Никиткина жизнь. Часть 4. Бесы. Глава первая

Часть 4. БЕСЫ

- А скажи мне, Асмодей,  что главное для людей в этом подлунном мире? Любовь, власть, дети, вера во Христа?
- Легко отвечу: деньги главное! Золото - презренный металл, искусно изобретенный Диаболусом,  правит всем миром. Поверь мне, без денег не будет ни любви,  ни детей, ни веры. Не веришь? Посмотри, как  забавно трепещет душонка этого человечка. Как демон блуда искушал я его и любовью и похотью. Давал власть безграничную над жизнью человечьей.  И даже, с помощью одного шаловливого инкуба, познал он грех содомский…. А сейчас  пусть с богатством позабавится! Будущего знать не дозволено никому, даже Князю Тьмы,  а вот искушением во грех ввести -  вполне в наших силах. Давай же продолжим эту забаву! Ха-ха-ха…


Глава первая

 
Возвращаться  обратно в Москву Никитка побоялся. Решил пробираться в родные края, туда, где в заштатном губернском городишке прошло его нелёгкое детство.

Уже выпал первый ноябрьский снежок, когда Никитка добрался до знакомой железнодорожной станции.  Первым делом пошёл в сторону дома  нищенки,  где жил последнее время.  Походил по пепелищу, попинал головни. Пристально оглядевшись по сторонам, шмыгнул в тесную яму погреба. Там, под кучей мусора, хитрой старухой был оборудован небольшой тайничок. Всё оказалось целым и невредимым. Он сунул туда увесистый узелок с драгоценностями, доставшийся по наследству от Вареньки,  и засыпал всё обратно мусором. Затем тщательно замёл едва приметные следы на снегу, убедился в том, что его никто не видел и побрёл прочь.

По загаженным улицам,  на которых наледями застывали выплеснутые помои, он добрался до знакомого здания приюта.
Смело подойдя к часовому, вытащил из-за пазухи  несколько бумаг, которыми снабдила в дорогу предусмотрительная   Варенька:
- Вот, тугументы мои. Я Никита Безродный, боец Красной армии, в боях с деникинцами  раненый. Потом, комиссаром продотряда, со всякой кулацкой нечистью боролся…. А сейчас, по состоянию здоровья в родные места на поправку направлен. Только сирота я, нет у меня никого роднее советской власти, потому, вот, и пришёл сюда…

Знакомыми коридорами провёл  посыльный Никитку к комнате с табличкой «Председатель ГубЧК тов. Гнедых П.И.». Постучал, заслышав ответ,  заскочил с докладом. Потом широко распахнул дверь:
- Заходь,  служивый!

За огромным столом, в кресле с высокой резной спинкой, похожей на королевский трон, сидел уже виденный им раньше горбатый мужик, наводивший страх на всех жителей городка. Вспомнив, что шептали мещане про него, Никитка мысленно усмехнулся  - по сравнению с его собственным кровавыми приключениями всё это было цветочки.

Молча и долго изучал горбун Никиткины документы. Повернув к свету, долго рассматривал печати, зачем-то посмотрел бумажки на просвет. Потом хмыкнул и произнёс неожиданно тонким и писклявым голосом:
- Ну и чего ты хошь?
- А возьмите меня на службу в ЧеКа! Я и стрелять и  убивать врагов советской власти даже одной рукой сумею. Классовая ненависть у меня к ним...

Усмехнулся горбатый председатель:
- А вот  я возьму-ка сейчас да прикажу расстрелять тебя! За то, что врёшь мне. Я ведь харю твою, с наглыми глазами, хорошо запомнил ещё тогда, когда мы этот приют под губчека брали.  Никакие  деникинцы тебя  на фронтах не ранили. Ты ещё мальцом из приюта с сухой рукой уходил, а потом в церкви нищенствовал. Поди,  и старуху ты пришил!  Я так подозреваю, что ещё сторожа продуктового склада тоже ты грохнул. Дырочки-то в черепах, от пулек крохотных, у них одинаковые оказались…. А ну быстро признавайся – твоя работа?

Никита, от такого поворота событий, не испугался. Какой-то голос внутри него подсказывал, что они  с горбуном одного поля ягоды. Неторопливо шагнул он вперёд и пытливо заглянул в глаза председателю губчека.  Знакомый бесовской огонёк сверкал в них. Демоны кривлялись и смеялись. Вместе с ними ухмыльнулся и Никитка:
- Да, признаюсь! Моя работа!

С этими словами он залез в карман и вывалил на стол пяток золотых перстней и пару женских браслетов:
- Вот. Это задаток. Принимайте меня в ЧеКа на службу.

Горбун невозмутимо взял один из перстней, внимательно рассмотрел его, примерил себе на мизинец. Вдоволь налюбовавшись сверканием драгоценного камня, поднял глаза и растянул тонкие, бескровные губы в улыбке:
- А что?  Нам такие бойкие хлопцы нужны.  Чую я, что чекист из тебя неплохой может получиться. А крови ты не испугаешься?
Никитка пожал плечами:
- А чего её боятся-то?
- Тогда пошли со мной… –  загадочно проговорил горбатый председатель, вытащил из ящика стола связку ключей и зачем-то взял подмышку жандармскую саблю в потёртых кожаных ножнах.
Открыв дверь в подвал,  он разжёг керосиновую лампу, стоящую возле входа. В  нос ударил тяжёлый запах человеческих испражнений и гниющей плоти. Никитка с удивлением огляделся. Вдоль стен стояло два ряда железных клеток, в которых копошились какие-то живые существа. Приглядевшись, он понял,  что там находятся люди. Одетые в невероятные лохмотья, они подползали к  решёткам, жмурились от света, протягивали руки,  мычали, пытаясь что-то сказать.
- Вишь, какая тишина тут, – самодовольно похвастался горбун:
- Это я приказал всем языки отрезать,  чтобы криками своими не беспокоили. Здесь все враги советской власти сидят: полицейские, кулачьё, попы. Есть даже депутат государственной Думы! А вон там дочка бывшего губернатора находится. Только совсем она плохая стала. Умом тронулась….С неё, наверное, и начнём.
Открывая замок на одной из клеток, горбун продолжал рассказывать:
- Ты о постановлении Совнаркома от пятого сентября слыхал? Мы должны ответить красным террором на все происки контрреволюции! За любое покушение на советскую власть  казним заложников. Товарищ Ленин прямо так и сказал:  « Надо поощрять энергию и массовидность террора»! А товарищ Троцкий добавил: «Устрашение является могущественным средством политики»! В обчем,  чего тут рассусоливать.  Казнить счас будем!

Он распахнул решетчатую дверь и приказал кому-то внутри:
- А ну выходи, гнида!
На свет выползло странное голое существо, отдалённо напоминающее женщину.  Грязное тело почти сплошь покрывали синяки и царапины. Больше всего досталось двум женским грудям – они раздулись и были фиолетового цвета от кровоподтёков. Из-под  растрепанных косм испуганно блестели безумные глаза. В руках была тряпка, которой женщина старательно прикрывала живот и  бёдра.
-А ну пошла вперёд, ведьма! – горбун пнул  её сапогом и она быстро побежала, звонко шлёпая босыми ногами по каменному полу.

Они  прошли в другое просторное помещение пахнущее сыростью и тленом. Председатель губчека поставил лампу на колченогий стол и разжёг ещё одну, висящую под низким сводом. Женщина покорно стояла посреди комнаты.

- Вишь тут какое  дело. Наши с ней развлекались поначалу, а она, дура, обрюхатила. Вона, смотри какой живот нагуляла.
Никита только сейчас заметил, что у женщины сильно выпирает вздёрнутый кверху округлый живот.
 - Я вот чего думаю, – горбун  почти вплотную приблизил своё лицо и горячо зашептал на ухо, обдавая запахом гнилых зубов:
- Шибко мне любопытно посмотреть, как там выродок у неё в брюхе лежит. Говорят они хоть совсем маленькие, а на живых человечков уже похожи!  И шевелятся! Вот ты мне сейчас и поможешь сучку выпотрошить. Считай, это твоим испытанием будет…

  *   *   *

- А скажи мне, Белиал,  есть ли предел подлости человеческой? Есть ли дно той пропасти греха, куда мы подталкиваем несчастных?
- Нет, Асмодей,  нет этого предела. Великое множество душ   довелось мне совратить и, всякий раз, удивлялся я мерзости человеческой. Даже мы, демоны, грешные от своей природы, порою не представляем  того, что могут творить люди во грехе своём. Вот как в этот раз…. Клянусь великим Диаболусом,  я никак не ожидал такого от человека, рождённого женщиной.   Даже дикий зверь не убивает стельную овцу только из-за любопытства…