Морозная ночь в Хибинах

Поезд гулко стучал колёсами, унося Дашу всё дальше и дальше на Север.
 За окном убегали  вдаль заснеженные леса и озёра Карелии.

 Как Даша оказалась в поезде вдвоём с Сашей -  она не понимала.
 К походу начали готовиться давно, за два месяца.
Сначала всё так хорошо складывалось!
 Собирались идти аж десять человек. Обсудили маршрут, продуктовую раскладку, снаряжение.
 Но как дело дошло до покупки билетов на поезд – началось...
 У всех появились непредвиденные обстоятельства: Коля заболел, Лену не отпустили на работе, У Димы с Таней бабушки отказались сидеть с ребёнком. И так далее. И тому подобное.
 Вплоть до того, что у Юры:
 за собакой отказались присмотреть соседи, а брать её с собой в горы, зимой  - нельзя. Она, видите ли, простудится.
 Вот такие нелепые отговорки!

  В результате от дружной группы  горнолыжников, собравшихся в поход  по Хибинам, осталось четыре человека.
 И то, в назначенный срок не смог поехать и самый близкий человек для Даши – Кирилл, с которым у неё и так, в последнее время, были сложные и натянутые отношения.
 Уже купив билет, он сдал его и поменял на более поздний срок. На два дня позднее! Какой –то аврал, видите ли, возник на работе.
Естественно, как и предполагала Даша, авральные обстоятельства на работе тут же сложились у Наташи, которая давно  была к Кириллу не равнодушна и, то и дело, стреляла глазками в его сторону на всех сборах группы и тусовках, и,каждый раз, старалась оказаться с ним рядом и оттеснить Дашу.

 В результате поддержать командира группы Сашу, и поехать в срок ,смогла только Даша.
Было бы смешно, если бы и она, сославшись на рабочие сложности, сдала билет.

 Так они и оказались вдвоём в поезде, следующим рейсом из Москвы в Мурманск, в  полупустом плацкартном вагоне.
 Что-то  зимой не много желающих было ехать в Мурманск. Ну не совсем зимой - самый конец февраля.
 К месту начала похода, в Имандру, посёлок на Кольском полуострове возле одноимённого озера, они прибывали уже первого марта.
 Но весны на севере даже не чувствовалось. За окном проплывали заснеженные ёлки и сугробы. Сплошные сугробы.

 Ехать вдвоём , в общем-то, не было скучно. И хотя Даша рассчитывала на весёлую дружную компанию в поезде, юморист Саша расположил к себе соседей, молодых людей, и они так же, и песни под гитару пели, и разговаривали весело и интересно с ребятами, так что, вторые сутки в поезде грустными не казались.
 Кроме того Саша устроил досмотр Дашиного снаряжения,  и когда оказалось, что у неё нет особой, "противоморозной" маски на лицо, начал  мастерить такую маску для Даши. Оказывается, специально для этого он взял старую трикотажную  курточку.
  Маска получилась смешная и забавная, такая же, как у Саши, с прорезями для носа и глаз.
 И они ,наряжаясь в маски, смешили соседей. Становились похожими на грабителей супермаркета. Именно супермаркета, а не банка, потому что маски были в сиреневых завитках и горошках. Очень забавные.
 Кроме того, Саша ещё раз проверил крепления на Дашиных лыжах и ещё раз прошил её бахилы, специально сшитые для зимнего похода – этакие чехлы с большими калошами, надеваемые на  тёплые сапоги.
 Своим обмундированием они очень соседей удивляли.
 А Саша терпеливо объяснял, что не в ботинках же идти в двадцатиградусный мороз!
 И лыжи особые, больше похожие на  охотничьи, с окантовкой, под названием - «Бескиды», с интересными креплениями - пружинками.
 Даше всё это тоже было в новинку, ведь в зимний поход она пошла в первый раз. Кирилл уговорил. А «Бескиды» для неё Саша нашёл. И вообще, Саша ей нравился всё больше.

 До этого поезда она знала его плохо, только встречались при обсуждении маршрута. Он был из другой компании туристов,  и - старше Даши, и сначала ей даже не понравился – невысокий, коренастый, не то, что её стройный красавчик Кирилл.
 А в поезде, тронутая  его заботой, вниманием и бесконечным тонким юмором, она к нему присмотрелась и решила, что человек он - очень даже милый.

 Позади осталась Карелия, за окном побежали леса и озёра Кольского полуострова – Мурманская область. Вот и станция – Имандра.

 С сожалением попрощавшись с весёлыми попутчиками, которые помогли им выгрузить огромные рюкзаки и лыжи, туристы вышли из вагона.
 Имандра- огромное, заснеженное озеро ,простиралось за посёлком. С другой стороны - лес, над которым возвышались заснеженные, не слишком высокие горы – Хибины, через которые пролегал маршрут их похода.
Сразу обжёг нос и щёки крепкий северный морозец.
 Да.  . . В прогнозе обещали 10-15 градусов, а здесь все 20, если не больше.
Друзья приедут завтра к вечеру.
 Саша зашёл на станцию, оказавшуюся простым бревенчатым сарайчиком, чтобы узнать насчёт возможного ночлега и камеры хранения.
 Какая уж тут камера. . .
 Но «хозяйка» станции, сидевшая в гордо проименованном кабинете «Начальник вокзала», добрая, как все северные люди, сказала, что вещи можно оставить прямо в её кабинете, лишь он запирается. Ну ещё касса. . .
 "Ну, уж касса – святое, сами понимаете.
Конечно, можно и не запирать - никто не возьмёт. Но вы ведь городские - непривычные."
 Ночевать тоже можно в её кабинете. . . тесновато только. А можно и у неё дома.
 Ну уж на такую наглость туристы не решились и с благодарностью оставили часть вещей в гостеприимном кабинете,  перед тем, как идти на прогулку в горы, куда так рвалась Даша.
 Ну просто -  словно застоявшаяся лошадка.
Горы, искрящийся белый снег, солнце так и манили её – «Быстрей! Быстрей».

 Кабинет, заваленный рюкзаками, сразу стал очень тесным, но Даша очень удивилась, увидев, что Саша перепаковывает свой рюкзак, и берёт самое необходимое, вплоть до палатки, топора и пилы. Она думала, что они побегут в горы налегке! Только на лыжах!
 «Что ты, Дашенька! Надо обезопасить себя от случайностей! Мы же и заблудиться можем!»
 Даша легкомысленно передёрнула плечиками – «Зачем? Мы же недалеко идём?»
 «Всякое бывает!» - мудро  сказал Саша.
 Как он оказался прав!
Положив к себе и тёплые вещи Даши, он водрузил на себя почти такой же огромный рюкзак, как и прежде, но Дашу разгрузил полностью.
  В кабинете стало свободнее.
  Он манил покоем, теплом от круглой печки, но хотелось в  лес, в горы, и ребята   пошли, практически, не отдохнув с дороги.
 За это ругали их собравшиеся у вокзальной избушки станционные жители.
 Для тихой станции был событием  приезд туристов в ярких спортивных куртках и с огромными, как горы, рюкзаками.
 К тому же молодёжь можно и поучать.
 За это тут же взялся угрюмый мужик в ватнике.
 « Вы ,это. .  . ребята, далеко в горы не ходите. Уже полдень прошёл, а  значит дело к вечеру.
 На гору эту – Монепакх зовётся,  не взбирайтесь. У нас там медведь-шатун ходит. Охотились на него, разбудили, из берлоги выгнали, но промазали.
 Всё эти . . . городские. . .  Неумехи. Ничего в охоте не разумеют.
Вот медведик  теперь, голодный, и шатается. И уснуть уже не может.
 Да и весна скоро. Вы, как псиной запахнет крепко – остерегайтесь. Значит, рядом он. Ну и следы глядите. А мороз ночью крепкий обещают. . . Не ходили бы вы вдвоём! Оставайтесь! Чайку попьём!»
  Но так ласково светило солнце, так синело небо, сверкал снег и зеленели неподалёку ёлки, что даже мысли о том, чтоб до вечера сидеть в посёлке, не допускалось! Быстрей, быстрей!
 И Даша покатилась по лыжне, ведущей из посёлка в лес, едва поблагодарив местных. Саша с большим рюкзаком, ехал следом.

 Вот и долгожданный лес. Лыжня  разделилась на две ветки, правая  вела к горе Монепакх, судя по всему.
 Не долго думая, Даша свернула на правую ветку.
 Саша, усмехнувшись, пошёл за ней. Безумству храбрых. . .
 Всё –таки Монепакх была самой близкой горой, а так хотелось хотя бы немного подняться вверх!
  Медвежьих следов видно не было, только лисьи и заячьи петляли кругом.

 У подножия горы ребята остановились передохнуть. Лыжня пошла дальше, вдоль горы. Вверх -  только самим. Даша посмотрела умоляюще – «Пойдём?» Саше и самому хотелось подняться над лесом, сверху взглянуть на озеро.
 Оставили рюкзак под большой елью и завалили лапником, – можно было не опасаться воров в тайге, тем более на Севере.
 Разве, что звери. Но подниматься же -  не долго!
 А в медведя не слишком верилось.
Вскоре деревья - пихты и ели, становившиеся всё ниже,исчезли совсем. Открылся едва заснеженный каменистый склон.
 Лыжи оставили тут же, над елями - вешками, воткнутыми в снег.
 При подъёме они мешали. Тем более с каменистого склона снег был почти сдут ветром.
 Сначала шли довольно бодро, но потом подъём стал более крутым, и стало тяжелее. Но зато, ели остались  позади, и открылась поразительной красоты панорама: огромное озеро, снег со льда которого тоже был местами сдут постоянными сильными ветрами , простиралось до самого горизонта.
 Обнажённый лёд синел, блестел под лучами солнца.
 Маленькие домишки станции казались разбросанными чёрными кубиками. А острые вершины ёлок  щёткой зеленели внизу.
 Ребята застыли в восхищении.
Только ради такой красоты следовало ехать сюда и, выбиваясь из сил, карабкаться в гору!
  Казалось, ещё немного – и будет вершина горы, уже виднелся край, за которым только небо.
 Но поднявшись до него, они оказались на краю плато, террасы, а дальше снова начинался  крутой подъём. И так было несколько раз. И с каждого подъёма панорама становилась всё более прекрасной и манящей.
 У каждой террасы Саша сурово говорил: «Пора вниз!»,- но не мог выдержать умоляющего взгляда сияющих Дашиных глаз.
 Его словно подменили. Он,закалённый в походах, командир, не мог приказывать этой отчаянной, восторженной, рвущейся к вершине девчонке, хотя понимал, что так нельзя. Солнце уже низко, спуск тоже сложен.
 Но она так смотрела. . . А красивые, пересохшие от восторга губы шептали: « Ну, Сашенька! Ну ещё чуть-чуть! Там уже точно вершина!»
 И, проклиная себя, он снова шёл вверх за этой одержимой, порхающей, как яркая бабочка над снегом, гордячкой.
  До вершины они добрались только на закате, когда невообразимой красоты розовые и сиреневые  тени легли на вершины гор, полосами побежали по небу.
 За вершиной открылись цепи заснеженных Хибин, расцвеченные лиловыми, брусничными и другими нежнейшими красками и оттенками заката.
 Уже в который раз ребята застыли в изумлении перед открывшейся красотой.
 Даша без устали щёлкала затвором фотоаппарата и порхала по плоской вершине, восторженно напевая.
  Это было делать нельзя! Непозволительно!
 Но Саша любовался ею, не в силах оборвать этот восторг.
 Нафотографировавшись вволю, у триангуляра – знака вершины современного,  и у пирамидки камней – знака языческого, Даша, наконец-то позволила увести себя с вершины горы.
 Душа её пела от восторга, поход начался замечательно, а Саша оказался лучшим другом, и совсем не строгим, как про него говорили.

 Но уже с третьей террасы начали сказываться последствия их безрассудства.

 Темнело просто стремительно и спускаться становилось всё труднее.
 Хорошо, что Саша совсем–то  уж не потерял голову, и яркие фонари – налобники у него оказались с собой.
 На небе высыпали невероятно яркие и огромные звёзды. Таких Даша не видела очень давно, но любоваться ими просто не было сил и времени.
 Наконец-то показались вешки -  их лыжи, конечно, не тронутые. Других таких безумцев здесь не нашлось.
 На месте оказался и рюкзак под лапником, звериные следы вокруг были. Но больше всего их было поодаль, под ёлкой. Оказывается, на ней Саша и подвесил брезентовый мешочек с продуктами, чтобы отвлекать зверей от рюкзака.
 Но добраться до мешка  зверюшки не смогли.
 Есть  совершенно не хотелось. Даше почему-то стало страшно в мрачном ночном лесу и захотелось скорее выйти к людям.
 Тем более, пока они стояли у рюкзака и надевали лыжи, Даша почувствовала, насколько окреп мороз.
Саша достал из рюкзака пуховые куртки и маски. Свои вещи Даша тут же натянула, но всё равно, жгучий мороз  забирался под куртку, кусался нещадно.
 На ходу стало немного теплее. Скорее – скорее в посёлок!
 Вдруг сильно пахнуло псиной.
  У Даши душа ушла в пятки. Медведь близко! Даше уже слышался хруст веток. . . Или он был на самом деле?
 Ужас подгонял. Даша налегке мчалась впереди по лыжне, но вдруг сзади раздался треск и вскрикнул Саша.
 Дарья резко обернулась, едва удержавшись на ногах.
 Правая нога у Саши по колено погрузилась в снег, а одна из лыж отъехала в сторону. «Что случилось?»- закричала Даша внезапно осипшим от страха голосом.
 «Не пугайся.  Крепленье  порвалось. Починить здесь не смогу. Попробую так дойти.»
 Но идти, проваливаясь в снег выше колен было неимоверно трудно, а главное, очень медленно, хотя Даша и взяла у командира рюкзак.
 Проковыляв за полчаса метров пятьсот, Саша сказал :
 « Всё. Ночуем здесь».
 «Как здесь?!» - закричала Даша- «Я сбегаю в посёлок за помощью!»
 « Одну тебя - никуда не отпущу. Похоже, здесь и вправду медведь бродит. И волки есть. Да и пора привыкать к холоду. Что –  ты весь поход собралась в тепле спать?
  На маршруте будут холодные ночёвки. Всё. Давай, снимай рюкзак. Вон – хорошая  «сушина» - буду рубить».
«Сушиной» туристы называют сухое дерево для костра.
 Саша вынул топор и начал рубить  дерево. Эхо от ударов гулко разносилось по лесу, и от этого Даше было ещё страшнее.
 «Не бойся,»  - как будто угадал  её мысли Саша,-« От грохота и криков все звери уходят, а медведи тем более. Чтобы отогнать их, всегда кричат и стучат. Подойди ближе ко мне, сейчас буду валить дерево.»
С жутким грохотом дерево обрушилось, подняв  клубы снежной пыли. Если звери и были поблизости -  точно разбежались. Саша взял цепочную пилу и начал отпиливать ветки.
 Вдруг Даша с ужасом увидела, что голые руки Саши (он сбросил перчатки, чтоб не мешали рубить и пилить) побелели от мороза.
 «Ещё не хватало  отморозить руки!»
 Даша схватила его ладони в свои, начала отогревать дыханием, растирать,  а потом вдруг засунула под свою курточку и свитер, ближе к животу.
 Саша улыбнулся, но рук сразу вынимать не стал.
 Настолько приятна была её забота и это судоржное, великодушное движение!
 Да и руки на самом деле окоченели. Но расслабляться нельзя!
 « Детка, нам нужен костёр скорее! Лучше помогай! Сложи хворост!»
 Саша раскопал место для костра, до самой земли. Надо же!  Под снегом были зелёные веточки брусничника и мха!
 Даша собрала хворост, а Саша сначала зажёг розжиг – орг.стекло, запылавшее факелом, и запалил костёр.  Сразу стало уютнее.
 Быстро и ловко натянув тросик с крючками над костром, Саша набил в котёл снег и подвесил на крючок, над пламенем. Для чая.
 «Нам надо обязательно попить горячего чая. Мороз крепчает. И перекусим.»
 Саша достал тушёнку, хлеб консервы. Разогрел их, открыл.
 Он делал всё настолько быстро и ловко, что девушка даже не успевала помогать, а только бессмысленно суетилась рядом.
 Она с каждой минутой всё больше восхищалась им.
 В ответ на её восторженное высказывание он сказал – «Дашенька, у меня почти тридцатилетний опыт. В походы хожу с детства. А ты, как я знаю, года три? А  в зимний -  впервые? Всё придёт!»
 Рядом с ним было так надёжно и хорошо сидеть у костра на еловом брёвнышке, что Даша  почти успокоилась.
 Но вдруг из чернильной тьмы леса вдруг снова  раздался  хруст веток.
 Даша вздрогнула и сжалась от страха.
  « Не бойся. Скорее всего, стволы трещат от мороза. Если даже и зверь бродит – не подойдёт к костру. Отпугнём .»
Саша Взял ложку с миской и громко постучал. Хруст раздался вновь, но дальше.
 «Да. . . Наверное, всё-таки  зверь.» - подумала Даша, но ничего не сказала.

 Дрожь колотила её, она опасливо  озиралась на лес.
«Дашенька, не бойся. Они не подойдут! Я с тобой. Смотри! У нас чай закипел!»
 Поев вкусную подогретую тушёнку и консервы с хлебом, запив всё горячим чаем, Даша почти успокоилась.
 Но позже она поняла, что отойти от костра  почти невозможно.
 Мороз тут же пронизывал насквозь. Вскоре пришлось поворачиваться к костру то одним, то другим боком. Мороз жалил невыносимо.
 Да что это такое! Больше, чем зверей Даша начала бояться мороза.
Коченели руки, ноги. Хотелось совсем залезть в костёр.

 « Дашенька, посвети мне. Я поставлю палатку.» - сказал Саша.  « Да ты что! Мы замёрзнем в палатке!»
«Не замёрзнем!»
  «А  звери?»
 «Не подойдут! Не спорь! Быстро свети!»
Он достал широкий пуховый спальник и закутал Дашу.
Сразу стало теплее.
Саша примял лыжами снег, разложил двойным слоем еловый лапник, а на него поставил палатку, которую тоже накрыл лапником.
 Потом чем-то хрустел и гремел в ёлках поодаль, а Даша молча боялась у костра.
 Подойдя , сказал – « Всё забираемся!»
 Даша вдруг заплакала, весь ужас вырвался наружу :
«Не полезу! Нельзя спать на морозе! Мы заснём и замёрзнем! Не проснёмся!!»
 Саша вдруг засмеялся:
 «Мы сначала проснёмся от холода, а потом замёрзнем! Не дрейфь! Залезай, я сказал!»
А потом вдруг обнял Дашу и поцеловал её мокрые от слёз щёки.
 От удивления девушка даже перестала плакать и покорно полезла в палатку.
 В ней  лежали плотные цветные коврики и было даже уютно и мягко на лапнике. Саша снял свой пуховик и куртку, постелил на коврики, Даша смотрела на него с ужасом.
 «Ты тоже снимай куртки! До свитера.»
«Да ты что?!»
Даша даже представить не могла, что можно что-то с себя снять в такой холод!
 Саша осторожно стал стягивать с неё куртки:
 « Чем больше будет на тебе надето – тем холоднее будет в спальнике.
 Всё. Умница. Забирайся!"
 Даша покорно залезла внутрь пухового спальника.
 Саша развернул большой синий тент, покрыл им спальник сверху и сам забрался внутрь к Даше.
 Выключил фонарик.
 Вдруг Даше стало удивительно, неправдоподобно тепло!
 Мороз не пробирался под свитер, он затаился где-то за палаткой, вместе со страшными зверями.
 Лучше бы она не вспоминала про зверей!
Снова раздался хруст веток, что-то тяжёлое, большое копошилось совсем рядом с палаткой.
 Даша от ужаса наполовину выбралась из спальника и присела, широко распахнув испуганные глаза. Тут же её обхватил жестоким объятием холод.
 « А ну-ка быстро в спальник! Ну что за паникёрша такая!»  - закричал Саша и заколотил ложкой о миску.
 За грохотом треска веток слышно не было, но было ещё страшнее.
 «Саш, не надо! Я залезла!»-зашептала Даша и нырнула обратно, в тепло
И вдруг почувствовала на щеке его дыхание, прикосновение его губ:
« Не бойся, родная. Никто нас не тронет. Оружие - под рукой. Спи, солнышко моё.»
 От этих нежных слов, она вдруг сама потянулась и прижалась к своему надёжному защитнику.
 Стало ещё теплее. Холод затаился где-то  снаружи окончательно.
 Хруст ветвей тоже затих, исчез, или она перестала его слышать из-за нежных слов  Саши, дыхания, поцелуя. . .
 Все страхи исчезли и Даша незаметно погрузилась в глубокий сон.


Проснулась она из-за пробивающегося через палатку солнца.
 Палатка изнутри вся была покрыта инеем. При любом движении  с потолка и стен сыпались снежинки. Они очень красиво сверкали в лучах солнца.
 Было очень тепло и спокойно. Хорошо на душе.
 Рядом, приподнявшись на локте, смотрел на неё Саша. И улыбался.
 Он был очень красив в солнечном ореоле.
Надо же!
 Не замечала раньше!
 Ничего не замечала!
 Ну и что, что невысокий рост!  Туфли на каблуках не надо носить! И они будут вровень.
 Он такой надёжный! Не то, что. . .

 О Кирилле вспоминать не хотелось. И встречать их с Наташкой не хотелось.
По сути, Кирилл подставил Дашу.
 Она уже не верила в «авральные обстоятельства.»
 Ей хотелось только вот так лежать в тёплом спальнике рядом с Сашей, видеть его добрые глаза и улыбку. А просыпаясь, идти вдвоём в горы. . .
 «Ну что ты так улыбаешься, Саш?»
 «Любуюсь. Ты о чём-то так сосредоточенно думаешь. . . Не замёрзла?»
 «Ну что ты. . . А почему так удивительно тепло?»
 «Пуховая спарка – она волшебная. В ней тепло в любой мороз  - вдвоём. И чем меньше одежды – тем теплее. Надо было и свитер снять, но я побоялся, что не поймёшь. Напугаю. . . А ты – не проснёмся. . .» - передразнил он тоненько.
 Даша засмеялась и легко стукнула его по руке.
 « Ну ладно, Даш.  Встаём. Идём смотреть, что натворил наш друг – мишка.»
 У Даши похолодело в груди – «А что он в самом деле был?»
 «Был, конечно. Да не пугайся ты так! Поел и ушёл. Ну что надо голодному бродяге? Еды. Зачем ему с нами драться? Медведи, по сути , звери незлобливые, и сами нас  боятся. Шатун , конечно, обижен очень, но зачем ему нападать на тех, кто его кормит»
 « А мы разве кормили?»
 « А что я, по-твоему, там, в ёлках делал? Кормушку для него.
 Гостинцы раскладывал.
 Мы встречались в походах с медведями.
 Уж очень они любят сгущёнку воровать из палаток. А трусят. . .Больше ,чем мы.
 С медведицами, конечно, страшнее. Но наш–то - мальчик. 
 Вот я и хлеб сгущёнкой полил. . . Ну да ладно. Пойдём – посмотрим!»
 «А откуда ты знаешь, что он  - мальчик?»
 Тут уж Саша засмеялся во весь голос:
 «Знаю ,малышка. По некоторым следам!»
 И снова зачем-то поцеловал Дашу в щёку. "Всё! Выбираемся!»
Стоило лишь вылезти из спальника, как холод схватил Дашу  в ледяные объятия.
Она накинула пуховик и выбралась из палатки.
 Мороз сразу обжёг лицо и щёки. От ледяного воздуха перехватило дыхание.
 Но было так красиво!
 Снег блестел на солнце. Льдинки на ветвях деревьев сверкали и переливались.
 Ели протягивали свои покрытые снегом лапы.
 Костёр давно потух.
 А невдалеке, под елями, виднелось множество звериных следов. Глубоких и не очень. На их тропинке явно отпечатались следы медвежьих лап.
 Даша содрогнулась.
 А Саша позвал её:
 «Смотри – он и здесь пировал, и с собой утащил. Про запас. Я и соли ему положил на хлеб и тушёнки. Но в основном – сгущёнка и хлеб были. Ничего,  не обеднеем. В посёлке пополним запасы. Для своих, лесных  - не жалко!»
 Он улыбался и был так доволен, что Даша,повинуясь ещё неосознанному порыву бросилась к нему, обвила руками за шею и поцеловала.
 Ёлки кружились над ними, солнце сияло, снег сверкал. . .
 «А знаешь, родная, немного сгущёнки я приберёг и для нас.» -шепнул Саша, с трудом отрываясь  от неё.
 «Сейчас чай вскипятим.»
 Костёр снова весело затрещал. Вскоре в котелке кипела вода, и Саша заварил ароматный чай.
 Даша смотрела на него с восторгом и обожанием. – « Ну просто -  волшебник» - думала она.
 "С таким не страшно нигде, нигде!»
 «Иди, моё солнышко, грейся в спальнике. А я займусь креплением. Пора идти.»
 Но Даше не хотелось опять в палатку, она села рядом, накрывшись спальником, и смотрела, как  Саша ловко справляется с поломкой крепления.
 «Ну вот и всё.Остальное доделаю в посёлке. На первое время хватит.»
 Он быстро собрал  палатку, упаковал вещи в рюкзак – даже и не видно, что их было так много!
 Даша снова подумала, что ей совсем не хочется возвращаться в посёлок.
 Но идти нужно.

 Часа через два они вышли из леса, все покрытые инеем.
 Навстречу им бежали встревоженные жители посёлка, во главе с хмурым мужичком в ватнике и доброй начальницей станции.
  «Ребята! Где вы были? Мы уже собирались на поиски!
 С утра на разведку охотника посылали по вашей лыжне.
 Он до  палатки дошёл – смех, вроде бы, из неё слышал.
 Тревожить не стал, вернулся.
 А вас всё нет и нет. А там звериных следов – не меряно, говорит.
 И медвежьи -  кругом. Опять шатун бродил. Очень переживали мы за вас.»
 Даша улыбнулась добрым людям,:
«Спасибо вам за беспокойство! Крепление у Саши порвалось – поэтому в лесу остались. А в палатке так тепло было, что выходить не хотелось из неё. А потом чай пили. . .»
 « Ничего себе! Тепло! Чай! А вы знаете,  какой мороз был ночью? Минус  37 градусов!»
 У Даши округлились глаза от удивления. То-то от костра нельзя было отойти!
 «Ну вы и отчаянные! В такой мороз спать в палатке! На снегу! А медведь, а звери? Не боялись?»
 « Ну , во первых, не на снегу, а на лапнике,» - авторитетно сказал Саша, - «Во вторых, в пуховом спальнике. А мишку мы покормили, он к нам и не приставал.»
 « Мишку?  Покормили?. . .» - северяне обалдело смотрели на туристов, потом махнули рукой и отступились.
 Туристы ведь!  Ну что с них взять?
 Начальница завела ребят к себе  в избушку и напоила горячим чаем.
 А вскоре и московский  поезд подошёл.
 Даше не хотелось никого встречать.
 Саша подавленно молчал и грустно смотрел на Дашу.
 Напряжение возрастало.
 Тогда девушка подошла к нему и поцеловала в щёку. Взяла за руку.
 Длинный поезд остановился.
Открылась дверь только одного вагона прямо в конце поезда. Сначала из него выпрыгнул Кирилл, принял огромные рюкзаки и прыгнувшую к нему в руки Наташу,одетую в яркую курточку и стильный лыжный костюм.
  Саша с Дашей подошли к ним, обнялись, как принято.
 Кирилл даже не поцеловал Дашу, хотя бы в щёчку. Он прятал глаза и отводил взгляд виновато.
  А Наташа смотрела гордо и вызывающе и держала Кирилла за руку.
 Если бы они знали, как была этому рада Даша!
 Тогда бы  Кирилл не прятал глаз, а Наташа не строила из себя счастливую соперницу.
 Только всё это выяснится и выскажется потом, в походе, длинными зимне–весенними вечерами у костра.
И будет много приключений и перевалов, и поверка на прочность в пургу, в скалистом каньоне.
 Но всё это будет потом.
 А пока Даша стояла, держа Сашу за руку, и знала, что рядом  с ней самый близкий и родной человек.

 И ещё у них есть одна на двоих волшебная спарка - спальник.
 И пусть Кирилл не боится сказать, что отныне в его,Кирилловой, спарке место лишь для Наташи.
 Даша лишь рада этому! Хорошо, что морозная, зимняя ночь всё и всех расставила по местам!



Продолжение:
http://proza.ru/2015/01/07/2067

 http://www.proza.ru/2014/12/09/2063


Рецензии
Эту часть сначала пропустила, а теперь вот нашла и прочитала на одном дыхании.
Ну очень понравились и чудесные описания красот природы, и герои, такие симпатичные, и так точно выписанные детали совсем незнакомой мне походной науки!
Ужасно рада, что есть продолжение! Не хочется быстро расставаться со всем этим чудом.

Носкова Елена   14.01.2015 09:43     Заявить о нарушении
Огромное спасибо,Леночка!
Очень рада что обрела такого благодарного читателя.
Мне и самой не хотелось расставаться с героями.поэтому и появились продолжения.
Тем более,почти всё было на самом деле и с ними же ,т.е. с нами. И мороз был такой жуткий, и замёрзнуть я боялась до слёз. И красоты горы Маннепакх сейчас смотрят на меня с фотографии и вспоминаются с восторгом.

Ирина Шабалина   14.01.2015 23:05   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.