Арахнид и Черные Вдовцы 8

    Вся эта картина выстраивалась постепенно, не сразу. Вначале Таня с головой нырнула в новые чувства.
"Ты меня у всех украла"! -говорил Стивен, и она слегка гордилась. Но, несмотря на некоторое самодовольство, не теряла контроля.
      Глядя на себя в зеркало, она понимала, что только юность, нежность, ( "нерастраченная" -говорил Стивен)и сравнение с его женщинами -это еще не определяет успеха. А она, безусловно, милашка, для него и только пока.
      "Мой нос -курносый, и эти ужасные глаза" -мрачно думала Таня, -"они же моргают, моргают, словно у испуганной курицы! А эти ножки-сардельки?  Только в сравнении со Светой и Ларисой, которые просто намного старше, а так...Обезьяной мать родила и обезьяной назвала, иначе не скажешь". И придя в очередной раз к этим неутешительным выводам, она приняла еще одно решение - надо платить мужчине.
    У нее была цель : доказать, в первую очередь, самой себе, а не "общественности", которой, собственно говоря, и не было, что она - не барахло, ее тоже можно даже замуж взять или хотя бы жить гражданским браком, каждый день. С ней"!
     Посмотрев еще раз на себя в зеркало, Таня решилась:"цель оправдывает средства, тем более, что у нее все равно другого пути нет, она - это она, не надо обольщаться, зарываться и преувеличивать свои возможности.
    Хочешь замуж -плати. Значит, Артур не годился изначально, он не собирался проводить с ней больше одной-двух ночей и не был падким на деньги. А из этого следует, что нужен кто-то более корыстный и менее разборчивый, такой, который согласится жить с ней за умеренную регулярную оплату".
   Таня проверила, как она выглядит, когда разговаривает, а не только когда моргает. Зрелище ее шевелящихся губ вызвало у нее тошноту и стыд. "О, боже, это сколько же платить придется"?! -Ужаснулась Таня -"Может, на фиг этот "замуж"? Но тогда она навсегда останется не только Обезьяной, но еще и барахлом, на которое никто не позарился".
     Через неделю знакомства со Стивеном Таня жила уже на два дома, проводя большую часть недели у него, она мыла, стирала, чистила и стряпала, после лекций в институте шла на рынок и покупала фрукты. От тяжести авосек что-то сместилось в правом запястье, но она не придала значения. По сравнению со злокачественной опухолью это уже были мелочи.
        Прошло полтора месяца, и Таня стала замечать, что увлеклась Стивой, про "влюбилась" еще рано было говорить. Хотя кто знает...
        Как раньше Артур поразил ее тем, что покупал ей пиво и угощал бутербродами на свои деньги, а не на доходы жены, так ее теперь покорил Стивен. Он не сипел как граммофон, не ходил по городу в рабочих ботинках, к которым отлично подошла бы телогрейка с номером и не вырывал изо рта хлеб, когда был трезвый. Он всегда был трезвый. Он не крутил перед ней обросшей мехом задницей, но не это главное.
       Он не выгонял ее как шлюху, а разрешал ей после секса оставаться, и она жила у него по пять дней подряд. Когда она уезжала к себе, то они часами занимали телефон.
       Правда, после секса с ним Таня плакала от унижения и отмачивала "нижние регионы" в прохладной воде. Стивен делал это, не снимая штанов, и замочек от "молнии" раздирал Таню до кровавых пузырей.
      
       Но она все равно влюбилась в этого блистательного джентльмена, который, угощая ее пивом, говорил:"ноблесс оближ".* "Ну так обижи свой ноблесс" -могла бы сказать, или хотя бы подумать взрослая, холодная и рассудительная Таня. Впрочем, она и тогда не восхитилась. Только отметила, что Иванчук прижимист, а это хорошо. Прекрасно это! Вероятно, его удастся купить! "Оближ" у него "ноблесс" чудо!
       Бабушка предостерегала ее от расставания с Артуром, мол, "не бросай его, пробросаешься". Затем предупреждала и про Стивена:"ты по четыре-пять  дней проводишь у него, смотри, надоешь и ему, как предыдущему"!
      
       Вот тут-то и случилось непредвиденное. Он поставил ее перед фактом. Оказывается, он скоро уезжает на полгода. Это было пострашнее, чем "Фауст" Гете, это было покруче ножа в спину. Артур "работал в ночь", находясь в отпуске, а также "по ночам на рынок ходил", но раз в месяц все-же объявлялся. 
      Недоброй памяти Сергей охладел к ней ровно через три месяца, день в день. После этого отношения уже не развивались, а только агонизировали. Она резко перестала быть той, у которой "тонут в глазах", той, чей "портрет рисуют", а стала "техническим отверстием".
      Недоброй памяти Артур( ого, тенденция), точно так же через три месяца послал ее открытым текстом на три всем известных буквы. Когда Стивен объявил о своем отъезде, прошло как раз три месяца с их первой встречи.

Продолжение http://proza.ru/2011/12/01/948