Исповедь. Часть 6. Глава 5

   Остаток вечера говорили ни о чём, избегая острых тем. Виктор увлечённо рассказывал родителям о своих грандиозных планах: о скором слиянии с одним международно известным изданием. Это открывало перед ним огромные перспективы, в том числе, и работы за границей, в Европе. Всё это слегка звучало так, мол, подумай, от чего ты отказываешься, какую жизнь променяла, и на что?!
   Я старалась не реагировать на это, со стороны наблюдая за театральной постановкой, разыгранной специально для меня. Самодеятельность, да и только!
   Мама поначалу осторожничала, но после нескольких рюмок коньяка, принесённого Виктором, начала выражаться гораздо смелее, многозначительно поглядывая в мою сторону: "Витенька, ты навсегда останешься для нас близким человеком," или "как бы там ни было, ты для нас - как сын!" и "ты - отец Эрики, никто этого не изменит!" - кто бы сомневался!
   Я слушала это, бережно храня в себе голос ЛЮБИМОГО, который залечивал все раны. Думала о том времени, когда мы будем вместе, и моя ладонь будет лежать в его ладони... Разве можно желать большего? От одной мысли о прикосновении к Эрику, всё, ныне происходящее, теряло значимость. Дороже моей любви для меня ничего не было.
   Начала убирать посуду со стола, папа взялся мне помочь. Он тоже был молчалив сегодня, предоставляя возможность главным действующим лицам играть в спектакле под названием "Райская жизнь с Виктором", или "Моя дочь сошла с ума". Только на меня их старания не имели никакого воздействия. Разговор с Эриком защищал меня от них пуленепробиваемой бронёй нашей любви. И даже, если бы мне показали всё богатство этого мира, оно не тронуло бы моего сердца. Наши чувства - единственное сокровище, настоящее, то, чего не купить и не отнять. 
-  Как ты?
-  Лучше всех, пап, не волнуйся! - я мыла тарелки, а отец помогал их вытирать.
-  Мне очень жаль, что мы заставляем тебя страдать, но в чём-то они правы...
-  Я всё понимаю. Только не могу жить больше без Эрика! Я пыталась, видит Бог, но не смогла. Поймите же наконец, я счастлива только с ним!
   Он вздохнул и понимающе похлопал меня по плечу:
-  Тогда, держись, детка! Это будет непросто...
   Разобравшись с посудой, я подумала о том, что мне негде положить родителей спать. В зале был диван, но он не раскладывался, в нашей спальне стояла одноместная кровать, в детской - только кроватка малышки. Видимо, с кроватью, на которой спала мама, Эрик расстался после её смерти. Со дня переезда я ещё никогда не принимала в этом доме гостей, да и приезд родителей стал неожиданностью, поэтому не позаботилась о раскладушках заранее. Теперь было неловко, и я не знала, как об этом сказать. 
   Виктор и здесь оказался прозорлив и благодушен, он сам предложил переночевать у него, предварительно подчеркнув, что здесь и спать-то негде, да и там попривычнее будет. Его печальный взгляд обратился ко мне, словно предлагая вернуться в родную обитель вместе с ними.
   Мама с нескрываемой радостью согласилась. Она настолько не хотела отпускать Виктора из нашей жизни, что цеплялась за любую соломинку, как утопающий, даже не знаю, на что надеясь.
   Виктор, на самом деле, был хорошим человеком, по сути своей добрым, и я могла бы с ним жить, не зная горя, до глубокой старости. Но моё строптивое сердце принадлежало другому, с первого взгляда. С того момента, когда Эрик впервые переступил порог нашего класса. Судьба, Божье провидение. За прожитые годы, я поняла, что бороться с сердцем невозможно. Пыталась построить жизнь без любви, и, вроде бы даже привыкала, но стоило Эрику появиться вновь, и вся эта фальшивая постройка рухнула как карточный домик. Увидев свет его души, я словно ослепла для всего остального. Познав запах его тела, потеряла интерес к другим. Сам центр Земли сместился для меня в его сторону. Сумасшествие, необъяснимое ничем, как можно растолковать это людям, не познавшим подобного?..
   Не испытывая ни грамма сожаления о случившемся, без сомнения, я стала самой счастливой женщиной. В ту единственную нашу ночь в заснеженной Польше, я получила заряд любви и нежности, согревавший меня, как вечный огонь, неугасающий и постоянный. 
   Что для меня эти жалкие попытки воззвания к голосу разума, житейского расчёта и правильности общепринятых ценностей, рядом с райским блаженством принадлежать любимому?
   Безусловно, я была искренне благодарна Виктору за всё то доброе, что он делал раньше и продолжал делать даже теперь для меня и моих близких. Но разве благодарность может заменить любовь? Никогда. И на этот счёт я не питала никаких иллюзий.
   Проводив гостей, ещё долго не ложилась спать. У меня появилась возможность побыть наедине с любимым через его дневники, фотографии, через воспоминания и мысли о нём.
   Так же и у мамы с Виктором появилась возможность просчитать и обсудить дальнейший план действий... Каждый из нас решает сам, на что тратить свою жизнь, её быстротечное время. Война была ещё не выиграна, прошёл только первый день битвы.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/01/16/1172