Поклялись верно служить Сибири

                Поклялись верно служить Сибири...

       Дискуссии о сибирском областничестве по сей день не умолкают и в научных кругах, и среди мыслящей части общества. И это вполне закономерно: ведь многие идеи боготворимого сибирской интеллигенцией конца девятнадцатого -- начала двадцатого века Григория Потанина и его сподвижника Николая Ядринцева не утратили значения и сегодня... Не каждый сибиряк ответит, каковы были их научные заслуги. Но глубоко укоренилось убеждение в том, что оба они были талантливыми идеологами особого пути развития Сибири. Так каким же они видели этот особый путь?

      Сибирь виделась им колонией
      
        Идейными "отцами" и непререкаемыми авторитетами областничества Григорий Потанин и Николай Ядринцев стали не случайно. Еще будучи студентами Санкт-Петербургского университета, оба отличались свободомыслием и критическим складом ума. И поэтому приняли самое деятельное участие в студенческих волнениях 1861 года, за что были высланы на родину, то есть в Томскую губернию. Оба добились немалых успехов в научной и литературно-публицистической работе, стали известными общественными деятелями. Свою клятву верно служить Сибири до конца своих дней и тот, и другой сдержали с честью.
        Тогдашняя Сибирь виделась им угнетенной, неумело управляемой из имперского центра колонией. Политика метрополии, на их взгляд, строилась на разграблении природных богатств региона, подавлении деловой инициативы местных предпринимателей, закабалении малых коренных народов, недопущении развития начал общественного самоуправления. Николай Ядринцев, например, формулировал эти положения достаточно жёстко: "Неспособность Петербургского правительства разумно и либерально управлять подвластными ему народами, его тупоумие и недобросовестность признаны всеми честными людьми. Это правительство не умеет ввести сколько-нибудь порядочного управления даже в своей резиденции в Петербурге. Чего же доброго ждать  в Сибири, где по отдалённости края от центра управления тиранство, самодурство могут безнаказанно проявляться в полном блеске своего отвратительного величия?
Чего ждать Сибири от этого "идеального" правительства? Оно смотрит на Сибирь только как на золотую яму, сокровища которой оно может проматывать на бессмысленные кутежи и любовниц, на дворцы и на заграничные поездки. На фаворитов, лакеев и на ватагу всегда любимых его шпионов!
Это правительство, позорящее своим существованием русское имя, его агенты, чиновники, да и сам-то народ российский смотрит на Сибирь, как на свою данницу, как на рабыню, обязанную пропитывать и обогащать своих тупоумных и развратных владык".

Правда, эти гневно-эмоциональные строки относятся к 1863 году. В дальнейшем взгляды великого областника стали менее радикальными. Тем не менее, Сибирь -- область с уникальной природой и климатом, неслыханно богатая  минерально-сырьевыми ресурсами, со сложившимся самобытным этническим и морально-психологическим типом жителей, во многом не похожих на жителей европейской части Российской империи, -- должна была получить возможность более самостоятельного развития, свободного от экономического и политического диктата центра. Но никаких откровенно сепаратистских настроений, которые были бы направлены на отделение от России, в идейном багаже областников не имелось. Процветающая, демократическая Сибирь должна была развиваться в тесном единстве с демократической Россией. В практическом плане речь шла, например, о распространении на Сибирь земской реформы 1864 года, которая за Урал не шагнула, о введении гласного, открытого судопроизводства, института присяжных заседателей. Обосновывалась и необходимость отмены многочисленных "особых правил", сводивших на нет права местного самоуправления. Эти положения, если бы их удалось воплотить в жизнь, привели бы к уравниванию восточных окраин с европейской частью России в экономическом, правовом и культурном отношении.
         Идеями и публицистическими талантами областников во многом питалась местная пресса, на  страницах которой ставились специфические сибирские проблемы и предлагались пути их решения. Наиболее влиятельной была газета "Восточное обозрение", основанная Н. М. Ядринцевым в Петербурге в 1882 году, а в 1887 -- 1906 годах выходившая в Иркутске.
Несомненной заслугой областников было то, что они сформировали начала регионального самосознания сибиряков, понимания ими того, что самобытное сибирское сообщество, сибирский субэтнос -- не изобретение кабинетных теоретиков, а реальный факт.
         
Областничество на думской трибуне
      
    Нельзя не отметить, что идеи областников пользовались несомненной популярностью среди сибиряков -- депутатов всех созывов Государственной думы (1906 -- 1917 годы). Была создана и активно работала Сибирская парламентская группа, которая объединила большинство избранных от региона депутатов, независимо от их партийной принадлежности. Интересы земляков с одинаковым рвением отстаивали и социал-демократ  А. А. Войлошников, и трудовик В. И. Дзюбинский, и правый кадет С. В. Востротин, и левый кадет Н. В. Некрасов. Сибирская парламентская группа создала Общество изучения Сибири и улучшения ее быта. Это была независимая общественно-политическая структура, имевшая отделения не только во всех губернских городах Сибири, но и в ряде уездных. Стараниями такого яркого, самобытного политика, как депутат от Томской губернии Николай Виссарионович Некрасов, многие требования областников были включены в политическую программу партии конституционных демократов. Среди них -- введение областной политической самостоятельности, отмена дискриминационных "особых правил" во всех областях хозяйственной и общественной жизни, восстановление беспошлинной торговли сибирских предпринимателей с иностранцами в устьях Оби и Енисея (за последний пункт особенно яростно бился депутат от Енисейской губернии, золотопромышленник, крупнейший предприниматель с самыми разносторонними интересами -- Степан Васильевич Востротин).

      С большевиками -- не по пути
       
     Совершенно своеобразная общественно-политическая ситуация сложилась в Сибири после Февральской революции и особенно после Октябрьского переворота. Сибирское крестьянство почти не знало земельного голода, мучившего селян Европейской России. Поэтому ошибочная аграрная политика местных Советов, особенно введенная ими продразверстка, которая на деле часто оборачивалась самыми натуральными реквизициями, оттолкнула от большевиков широкие слои сибирских крестьян. И не только крестьян: "красногвардейская атака на капитал" включала в себя социализацию и национализацию банков, промышленных предприятий, торговых и кооперативных учреждений, а на практике вылилась в массовые реквизиции и конфискации, густо приправленные произволом по отношению к простым горожанам. Поэтому первая волна антисоветских восстаний в Сибири началась уже в декабре 1917 года вооруженным выступлением юнкеров и казаков в Иркутске. Бои с применением артиллерии гремели в городе 10 дней, погибли и получили ранения около тысячи человек, большинство из которых составляли мирные жители. По мнению ученых-историков, по своим масштабам и по степени ожесточенности борьбы эти события в Иркутске уступали только ноябрьскому побоищу в Москве.
         За первые 5 месяцев 1918 года в регионе произошло около полусотни антибольшевистских вооруженных выступлений. А в конце мая против Советов выступил чехословацкий корпус, поддержанный вышедшими из подполья офицерскими и эсеровскими боевыми организациями. Менее чем за месяц власть Советов была свергнута на всем пространстве Западной Сибири. В Восточной этот процесс затянулся до августа. Поскольку роль авангарда в борьбе против большевиков сыграли социалисты-революционеры, именно они и получили на первых порах преобладающее влияние в антибольшевистских правительствах (Комитете членов Учредительного собрания, Западно-Сибирском комиссариате, Временном сибирском правительстве). Многие из эсеров разделяли в той или иной степени идеи областников.А некоторые шли дальше своих духовных наставников: например, Временное сибирское правительство уже 4 июля 1918 года приняло декларацию "О государственной самостоятельности Сибири". В эти же дни было принято решение о возобновлении в полном объеме работы Сибирской областной Думы, поднявшей бело-зеленое знамя самостийной Сибири над массами людей, традиционно привыкших к тайному, а то и открытому сопротивлению порядкам, насаждавшимся метрополией...
       
Хорош был проект, да нереален...
      
      Молодые областники, воспитанные на идеях Потанина и Ядринцева, пытались осуществить на практике принципы народоправства, гуманизации всех сфер жизни и т. д. Однако реалии гражданской войны совершенно не располагали к народоправству. Поэтому "демократическая контрреволюция", победившая большевиков летом 1918 года, вскоре была сменена единоличной диктатурой адмирала Колчака. Это произошло в ночь на 18 ноября 1918 года.
         Но это вовсе не значило, что идеи сибирского областничества были похоронены. Последняя яркая их вспышка относится к осени 1919 года, когда после сражения на реке Тобол стало ясно: военное поражение колчаковского режима является лишь вопросом времени. Один из виднейших сибирских социалистов-революционеров Евгений Колосов сумел сплотить вокруг плана отстранения Колчака от власти многих влиятельных политиков, военных, финансистов. Есть сведения, что на арест адмирала и его выдачу большевикам было получено негласное "добро" от командования союзных сил в Сибири. В президенты республики, которая должна была образоваться в результате этой политической комбинации, активно стремился генерал Анатолий Пепеляев, который горячо поддерживал политическую платформу эсеров и областническую идеологию. Молодой, талантливый, харизматичный военачальник был чрезвычайно популярен в войсках и мог обеспечить бескровный арест Верховного правителя, удержать в повиновении армию, а может быть даже и поднять ее боевой дух.
Но большевики устами полновластного ленинского эмиссара за Уралом Ивана Никитича Смирнова отвергли саму возможность такого компромисса. Это ведь значительно позже, когда Смирнов стал одним из активнейших участников троцкистской оппозиции Сталину, "победителем Колчака" ненадолго был объявлен Тухачевский. А тогда Ивана Никитича величали "Сибирским Лениным", и слово его было законом. "Областнический проект" создания независимой демократической Сибири, к которому он отнесся резко отрицательно, не состоялся...
         Что касается отцов-основателей областничества, то Н.М. Ядринцев умер в 1894 году, задолго до этих драматических событий. Г.Н. Потанин, который был старше него на семь лет, пережил своего единомышленника на четверть века. Скончался он в 1920 году в крайней нужде, поскольку был человеком кристальной честности и абсолютного бескорыстия...