необычное для деревни».
       Обучение грамоте вели по безбукварному методу, придерживаясь программы ГУС-а, так как новое издание «Живые звуки» Шапольникова получили только 1 октября. Среди учеников есть такие, которых усердные родители  учили  дома «азбуке». (То есть, родители – крестьяне, уже были грамотны с дореволюционных времён). «Комплекс «Жизнь ребёнка до школы летом» закончен… С 21 по 26 сентября занятий в школе не было – уезжал в Нижний делегатом на Уездный Учительский Съезд.  28 сентября занятий тоже не было – накануне, 27-го, в школе был бесплатный спектакль силами самодеятельности».
        «Постановка спектакля в школе – несчастье школы! Со  стен плакаты, картины, «стенной букварь» безбукварного метода – всё снимай, парты выноси на двор под дождь. Весь день толчея. Квартира учителя плохо изолирована – ничем иным заняться уже нельзя. Не  обходится без того, чтобы не поломали изгородь, не потоптали клумбы… Но если не разрешить поставить спектакль в школе – молодёжи некуда будет деться – другого помещения нет. Хотя спектакль, сам по себе, большой культурной ценности не представляет… На средства, вырученные от спектаклей, выписываем газеты. Вот и выбирай: спектакль ставить в школе – помещение быстрее изнашивается, не ставь – молодёжь останется  гулять у амбара с гармошкой и самогоном.
        С 3-м отделением начал заниматься 29 сентября. Двое учеников, окончив 3-е отделение, пожелали остаться ещё на год, чтобы в будущем году учиться в 4-м. Всего в 3-м отделении 17 учеников. Беда с учебниками! На всех 17 учеников всего четыре книги для чтения: два экземпляра «Новый путь» и два – «В сельской школе».
        Приступили к прохождению комплекса «Человек». Самоуправление. Общим собранием выбрали  Учком и правление школьного кооператива.
         Отношение населения к школе? Могу отметить: изменилось к лучшему… Матери учеников высказывали, что их дети пока не могут посещать школу, так как полевые работы ещё не окончились, дети помогают родителям или сидят с малышами, а есть и такие, что тоже батрачат».
          «29 ноября 1925 г.  Непростительно  большой перерыв в ведении дневника… Нужно сознаться – работа вне школы: ликнеграмотности» (ликвидация неграмотности) « репетиции, спектакли в школе, профсоюзная работа берут много времени… Комплекс «Человек» в 3-м отделении затянулся. Целевая установка «Человек – машина» усвоена… Проходится подтема «Скотоводство» из комплекса «Наша деревня»… Обследование ученики, за редким исключением, производят охотно. Замечается  недоброжелательное отношение крестьян к этому, новому для них, явлению  школьной жизни: дают неверные сведения или совсем  отказываются их давать, попросту выгоняя со двора  непрошенных  обследователей».
         «Опять беда с книгами для чтения! Два экземпляра «В сельской школе» и два «Новый путь» на 20 учеников!..   Следует отметить любовь учеников к заучиванию  стихов наизусть.
                29 декабря 1925 г.  25 декабря в Каменской школе проведена волостная конференция учащихся и работников культпросвета Каменской волости… Наибольшее впечатление оставил доклад об общественной работе школ. Эта работа сейчас в массовой школе не ведётся, а без неё всем нашим комплексам грош цена – «сидячие комплексы». Вспомнилось, как прошлой весной  наши граждане собрались толпой  идти  чистить лес… Вот где можно было вместе с ребятами, с песней, отправиться в лес очищать его от сучьев и валёжника… А я не пошёл – поддался сомнениям -  мужики засмеют: ребят учить надо, а он в лес их повёл…Мы, учителя, грешим ещё до сих пор боязнью перед населением, а нам  необходимо общаться с ним.  Но… «тактичность», как говорил Бухарин на учительском съезде.
                Решил поставить радиоприёмник у себя в школе. Думал, что наши «кулугуры» посмотрят на это, как на чёртову игрушку и станут отплёвываться, проходя мимо антенны. Но неожиданно два главных «кулугура» помогли сделать для неё на токарном станке  необходимые деревянные блоки, да ещё и с усердием,  и хотели  придти и послушать радио. Вот те на! Ведь кулугуры избегают даже в школу приходить – там икон нет. Вот так косность. На радио у меня большие надежды. Только мой приёмник очень слаб… Сколько в Николу Гремячка  денег пропила! На эти деньги можно было бы приобрести несколько громкоговорителей… Моя агитация пока мало действует.  Все ждут, что у меня получится,  а у меня «кишка тонка».   
           …Начал говорить о нашей трусости. Этим, я думаю, мы грешим и в детском самоуправлении – мало уделяем внимания общим собраниям. После каникул введу клубный день – самодеятельность учеников станет больше проявляться.  Ребят отпустили на каникулы с 23 декабря по 11 января. А мне придётся 1-го числа ехать в Нижний на съезд кассы Взаимопомощи – выбран  делегатом.  Между прочим, ребята проявили инициативу   в деле украшения класса к выставке: пошли в лес и принесли  сосновых веток».

              Этими словами дневник оканчивается. Осталось не известно, что это была за выставка. И – характерно: ни слова о Новом годе и подготовке к этому празднику. Почему?  Потому, что в те времена  отменены  были новогодние праздники, как «пережиток  царского прошлого и буржуазное мещанство». И ёлок не ставили в домах, а уж в школах  – тем более.  Отец  не написал ещё, что газеты, выписанные на средства от спектаклей,  нужны были не только для чтения, но и для… письма – не имелось ни тетрадей, ни писчей бумаги.  Писали буквально между строк и на полях.
             Дважды  кричит дневник о нехватке книг для чтения. Даже для чтения, а не учебников. Но разве не оставалось книг и учебников с дореволюционных времён? Дважды два и до революции равнялось четырём… Конечно, оставались.  Прекрасная «Хрестоматия  по литературе» специально для начальных школ, например. Страниц в пятьсот фолиант. Но в нём же была «буржуазная» литература.  С «царскими» поэтами буржуями Фетом, Тютчевым и другими «врагами народа». Как же можно было учить по такому учебнику детей революции. Долой его!
            Дневник содержит в себе множество интересных, но неясных фактов. Разъяснить бы их, да некому уже. Например:  что означает «Целевая установка»  «Человек – машина»? В каком смысле машина?.. Любопытен способ привлечения учеников к переписи скота, имеющегося  у крестьян, под видом «освоения подтемы «Скотоводство».  Мужики сразу смекнули, чем им это «мероприятие» грозит в будущем – потому и не пускали «осваивателей» в свои дворы. А вскоре появился и Павлик Морозов – образец для подражания…Тонкая система воспитания.
            Как же вознаграждался труд учителя в те годы?  Родители рассказывали: несколько воблин или селёдок, да горсти две пшена.  Кормились по очереди в семьях учеников – «по кругу». И трудились, рук не покладая. И не стенали, всегда будучи уверенными: воспитание детей – дело святое в любых обстоятельствах.
           Из  Каменской волости отец переехал в только что начинавший строиться город Дзержинск. Там работал военруком на 91-м заводе. Оттуда ушёл на фронт. Воевал. Получил звание подполковника и восемь боевых наград. После войны вернулся снова в Каменки и проработал  там простым учителем до пенсии в 53 (пятьдесят три) рубля. Маме, тоже учительнице,  пенсию начислили в 67 (шестьдесят семь) рублей.  Комментарии,  думается, излишни.