Вера Филиппа

    Существуют различные легенды о рождении Иисуса Христа и явлении его народу в ореоле мученичества, принятого им ради веры и спасения душ верующих. Я позволю себе тезисно изложить другое, на мой взгляд, более правдоподобное, более честное трактование веры в бога Юрием Нагибиным  как веры человека в лучшее, справедливое мироустройство, основанное на некоей большой вселенской Совести, приписываемое им архимандриту Филиппу.

        Вера Филиппа (авторизованный фрагмент рассказа Юрия Нагибина)
               
     Будучи человеком умным и для своего времени весьма образованным, Филипп понимал, что официально преподносимая история жертвоприношения господом богом своего сына Иисуса Христа и последующего его чудесного воскрешения не более, чем красивая легенда,  созданная и поддерживаемая церковью для укрепления в народе веры в справедливость мироустройства  при жизни и после смерти.
     Он понимал, что вера в лучшее для человека так же свойственна, как для неба – голубизна и бег лёгких облаков, для воды – шелест и плеск волн, для земли – радующее душу многообразие цветов, красок и запахов: весной – зелёной травы, летом – душистых трав, осенью – багряных листьев деревьев, зимой – бодрящей морозной свежести. Расставаться навсегда с красотой всего окружающего нас мира и жалко, и тяжело, и страшно.

     Большинство людей слабы духом, и им нужна какая-то поддержка, стержень, делающие их пребывание на земле осмысленным, полезным, не предаваемым забвению, не пропадающим в туне. Для себя лично Филипп видел такой стержень, такую веру в виде некоей большой вселенской Совести, впитывающей в себя по капельке совесть всех живущих на земле людей, заставляющую их совершать хорошие, благочестивые поступки, любить ближних, заботиться о более слабых, делать бескорыстно добро для знакомых и не знакомых, не думая об ответных обязательствах или хотя бы благодарности, то есть жить по совести или, как стали говорить позднее, по божески.

     Но для обычных людей такое абстрактное понятие веры было либо недоступно, либо мало привлекательно. Для этих целей больше подходил ореол мученика Христа, принявшего мученическую смерть для спасения всех людей и обеспечившего тем самым им загробную жизнь в раю. Эта же легенда была выгодна и для молодой христианской церкви, ещё не набравшей силы и нуждавшейся во всемерной поддержке всех слоёв населения. Образ великомученика, сына Господня как нельзя лучше подходил и для этой цели.

     Поэтому Филипп, будучи священнослужителем, искренне поддерживал эту официальную веру народа в господа бога и сына его Христа, для себя сопоставляя её с потребностью жить по канонам большой вселенской Совести, то есть жить по божески, как это более созвучно с уровнем познания мира и мироощущением большинства людей.

     Вера для людей, верующих в бога, подобна действию гипноза или самогипноза. Под её влиянием они в процессе сотворения молитвы, особенно в церкви, впадают в состояние, подобное трансу, что придаёт им силы, помогающие преодолевать им чувство страха, неуверенность в себе и в результате легче бороться с трудностями и жизненными невзгодами, неудачами, несчастьями и бедами. Вот и всё объяснение чудодейственного влияния бога на судьбы людей.

     Лишись верующий такой веры, и он становится слабее, ему труднее становится переносить жизненные невзгоды. Но иногда под влиянием особо тяжких и несправедливых бед, сваливающихся на людей, некоторые из них теряют эту веру в мифического бога, обращают её в ненависть к лжи, опутывающей сознание.  И тогда человек может стать не слабее, а сильнее, как Артур в романе Войнич “Овод”, пришедший к выводу, что “бог – это идол, вылепленный из глины, который можно разбить молотком”, и тем самым перешагнувший масштабы своего прошлого мышления.