Рождение

        Цыплёнок не понял, что родился. Просто сначала было очень тесно, не повернуться, и голова была свёрнута набок, и зажимало со всех сторон так, что только клюв торчал, и то еле заметно. Но его всё время кто-то звал и разговаривал с ним. И цыплёнок напрягал тело и пытался работать клювом, чтобы разбить жёсткую скорлупу. А потом сквозь образовавшуюся дырочку он мог вволю дышать, говорить и даже зевать. Но всё равно было очень тесно.
        И вдруг стало свободно. Он лежал слабый и мокрый, с закрытыми глазами и слипшимся пухом. И голову поднять не мог, и тело просвечивало. Такой - довольно страшненький. Но зато до чего свободно! Ах, как хорошо! Курица критически его осмотрела и поспешила прикрыть крылом. И цыплёнок заснул, раскинувшись в тепле. И немедленно начал расти. Первенец. Куриный сын. Будущий петух. Он не знал, что он петух, это было абсолютно незаметно ни по каким признакам. Но это было именно так.
        Через два часа его было не узнать. Это был не он. Пушистое жёлтое чудо стояло на зеркально-блестящем столе и мигало чёрными бусинками. Немного, правда, покачивалось на хрупких новеньких лапках, но это дело времени. Стол окружали чьи-то великаньи головы с круглыми глазами и зубастыми улыбками. Цыплёнок сделал два шага, качнулся. Ещё два шага. Загалдели восхищённые голоса. Ох, как хорошо ходить, а не лежать комком в чём-то жёстком. Ах, да, в яйце. Как лежат сейчас его братья и сёстры. А он гордо шагает по столу! Вот так, вот так! Вот…бряк! Подняли. Осторожно, ничего не скажешь...
        И вдруг чья-то голова не выдержала приступа умиления и бережно забрала его пушистую голову в рот. Вокруг шеи тихонько сомкнулись губы. Цыплёнок не испугался. Голове стало тепло и дремотно. Поспать? Не дали. Опять поставили на скользкий стол. Да ещё насыпали чего-то. Толстый назойливый палец всё время маячит перед носом. На нём какая-то крошка. Клюнуть? Цыплёнок клюнул, но промахнулся. Ещё клюнул…потерял равновесие, кувырнулся. Подняли. Опять какая-то крошка. Ткнул носом – попал! Вкусно получилось. Что это ему дают? В яйце такого не было. И вдруг: тук-тук. Там, где насыпано, палец, похожий на бревно, постукивает по столу. Цыплёнок нагнулся и клюнул палец. Хохот. М-да, хоть уши затыкай. Много в мире ещё непонятного. Опять стучат. А-а, клюём наугад. Опять вкусно! 
        Нет, а хорошо на свете! Лучше, чем в яйце. Рождаться, безусловно, стоило. Вот только устаёшь быстро.
        Его положили на тёплую ладонь, а другой прикрыли. И вовремя. Столько впечатлений не вынести с первого раза. Надо поспать. Как хорошо, как уютно, как спокойно в тёплой ладони. И цыплёнок провалился в сон.
        Спи, куриный сын. Набирайся сил…