Сделка

4-я глава

1-я глава – http://www.proza.ru/2019/05/13/492
2-я глава – http://www.proza.ru/2011/09/03/651
3-глава – http://www.proza.ru/2011/09/29/392

Георгий Арутюнович, не  отрываясь, смотрел на иконы. Наклонялся к столу, брал одну из них в руки и скорым шагом подходил к окну.  Тут же возвращался на середину комнаты, доставал из кармана лупу и что-то невнятно бормотал.
– Не бойся, Жорик – подлинные, – Николай тяжело опустился на стул. – Коньячку-то налей.
Антиквар нащупал гостя подслеповатыми глазами и рассеянно всмотрелся в него.
– Да, да, Коля, конечно, – кивнув на бутылку, он снова наклонился к святыням. – Как иконы красивы! Но что за ними стоит? Ведь для нас – людей – существенно лишь то, что мы можем пощупать, продать, – Георгий Арутюнович, ощерившись улыбкой, взглянул на Николая.  – Или купить…
– Жорик, когда ты так улыбаешься, мне не особенно хочется видеть тебя среди своих врагов.
– Ну, что ты, дорогой! Какие мы враги? – он подвинул рюмку Николаю и манерно поднял указательный палец. – Единомышленники, коллеги, друзья!
Художник наполнил рюмки.
– Нет, Коля, я не буду, – хозяин положил «Нечаянную радость» на стол. – Слушай, а в них есть что-то от итальянского Ренессанса, не правда ли? Та же пластика, цвет, да и композиционная схожесть присутствует – Мадонна, Младенец…
- Ну, во-первых, Жорик, в Ренессансе есть что-то от иконописи, а во-вторых, иконы русской православной церкви, на мой взгляд, глубоко отличаются от живописи итальянского Возрождения даже религиозно: красота их не в земной миловидности, а в сверхземной духовности, – Николай поставил наполненную рюмку на стол. – Любуясь древнерусскими шедеврами, их, как правило, оценивают либо мерой искусства прошлого-позапрошлого столетий, либо – нашего времени. Оба критерия одинаково неверны.
– С этим я согласен, дорогой. А вот духовная значимость икон, думаю, несколько преувеличена – она вселяет в людей необоснованные иллюзии.
– Ты – атеист, Жорик? Или, также как и я,  сомневаешься в справедливости Бога?
– Атеист-не атеист… – нахмурился Георгий Арутюнович, – какая тебе разница, Коля? Тебе, например, Он сильно помог?
– Никогда не требуй справедливости у Всевышнего, Жорик, ибо если бы Он был справедлив, то давно бы наказал нас, – художник опрокинул содержимое рюмки в рот. – И то, что Он иногда, в милости Своей, обрушивает стены нашего мнимого благополучия, то это происходит лишь для того, чтобы они не заслоняли нам небо. Для таких людей, как мы с тобой, небеса пусты, – Николай достал сигарету и щёлкнул зажигалкой. –  Жорик, пожалуй, пора вернуться на землю. Лучше скажи внятно: что ты думаешь по этому поводу? – художник кивнул на иконы.
– Что я думаю? – антиквар сунул лупу в карман. – Если я тебе скажу, – он кончиками пальцев прикоснулся к святыням, – что это именно то, чего мне не хватало в жизни, то, во-первых, ты мне не поверишь, а во-вторых, загнёшь такую цену, что эти вещи у тебя не купит даже Абрамович.
– Абрамович может и не купит, а вот Ося Зильберман – думаю, таки да, – усмехнулся Николай.
Мовсесян потемнел лицом. «А этот мазурик не так уж и прост, как кажется на первый взгляд». Георгий Арутюнович взял из коробки сигару и принялся ходить по комнате.
– Коля, давай начистоту. Сколько ты хочешь за иконы?
– А скажи честно, Жорик: ты подходишь к этому вопросу чисто материально? Тебя  не интересует, где я взял раритеты? Может, запасники Третьяковки пощипал?
– Совесть свою успокоить хочешь, дорогой? – антиквар, щёлкнув зажигалкой, поднёс огонь к сигаре. Пыхнул ароматным дымом. – Коленька, своё моральное превосходство необходимо подкреплять материальными символами – деньгами, то бишь – без чего оно рушится.
– Ты, как всегда, прав, – Николай, вытянув ноги, потянулся в кресле. – Боже, что это за счастье свобода, пока не сообразишь, что ещё нужны и деньги.
– Окружающий мир рационален до мозга костей, он не желает, чтобы им управляла горстка блаженных, которых к обеду ждет лишь чечевичная похлёбка.
 – Такие люди, как ты, Мовсесян, меня пугают самим фактом своего существования, – Николай снова наполнил рюмку.
– Коля, если ты во всём видишь негатив, то обязательно его найдешь. Хочешь, я с двух раз угадаю, где ты взял эти иконы? Или даже – с одного?
Художник нахмурился и, ничего не ответив, залпом выпил коньяк.
– Трудно, дорогой, служить прекрасному с таким орденом в петлице. Хотя ты прав: сокровища надо собирать на земле, а не на небе, – улыбнулся хозяин.
– Ох, и накажет нас с тобой Бог, Жорик,  – Николай неумело перекрестился.
– Наверное, Коленька, – антиквар затушил сигару в пепельнице. – Не считаешь, что наш разговор несколько затянулся? Короче, я тебе даю пол лимона и …
– И, как говорил мой духовный отец: от мёртвого осла уши, – перебил его Николай и усмехнулся.
– Ну, уши от осла ты сам сможешь купить, а к пятистам тыщам я тебе добавлю ещё… – Георгий Арутюнович взял гостя под руку и подвёл к окну, – вот этот Мерседес, – антиквар кивком головы указал на темно-вишнёвую легковушку, стоящую у забора. – Держи ключи,  – он вытащил из кармана связку и сунул её гостю в ладонь.
Коля молча смотрел на машину. Из хаоса бессвязных мыслей неожиданно выплыла одна-единственная, казалось бы, напрямую к событию не относящаяся. «Жизнь значительно проще, чем принято думать: вот и сбылась мечта идиота. – Художник кончиком указательного пальца коснулся носа – не пьян ли? Нет, не пьян. Правда, не черный… Но ничего, – улыбнулся Николай, – можно перекрасить».
– Молчание красноречивее всех слов человеческих, – Георгий Арутюнович похлопал гостя по плечу, – которое, надо полагать, означает согласие. Так или нет, дорогой? Что ты молчишь, черт возьми!?
– Так, – кивнул Николай и, разжав кулак, посмотрел на ключи. – А деньги, Жорик?
– За деньгами придется ехать в банк, – нахмурился антиквар. – Не в моих правилах держать дома такие суммы. Моя работа – в группе риска, Коленька. Как у сутенёра: там красивый товар, и здесь. Там большие деньги, и здесь…
– Там обман, и здесь обман, – добавил художник. – Поехали, Жорик.
http://www.proza.ru/2011/12/07/688