Весь Мир в котомке 15 и до Эпилога, включая

Глава 15. Засада
Димур срубил трех и уже развернулся в седле,
чтобы посмотреть, кто кричит,
когда увидел, как трое легионеров
запрыгнули на козлы и заколов возницу,
поскакали прочь от места схватки.
(Рассказчик)

Тринадцатый день длилась поездка. Временами Феофанно с эскортом останавливалась в имениях знатных патрициев, чтобы переночевать и пополнить запас провианта. Феофанно встречали настороженно, вблизи столицы еще помнили правление её властного мужа. Некоторые наоборот сочувствовали её горю, но были и такие, кто открыто ухмылялся, глядя на страдания Феофанно. Через неделю возок должен был прибыть на побережье, где их ожидал парусник.
 Димур исправно нес службу, стараясь как можно меньше попадаться на глаза императрице и колдуну, который теперь неотлучно находился при ней. Зато Вакула, постоянно вился вокруг возка, словно бы что-то заподозрив.
Под вечер четырнадцатого дня на дороге в Никею они попали в засаду, устроенную одним из сторонников бывшего императора Фоки. Отряд сторонников императрицы напал на охрану с целью освободить Феофанно.

- Как-то все странно у нас с тобой складывается - то воюем, то путешествуем. Когда же искать-то начнем? - ворчал привычно Вакула, сидя на широком плече Димура.
- Смотри как здесь красиво! И деревья, и яблони, и груши, а народ такой добрый, приветливый, и вино здесь вкусное. А ты посмотри, какие в свите у императрицы женщины красивые, милые, ласковые,- довольно почесываясь, отвечал Димур.
Енот недовольно отвернулся.
 - Скорей бы добраться.
- Да, я совсем забыл, извини. А чо, тебе енотом плохо? Все тебя кормят, за ухом чешут, может енотиху по дороге встретим,- зевая, сказал Димур.
 - Да пошел ты!.,- обиженно рявкнул Вакула.
 - Ладно, извини, не дуйся. Ну, найдем мы то - не знаю что. Вот только где его искать?
- Я кажется, знаю,- задумчиво сказал Вакула, глядя на Каджи-Мюрата, выглядывающего из повозки.
 Вдалеке показался небольшой городок, окруженный фруктовыми деревьями, а навстречу по дороге ехал большой отряд тяжеловооруженных всадников.
 - Доспехи как у императорской конницы. Наверное, с донесением в столицу прут,- вглядываясь в лица, пробурчал под нос Димур. Однако колонна, не доехав полета стрелы до возка, вдруг перестроилась и пошла в атаку на возок.
Девушки из сопровождения Феофанно завизжали, а воины попытались перестроиться для отражения атаки. Кони нападавших, были отдохнувшими и поэтому отряд Димура перестроиться не успел, легионеры ударили молча, грозно развернув строй. В первые минуты схватки половина отряда охраны оказалась буквально насаженной на копья, остальная половина порывалась убежать. Устояло лишь четверо, сам Димур и еще трое наемников из Тернополя.
 Вакула шарахнулся к близлежащей роще и теперь наблюдал за схваткой что называется - в оба глаза.
 - Прорывайтесь к возку! - скомандовал командир нападавших. Воины рубились с Димуром, окружив четверку, продолжающую стоять насмерть. Наконец нападающим удалось оттеснить Димура от возка. Управлявший им возница пал под колеса с разрубленной головой. Занявший его место бородатый латник погнал возок в сторону перекрестка. Из домика на колесах слышались крики испуганных женщин. Всадники, на ходу перестроившись, кинулись догонять. Димур, отбивающийся сразу от трех противников, отчаянно закричал:
 - Спасайте императрицу, сволочи нерасторопные!..
Однако возок с императрицей был уже далеко. Всадники, что сражались с Димуром, опустили мечи и тоже пустились за ускакавшими товарищами. Дим и три его уцелевших охранника, некоторое время пытались преследовать ускакавший отряд. Затем их утомленные кони встали на подъеме одного из холмов. Димур досадно сплюнул и приказал товарищам возвращаться к месту схватки, надеясь расспросить раненых воинов противника.
На дороге, где только что был бой, их ждала неудача. Все, кто мог что-либо сказать, были уже мертвы. Вакула крутился вокруг, вглядываясь вдаль.
- Эй, лохматый! - вскрикнул он, отбегая на кромку леса. – Беги за мной, бросай коня, дело есть, - рты наемников открылись в удивлении.
 - Не удивляйтесь, друзья,- спокойно сказал Димур. - Немного отдохните и скачите за помощью, в Никею, прямо к сенатору Мадию, в дом, которого мы должны были доставить императрицу. Я же попытаюсь узнать, куда её повезли.
Димур спрыгнул с коня и, передав поводья одному из легионеров, направился в рощу, где среди деревьев уже мелькал хвост Вакулы. Нагнав енота, он спросил:
- Чего орал, как бес? Сразу все узнали, что ты говорящий.
 - Плевать! Слушай, пока ты, как дубина стоеросовая, дрался с легионерами, я кое-что разглядел. Там в кибитке шкатулка была, этот колдун старый её все время прятал.
- Ну?
 - Баранки гну! Я всю дорогу пытался посмотреть, что у него там припрятано. И не нукай, я не конь, не перебивай. Там у него артефакт. У меня аж шерсть на загривке дыбом встала! По-моему - то, что мы с тобой ищем.
 - А как же императрица?
 -Не наше это с тобой дело! - взревел  Енот. – Нам камень найти и перехватить надо.
 - Императрица важнее,- обиженно сказал Димур. - Она женщина, слабая, беззащитная, а камень теперь от нас не уйдет.
 - Что-то с ним не то... - озабоченно твердил Вакула, пропустив мимо ушей слова Димура. – Должен бы магией светиться, а он, словно спящий… Вот чувствую, что это он, а не понимаю, почему, и точка.
 - Вот спасем императрицу и колдуна вместе с ней, и спросим его про камень Вдруг не тот это камень, вдруг просто колдовство, глаз отводящее,- Вакула с интересом посмотрел на Димура. С виду варвар тупой, а иногда и ума палата…
 - Тут так просто нельзя, тут подумать стоит, все взвесить. Непростой это камень, ох, непростой,- Вакула бегал туда-сюда по подлеску, не обращая внимания на стоявшего перед ним Димура.
 - Ну, так ведь кто у нас маг и кудесник! - воскликнул в сердцах Дим. – Время-то уходит, кто знает, что они с женщинами успеют сделать, пока ты тут размышляешь!.. Бежать надо, спасать… Димур, озабоченный спасением императрицы, взбежал на бугор и стал вглядываться в горизонт - не клубится ли где-нибудь пыль от её возка.
 Вакула еще некоторое время бегал туда-сюда по полянке, отчаянно чесал за ушами, хватал в ручье раков, быстро прополоскав, засовывал в пасть. Наконец остановился и заговорил:
- Понимаешь, лохматый! Меня сразу насторожило то обстоятельство, что я не почуял магии в повозке. Координатор говорил что это НЕЧТО должно буквально излучать её. Светиться ей… должен, понимаешь! Все стало ясно!.. Все кинулись кто куда, а маг этот - к шкатулке, и вот когда он её приоткрыл, я увидел, как камень засверкал. Все магические линии вокруг буквально зазвенели в ответ. Камень притягивает все силы, которые есть в мире. Теперь он словно просыпаться начал.
 - А как же бедные женщины? - перебил возбужденного Вакулу, Димур.
 - Да боги с ними, с этими бабами, мало их, что ли!
 - Мало - не мало, а опасность им угрожает, их надо срочно спасать,- вставая с камня, сказал Дим.
 - Да брось ты эти глупости… добряк-самоучка,- махнул лапкой Вакула. - Главное это камень, представляешь, если мы его добудем!
 - Зачем нам он, Вакула, ну превратишься ты в человека, хотя по мне, ты и так человек неплохой, только в шерсти и с блохами. А дальше? Ты посмотри, сколько всего в мире без всякой магии твориться. Разве тебе не жалко тех, кто сегодня на дороге погиб? А женщины, а императрица, такие нежные, белые, слабые, как цветы весной. Димур задумчиво закатил глаза. - Они - это красота, а красота это то, из-за чего умереть не страшно…
- Молчи, дурень…. - вдруг тихо сказал енот. – Помоги мне камень добыть, помоги… а женщин по ходу дела спасем… Ладно.
- Ладно, только давай торопиться.
- Вот чего делать не надо, так это торопиться. Я тебе все сейчас расскажу!.. Император, твой любимый, Феофанно на смерть послал. Ты, что, не догадался? Ты, что, не понимаешь! Это ты у нас, Фома во все верующий, ей богу, как овец безрогий…. Если бы она нужна ему была, оставил бы рядом, берег, как зеницу ока. Да знаешь, что про неё говорили в столице? Не нужна она ему теперь, он через неё власти добился. А теперь за борт…. Баба с возу - коню легче. А может её сейчас, на самом деле спасли…. Когда ты уже думать начнешь?
Димур недоумённо смотрел на енота. Вакула тяжело вздохнул и махнул лапой. Димур, наконец, сказал:
 - Пускай коняга думает, у него голова больше, а я чувствую, сердце чувствую, прям чую. Он постучал себя в грудь.- Нельзя женщин так, нельзя….
 - Пошли уж, жалостливый,- вздохнув, сказал Вакула и затрусил в сторону холмов, покрытых диким виноградом.





Глава 16. Замок Типия Немрона
Что стало с людьми?
Они ненавидят друг друга, убивают.
У них красивые одежды и много еды.
Только души их холодные, как души Навий.
(Димур)

 Управляющий имения немедленно бросился докладывать Типию о прибытии повозки с освобожденной императрицей. Патриций Типий Нермон, несмотря на свой преклонный возраст и излишний вес, торопливо сбежал по ступеням дома, скорее похожего на дворец. Он устремился во двор, туда, где из возка уже выходили плачущие рабыни и бледная, равнодушная ко всему, Феофанно.
- Императрица! - с притворным восхищением восклицал Типий. - Вы не представляете, как я рад, что мои люди освободили вас!
Феофанно впервые взглянула на Типия, словно с трудом узнавая бывшего подхалима Фоки, одним из первых предавшего императора.
- Вы…. - прошептала она. – Что вам всем нужно от меня? Оставьте…. - Ноги её подкосились, и она чуть не упала.
Типий Немрон махнул рукой слугам. Те быстро и суетливо забегали вокруг императрицы, девушки подхватили её под руки и повели в дом.
Воины стояли во дворе, ожидая приказа. Типий вцепился в руку Каджи-Мюрата, словно хотел его удержать.
- Почтеннейший Каджи,- зашептал он на ухо магу. – Как хорошо, что вы тоже живы. Вы знаете, сколько уважаемых людей погибло в столице. Какой ужас, какое горе! Все меняется, этот ужасный переворот…, эти казни. Все это так ужасно! - пыхтел он.
- Не волнуйтесь вы так, почтеннейший Типий. Теперь все позади, опасность вовсе не так велика, как вам кажется,- отвечал, улыбаясь в ответ Каджи–Мюрат. – Иоанн простил вас и возможно скоро призовет ко двору,- обескуражено ответил маг.
Он был удивлен захватом не менее императрицы. «Что же понадобилось этому прохвосту? Как он решился захватить императрицу таким бесцеремонным способом? Что за силы стоят за ним?» - задавал себе вопросы Каджи.
С тех пор, как камень проснулся, Каджи-Мюрат почувствовал себя лучше. Он даже жалел теперь о своем опрометчивом отъезде. Было бы лучше остаться и овладеть сознанием Иоанна Цимисхия. Это было бы хорошее начало. Зато теперь есть время спокойно во всем разобраться. У Каджи в голове медленно зрел новый план.
Камень стремительно набирал магическую силу, и магу уже не терпелось испытать его. Однако для начала необходимо было выяснить, что заставило такого труса, как Типий, совершить нападение на императорский возок. Возникла мысль немедленно загипнотизировать это жирное чучело, однако вокруг были воины и слуги. Каджи решил отложить это, до того момента, когда они останутся один на один.



За два дня до нападения на кортеж опальной императрицы Типий Немрон принимал ванну перед сном, когда ему доложили о появлении в саду имения странного нищего. Как он сумел попасть в закрытый двор имения в такое время, в эти страшные дни переворота? Трусливый Типий велел удвоить охрану.
Воины-наемники втащили нищего в зал, где возлежал за накрытым столом Типий.
- Кто ты и как проник сюда? - вяло спросил, развалясь на кушетке, Типий.
Нищий, оборванный и грязный, весь в кровоподтеках, дрожал, словно полоумный и крутил глазами.
- Выбросьте его за ворота и проверьте охрану,- бросил Типий капитану стражи. Однако в этот момент Нищий уставился в глаза Нимрону и заговорил на латыни.
Типий подскочил, словно ужаленный, и перекрестился, невзирая на удивленные взгляды стражников. Он немедленно махнул рукой им, чтобы они отпустили нищего. Тот словно преобразился. Теперь в его облике не было ни капли приниженности. Перед Типием стоял один из организаторов сопротивления прелат Марк Фотий. Типий немедленно отпустил охрану и велел готовить ванну для путника. Сам же суетливо кланяясь, вскочив с ложа, повел его к столу.
- Прошу простить меня, господин Прелат. Я признаться не сразу распознал ваш маскарад,- потея, восклицал он, усаживая лже-нищего за стол. – Всему виной страх, который мы все пережили.
Прелат с достоинством развалился на ложе Типия и стал есть. Типий стоял, со страхом ожидая, когда гость заговорит. Наконец тот, утолив голод, соизволил обратить внимание на бледного Нимрона.
- Вы необходимы оппозиции, гражданин,- строго глянув в глаза Типию, сказал гость.
- Я всегда рад служить вам,- дрожащим голосом ответил Типий. Он вдруг почувствовал, что спокойной жизни, которую он вел, предав императора Фоку, пришел конец.
Пять лет назад он попал в весьма пикантную ситуацию. Всему виной была его тайная страсть к плотским утехам. Один из молодых патрициев, точнее внебрачный сын императорского прокуратора, был его любовником. Молодой человек начал шантажировать его разоблачением.
Никифор Фока став в последние годы рьяным христианином, резко пресекал такое вольное поведение при своем дворе. И разоблачение грозило Типию опалой и, возможно, даже каменоломнями.
В один из вечеров, Типий отравил своего любовника. И тут же попал в поле зрения оппозиции. Теперь они шантажировали его. Когда же случился переворот, устроенный Цимисхием, Типий был одним из участников заговора. Однако Цимисхий был так же беспощаден к любителям извращенной любви. Типия отпустили к себе в имение, как говорится, оставив до лучших времен.
Теперь Типий снова попал на крючок. Конечно, можно было убить этого лже-нищего. Однако Типий хорошо знал этих людей. Они не прощали ничего. Рано или поздно его нашли бы удушенным в собственной постели. Поговаривали, что на службе у них состояли самые настоящие арабы – ассасины. Оппозиция, ушедшая в подполье, накапливала силы. И Типий Нимрон знал об этом.
Гость продолжал, потягивая вино из кубка хозяина, надменно и грозно поглядывая на испуганного Типия:
- Перестаньте дрожать, милейший. Присаживайтесь. Мы решили обраться к вам, зная вашу преданность делу демократии. И твердость ваших убеждений,- с ухмылкой произнес нищий, глядя в глаза Типию.
Нимрон поспешно закивал головой, из горла его вырвался полувизг - полухрип. Двойной подбородок его задрожал, он обильно вспотел.
- Я вас слушаю,- просипел он.
- Хорошо, на днях из столицы поедет опальная императрица. Да, да, а вы думали! Нынче такие времена. Власть всегда обманывает самых преданных, своих поклонников. Наш с вами долг «спасти» её,- последние слова Марк произнес особенно зловеще.
Нимрон икнул, ноги его подкосились, и он пал на колени.
- Пощадите….
- О чем вы, Типий! Вы же были таким «смелым». Вы так «преданно» служили её делу…. Мужайтесь же, друг мой, вы же гражданин.
- Тише, тише, не произносите это слово так громко…. - умоляюще просил Типий. – В наше время и ветер имеет уши.
- Не переживайте, Типий. Если все пройдет удачно, возможно мы оставим вас в покое.
Типий умоляюще смотрел на нищего. Тот встал и теперь прохаживался вдоль статуй, расставленных в нишах зала.
- Нас интересует даже не сама отвергнутая женщина. Хотя и она могла бы стать символом сопротивления. Однако многие считают её предательницей, и в сегодняшнем раскладе сил, да еще накануне войны с руссами, нам нужна её гибель. Только героическая гибель. Она должна стать символом, знаменем в руках оппозиции. Важно - кто сопровождает её. Это ваш давний знакомый, Каджи-Мюрат. Ему каким-то чудом удалось уцелеть во время свержения Фоки. Теперь он бежит подальше от двора под предлогом сопровождения императрицы в изгнание. Так вот. Ваша задача - выяснить, что он так тщательно скрывает в ларце? Что так ревностно хранит. И по возможности добыть для нас эту вещь. Возможно, это архивы Фоки, письма и иные бумаги. Вы должны завладеть ларцом, во что бы то ни стало. Будьте внимательны и добейтесь своей свободы сами….
Типий Нимрон пришел в себя через полчаса, после того как Марк покинул его имение. Нищий ушел, так же как и появился, сказав, что явится через неделю.
Все это Каджи-Мюрат без труда выяснил, тем же вечером подвергнув Типия глубокому гипнозу, усиленному действием пробуждающегося камня.
- Необходимо немедленно бежать, бежать, пока камень не накопит силы, в Египет, в Киев или как можно дальше, туда, где можно будет подготовить мощные заклятья. Необходимы деньги, большие деньги… - шептал Каджи-Мюрат, глядя на Типия Нимрона, сидящего на краю бассейна со стеклянными глазами.
В эту же ночь, он попросту отравил и Феофанно, и Типия, и всех, кто находился в усадьбе. В сокровищнице Типия оказалось много золота, колдун набил седельные сумки монетами и выехал, ведя в поводу трех запасных коней.

Димур и Вакула попали в усадьбу только через три дня. Здесь их ждало разочарование и раздувшиеся от жары трупы.
- Опоздали… - грустно сказал Димур, глядя на мертвое тело императрицы и её рабынь. - Жалко-то как! - утирая слезу, вздохнул он. - Сколько много убийств из-за чего! Вакула, ты посмотри, сколько у них всего - и еда, и одежда, и женщины. Не то, что у нас в племени. Там люди думают, как бы выжить, стремятся друг другу помочь, согреть в морозы. А здесь! Дерутся незнамо за что…
- Опоздали…- зло вторил ему енот, вглядываясь вдаль. – Теперь не скоро догоним.
- А догоним? - спросил Дим.
- Уж будь уверен. Теперь он наш, от него магией прет за семь верст,- задумчиво ответил Вакула. – Ты бы перевернулся в медведя, сразу бы почуял.
- Вот еще. Не хочу больше оборотнем быть, противно. Да и магия эта вся - такое дерьмо! - проворчал Димур. – Ты уж сам нюхай, чуй, колдуй. А я как-нибудь рядом побегу, простые мы, подлесные. Вот только похороню этих несчастных.
Вакула посмотрел в спину уходящего Димура и покачал головой.
«Напрасно», – думал Вакула. – «Напрасно я решил, что оборотень изменится. Нет, городская жизнь с её интригами и богатством так и не изменила характер Димура. Не подействовали на него ни роскошь дворца, ни деньги, что давались ему за службу. Димур был все тем же дитем леса, искренне верящим в справедливость и красоту. Вот теперь, окажись на его месте другой… Махнул бы на все рукой, собрал чего смог унести, и айда в погоню за камнем. Ведь он даже не понимает, или не хочет понимать всех выгод магии. Он её ненавидит.»
Вакула посидел немного, посмотрел, как Димур бережно стаскивает в кучу тела, готовя погребальный костер.
- Ладно… Пошевеливайся, к вечеру надо выезжать.

А где-то вдалеке на горной дороге Каджи-Мюрат остановился, чтобы еще раз украдкой взглянуть на свою драгоценность. Камень вновь начал светиться, предвещая своему владельцу все магические блага. Каджи заботливо укутал его в шелковый мешочек и поскакал на восток. Он даже напевал себе под нос какой-то восточный мотивчик, предвкушая будущую удачу.

Глава 17. Снова проснулся
Голова Дракона покоилась на шероховатом камне,
в неглубокой пещере, вход в которую
Димур завалил камнями.
(Рассказчик).

Hof-G0002, экспериментальная модель корректора почв, снова проснулся. На этот раз сон его был предельно короток. Он длился всего один оборот планеты звездного сектора С0021 вокруг желтого карлика, даже меньше полного оборота. Hof-G0002 стал привычно тестировать свои системы, посылая запросы в разные точки планеты, проверяя электромагнитные схемы наземного и подводного базирования.
Узлы контроля отвечали привычно четко и разборчиво, до тех пор, пока не пришло время визуальных датчиков поиска пропавшего кристалла сна. Hof-G0002 обнаружил последний биологический датчик под кодовым названием «Летающий Ящер» полностью разрушившимся. Причем отсутствовал главный нейронный компьютер, расположенный в голове летающего био-робота. Корректор прервал тестирование и приступил к изучению проблемы. Для начала Hof-G0002 определил местоположение нейтронного компьютера. Голова ящера находилась в тридцати километрах выше основного пульта в небольшой пещере, расположенной в скальном массиве. Hofer-G0002 включил систему считывания последних данных.
Так и есть, разумные примитивным образом отрубили голову датчика – дракона и закопали её в землю. Что ж, таковы издержки… - рассудил корректор и начал строить туннельные переходы, позволяющие качать энергию к тому, что осталось от датчика. Необходимо было срочно восстановить его и запустить для поиска камня.

Далеко-далеко от центрального пульта управления корректора, в горном массиве, покрытом густым лесом, расположилось местечко Перьяславец, где прошлой весной Димур выкрал, а затем и схоронил голову своего друга дракона Сафраила.
Голова Дракона покоилась на шероховатом камне, в неглубокой пещере, вход в которую Димур завалил камнями. Как ни странно, но она совсем не разложилась, все так же блестели под полуопущенными веками золотисто-желтые глаза. Кожа, покрытая изумрудными чешуйками, ничуточки не сморщилась. Даже тягучая, как смола, кровь дракона казалась, не загустела и не высохла. Слабый сквозняк, дувший из трещины в стене, вяло шевелил кончиками длинных усов – лабрисов на тонком носу головы Сафраила.
Hof-G0002 послал пакет волн, приводящих в движение окружающее пространство. Воздух в пещере сразу раскалился, сжигая кислород и все сопутствующие газы, он нагревался до состояния плазмы. Наконец все щели в камне, окружавшем голову Сафраила, заплавились, и образовался кокон, наполненный абсолютным вакуумом, в холоде которого беспомощно висела голова дракона. Затем пришло время огромного валуна, на котором некогда покоилась голова животного. Невидимые волны, передаваемые со скоростью во много раз, превышающей скорость света, заставили камень изменяться. Он то нагревался до высочайших температур, становясь газообразным, то, наконец, принял форму золотисто-красного яйца, окутанного дымкой электрических разрядов. Структура атомов его была до странности неравномерна.
Из центра яйца к голове, все еще висящей в центре пещеры, протянулся пучок кремниевого волокна высочайшей прозрачности. Он как бы впился в основания черепа, туда, где зияла страшная рана, нанесенная топорами воинов Святослава. По этому пучку от головы к тому, что недавно было камнем, полетели мириады импульсов.
- Процесс пошел,- доложил сам себе Hof-G0002 и временно отключился, приступив к новому тестированию.
Тем временем, из огромного яйца, что появилось в пещере, потянулся длинный хвост, а в стороны огромные, когтистые лапы. Постепенно, новое тело Сафраила, покрылось крепчайшей чешуей, а по обе стороны колючего хребта, раскинулись перепончатые крылья, с тонкими прожилками кровеносных вен. Странные, доселе неведомые базовому веществу химические процессы, стали медленно протекать в новорожденном организме. Программа «Bionics» заработала на полную мощность.
Веки Сафраила дрогнули и поднялись. Кожистые прозрачные перепонки наоборот опустились, защищая глаза. Сафраил повернул голову туда-сюда и глубоко вдохнул. Прислушался, огромное четырехкамерное сердце дракона забилось в удвоенном ритме, разгоняя густую, словно нефть, кровь по новым мышцам тела.
Сафраил громко икнул, из желез, расположенных за коренными зубами, выступила желтая жидкость и покатилась по желобу языка. Здесь она смешалась с кислотами, выделенными мощными рецепторами. Дракон выдохнул. Мощная струя огня ударила в образовавшуюся ранее трещину в стене. Камень оплавился и потек, образовалась огромная дыра, в которую хлынул свет заходящего солнца.
Hof-G0002 получил сигнал о том, что его биодатчик снова функционирует. Изображение с сетчатки глаз Сафраила передалось на спутник радиоимпульсом, и попало в центральный процессор корректора.
Корректор подключился к мозгу Сафраила и мгновенно закачал файл с заданием для него. Теперь дракон снова знал, что нужно искать.
Следующее три месяца он просто летал над землей в поисках мощного источника, так называемой магии. Он тщательно изучил все геоаномальные линии планеты, сопоставил их свечение в инфракрасном диапазоне и, наконец, выявил точку, где одна из линий сильно исказилась.
Это было результатом работы кристалла сна. Кто-то усиленно пытался взломать его программу. Мозг Сафраила на уровне подсознания задал вопрос своему хозяину Hof-G0002:
– Чем чревато такое взламывание?
В ответ в его сне возникла картинка, изображающая вторжение каких-то существ из далеких пространств. Они носили название: For-Gos 666. Они быстро изменили рельеф местности и постепенно стали разрушать флору и фауну, причем делая это как-то странно. Они меняли вид разумных, существовавших на планете, заставляя их становиться более агрессивными. Люди сами убивали среду своего обитания. Картинки мелькали в голове спящего Сафраила с немыслимой быстротой. Наконец он увидел, как в одном из времен планета подверглась мощнейшей бомбардировке метеоритов из космоса и перестала существовать.
Сценарий всего этого был таков: камень постепенно накапливал магию, то есть становился все сильнее и сильнее. Постепенно он менял параметры окружающего пространства, тем самым «сводя с ума» своего настоящего хозяина, корректора. И, наконец, сам корректор стал действовать не по плану. Он, как говорится, творил, что хотел. И первое, что он сделает в таком случае, – он рассекретит планету для вторжения.
 Сафраил проснулся, теперь он знал, зачем его создали. Он должен был уничтожить неисправный механизм, кристалл сна, чья программа убивает его хозяина, сторожа этого куска вселенной. Теперь ему стало понятно, почему были созданы такие как он, Драконы-датчики.
Когда-то, давным-давно, таких кристаллов было очень много, его хозяин делал их сам, для блага планеты. Благодаря ним, он исправлял собственные ошибки. Этот кристалл был последним и, выйдя из-под контроля, стал помехой, словно заноза в теле корректора. Случайно включаясь, он мешал корректору работать и вскоре мог открыть ворота для For-Gos 666. Тогда на землю придут существа страшные, они быстро наведут здесь свои порядки.
Сафраил расправил крылья и полетел, медленно осматривая окружающее пространство.

Глава 18. Сафраил возвращается.  Битва в лесу.  Агнешка

Поиски Каджи-Мюрата затянулись до зимы, плавно переросшей в слякотную и дождливую весну и позднее лето. Каджи словно в воду канул. Наконец-то его след всплыл в Доростоле, где последняя дружина Святослава держала осаду против Византийского войска.
Вакула и Димур снова оказались в составе войск императора Цимисхия, которые обложили Перьяславец, а затем и новый город Доростол, расположенный в устье Дуная. Святослав, засевший в Доростоле, успешно отбивал атаки Византийских легионеров, направленные на то, чтобы измотать руссов долгой осадой. Крепость, казалось, должна была вот-вот пасть, однако вновь и вновь волны имперской гвардии и конницы разбивались о самоотверженность витязей Святослава.
Полуголодные грязные руссы сдерживали рати Цимисхия, не пуская его дальше в земли Болгар. Однако Болгарские князья не спешили на помощь к язычникам-руссам. Он выжидали, готовя тайное соглашение с хитрым Иоанном. Русы Святослава, уже преданные ранее Византией, едва унесшие ноги из Фракии, теперь защищали новое языческое государство.
Димур воевал на стороне своего любимого императора Цимисхия. На вопрос Вакулы:
- Зачем тебе это надо? - он коротко бросил:
- Они убили Сафраила и вообще, детей в жертву приносят, и женщин убивают. К тому же среди них этот убийца Каджи-Мюрат укрывается.
Вакула уже несколько раз ночью проникал в крепость и почти добрался до шкатулки, но всякий раз ему не хватало времени, чтобы её открыть. Колдун, казалось, бдел денно и нощно, охраняя драгоценный камень. Еще зимой он попал в Доростол, где купил себе новый дом и стал искать заклятья, способные высвободить магию, накопленную кристаллом. Попутно он врачевал суровых руссов от всяких мелких болячек и слыл в городе прекрасным лекарем.

Шли дни, осада затягивалась, Византийцы все больше увязали в этой войне. Только голод, терзавший Доростольцев, мог приблизить их победу. Цимисхий, отчаявшийся взять городище, что говорится, с нахрапу, решил применить военную хитрость.
Жаль, что руссы, учувствовавшие почти во всех войнах на стороне Византийцев, были хорошо знакомы с техникой ведения имперских войн. На каждый хитрый Византийский винт у них, как говорится, находился свой более хитрый лабиринт. Вот и теперь, когда Цимисхий отвел часть войск на корабли, пытаясь показать, что якобы перебрасывает часть войска под Перьяславец, и таким образом попытался вынудить русского князя выйти за стены крепости, просчитался.
Святослав, умелый и опытный полководец, только изобразил, что собирается выходить. Он лишь посылал малые карательные отряды по близлежащим поселениям Болгар, чтобы запастись провиантом. В решительную же битву за вратами города не вступал. Надеялся на помощь Болгарских единоверцев.
Цимисхий велел подойти тремстам кораблям к берегу и стал грозить огненными машинами. Лишь тогда Святослав согласился сдать город, в обмен на свободу своего войска. В эти дни пал и Перьяславец. Не многим удалось тогда скрыться в лесах. Войско руссов уходило на север, покидая Болгарию. Вместе с ним уходил и Каджи-Мюрат, унося с собой драгоценный для Вакулы и Димура камень.
- Куда теперь? - спросил Димур, выглядывая из-за куста. Впереди в двадцати шагах медленно ехал обоз, сопровождаемый всадниками с длинными чубами на лысинах.
- Куда, куда… за ними, куда ж еще! - злобно проворчал, глядя в спины руссов, Вакула. Где-то среди этих повозок, затерялся и Каджи-Мюрат. На этот раз он путешествовал, как зажиточный купец, с кучей слуг и охраны. Ехал, стараясь держаться ближе к середине Русских дружин.
Внезапно в русской рати, растянувшейся вдоль берега Днепра, возник переполох. Воины спешно натягивали тетивы луков и доставали из заплечных тулов длинные стрелы. Слышались удивленные выкрики.
Димур невольно задрал голову к небу и опешил.
- Да это же Сафик! - рявкнул, но радостно. - Не может быть! Я ж сам его… того… ну ты же видел, Вакула! - Енот тоже прибывал в ступоре. Дракон, который теперь низко кружил над войском, высматривая что-то, как две капли воды был похож на Сафраила. Кроме того, на шее дракона Вакула успел разглядеть иссиня-розовый шрам шириной в ладонь.
- Такого не бывает,- прошептал он. - Ну не у таких!
- А у каких? - спросил, оборачиваясь, Димур. В его голосе слышалась надежда.
- Ну, у ящериц. Если, например хвост откусить, то у некоторых отрастает. Даже лапа бывает, отрастет. А вот чтобы и голова, и ж..а, да еще и крылья впридачу! Такого я никогда не видел.
- А что, если ящерицы маленькие и им слабо, из головы ж..у вырастить, а дракон… он большой, ему можно, - сделал радостный вывод Димур.
- Ну…. Может быть, может быть…, Хотя…. Хмм,- с сомнением на морде сказал, глядя на довольного Димура, Вакула.
- Да он это, он, я сердцем чувствую, - подскакивая, чуть не визжа, как цуцик, приговаривал Димур.
- Сердцем! Сердцем, это понятно,- задумчиво сказал Вакула. - Смотри что делает.- Он указывал лапкой на идущего в атаку Сафраила.
Дракон зашел со стороны солнца, чтобы ратники не смогли бить прицельно, и ударил пламенем прямо в центр войска, аккурат туда, где в крытой повозке сидел Каджи-Мюрат. Стрелы не причинили ни какого вреда роговой броне дракона. Зато кони руссинов шарахнулись в панике врассыпную, сбивая пеших дружинников с ног. Всюду слышалась крепкая брань и рев. Трое изрядно подпаленных срывали с себя горячие доспехи. Войско было небольшое, но отборное, тысячи три всадников и пять тысяч пехотинцев. Пехотинцы спешно строились вкруг, прикрывая обоз широкими щитами.
Сафраил атаковал повторно, на этот раз бил еще прицельнее. Пламя обтекло кибитку Каджи-Мюрата, подпалив деревянные бока его возка. Сухое дерево, захрустев, вспыхнуло. Каджи выскочил из огня, как раз в тот момент, когда кони понесли, сшибая всех на своем пути.
Ратники неустанно били в грудь и крылья взревевшего от досады дракона. Стрелы с глухим стуком вонзались в чешуйки, однако лишь немногие из них застряли в мышцах.
Сафраил рассвирепел не на шутку, теперь он кидался на все, что шевелится. Его пламя, казалось, залило все войско. Такого не было даже на памяти старых воинов. Раньше драконы не нападали на столь огромное количество воинов. К берегу стремительно приближалась головная ладья руссов. На её корме стояли те самые богатыри, с бронзовыми луками и стальными стрелами. Сафраил словно бы вспомнив их прежнюю встречу, взмыл под самые облака и испустил крик, полный разочарования.
- Что же будет? - изумленно глядя на все это, спросил Димур.
- Пойдем логово искать. Сафик это, не Сафик - неважно, а вот, что помочь нам может, это как пить дать,- сказал Вакула.
Они отстали от рассыпавшегося войска и отправились искать улетевшего Сафраила. Дракон улетел на запад, за поворот реки, что в трех днях выше по течению. Там начинались скалистые горы, покрытые раскидистыми буками, вязами и прочими листвянками. Димур на радостях пер как лось, по весне, не разбирая дороги, сшибая мелкую ветку и прочую шишку крепким лбом. Вакула едва поспевал за ним, ворча под нос страшные трехэтажные заклятья. Димур оглядывался, улыбался. Мол, ну чего ты, ведь к другу спешим. Радуйся, мол, что Сафик выжил.
- Выжил! - изумленно вскрикивал Вакула в ответ – Да фиг тебе с маслом, а не выжил, ж…па, из головы не растет!
- Растет, растет! - уверенно отвечал Димур. – Ты же сам шрам видал.

На четвертый день выбежали к небольшому хутору. Всего пять хаток и три амбара.
На поляне в этот момент собралось почти все население деревни. Шестнадцать мужиков да тридцать баб, не считая стариков да деток малых. Все они были вооружены, кто чем. Мужчины сжимали в руках топоры на длинных рукоятках, а женщины угрожающе потрясали серпами и косами. Посреди поляны стояла она. Простоволосая женщина, лет тридцати. Платье на ней было разорвано, волосы растрепаны и в листве. Стояла обреченно, опустив руки, ожидая лютой смерти под серпами распалившихся товарок. Из разбитой губы на грязную рубашку стекала струйка крови.
Димур вбежал в толпу, как волк в овечье стадо. Большой, лохматый, страшный на всю голову, широкий в плечах, как бугай лесной. Не человек, а чисто зубр рогатый. Крестьяне испуганно шарахнулись и замолчали. Вакула, умудрившийся протиснуться между ног негодующих селян, с разбегу взобрался ему на плечо.
- Вы что тут устроили?! - взревел  Димур, оглядывая всех вокруг. Вперед вышел невысокий, но ладно скроенный мужик, кулаки явно пудовые, правда роста на две головы пониже Димура будет.
- А ты кто будешь нас спрашивать? Мы в своем праве! Ишь! Он указал рукой на женщину. – Блудню бьем….
- За что? - спросил, глядя на женщину Димур.
- Так ведь ведьма она, и блудня к тому,- недоумевая, сказал мужик. - Ведьмачье семя под корень надо известь. Правда, бабы? - обернувшись к притихшим было женщинам, сказал он.
Все женщины в голос закричали, стали размахивать серпами, а одна даже бросила камень в голову блудни. Камень попал аккурат в бровь, и женщина мешком осела на траву. Енот злобно зашипел, показывая зубы, а Димур выхватил длиннющий меч, который успел добыть еще при осаде. Крестьяне и крестьянки, шарахнулись к хатам, в спешке бросая наземь вилы и топоры. Димур, вдогон, злобно, по-звериному зарычал. Когда поляна опустела, он наклонился к женщине. Енот уже что-то шептал над ней. Через минуту кровь из разбитого виска перестала течь, и на щеках женщины появился румянец.
Димур, не говоря ни слова, подхватил её на руки, и, сорвав с веревок для просушки, всю, какая попадалась, одежду, побежал к лесу. Женщина была без сознания.

Позже, когда Агнешка пришла в себя, уже у костра в темном лесу она призналась Димуру и Вакуле, что выжить уже не надеялась. Бить её начали еще днем у колодца. Ревнивые бабы трепали её за волосы, грозились утопить знахарку – ворожею, по которой все ихние мужья, сохнут, как проклятые. Своего-то мужа Агнешка потеряла рано, пять лет назад ушел в Перьяславец на торг и не вернулся. Детишек ей бог не дал, как не старалась, троих скинула, мертвеньких. Еще при муже. Теперь же жила одна в просторной землянке, вела нехитрое хозяйство. Все мечтала родить себе малышку, сынка в старости помощника, да никто в замуж, больше не брал. Злые языки её чертовой невестой прозвали.
На красоту её женскую многие хуторяне заглядывались, и, бывало, не встречали отказ. В тайне надеясь забеременеть, и была ласкова с ними Агнешка. Однако бабы такого не потерпят. Копилась злоба до поры, а что ведьмой считали, так оттого, что в травах разбиралась, да в лунную ночь в Днепре купалась. А может, и приколдовывала малость. Жизнь есть жизнь….
Димур сочувствующе кивал женщине, затем укутал её своей кожаной курткой и велел спать. Уставшая женщина мгновенно уснула, согревшись у небольшого костра. Димур еще долго разглядывал её. Из себя полновата, лицо круглое, на бороде маленькая, едва видимая ямка. Волосы темно-русые, заплела в толстую косу. В общем, баба как баба, сколько он за это время, что странствует, повидал. Со сколькими того…. Ну, в общем, и в Константинополе, и в Перьяславце, и везде, где не появлялся. Женщины на таких, как он, падки. Как говорил Вакула:
- Статный ты бугай, да и к тому же, всякая женщина твою звериную натуру сердцем чует. А раз чует, значит, приручить стремится. Это у них в крови, им боги назначили самых сильных самцов распознавать. Мы-то мужики, куда попало прем, лишь бы сам знаешь…. А они только сердцем. Вот и выходит, что они умнее….
Тогда на эти слова Димур только хмыкал в ответ, однако с недавних пор юбки задирал с удовольствием.
Агнешка оказалась прекрасной спутницей, немногословная, и готовит вкусно, и стирает. В травах разбирается как заправская знахарка. Еноту вообще пришлась по душе, потому, как считала его забавной пушистой лесной собачкой. В первый же вечер, как только остановились на привал, расчесала ему шерстку частым гребнем, вычистила в ушах, и самые сладкие кусочки все время норовит подсунуть, и за ухом почешет. А когда узнала, что Вакула на самом деле человек, только с заклятьем в свое время напутал, так просто улыбнулась. По секрету сказала ему, дескать, все мужчины любят, когда их вкусно кормят, чешут, гладят, за ухом царапают, даже необразованные, угрюмые Димуры, не то, что еноты. Димур своим чутким ухом этот шепот слышал, и намек уловил, да вот что-то нынче не торопился он под юбку к Агнешке заглянуть. Стеснялся, что ли, или думал - из благодарности она. Однако перед сном, всякий раз бегал к ближайшему ручью, тер себя травой, смывая вонючий пот и всяких жучков–паучков, что за день поналипли. Агнешка это все видела и лукаво улыбалась, перемигиваясь с хитрым Вакулой.
Сафраила искали почти две недели, пока он сам их не нашел. Однажды вечером, Вакула сытно поев, решил поколдовать немного, благо магическая линия радом проходила. Однако по своей привычке чего-то напутал. В небе загремело, сверкнула ослепительно, зеленая молния и пошел дождь. Первая же дождинка величиной с ушат, упала прямо на догорающий костер, с остальными тоже что-то было не так. Тысячи ушатов воды, падали на землю с диким воем разрезая собой воздух. Димур, прикрывая собой испуганную Агнешку, кинулся к скалам, то и дело, поскальзываясь в ручьях стремящихся в низины. Агнешка хоть и верещала, как белка на ветке, все же смело бежала, задрав подол впереди незадачливого кавалера. От такого бега и вида, у всякого нормального Димура, настроение поднимется, несмотря на бег по колено в воде. Поэтому, как только добежали до пещеры, все и началось.
Хорошо, что Вакула мудро рассудил: «Раз сам натворил дел, сам и прячься, подобру-поздорову»,- и сиганул под ближайший пень. А в пещере холодно, сыро, поневоле друг к другу прижмешься.
Сначала, думал Димур, просто согрею её, такую хрупкую, белую, беззащитную, нежную, мягкую, полненькую. Боже мой, какие губы-то сладкие, чистый мед! Из уст Агнешки вырвался слабый стон, как только эти большие, словно лопаты ладони, легли на талию. Успела подумать полушепотом, прежде чем все началось. – Грудь у тебя Дим, как столешница, широ-о-окая и воло…..
Такого с Димуром еще не было никогда. И чего в ней было особого в этой ведьмочке… Ни росту, ни стати особенной, животик вон мягкий, круглый, любимый. Глаза раскосые и глубокие, словно звездное небо. Лежали усталые прямо тут же на камнях, тяжело дышали. Пар валил, как от котелка с борщом. Кто-то большой, чешуйчатый, из глубины пещеры, тихонько сказал:
- Оно конечно дело молодое…. Однако здороваться все-таки надо. Я, конечно, дико извиняюсь, сам такой, однако. Ты бы хоть иногда оглядывался вокруг, Димур.
Дим подхватился, словно ужаленный, торопливо натянул штаны, прикрывая спиной Агнешку, и спросил:
- Кто здесь?
Из темноты пещеры выглянула драконья морда.
- Сафраил я, друг твой. А это кто с тобой?
Димур завизжал от радости, словно белка на орех, и кинулся обнимать внезапно возродившегося друга.
-Тихо, тихо…. Сейчас шею мне свернешь. Ишь, какой бугай стал. Я, было, тебя поначалу-то и не признал. Потом… хмм… вгляделся. Так как говоришь, девушку зовут?- снова спросил Сафик.
Димур подбежал к смущенной Агнешке и, схватив её на руки, поднял, закружил:
- Агнешка, её зовут, моя Агнешка! - счастливо глядя в глаза любимой, вскричал Димур.
Агнешка забарабанила по огромным плечам, покрытым шестью. Отпусти, мол, Хватит играться. Потом стояла, потупя глаза, украдкой теребя косу.
- А я Сафраил, - тихо представился дракон. - Не смущайтесь меня, милая. Я всего лишь Дракон.
- Вы чего тут делаете? - спросил мокрый, словно сом в ухе, енот, входя в пещеру. -Там дождик кончился.
- Ни – фи – га - се - бе, дождик! - в голос воскликнули Димур и дракон.
- Ну что вы! Ну, спутал немного, с кем не бывает! - Вакула смущенно отвернулся.
- А зачем колдовал-то? - спросил Сафраил, выходя на свет.
- Да, в общем тебя найти хотел,- смутившись окончательно, сказал енот.
- Ну…, кхм…. Можно сказать нашел, - подмигивая Агнешке, сказал Сафраил. Агнешка покраснела и заулыбалась, прижавшись к тёплому боку Димура. Все дружно расхохотались, глядя на смущенного Вакулу.
- Ничего не изменилось! - улыбнулся во всю пасть дракон.
Позже, сидя у костра, Димур спросил, глядя на развалившегося дракона:
- А как так вышло, что ты опять живой?
- Сам не понимаю,- задумчиво отвечал дракон. – Помню, рубанул меня по шее, до сих пор чешется, ей-богу, один из этих, чубатых. Потом очнулся в пещере какой-то, и сны странные снились. Вас, естественно, нету. Где-то болтаетесь, наверное, по делам. Ну, я и решил для себя - буду искать понемногу, авось сами припретесь. Вот…
- Ну, дела…- прошептал Вакула и показал кулак Димуру. Мол, молчи, пожалуйста, от греха подальше. Димур поспешно кивнул в ответ. Дескать, понимаю, не дурень с дудкой.
- Вот что я вам, ребята, сказать хочу,- начал Сафраил. – Я, как только очнулся, многое про этот мир понял. Жаль, объяснить вам толково не смогу. Только знайте, в нашем мире магии полным-полно, и без всяких там кристаллов. А камень этот - очень и очень вредная штука. Его надо немедленно уничтожить.
- Мы видели, как ты неделю назад пробовал,- сказал енот.
- Теперь точно знаю, как и где,- сказал Сафраил.
- Где?? В голос вскричали друзья.
- Этот колдунишка, что его с собой таскает, поселился в замке на побережье Понта Эвксинского. Там замок в горах заброшенный стоит. Так что нам поспешать надо. Он ведь чего удумал, заклятье подбирает, чтобы магию из кристалла на волю выпустить.
- Ишь чего удумал!! - воскликнули друзья.
- Когда полетим? - спросил Димур, поднимаясь с камня, и обнимая за плечи Агнешку.
- Завтра поутру и полетим,- ответил Сафраил. А сейчас ложитесь спать, молодые, в пещеру, мы на вольном воздухе. Нечего Вакулку смущать, - ухмыльнулся, выходя, дракон.
Агнешка и Димур, сидевшие у костра, тесно прижавшись друг к другу, смущенно опустили глаза.

Димур проснулся первым, Агнешка спала, укрытая с головой толстой шкурой лося. Впервые за много-много дней Димур почувствовал себя хорошо. По-настоящему отдохнувшим. Рядом была любимая, та самая, о которой мечтал все это время. Простая, понятная, пусть не такая красивая, как Византийки, не такая ухоженная. Но такая… не объяснить никому. Просто любимая…
 
Эпилог

 Полет на змее длился совсем не долго. Уже под вечер они приземлились в развалинах какого-то древнего города. Неподалеку паслось стадо диких козлов. Пара этих жирных и блеющих созданий пришлась весьма кстати. Плотно перекусив, друзья засобирались в дорогу. Замок находился на краю величественной скалы, далеко вдающейся в штормящее море.
 - Ты береги себя, любимый, - со слезами на глазах говорила Агнешка, уткнувшись мокрым, хлюпающим носом в широкую грудь Димура. – А то, может, и я с вами пойду… а?..
Дим стоял, отвернувшись от друзей, и медленно гладил её по расплетшейся косе и плечам.
- Нет, не волнуйся, родная, чай не впервой в бой пойдем. Тем более, что я оборотень.
Агнешка удивленно вскинула глаза. На пушистых ресницах карих глаз повисли огромные слезинки. Димур и сам не понял, почему вдруг так легко признался ей в своем уродстве.
- Перевертыш я, изгой… Теперь, видно, можно признаться, скоро все одно - погибать.
- А я думала, я одна на свете такая,- тихо сказала она, опуская ресницы долу.
- И ты! - воскликнул Димур. Он вдруг испытал прилив чувств, все смешалось в голове, и она закружилась.
- И я… - прошептала она, глядя в его глаза. Я ведь знала, почему родить от нормального человека не могу. А когда с тобой… ну, там, в пещере… Помнишь?
- Да... - сказали в ответ глаза Димура.
- Я тогда все про тебя поняла. Сердцем…
- Я вернусь, обязательно вернусь к тебе… - шептал, прижимая её крепко, Димур. – Только как же мы в этом мире жить будем? Такие?
Агнешка взяла в руки пеструю котомку Димура, в которой лежали походные вещи, и прижав её к груди, тихо сказала:
- Вот он, весь мой мир и ты в нем, и я в нем…
Димур не понял её ответа, однако от этих слов веяло какой-то загадкой, телом и непонятной женскостью. Они с Вакулой взобрались на шипастый загривок дракона, Димур взмахнул на прощанье зажатой в руке дубиной. Солнечные лучи ударили ярко в глаза, а морской ветерок растрепал всклоченные волосы. Димур сыто прищурился, вспомнив ночь в пещере, отвернулся, вглядываясь в море и далекую скалу с замком на вершине. По щеке его вдруг покатилась слеза, а величественный дракон Сафраил сорвался в пропасть, расправив крылья, чтобы поймать поток воздуха. Димуру было грустно и одновременно спокойно, Агнешка была рядом в сердце, в душе, и в небе парил оживший друг. Они полетели…
 А она все смотрела и смотрела, на своего Димура, сидевшего на хребте дракона, между шипов, с маленьким, лохматым енотом на плече.
Солнце клонилось к западу за горы, за горы…

На закате Hof-G0002 почувствовал резкое облегчение. Впервые за три тысячи долгих лет все его системы, наконец, пришли в норму. Тестирование показало нули, тысячи и тысячи нулей по всем параметрам.
Это говорило о том, что в окружающем пространстве больше нет сбоев, резонанса и прочей дребедени, мешающей ему отдыхать. Он неторопливо восстановил незримый щит, прикрывающий планету от лишних любопытных глаз, и спокойно отключился, чтобы не мешать естественному ходу природных событий.
Визуальный датчик «Летающий Ящер» остался единственным наблюдателем. Hof-G0002 отключился, послав последний сигнал Координатору.
Ger Uniyn-m765, вошел в зал, где дремал усталый Координатор.
- Разрешите доложить, мой генерал,- громко сказал он.
Огромный муравей шевельнул антенной, его третий глаз полностью открылся.
- Я уже знаю. Но, тем не менее, доложите, как полагается, 756ой,- прошелестел он в сверхзвуковом диапазоне.
- Мой генерал, Hof-G0002 благополучно уснул, все системы протестированы. Мы с вами отстаем по времени на положенные семьдесят лет. В дальнейшем перегрузок и сбоев пока не ожидается. Координаторы всех систем в пяти ближайших галактиках снова видят нас в параллельном временном континууме и готовы прикрыть нас в случае агрессии.
- Прекрасно, прекрасно. А что же с бимодулями, которые отличились?
- Все в порядке, мой генерал. Особь по имени Димур сейчас двигается в поисках жилья, похоже, его вид не исчерпает себя. Программа стирания воспоминаний о встрече с вами включилась, как только был нейтрализован кристалл. Особь по имени Вакула, видимо, уничтожена, поскольку датчики не фиксируют больше параметров енота. Датчик Летающий Дракон поселился в горах Северного Урала.
- Вы свободны, Ger Uniyn-m765. Поздравляю вас с удачной работой,- прошелестел Координатор.
Когда страж ушел, привычно растаяв в охранном поле, Координатор, улыбнувшись, сказал:
– Значит, енот все-таки стал человеком…

За семьдесят пять лет и один день до этого, на берегу Каспийского моря, на огромном крыльце античного дворца сидели два человека, один из которых был магрибский колдун Каджи-Мюрат, а второй, рыжеволосый и коренастый с физиономией покрытой веснушками, одетый в длинный, явно с чужого плеча, халат. Они грустно взирали на то, как по кромке моря, вдоль бушующих волн, идет странная пара. Невысокая, полная женщина, нежно обнимающая огромного волосатого варвара с секирой на плече. А высоко под облаками парит серебристо-золотой дракон.
- Мудрейший Вакула, - обратился к рыжеволосому магу Каджи-Мюрат. – Правда ли то, что весь мир мог погибнуть, если бы я разгадал секрет этого злосчастного камня?
- Не знаю точно, но склонен думать, что это именно так, - тихо глядя вслед улетающему Сафраилу, ответил Вакула. - По крайне мере, дракон утверждал нечто подобное, грозил страшными катаклизмами, могущими ввергнуть в хаос не только наш мир.
Маг глубоко вздохнул и добавил, качая головой в такт своим мыслям:
– Удивительные вещи сообщило это существо.
Жаль, что нам не суждено никогда больше это проверить. На маленьком столике рядом с ними стоял удивительный шар из хрусталя. И если бы рядом с этими двумя оказался кто-то, обладающий магическими способностями, то он крайне удивился б, глядя на этот шар.
- Как хорошо, что вы догадались создать что-то подобное самому кристаллу,- сказал Вакула, протягивая руку навстречу свечению, исходящему из хрусталя.
- Еще тогда, в имении Типия, я заподозрил странность в камне. А мысль создать это, копию камня, или точнее его бледное подобие, я бы сказал, не столь опасное, как оригинал, - Каджи указал на шар,- пришла значительно позже.
Каджи протянул ладонь к шару и медленно провел над ним рукой. В шаре заклубился туман. Сквозь клубы стали проступать картины удивительных городов и летающих птиц из металла. Вакуле даже показалась, что он слышит далекий гул чего-то грозного. Он удивленно хмыкнул. Откуда малограмотный рыжий Вакула мог знать о двигателях внутреннего сгорания…
- Пусть эту загадку спрячет сказка,- прошептал он в редкие усы.
- Для начала немного улучшим свое материальное положение и, наконец, займемся наукой. Вы возьмете меня к себе в ученики? - спросил он задремавшего Каджи.
- Конечно, дружище…

 КОНЕЦ .
Деревня Калга, 2004 год 12 месяц от рождества Христа.