Пейнтбол и Солдатки удачи

Глава из повести «Санитар из морга»

В приёмный покой привезли мужчину в камуфляже и молодую женщину — полуодетую, с телом, измазанным краской.
— Пейнтбол! — сразу понял Олег Борисович, дежурный хирург. — Три попадания: одно спереди, два сзади. Судя по всему, разрыв полого органа. Немедленно в операционную! А его — к урологам!

Раны на члене, нанесённые зубами, оказались поверхностными. Их обработали зелёнкой и отпустили «охотника» домой.

— Слушай, ну что ты мучаешься? — Марина, лучшая подруга, усадила Надю на диван и поставила перед ней чашку кофе. — Бросил тебя муж — бывает. Так что крест на себе ставить? Посмотри на себя: красивая, словно со страниц Playboy! А я… я пирожные люблю, вот и ношу сорок восьмой.
— Знаю место, где водятся настоящие мужики и крутятся деньги. Записывайся в наш пейнтбол-клуб!
— Пейнтбол? — переспросила Надя.
— От английского paintball — шарик с краской. Игра для всех возрастов, свежий воздух, корпоративная культура… ну и, конечно, незабываемые ощущения. Правда, не для нас, а для игроков. Если замуж не возьмут — хоть денег заработаешь!
— То есть… играть будем не мы, а в нас будут играть?
— Именно. И мишенью будешь ты.
— А если покалечат?
— Ерунда! Не опаснее футбола. Скорость шарика — не больше 80 метров в секунду. Максимум — синяк. Главное — маску не снимай. А всё остальное… в их распоряжении. Прикрывай грудь и лобок руками. За игру — триста долларов!

Надя задумалась. Перед разводом муж обчистил её до копейки.
«На нудистском пляже не загорала… но синяков от мужа хватало. И девочкой давно не была… Пойду».
Поле боя — пустырь под стройку, огороженный сеткой.
— Вот тут мы бегаем, а они стреляют, — объясняла Марина. — Добыча — победителю. По цвету краски видно, кто попал. Они в защитных костюмах, а мы — как мать родила. Хотя кроссовки и шлем разрешают. Раньше босиком бегали, пока одна не порезала ногу. В бытовке — горячий душ.
— А если двое попадут?
— Значит, двое и победили! Если видишь, что прицелились — поворачивайся спиной. Бывает, и трое… Живи ярко — играй в пейнтбол!

Надя покраснела.
— В этом нет ничего страшного, — улыбнулась Марина. — Девушек всегда меньше, чем игроков. Кому охота платить триста баксов и уйти ни с чем?
Перед игрой всех «мишеней» проверили в диспансере. Трёх отсеяли. На девять охотников осталось шесть целей.

— Сколько длится игра? — спросила Надя, раздеваясь в бытовке.
— От десяти до тридцати минут, — ответила Кира, бывалая. — Если тебя не подстрелят — двести баксов премиальных! Так что не сдавайся! Мужикам хватит и одного попадания, чтобы отпраздновать. А нам — адреналина на неделю!
Надя не заработала премиальные. Спряталась в кустах — и сухая ветка предательски хрустнула.
Охотник увидел обнажённое тело — сердце заколотилось.
«Вот она! Не зря потратил деньги!»

Первый шарик — мимо. Второй — в ягодицу. Боль настолько резкая, что крик застрял в горле.
Мужчина уже лез в кусты, расстёгивая брюки.
— Настала пора отрабатывать! — подумала Надя и не сопротивлялась, когда он сорвал маску и вытащил её на свет.
Ему было мало. Он впился в неё зубами, почти злясь.
Надя погладила его по волосам, притянула голову:
— Ну ты и силён…
Подалась навстречу.
«Давненько не была с мужчиной… А в кустах — впервые!»
Он склонился над ней, впился губами в шею, чувствуя под собой тело, взятое в честном бою. Надя тихо застонала — и эта покорность, смешанная с пылким соучастием, добила его. Всё кончилось, едва начавшись.
Охотник едва не взвыл от разрядки. То ли пейнтбол, то ли мальчишеский восторг победы — но Надя была рада: быстро.

Рог возвестил конец охоты.
— Я тебе больно сделал? — спросил он, засовывая ей в ботинок пятьдесят долларов. — Может, встретимся?
— Неделю синяк не пройдёт! Да и в смоле перемазалась…
От встречи она отказалась. Он помог встать, дал глоток коньяка, стряхнул листья и повёл к базе.
— Ну, теперь вижу — настроение в норме! — фыркнула Марина под душем. — Синяки не в счёт! В меня сразу двое попали! — Она показала жуткие отметины. — Зато гонорар — полгода стипендии!
— Теперь о голоде можно забыть… — криво улыбнулась Надя. — Было так больно, что даже не противно.
— Им, козлам, не только стресс сбросить надо, — сказала Марина. — Им — охота, амплуа: то спецназовец, то бизнесмен, за которым гоняются бандиты…
— По-моему, им ещё кое-чего хочется… — вздохнула Надя, растирая синяк.
— Ну, и мужской голод утолить! Где ещё за час триста баксов заработаешь?
— Вон, на Киру трое попали!
— Ну и что? — охнула Кира, вытирая слезу. — Даже с тремя дырками — это деньги!

— Пожалуй… — согласилась Надя. — Боже, как низко я пала!
— Через неделю — в лесу! — объявила Марина, раздавая гонорар.
Охотничий домик на берегу озера принадлежал одному из игроков.
На этот раз Надю подстрелили трое.
«Как Кира такое выдержала? — думала она, чувствуя, будто её изнутри разорвало, а снаружи — сломали. — До дома не доехать…»
Противно было так, что выпила коньяку больше положенного.
— Слушай, — прошептала Марина, — куда ты такая измученная и пьяная поедешь? Останемся ночевать?
— Конечно… Охотники не помешают?
— Сил у них нет.

Марина втолкнула её в комнату под крышей, захлопнула дверь, прижала к себе и запустила руки под халат.
— Иди ко мне, мой пушистый хомячок!
— Нет… Я не сплю с подругами… Я застенчивая, воспитанная…
— А невинная в каком месте? — Марина уже не играла. Она целовала Надю, пока та не начала задыхаться.
Они оказались на кровати.
Марина — неутомимая, ласковая. Делала всё, что позволяла Надя. А та позволяла всё.
Когда буря утихла, они любили друг друга неспешно, до боли крепко, забыв об ушибах.
— Вот уж не думала, что я такая испорченная! — прошептала Надя. — Два года замужем… А ощущение такое, будто меня во второй раз лишили девственности!
— Мужикам — охота, — сказала Марина, прижимаясь к ней. — А нам — нежность. Ты впервые с женщиной?
— Да…
— Значит, я… лишила тебя девственности.
Марина проснулась в прекрасном настроении. Нади рядом не было.

«Хозяева довольны. Глупышка даже не догадалась, что наш спектакль записывали и транслировали в зал, где «воины» праздновали победу. Мои комиссионные — как жертвы, плюс вербовка Надьки, плюс гонорар за съёмки… Ещё пять-шесть выходов — и я куплю комнату в коммуналке…»
В третий раз Надя пошла через две недели. Синяки ещё болели, но деньги уходили быстрее, чем хотелось бы.
Несколько раз она уворачивалась. Пока не выскочила прямо на охотника, сидевшего в засаде.
Шарик — в бедро.
— Какая сладкая! — он не спеша расстегнул штаны.
Надя принялась за работу.
Но тут появился Евгений — неудачливый игрок, опустошивший фляжку с коньяком.Увидев «добычу», он решил взять аут.
(«Аут» — ультиматум: сдаться без боя.)

Но искушение было сильнее.
— Добычей нужно делиться! — Он подошёл сзади и дважды выстрелил в упор.
— А-а-а! — закричал счастливчик.
Надя стиснула зубы и потеряла сознание. Шарики попали ему под лопатку и в спину.
— Ты что, с ума сошёл?! — застонал укушенный, щупая пульс. — Ты её убил! Кто стреляет во время секса?!
— А я ничего! — пьяница сорвал бандану и вытер пот. — Я деньги заплатил!
— С тобой, недоделанный Маклауд, мы ещё разберёмся!
(«Маклауд» — тот, кто сознательно нарушает правила.)

Надю и мужчину увезли в больницу. Его отпустили. У неё разрыв селезёнки, кровоизлияние в брюшную полость. Клуб оплатил лечение и дал крупную сумму отступных, чтобы она не писала заявление. Евгений исчез.
Нет тела — нет дела. В лихие девяностые люди пропадали часто. Их не искали.
С тех пор девушки бегают в кевларовых жилетах на голое тело.
Охотники называют их «черепашками-ниндзя». Но все знают: жилет — это не панцирь. Его легко снять с добычи.