Исповедь. Часть 8. Глава 1

   Первое, что я сделал, вернувшись из Варшавы, это позвонил домой. Наташа ещё не знала о моей встрече с архиепископом. И я решил ей всё рассказать, ведь между нами не должно быть никаких секретов.
-  Эрик, ты хоть понимаешь, что мы делаем?
-  Что мы делаем, любимая? Мы всего лишь хотим быть вместе, этого хотят все любящие люди.
-  Всё из-за меня! Лучше бы я и не родилась вовсе!.. Из-за меня ты уходишь со службы и лишишься сана. А те люди, которым ты мог бы помочь, останутся в беде. Из-за меня Польша не получит самого лучшего епископа, а возможно и кардинала, а может быть, самого Папы! И ты всё ещё думаешь, что Бог меня просто так за это простит?..
-  Ты преувеличиваешь мои способности. Наташенька, девочка моя, если бы я знал, что так расстрою тебя, я бы держал язык за зубами! Как ты не понимаешь, не нужно мне это епископство, и всё остальное, тоже не нужно. Я пришёл в Церковь служить Богу и людям, а не за чинами и привилегиями...
-  Ты мне ещё скажи, что солдат, которому решили присвоить офицерский чин, с лёгкостью откажется от него!
-  Душа моя, отказываюсь я, по собственной воле! Почему же ты во всём винишь себя?
-  Потому, что без меня ты бы этого не сделал!
-  Ты так хочешь, чтобы я одел малиновую шапочку себе на голову?..
   Мне этот разговор казался даже смешным, хотелось её развеселить, объяснить с какой лёгкостью я принял это решение. Но она всё больше мрачнела, я видел это, как если бы она находилась не за тысячу километров отсюда, а рядом. В воображении моей возлюбленной происходила целая трагедия.
-  Так было бы лучше для всех!
-  Для всех, кроме нас с тобой. Я прошу тебя, умоляю, не вини себя в том, что ты есть у меня! Ты - моя единственная отрада в этой жизни! Неужели я не заслуживаю иметь капельку счастья? Ты - моё счастье, моя радость, моя награда, Натали!..
   Но все мои слова и убеждения оказались напрасными. Она продолжала винить себя за всё, что есть, было и когда-нибудь будет, призывая беды на свою голову. Я не выдержал и сказал, что немедленно брошу всё и приеду. Наташа запротестовала, но я почувствовал страх в её душе. Страх, пустивший свои корни в душу, как болезнь в теле. Это становилось опасным.
   Когда человек начинает винить себя, у него появляется потребность в наказании. Когда не можем себя простить за что-то, срабатывает внутренний механизм самоликвидации. Тело получает программу на поражение. Страх - одна из таких установок. В сочетании с чувством вины - очень действенная.
-  Почему ты так решила, родная? Почему считаешь, что я должен остаться и продолжить служение? Пойми одно, ты не помеха для меня, а моё убежище, отдушина, свет! Я буду помогать людям с саном или без, какая разница? Мой дар никуда не денется, он был и до посвящения, останется и после. Прошу тебя: гони прочь эти мрачные мысли. Ты сейчас притягиваешь к себе несчастья! Не Господь карает. Мы сами себя приговариваем.

   Несколько дней я бился головой об стену, образовавшуюся между нами. И дёрнуло же меня рассказать ей всё! Я не понимал, насколько чуткая её душа, и как легко разрушить её хрупкое равновесие. Пытался использовать всё своё красноречие и способность убеждения, но епископская тень стояла теперь между нами. В её воображении, я уже стал почти небожителем, и ей мерещилась кара за моё падение с пьедестала. В результате Наташа тяжело заболела бронхитом, который никак не проходил.
   Конечно, я страдал от этого и корил себя за неосмотрительность, которая привела к трещине в наших отношениях.
   Боже мой, как порою трудно понять женское сердце! То, на что мужчине нужна всего минута, чтобы справиться с переживаниями, а потом их забыть, женщине нужны дни, месяцы, а то и года. Она вынашивает свою боль и обильно поливает слезами, а потом вырастает "растение", разрывающее душу на куски, как баобаб на планете Маленького Принца. Я не знал, что делать с этим баобабом. Выход я видел только один: приехать и переубедить её! Избавить от самоедства, укутать в покой, как младенца в пелена.
   Прошло полгода с того момента, когда мы виделись в последний раз. Шесть месяцев разлуки, телефонных звонков. Возможно, это сыграло свою роль в случившимся кризисе. Полгода одиночества, непривычного для неё, истощили нервы и душевные силы.
   Мне это давалось легче, я привык к уединённости, воздержанию. Исполнение ежедневных обязанностей при служении, вечная занятость, требовали больших энергетических затрат, но и освобождали от лишнего самокопания.
   Она же с ребёнком на руках, ослабленная и больная билась там одна... Я начал подготавливаться к отъезду, но пока Юрис один точно не справится. Народу хоть и поубавилось, но летние отпуска, приток туристов (а в нашем старинном городке есть что посмотреть) добавили всем работы.
   Наташа умоляла меня не срываться с места, уверяя, что ей уже лучше: 
-  Ради Бога, Эрик, оставайся, я уже намного меньше кашляю, иду на поправку. Врач сказал, что это хронический бронхит. Ничего страшного, скоро пройдёт. У меня есть все необходимые лекарства, любимый, и деньги есть, не переживай! Всё, что нужно...   
   "Кроме меня,"- пронеслось в голове.

   
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/02/03/1600