Будущие приключения Деда Мороза

       Писатель-юморист Лапусев проснувшись долго пялился в потолок, размышляя о своем творчестве и его ближайших планах. Но никой план по его творческому плану в голове не складывался и Лапусев продолжал сосредоточенно изучать давно небеленое небо комнаты.
- А что, - подумал он, - хоть Новый год и не скоро еще, но напишу-ка я рассказец о нем.
- Все, - вспомнил он коллег по жанру, - в его канун, кинуться, в пожарном порядке сочинять, а у меня уже готово. Хороший рассказ напишу, добротный. Да такой, что редакторы рвать его будут друг у друга. Так. И что там можно придумать нового про Новый год?
       Он опять надолго и сосредоточенно вперился взглядом в потолок, стараясь разглядеть в замысловатых узорах из трещин и паутинок свой рассказ.
        Лапусев решил, что его произведение, будет о приключениях Деда Мороза. Но дальше этого решения дело не пошло. Всё, что он пытался сочинить, уже было когда-то сочинено и им и другими. Тоска и уныние стали овладевать юмористом.
- Что бы такое придумать. Чего Дед Мороз может учудить в новогоднюю ночь, в какую историю может вляпаться? – мучительно рассуждал Лапусев. Но в голове было тихо и пусто.
   В передней раздался звонок. Лапусев открыл дверь. На пороге стоял сосед Петрович.
- Привет! – приветствовал Петрович хозяина, нетвердой походкой проходя в прихожую. – Позавчера шурина из гостей выпроводил, вчера отпуск свой обмывал. Так обмывал, что если сейчас не поправлюсь, то самого обмоют. Пойдем, сосед, попьем пивка. Я угощаю. А ты чего так  смотришь на меня?
   Лапусев внимательно разглядывал визитера и чувство, состоящее из радости и успокоения, стало овладевать им.
- Вот оно! – ликуя, воскликнул он про себя. – Есть начало рассказа!
  Своей косматостью, многодневной небритостью Петрович подтолкнул  Лапусева к первой фразе его рассказа. А распространяемый Петровичем стойкий дух берлоги укрепил автора в его мысли.
- Первым в то утро Дед Мороз встретил старого приятеля: медведя-шатуна, - написал Лапусев в голове первую строчку, но вынужден был стереть её. 
- Старо. Все рассказы про Деда Мороза начинаются с его встречи или с медведем, или со Снегурочкой. Не хватало еще, что бы вслед за Петровичем  его жена приперлась, что всегда и бывало. Тогда весь день пропал.
- Извини. Не могу. Занят. Срочная работа, - отвечал Лапусев, тесня гостя к выходу.
- Да брось! Какая там  у тебя работа? Бумагу помарать, да выбросить. Ну, будь другом! Составь компанию.
- Да не могу я, - продолжал отнекиваться Лапусев, но уже думал, - А что? Схожу на часок. Подышу свежим воздухом. Пиво пить не буду, просто прогуляюсь, проветрюсь. И хорошенько подумаю: может, зря я взялся за эту тему? Похоже, что ничего не высосешь.
- Ладно, - сказал он. – Только я с тобой пройдусь. Пить не буду.
- Да я и сам на водку уже смотреть не могу. Только кружечку пива, чтоб здоровье поправить, - засуетился Петрович, помогая Лапусеву попасть в рукав плаща. – Посидим минутку, поговорим. Я тебе сок возьму или коктейль молочный. Любишь коктейль молочный?
- Люблю, - ответил Лапусев, захлопывая за собой дверь квартиры.
    На следующий день, превозмогая  головную боль, Лапусев, с трудом удерживаясь на ногах, стоял в своей прихожей, трясущимися руками держал перед собой лист бумаги, и пытался сфокусировать  взгляд на прыгающих по этому листу строчках.
- Чего это? – так и не сумев ничего прочесть, спросил он у мотылявшегося перед ним Петровича.
- Чего, чего? – ответил тот, заплетающимся языком, поддерживая свое тело при помощи рук, цепко ухватившихся за дверной косяк. – Телега из полиции. Участковый сейчас принес. Тут все наши с тобой приключения описаны. Еще сказал, что судить нас будут за хулиганство. Пятнадцать суток светит…а может и больше. Эх, ты, коктейль молочный! Пьешь больше, чем моя бригада, вместе взятая. Ты, инженер человеческих душ, ты какого, в парке пытался карусель захватить, и требовал от контролера, что бы карусель изменила курс на Канары?
 -Я?! -  Лапусев тупо уставился в лист бумаги.
- А на собачей площадке отобрал у хозяев всех собак и пытался привязать их  к скамейке, говоря, что они олени, а скамейка сани, - Петрович медленно, по косяку, пополз вниз, нацелившись глазом на коврик.
- И чего только писателям не приходится делать, что бы порадовать редактора…то есть, написать хороший рассказ, -  думал Лапусев, бережно прижимая к груди «телегу» участкового,  зигзагами двигаясь в направлении дивана. – Много чего и много всякого. Зато будут у Деда Мороза новогодние приключения. Уже есть. Даже пятнадцать суток за них схлопочет…а может и больше. А он как думал? На то они и приклю….