Иван Бунин

   
     Когда слышу, что кто-то в восторге от современных авторов - будь то  Мураками, Уэльбек или  Сорокин с Марининой,  мне почему-то кажется, что люди не читали  рассказов И.А. Бунина. Для меня же он – король лирических этюдов, несравненный  мастер слова, маг настроения и чувственных переживаний. Гордость русской литературы, ее маяк и гений.
 
     До сих пор помню то первое потрясение, которое испытал в юности, прочитав цикл рассказов  « Темные аллеи». Насколько тонко, лирично - эротично и в то же время  возвышенно об отношениях  мужчины и женщины...  А совершенно  блистательный по технике изложения  «Господин  из Сан-Франциско»?! Или эти чудные строки:


Мы рядом шли, но на меня
Уже взглянуть ты не решалась,
И в ветре мартовского дня
Пустая наша речь терялась.
Белели стужей облака
Сквозь сад, где падали капели,
Бледна была твоя щека
И, как цветы, глаза синели.
Уже полураскрытых уст
Я избегал касаться взглядом,
И был еще блаженно пуст
Тот дивный мир, где шли мы рядом.

(28 сентября 1917 г.)

        Мечтал бы встретиться с Буниным  век назад.  Порасспрашивать  его,   что-то уточнить, получить совет.
Он любил путешествовать, и наша встреча могла произойти в фойе какой-нибудь гостиницы. Вполне возможно,  разговор сложился  бы  примерно так:

- Иван Алексеевич, правда ли, что Вы - первый русский писатель, которому присуждена Нобелевская премия по литературе?
- Правда, мой друг.

- Я слышал, что когда-то ее предлагали Льву Толстому, и он от нее отказался.
- А вот это неправда. Нобелевская премия никогда никому  не предлагается. Отбор кандидатов и само присуждение всегда проходят в глубочайшей тайне.

- За какое произведение Вам присуждена эта премия?
- Думаю, что за совокупность всех  моих работ.

- А какие из них Вы считаете лучшими?
- Из всех написанных мною книг я все-таки считаю наиболее удачными «Деревню»,  «Суходол» (сборник повестей и  рассказов 1911-1912гг.) Затем  некоторые стихотворения последнего периода и прозаические поэмы моих странствований – «Тень птицы»,  «Иудея», «Пустыня дьявола».

-  Иван Алексеевич, у Вас богатая на события  биография. Вы были современником  и хорошо знали Льва Толстого,  Чехова, Куприна, Горького … Говорят, Ваши предки  тоже имели отношение к литературе?
-  Вы правы. Я родился в том же году, что и Владимир Ульянов- Ленин. Но,  в отличие от этого, извиняюсь, революционера,  принадлежу к старинному дворянскому роду, который дал несколько видных  представителей  в русской литературе. К примеру, В.А. Жуковского – сына помещика Бунина и пленной турчанки Сальмэ…

- Вы широко известны не только как писатель, но и как поэт. Так что же Вас больше влечет: проза или стихи?
- Это распространенная ошибка – делить художественную литературу на стихи и прозу. Такой взгляд мне кажется неестественным и устарелым. Поймите, поэтический элемент стихийно присущ одинаково  произведениям,  как  в стихотворной, так и в прозаической форме. Скажу больше – к прозе не менее, чем к стихам должны предъявляться требования музыкальности и гибкости языка. А стихи, в свою очередь,  должны приближаться к простоте разговорной речи.

-  Хорошо, а  в чем, по-вашему,   главная цель  художественной литературы, ее задача?
-  Знаете, я заметил, что современная литература утратила способность  влиять на душу читателя. Между тем,  цель литературы именно в непосредственном, эмоциональном воздействии. Сегодня в произведениях более, чем надо, элементов головного, разумного, рационального. Я с горечью наблюдаю, как  утрачивается особый склад и характер именно русской литературы. Многие произведения можно приписать кому угодно – французу, немцу, англичанину. Вы, наверное, тоже это замечаете.

-  Иван Алексеевич, интересно узнать  Ваш метод в творчестве.  Поясню: кто-то  пишет в минуты нервного напряжения, кто-то -  только ночью, кто-то -  только в минуты вдохновения…
-  Хороший вопрос. Знаете, в молодости писал  почти всегда слишком торопливо, случайно. Позднее работа пошла правильнее, спокойнее. Я привык работать только в покое. Для этого замыкался в деревне или приезжал в Италию, на Капри. Но писал всегда как-то запоем. Если садился, то надолго, пока выпишусь до конца. Но  никогда не работал по ночам. Вообще, на нервах не работаю… Помню и Чехов был таким.  « Садиться писать нужно тогда, когда чувствуешь себя холодным, как лед ", - сказал он однажды.

-  Можно уточнить -  каким образом,  при каких условиях  у Вас  возникает  желание писать?
-  Тяга писать появляется из  какого-то волнения, грустного или радостного чувства. Его возникновение  – это тайна…  Я никогда не писал под воздействием привходящего извне, но всегда писал «из самого себя». Нужно, чтобы что-то родилось во мне самом. Если этого нет, я писать не могу. Еще хочу  отметить, что во мне никогда не рождалось желания писать под воздействием чужого писания…

- Можете привести какой-то конкретный пример? Например, в цикле «Темные аллеи» есть небольшой изумительный рассказ «Степа»…
- Согласен, это  довольно известный рассказ. Написал его в 1938 году на вилле под  Монте-Карло. Помню, представилось однажды, что еду на беговых дрожках от имения брата по направлению к станции.  Проливной дождь. Затем – сумерки, постоялый двор возле шоссе.  Какой-то человек, счищающий кнутовищем грязь с высоких сапог…  Все остальное сложилось как-то само собой. Когда начал рассказ, еще не знал, чем кончу.

- Иногда литератор, особенно молодой,  находится на перепутье – стоит ли ему продолжать писать после  резких критических статей, замечаний более опытных авторов. Что бы ему посоветовали в этой ситуации?
- Думаю, никто лучше Антона Павловича Чехова на эту тему не говорил.  Вот, что я слышал лично от него почти дословно: « Никогда не следует слушать ничьих советов. Ошибся, соврал – пусть и ошибка будет принадлежать только тебе. Есть большие собаки, и есть маленькие.  Маленькие собаки не должны смущаться существованием больших. Все обязаны лаять – и лаять тем голосом, какой господь бог дал» (улыбается).

- Иван Алексеевич, хотя бы в двух словах, чем поразили Вас Лев Толстой  и   Антон Чехов при личном общении?
- Ну, нет, кратко не скажешь. Найдите время и прочтите мои небольшие воспоминания «Освобождение Толстого» и « О Чехове». Я там как раз написал о том, чем они меня поразили.

-  Учитывая Ваш поэтический дар, не могу не спросить -  каково Ваше отношение к  А.С. Пушкину?
-  Хм… В одном из моих рассказов семинарист говорит  мужику:"Скажи,  как относятся к тебе односельчане?"  И мужик отвечает:" Никак они не смеют ко мне относиться". Вот и я на Ваш вопрос мог бы ответить:
- Никак я не смею относиться к нему (улыбается). Вы, конечно,  можете спросить - когда он вошел в мою душу, когда  узнал и полюбил его? Но когда вошла в меня Россия? Когда я полюбил ее небо, воздух, солнце, родных, близких? Пушкин со мной с самого начала моей жизни. Имя его я слышал с младенчества… И вся моя молодость тоже прошла с ним. Надеюсь, и Ваша тоже.

- Последний вопрос хотел бы задать на тему Вашей  личной жизни. О ней столько всякого написано…
- Извините, мой друг, но я очень спешу. Всего вам наилучшего.

  Мы раскланялись.





декабрь 2011