Мои женщины Декабрь 1959 Новый дом

МОИ ЖЕНЩИНЫ Декабрь 1959 Новый дом.

Мальчикам и девочкам, юношам и девушкам, отцам и матерям о половом воспитании настоящих мужчин.

(Иллюстрации: сайт "Все девушки "Плейбой" с 1953 по 2010 годы").


В декабре 1959 года мы всей семьей переехали в новую квартиру, вернее в новый дом.

Это событие буквально взбудоражило всю нашу семью и всех наших бывших соседей.

Дело в том, что у папы что-то произошло на работе.

Он перестал ходить на работу на завод, сидел дома, а по вечерам надолго уходил куда-то и возвращался сильно пьяным.

Мама ругала его, уговаривала, пыталась поладить с ним миром, упрашивала нас с братом поговорить с отцом, но ничего не помогало.

Отец никого не слушал и только скрипел зубами, когда речь заходила о его бывшей работе, начальниках и друзьях.

Теперь у нас не собирались родственники и гости, не приходили соседи и соседки, не устраивались весёлые или грустные вечерние посиделки.

Теперь мы всё чаще сидели дома и ждали отца.

Мы с братом перестали играть во дворе нашего дома. Всё чаще и чаще нам стали говорить, что нашего отца «сократили» на работе потому, что он «неблагонадёжный».

Вскоре у нас появились какие-то люди из домоуправления и сказали, что мы должны освободить служебную квартиру, в которой мы жили.

Мама заплакала, отец нахмурился и сдержанно предложил этим людям «убираться подобру-поздорову».

Люди ушли, а мы сели на кухне и стали все вместе обсуждать сложившуюся ситуацию.

Честно говоря, я ничего не понял из того, о чем говорили родители.

Я понял главное – нам надо оставить наш дом и переехать на новую квартиру.

Ещё я понял, что нам надо сократить наши расходы на жизнь, пока отец не устроится на новую работу.

Отец и мама говорили очень тихо.

Мама плакала. Отец был необычайно ласковый и даже нежный. Он гладил маму по щеке и утешал её.

Потом он бодрым голосом сказал нам, чтобы мы шли спать, что впереди у нас бурные события, что нам надо собираться и готовится к переезду.

Ещё он сказал, что «переезд сродни землетрясению и извержению вулкана», поэтому нам надо будет всем много потрудиться.

Наутро отец оделся, как на праздник, собрал какие-то документы и надолго ушёл.

Мама сказала, что он уехал в райком партии к высшему начальству, чтобы «решить нашу судьбу».

Отца не было весь день. Мы очень переживали.

Вечером отец вернулся, молча выложил на кухонный стол документы, боевые свои и мамины награды, которые брал с собой.

Затем он и положил на стол какой-то листок…

Это оказался ордер на квартиру, в которой нам теперь предстояло жить.

Одновременно отец сказал, что по поручению райкома партии он направлен на работу в городскую среднюю школу учителем труда и машиноведения.

Ему поставлена задача создания учебно-производственной базы и системы обучения учащихся навыкам различных профессий.

Отец загорелся этой идеей, говорил увлечённо, азартно и с большой радостью.

Давно мы не видели отца таким возбуждённым.

Он говорил, что «теперь у него есть возможность дать будущим поколениям основы советского трудового воспитания».
 
«Труд создал человека, труд облагораживает человека» - любил повторять отец.

Он считал труд, трудолюбие и ответственное отношение к труду источником всякого человеческого благополучия.

При этом он говорил, что «личность человека характеризуется не только тем, что он делает, но и тем, как он это делает».

Он считал «бескорыстный труд ради народа главным условием достижения уровня знаменитого учёного, великого мудреца, превосходного поэта или истинно совершенного человека».

Отец говорил нам, что «коммунистический труд является высшей формой выражения привычки русского человека сознательно относиться к необходимости бесплатного труда на общую пользу».

Он утверждал, что «привычка трудиться есть потребность здорового человеческого организма, тогда как лень влечёт за собой только порочность».

Я тогда не очень хорошо понимал, что такое «порочность», но хорошо знал, что такое «труд».

Примерно с трёх лет я, под руководством отца и по примеру старшего брата, уже участвовал в различных домашних делах и с удовольствием играл, выпрямляя маленьким молотком кривые гвозди на большой круглой металлической плите.

«Я сам!», - кричал я всем, кто пытался мне помочь или показать, как надо правильно выпрямлять гвозди.

Я ужасно гордился, когда выпрямленные мной гвозди, отец или брат использовали при строительстве парника в деревне или при ремонте забора.

Отец при этом всегда со значением приговаривал, что забивает «Сашкины гвозди».

С тех пор моим девизом в жизни стали слова «Я сам!».

Мама очень обрадовалась известию о том, что папа получил назначение и работу.

Она заплакала, но это был не тот плач, которым она плакала раньше. Теперь она только беспокоилась, как мы всё это осилим.

Мы дружно заверили маму, что успешно справимся со всеми трудностями.

Главное, не бояться трудностей!

Теперь все наши мысли, чувства и желания были направлены только на одно – на переезд в новый дом.

Новый дом оказался совсем не таким, в котором мы жили…

Он был отдельным и стоял на огороженной территории большого участка земли, на краю которого были прекрасные сараи.

Это был добротный финский дощатый дом под красной черепичной крышей.

Вся улица состояла из таких домов и участков.

Это была окраина города и рядом, в часе ходьбы, находилась опушка леса, отвалы глиняных карьеров и залитые грунтовыми водами котлованы.

То, что другие расценили как наше наказание, мы восприняли как жизненную удачу.

Вместо тесной городской квартиры в многоквартирном доме мы получили отдельный дом и место для сада и огорода.

Теперь нам не было нужды в деревенской даче. Наш новый дом сам был, как чудесная большая дача.

Правда сейчас наш новый дом и участок были засыпаны снегом, но папа и мама уверенно видели под снежным покровом будущие деревья и кустарники сада, грядки и парники огорода.

Нас даже не смущало то, что туалет находился возле сараев, что до него нужно было бежать по глубокой стёжке в снегу.

Отец с уверенностью заявил, что к весне мы сами сделаем в доме туалет и ванную.

Мы все были в восторге от вида нашего нового дома!

В течение трёх дней мы быстро собрали свои пожитки, отец пригнал грузовую машину, соседи и друзья помогли нам погрузить мебель и вещи на машину.

С весёлой грустью мы покинули нашу квартиру и поехали в наш новый дом.

Нас провожали все соседи.

Они очень жалели нас и говорили, что им «очень жаль расставаться с такой хорошей семьёй», с мамой, которая «всегда всем помогала, как врач» и с отцом, который «всегда помогал им, если в квартирах случались какие-нибудь поломки».

Нам тоже было грустно покидать нашу шумную соседскую компанию, но мы уже настроились на новую жизнь в новом доме.

Поэтому вскоре грузовая машина, громко чихая едким дымом, тронулась по заледенелой дороге и повезла нас на окраину города.
 
Я сидел вместе с мамой в кабине водителя и с восторгом вдыхал в себя густой запах водительского пота, табачного дыма, водочного перегара, нагретого машинного масла и едкого угара от работающего двигателя.

Мама терпеливо морщилась, а я то и дело оглядывался в заднее окошко на отца и брата.

Они сидели в кузове и держали наши вещи. Отец весело кивал мне, а брат махал рукой.

Водитель улыбался и даже подпевал мне, когда я от избытка чувств загорланил:

Мы едем, едем, едем,

В далёкие края,

Весёлые соседи,

Весёлые друзья!

Тра-та-та, тра-та-та,

Мы везём с собой кота,

Кошку забияку,

Умницу собаку,

Обезьяну, попугая,

Вот компания какая!.

 
Кошку мы с собой не везли. Мама терпеть не могла кошек из-за их запаха.

Собаки и попугая у нас тоже не было, но вот за обезьянку вполне мог сойти я сам, потому что баловался и шалил без меры.

Наконец, мама строго на меня шикнула и я притих.

Мы приехали…

Возле дома нас встречали наши новые соседи и очень много ребят.

Я не ожидал, что здесь будет столько мальчишек и девчонок почти моего возраста.

Я немного оробел и сдержанно вылез вслед за мамой из кабины грузовика.

Отец и мама поздоровались с соседями и, одновременно знакомясь с ними, стали с их помощью разгружать вещи и носить их в дом.

Соседи и детвора с любопытством смотрели на наши вещи.

Особенно внимательно они рассматривали нашу мебель, одежду, картины и кухонную утварь.

Женщины наперебой предлагали свою помощь в обустройстве внутри дома, а мама сдержанно отказывалась и приглашала всех вечером приходить на новоселье.

Внимание мужчин привлекли отцовские наборы инструментов.

Они в перерывах между переноской тяжёлой мебели курили и обсуждали достоинства стамесок, пил, ручной дрели, разнокалиберных молотков, рубанков и разных других приспособлений.

Отец охотно объяснял устройство и значение всех этих инструментов и щедро обещал всем дать попробовать их в деле.

Мама то и дело одёргивала его и посылала за новой порцией вещей.

Мой брат солидно и сдержанно носил чемоданы, связки книг, коробки с посудой и попутно демонстрировал нескольким молодым девушкам свою ловкость и силу.

Он лихо с земли вскакивал в открытый кузов машины, ловко спрыгивал, подхватывал из рук шофёра коробки и без видимых усилий нёс их в дом.

Только в доме он переводил дух и утирал пот со лба. Так он красовался перед девчонками.

Я одновременно стеснялся всех и с азартным любопытством путался у них под ногами.

Мне очень хотелось познакомиться с соседскими мальчишками и девчонками, но я не знал, как это надо делать.

Наконец, мама сама прогнала меня на улицу и велела идти и подружиться с ребятами.

Я втихаря от брата взял из коробки модель планера, которую он сделал в авиамодельном кружке, прикрепил резинками к фюзеляжу широкие крылья, покрытые тонкой папиросной бумагой, и вышел с планером во двор нашего дома.

Ребята, игравшие в снежки на улице, молча сгрудились возле нашего забора и стали смотреть, как я примериваюсь, чтобы запустить модель планера в заснеженное поле нашего будущего огорода.

Вообще-то я не имел права брать эту модель. Брат запросто мог меня «убить», если я её сломаю.

Мне было строго запрещено трогать вещи брата, чтобы не вызывать наших ссор и потасовок, но все мои игрушки были упакованы в коробках, которые сейчас в беспорядке стояли посреди большой комнаты в доме.

Брат уже куда-то убежал с соседскими парнями и девчонками.

Отец что-то сверлил и приколачивал в доме, а мама с соседкой, которая принесла нам большой красивый пирог, готовила угощение на новоселье.

Я рискнул…

Мне хотелось показать ребятам, что наши с братом увлечения достойны «высокого полёта».

Однако модель планера не хотела лететь…

То ли я её слишком слабо пускал, то ли где-то нарушилась балансировка, но модель то резко пикировала в снег, то круто влетала в небо и опять падала.

Ребята сначала молча смотрели на то, как я мучаю хрупкую модель планера. Потом они стали давать мне советы.

Потом, открыв калитку, они гурьбой подошли ко мне. Один из старших ребят предложил мне дать ему попробовать запустить модель.

Я молча отдал модель и парень ловко и уверенно запустил планер в воздух…

Планер плавно взлетел в высоту, клюнул носом и по пологой дуге спланировал на снег.

Ребята дружно заорали «ура!» и побежали за моделью.

Вскоре младшие стояли в отдалении и ждали, когда модель планера долетит до них, а старшие, в том числе и я, стояли на ступеньках крыльца и запускали модель в небо.

Вскоре я уже знал, как зовут всех ребят, и мы не заметили, как наступило предвечернее время.

Вернулся мой брат в сопровождении таких же, как он ребят и девчонок.

Он не стал меня ругать, только сам несколько раз запустил модель планера.

Девушки тоже захотели попробовать запустить эту птицу в небо и вскоре, от общих усилий, модель планера настолько поистрепалась, что пришла в негодность.

Всем было весело, все галдели, обсуждали полёт планера, рассказывали о себе, о соседях, о теперь уже нашем микрорайоне города, о порядках, которые здесь царят.

Наконец, модель планера совсем пришла в негодность и тогда её торжественно подожгли спичками и пустили горящую ширококрылую птицу в вечернее небо.

Она неуклюже горящим факелом взлетела в воздух и упала в снег…

Все мы молча смотрели на ярко полыхающую модель планера. Тонкие планочки горели быстро, как солома.

Было немного грустно, странно и непонятно. Мы сами не понимали, зачем её подожгли…

Только брат с преувеличенной уверенностью заявил, что он «ещё не такую сделает модель, а лучше».

Мы немного постояли, а потом со всех сторон из домов мамы стали звать детей домой на ужин.

Наша мама тоже вышла на крыльцо и строго приказала нам с братом идти домой.

Мы попрощались с ребятами и уставшие от событий и приключений, но довольные и голодные, побежали в наш новый дом.

Здесь уже не пахло пустыми холодными комнатами. Здесь уже пахло теплом, уютом, жареной картошкой, компотом и знаменитым маминым винегретом.

Вскоре стали собираться мужчины и женщины, наши новые соседи.

Мужчины помогли отцу расставить мебель, диван, шифоньер, буфет и родительские кровати.

Женщины накрыли наш круглый семейный стол, покрытый жёлтой бархатной скатертью.

Вскоре началось весёлое застолье, почти такое же, как раньше на старой квартире.

Всё было замечательно, только места в новом доме было в два раза больше.

Наш дом и наши комнаты оказались гораздо просторнее комнат в старой квартире.

Мы были счастливы и весело отмечали наше новоселье…

Поздно вечером, когда гости разошлись, отец и мама убирали со стола, мыли посуду и тихо о чём-то шептались на кухне.

Мы с братом расположились в большой комнате: он на диване, а я на раскладушке.

Мы все очень устали и меня неудержимо клонило ко сну.

Дома было очень тепло, потому что в середине дома стояла большая высокая печь, стенки которой выходили в каждую из четырёх комнат дома.

Сейчас печь гудела от мощного пламени и всполохи от огненных языков порхали по стенам комнаты сквозь щели чугунной дверцы топки.

Иногда там что-то потрескивало, шуршало, шепталось и мне казалось, что это наш дом ожил и что-то шепчет нам с братом на сон грядущий.

Было немножко страшно и странно от этих незнакомых ранее звуков.

В комнате остро пахло печным теплом, угарным дымом и ещё чем-то незнакомым, но с каждой минутой становившимся родным и близким.

Также пахло, когда мы ночевали первый раз на нашей даче в деревне.

Я плотнее завернулся в тёплое одеяло и стал уже почти засыпать, когда тихо к нам пришла мама и приоткрыла дверцу печки.

Мама пошуровала в топке кочергой, поправила головешки и оставила дверцу неприкрытой.

Я сквозь дрёму смотрел на мерцающие оранжево-красные угольки, на всполохи огоньков и вдруг увидел в этом мерцании чьё-то смеющееся лицо…

Это было лицо удивительно красивой девушки с огненно рыжими вьющимися волосами.

Она запрокинула голову назад так, что её волосы свободно повисли у неё за спиной и беспрерывно трепетали, как всполохи пламени.

Её глаза были полузакрыты, но она внимательно и весело наблюдала за мной и моей реакцией.

Ноздри её маленького тонкого носика раздувались в такт мерцания пламени и трепета рыжих кудрей.

Её губы смеялись. На губах, щёчках и ярко белых зубках порхали блики от пламени.

Также светились сполохами её плечи и выпуклые вершины грудок.
 
Я почти слышал, как она весело смеётся и радуется от того, что я её вижу и откровенно любуюсь её красотой.

Она купалась в пламени топки, и ей было жарко. Пот блестящими искорками выступал на её руках, плечах и груди.

Она была счастлива и щедро делилась со мной своим весёлым настроением, теплой и радостью.
 
Я уже понял, что это пришла ко мне моя Фея красоты и страсти…

Это она поселилась в нашей печке и обживает сейчас её закоулки.

Это она щедро дарит нам своё тепло.

Меня тоже охватил жар и волнение…

Кровь взбурлила, забилась в висках и заструилась в жилах. В голове у меня зашумело.

Я благодарно улыбнулся во сне моей Фее красоты и страсти и крепко уснул…
 
Утром меня разбудила прохлада.

В комнате было не просто прохладно, а даже холодно.

Брат спал на диване, завернувшись в одеяло, как в кокон.

Из родительской спальни доносился разноголосый храп мамы и папы.

Даже в печке среди кучи серо-чёрного пепла и головешек спал огонёк и сонно бесшумно всхрапывал слабыми, как вздох, сполохами.

Спали все…

Не хотелось вылезать из уютной тёплой постели и нарушать это сонное царство.

Тем более я чувствовал, что вот-вот должна была встать мама и начнётся новая жизнь…

Я мысленно пожелал доброго сна моей Фее красоты и страсти…

Вдруг в топке сонной печки вспыхнула искорка!

Это «она» мне ответила на мои мысли!

«Она» здесь и «Она» меня слышит!

Так началась наша новая жизнь в нашем новом доме…